*****
[598x402]

Выходной. Иду, куда глаза глядят. Погода замечательная! Бештау. Проверил вход в 16-ю штольню.
[434x276]
Закрыто, но вижу рядом одежду, испачканную ржавчиной. Значит, кто-то недавно был внутри. Забираюсь на козырёк, а там недавно заваренные дыры. Но всё это, наверное, ещё в новогодние праздники было, о чём Silver писал в гостевой Уранруды. Потом через лес направляюсь к кольцевой дороге. По пути обнаруживаю странные обломки камня цилиндрической формы. Там же много сгоревшего кирпича. Кто бы подсказал, что это было?
[377x276]
Дальше путь мой лежит к седловине между Большим Бештау и Лисьим носом. Не доходя до провала сворачиваю на лево, на старую заросшую дорогу. Продираюсь сквозь колючки и остатки колючей проволоки, нахожу непонятный механизм с привязанным к нему тросом, бетонные опоры торчат, но сам вход где-то надёжно затерялся.
[434x276]
Чуть выше обнаруживаю провальчик метра 2,5 глубиной, но хода там нет.
[295x469]
. Взбираюсь по склону и выхожу к скалам «Два Брата». С вершины Бештау опускается туман. У меня второй завтрак. Недалеко от перевала со стороны Лермонтова есть ещё скалы малопосещаемые. Со скал монастырь хорошо виден. То, что я вижу, мало напоминает тот монастырь, который остался только на старых фотографиях. Путь вниз проходит через подворье монастыря и дальше по окружной дороге до Орлиных скал. Времени остаётся очень мало, вижу ту «трансформаторную будку», про которую говорил Владимир. Там холм, огороженный забором с колючкой.
[434x276]
Со стороны горы есть «прокушенное» место, забираюсь на территорию. Две будочки, двери опломбированы, та, которая является входом, закрыта на такой же хитрый ключ, как и 16-я. С краю холма есть люк, прикрытый камнем. Спускаться не было времени. Возможно, есть ход, но мне кажется, что это просто большая комната с вентилями. В 20-ти шагах от холма есть привальное место, там лежит табличка «Запретная зона», если кому нужно.

*
[559x395]

*
[621x394]

Засел я за свои, с позволения сказать, мемуары, а голове моей обнаружился Хармс и не уходит, как ни проси. Это всё из-за Амундсена с его Овалопузовым(см.дневник Амундсена). Ну да ладно. Рассказать я вам собирался про Лысую гору и расскажу. Отправился я туда как-то раз в сентябре. Пасмурная погода выдалась, ни одной горы вокруг не видать. Даже на макушке самой Лысой горы облако пристроилось, нашло, видимо, волосину, за которую зацепиться. И что я нахожу на вершине? По правде сказать, ничего не нахожу. Да и вершины то никакой у горы этой нет. Ну, это я зря написал. А-то как же я покорил тогда гору, если у неё вершины нет? Так же думали и другие покорители и поставили в центре лысины столбик, дескать, вот она самая вершина. Я со столбиком сфотографировался, но вышли мы как-то не очень, по этой причине фото не демонстрирую, а вместо нас вот вам крест.
[640x402]

В путеводителе по Кисловодску есть небольшая статья о Древнеаланском городище «Горное эхо». Есть даже рисунок-реконструкция этого сооружения. Когда я отправился искать описываемое место, то столкнулся с непредвиденными сложностями. Руководствуясь картой, я подошёл уже достаточно близко к отмеченному городищу, и тут передо мной встали дачные массивы, на карте не отмеченные. Редкие прохожие дачных переулков знать не знали ни про какой «музей под открытым небом». Один старожил указал мне дорогу к бывшему пионерлагерю «Горное эхо», но про городище он слышал впервые. К этому моменту редкий летний дождик набрал силу, а мне предстояло спуститься по заросшему высокой травой склону. Довольно быстро я промок до нитки. Пройдя над обрывом ущелья реки Аликоновки и осмотрев территорию лагеря сверху, решил не спускаться – было понятно, что там я ничего не найду. Тогда я представил себе рисунок городища и стал осматривать окрестности, выбирая место, где было бы логично построить крепость. И тут мне стало всё ясно. Аликоновка, вытекая из ущелья, образовала остров-скалу, имеющий с севера пологий склон, но неприступный со всех других сторон. Идеальное место. Пришлось снова погрузиться в дачный лабиринт, обойти остров и переправиться через ручеёк, и только тогда я оказался на месте древнего города.
Раскопки не охватили и десятой части всей территории. Туристам здесь особо показывать нечего. Само место весьма живописное, немного подпорчено обильным дачным строительством на близлежащих холмах и скалах. Но таких мест около Кисловодска много.
У меня же другой интерес. Я погружаюсь в атмосферу древнего города, иду по бывшей улочке, выхожу на бывшую площадь. Передо мной невидимая городская стена и невидимые ворота. Вокруг возникают безмолвные тени. Мне представляется, что это жители исчезнувшего города, занятые своими обычными делами, а я для них – такая же безмолвная тень.
Возвращался я другим путём, так как заметил на противоположной стороне ущелья дорогу, по которой время от времени проезжали маршрутки. Но и тут всё было не так просто. Переправы я не обнаружил, да и не стал долго искать. Перешёл реку вброд.

