Ну, вот, снова обсуждали сегодня постмодернизм. В последнее время это приходится делать всё чаще: Сорокин, Андрухович, Филатов, Липскеров, Жадан... Может быть, я скажу ересь с точки зрения филолога - но мне всё чаще и всё отчётливей кажется, что в большинстве случаев постмодернизмом мы сейчас называем то, что по сути является просто... бескультурьем... Мне хотелось бы быть неправой, но вот черты постмодернизма, признанные литературоведением:
- игровое начало;
- пародийный модус повестования;
- беспафосность;
- ироническая трактовка авторитетов;
- передача хаотичности мира через сознательно организованный хаос произведения;
- агрессивность по отношению к классике;
- утрата смысла.
Это не я придумала)) Это нам "надиктовали" на лекции... Всё это так похоже на распад... Я верю, что люди, пишущие в этом, постмодернистском направлении талантливы, но почему они так мне чужды? До тошноты порой... Неужели я такой воинствующий и агрессивный консерватор? Филолог не должен быть таким, не имеет права...
Но мне то и дело вспоминается статья Ортеги-и-Гассета "Дегуманизация нового искусства" (1925). Уж не является ли постмодернизм гротескной практикой, руководствующейся теорией Гассета?

Я пытаюсь понять: а как воспринимали наших новаторов, теперь вошедших в классики? Ну, допустим, Пушкин и Лермонтов и прочие поэты Золотого века, были в своё время новаторами, были необычными, но они были признаны и оценены (пусть не до конца, но первоначально, хотя бы были замечены) ещё при жизни. И их вклад в культуру, во многом благодаря Белинскому, был почти сразу во многом очевиден. Пусть недооценён, но очевиден... Хотя они на фоне предшествующей литературы были непривычны... Возьмём футуристов... Как их воспринимали в начале ХХ века? Тоже как полный упадок? Возможно. Но у них всё же БЫЛИ представления о культуре, у них были идеалы... Они использовали современную лексику своего времени, занимались активным словотворчеством, выражали свои идеи как можно более сложно, а порой до удивительного прямо и просто, будто бы даже и "не поэтически"... Но обсценную лексику в печати они не культивировали! Тот же самый Маяковский - он писал о Советской власти. Но ведь это заменяло ему и его поколению религию. И отношение было соответствующим - как к религии: говорили о ней на её особом "коде" - на её языке, священном для неё и верящих в неё. (Так же церковнославянский воспринимают как особый "код" те, кто посещает службы в церкви). Ей поклонялись и её возводили в идеал. С точки зрения христианства это кощунство, но это объяснимо с точки зрения психологии. Человеку необходим объект для поклонения. И если религию насильно искореняют, как в Советское время, если пытаются заменить её собой, как то делала Советская власть, то... это естественно - поиск чего-нибудь или кого-нибудь, чем можно было бы заменить неизбежную потребность в поклонении. Но когда выбирается это "что-либо" или "кто-либо", и отношение к нему выказывается соотвестствующее - как к высшему, на фоне чего ты сам - мелочь и песчинка. А отношение к чему-то высшему предполагает преклонение... Футуристы эпатировали - да. Имажинисты эпатировали - да. Но в истории литературы остались те, кто эпатировал не ради эпатажа, а те, кто за этим всем ставил глубину и чувство.
Ну, вот, Хлебников, например... "Дети Выдры"... Первая реакция после прочтения: "Что это?", "О чём?", "Что это за язык?", "Что это за герои?". Но вчитаешься-вчитаешься, разгребёшь игровое, внешнее и увидишь, что за этой шокирующе-игровой (да, именно игровой!) формой - всё те же темы поэта и поэзии, времени и судьбы...
А как быть с современной литературой? Я понимаю: нужна новая форма, наверное. То, что могло бы увлечь сейчас, как увлекала литература XIX века, чтобы увлечь сильнее эстрады, сильнее телевидения... "Да, я все больше и больше прихожу к убеждению, что дело не в старых и не в новых формах, а в том, что человек пишет, не думая ни о каких формах, пишет, потому что это свободно льется из его души..." Почему я так согласна с Антоном Павловичем? Только я бы сюда ещё добавила то, что он предполагал, на мой взгляд, но не выразил словесно: "пишет о том, что глубоко, что, может быть, скрыто, но необходимо".
Я не спорю, что, наверное, постмодернизм очень актуален, очень злободневен: он "говорит" матом, он "повествует" о криминале, извращениях и грязи... - но разве только актуальность нужна для создания произведения? А главное: зачем? За-чем? Этого и без того так много вокруг... Так хочется отдохнуть от этого на литературе - на том отдельном мире, в который веришь...
Да, литература - должна быть современна. Но она при этом должна быть и вечной... Как "Герой нашего времени" - был современен, даже злободневен в 40-х годах XIX века, но АКТУАЛЬНЫМ остался и сейчас. Да, он был злободневен, но, Боже мой, сколько эстетики, изящного юмора, тонкой усмешки! А "Евгений Онегин"? А "Мёртвые души"? А ещё тысяча произведений? Эстетика... Где она сейчас?
Возможно, я слепа, я совершенно не отрицаю этого, я даже надеюсь, что это так. Возможно... Но я не вижу эстетики, как ни стараюсь увидеть, в произведениях Сорокина... Почему-то виден только эпатаж ради эпатажа и издевательство ради издевательства. За этим даже не видно идеала, который прятался даже за творчеством эпатажных футуристов. Да, в "Dostoevsky-trip" необычна и даже остроумна (в первичном смысле этого слова) идея: "любой писатель - наркотик", но почему эта идея выражена в такой омерзительной форме и в контексте полного антиэстетизма? Пародия обычно призвана вызывать смех, выясмеять и, высмеяв, возможно, исправить. Смех несёт катарсис, как и слёзы, - это ещё Аристотель сказал... Но эта "пародия" не вызывает ни того, ни другого. И снова кажется, что это всего лишь шокирование, чтобы шокировать, и всё...
А, может быть, всё проще - это я просто как филолог недостаточно развита. чтобы понять. Может быть, когда-нибудь Сорокин станет классиком? (Господи, как же это страшно!) Но, в самом деле, мне нужнно быть литературно лояльнее... Я ничего не изменю, я просто задумываюсь - насколько же, интересно, связаны "постмодернизм" и "осутствие культуры"? Неужели напрямую?
И пока... - пока мне куда милей гармония и чистота Золота и Серебра...

ВОЗРОЖДЕНИЕ
Художник-варвар кистью сонной
Картину гения чернит
И свой рисунок беззаконный
Над ней бессмысленно чертит.

Но краски чуждые, с летами,
Спадают ветхой чешуей;
Созданье гения пред нами
Выходит с прежней красотой.

Так исчезают заблужденья
С измученной души моей,
И возникают в ней виденья
Первоначальных, чистых дней.

А. Пушкин. 1819 г.