За эту волшебную дверцу я проникал на Старый Новый год:)
[700x525]

Так я провёл последний день новогодних "каникул".
[433x650]

21-е декабря. Неожиданно наступила самая настоящая зима. Вечер. Прогулка. Иду по пустым улицам. Редкие прохожие. Погода сказочная. В голове начинает звучать размеренный мажорный джаз. Оркестром, видимо, управляет Глен Миллер. Как причудливо преображаются под слоем снега памятники. Толстой вдруг стал почему-то похож на Гоголя. Кого же я увижу на месте Лермонтова? Нет, Лермонтов снегу неподвластен, сидит себе укутавшись в свою офицерскую шинель. На чугунном теле старинного фонаря читаю наивно срифмованные слова любви. Не только для меня это место связано с романтическими воспоминаниями. Здесь когда-то звучали отрывки и моих стихов, а ей казались смешными строки, в которые я вкладывал боль. Что делает в эту минуту моя первая и неповторимая любовь в пустыне Ставрополя? Наверное, прислушивается к толчкам внутри, движениям её ребёнка, шепчет ему нежные слова. Глен Миллер, углубившийся к этому моменту в длительную импровизацию, уступает на время сцену группе «Браво». «По этой мостовой вдоль этих скверов до утра Бродили мы с тобой, и это было, как вчера». Я пробираюсь сквозь нехоженые сугробы, выхожу на Соборную. «Как жаль, но ты сегодня не со мной, И только каждый раз, Когда иду по этой мостовой, Я думаю о нас». Мимо кофейни Гукасова и Дома Уптона направляюсь к Китайской беседке. Когда эта прогулка только начиналась, я тщетно листал в мыслях странички своего телефонного справочника, пытаясь найти хоть одну девушку, которая согласится составить мне компанию в этот замечательный вечер. У каждой нашлись веские доводы против того, чтобы я побеспокоил их звонком. Как много они упускают в этой жизни. Никто не пожелал испить из источника моей нежности. Чудесная влага уходит в песок. Оставив эти мысли в беседке, спускаюсь к Орлу, потом к Гроту Дианы и дальше по Царскому проспекту через весь старый город. Обратный путь сопровождается бесконечным чувственным блюзом, наполняющим светлой грустью Сердце Субботнего Вечера. Хоть и не суббота сегодня, это не важно.
Там, где недавно прошёл я, теперь тихо идёт снег.

[550x360]
Первое моё серьёзное знакомство с этим чудесным зданием произошло в середине 90-х. В курортной зоне царила разруха. Курорт практически умер. Реформы, криминал, инфляция плюс война в Чечне. Появилось огромное количество заброшенных корпусов санаториев, а многие из них располагались в бывших частных дачах дореволюционной постройки.
Наша компания, как и многие другие компании, лазила по пустующим особнякам, но в отличие от этих многих мы не напивались там и не кололись, а восхищались угасающей красотой, делали фото, изучали потайные уголки, прислушивались к настроению старинных зданий. Мы находили ни с чем не сравнимую прелесть в щемящей грусти этого декаданса.
Многие особняки с тех пор превратились в руины, некоторым повезло стать дачами брынцаловых или домами отдыха силовых ведомств, а Дача «Эльза» осталась в запустении, как символ безразличия к истории и культуре нашего города. Пустые глазницы её изящных окон и сейчас привлекают разного рода посетителей. Здание огорожено колючей проволокой, двери и окна первого этажа забиты досками, но интересующиеся всё равно находят лазейки.
Мне повезло побывать внутри дачи в тот момент, когда не весь ещё интерьер был разобран и разграблен. В те времена воскресение было ещё для меня выходным днём, и наша компания встречала повсюду в комнатах следы деятельности рабочих, не успевших на неделе закончить разбор паркетных полов! В зале третьего этажа в углу напротив двери на балкон мы увидели старинный камин. Он уже понёс потери. Большой кусок, отбитый с угла камина, лежал на полу. Я поднял его и промостил на место. В центре камина красовалась чудо-картина. Сцена, изображающая трёх дам и двух мужчин (один из которых топит маленький камин), находящихся в комнате, была выполнена в виде объёмной лепки. Всё это осталось только на фотографии, сейчас от камина нет и следа.
[402x598]

Вот история Дачи «Эльза».
В конце Лермонтовской улицы находится оригинальное здание в виде средневекового замка, которое вызывает неизменный интерес у редких прохожих своим необычным архитектурным обликом.
С конца XIX века Елизавета Власьевна Гукасова с успехом содержала меблированные номера в арендуемом ею доме «Нижнего Уптон» на Театральной улице (ныне – ул. Братьев Бернардацци). Во дворе этого дома ее муж, известный кондитер А. А. Гукасов открыл ресторан и кофейню. В 1903 г. Гукасовы решили открыть свои «номера» и с этой целью приобрели участок № 4 на краю города у Емануелевского парка. Следует отметить, что этот дачный район находился в ведении городского правления, в отличие от района Провальских дач, которым распоряжалось Управление Вод. В 1904 г. Гукасовы построили здесь по проекту городского архитектора С. И. Гущина большую дачу с множеством комнат. Дачная гостиница, записанная на имя Гукасовой, получила в честь ее романтическое имя «Эльза». Летом 1904 г. около «Эльзы» была проложена новая трамвайная линия, ведущая к Провалу, и, таким образом, у дачи появилась удобная связь с городом и вокзалом. Номера «Эльзы» открылись к сезону 1905 г.
Собственное прибыльное предприятие сделало Е.В. Гукасову независимой и уверенной в себе. Бездетный брак Гукасовых вскоре распался. Дача «Эльза», популярная среди посетителей Вод, стала личной собственностью Е. В. Гукасовой. Окружающий дачный район быстро разрастался. Рядом появилась дача директора отеля «Бристоль» – И. Ф. Стрелкова. Безымянная улица, на которую выходил западный фасад дачи, в 1915 г. получила название Парковой (ныне – это лестница и аллея санатория имени М. Ю. Лермонтова).
При советской власти дачи национализировали и стали перестраивать в санатории. В 1923 г. близ Холодных и Горячих нарзанов на бывших дачах Е. В. Гукасовой и И. Ф. Стрелкова был устроен один из первых советских санаториев – санаторий Управления КМВ «Красная Звезда» на 120 коек, который арендовало центральное управление социального страхования. На шпиле главной башни дачи была укреплена огромная металлическая красная звезда. Позднее бывшая дача Гукасовой вошла в санаторий ВЦСПС № 31 «Пролетарий», который имел 3 корпуса и столовую.

[598x402]

В послевоенные годы здание вошло в состав крупного соседнего санатория имени М. Ю. Лермонтова. В 1960-х годах здесь помещалась творческая мастерская местного скульптора Ирины Федоровны Шаховской (1917-2001), где родились многие ее замечательные работы.
Ныне столетняя дача «Эльза» – это пустующий корпус санатория имени М. Ю. Лермонтова, который уже несколько лет ожидает капитального ремонта (ремонта ли?).

liveinternet.ru/users/fotomama/

Накопилось несколько фото, на которых я занят одним из своих любимых дел:)

Архыз
[349x699]

Склеп Верзилиных

[525x700]

По пути на перевал ВЦСПС

[466x699]

Пока только пара фоток, будет настроение - расскажу что-нибудь.

Скалистая вершина горы Бык. Недавно узнал, что в районе этой горы в середине 19-го века раскопано большое курганное захоронение скифов. На самом деле курганов у нас было очень много, до сих пор находят.
[699x445]

Неприступный с этой стороны зуб Медовой горы был покорён мной в компании трёх замечательных альпинистов (с другой стороны подъём более "вменяемый", но сам бы я туда не полез).
[442x698]

А это гора Кабанка, которая жестоко кружила меня и сдалась только с третьего захода. Даже оказавшись на её плоской вершине я ощущал её негостеприимность. Какая-то неведомая опасность ходила за мной. Хотелось скорее спуститься. Под горой весь лес изрыт кабанами.На вершине когда-то было древнее поселение. Следов его не видно.

[291x457]

Я редко выставляю новые записи в дневнике не потому, что не о чем рассказать, а потому, что нет времени и сил фиксировать новые впечатления и события. Постараюсь описать хоть несколько из них.
Вчера у меня был выходной, и я, как обычно, отправился на горки. Забрался на две – Золотой курган и Юцу, сократив тем самым список непокорённых мной кавминводских лакколитов до 1,5. Половина –это гора Кинжал, от которой осталось только место(её полностью спилили в 70-х), а целая гора –это Лысая, самая лёгкая из всех, похожая на холм. Высадился из автобуса недалеко от озера Тамбукан и направился к кургану. В километре западнее моего маршрута заметил несколько странных построек. Подумал, что, возможно, это пасека. Когда я был уже на половине пути к вершине, к «пасеке» подъехали два старых ПАЗика. Я прошёл небольшую возвышенность на склоне, явно копанную искателями, и увидел железную табличку, гласившую : «СТОЙ! Стреляют! Проход и проезд запрещён!» Запрещалось идти в том направлении, откуда я поднялся. Тут до меня дошло, что под горой, как и под Змейкой, находится стрельбище. Продолжил подъём, вот я на вершине. Погода ясная, хорошо виден Эльбрус и Кавказский хребет. Я склоняюсь к мнению, что курган не насыпной, а настоящая горка. На вершине «нерестятся» божьи коровки, их тут сотни. Минут через 10 после того, как я ушёл с вершины, у меня за спиной началась пальба. Я сел не камень и, любуясь видом, приступил к походному обедику. И тут я чётко услышал, как справа от вершины просвистела пуля. Потом ещё и ещё. Стало самую малость не по себе. Видно не все там меткие собрались, и не зря табличка стоит. Так случайно и завалить могут. Послушал я эти «звуки войны» и пошёл вниз вдоль канавки – следа геологической разведки.
Путь мой лежал через поля в сторону горы Юца. Вокруг никого. Я во весь голос пел новую песню, которую накануне вечером репетировал с друзьями. Гора Юца знаменита тем, что является популярным местом для парапланеристов. Под горой у них даже постоянный лагерь. Когда я поднялся на вершину, то увидел там небольшое кладбище жертв этого замечательного вида спорта. Насчитал пять памятных табличек, возможно, есть и другие. Интересно, как новенькие переносят это предостережение? С альпинистскими кладбищами всё немного по-другому. Там каждый выбирает себе маршрут сам, и можно не лезть, если есть опасность сорваться или замёрзнуть. А тут выбора на верху уже нет. Не все со мной согласятся, и я сам нахожу кучу аргументов против того, что написал, но это моё мнение и только.
На неделе произошло ещё одно очень существенное событие. Я стал Продолжателем дела В.И.Былинкина по сохранению и изучению истории города Пятигорска. Этот пожилой человек на протяжении всей жизни собирал фото, документы и публикации по истории города, и вот настал момент, когда он решил, что нашёл достойного последователя. В мои руки перешла часть его драгоценного архива. Я обозначил для себя это событие как неожиданно свалившийся на меня смысл жизни.
Из старых книг и фотографий я узнал, что около горы Юца в начале 20-го века существовала достопримечательность – Юцкий водопад. Раньше о нём я ничего не слышал. С горы я пытался представить, где он мог находиться. Возникло одно предположение, и я стал спускаться, чтобы его проверить. Не тут то было! Уже в самом низу спуска я понял, что нахожусь на территории чьего-то домовладения. Поднялся чуть повыше и попытался обойти участок стороной. Рядом оказался другой двор, потом следующий. Полчаса я искал место, где можно выйти на дорогу. Потом уже не осталось времени искать замеченное мной место. Придётся делать ещё один заход.

Решил выставить здесь несколько фото Дамхурца. В фотоальбом, наверное, не все заглядывают.
[377x581]

Вот я с моста прыгаю.
[598x402]

А это лагерь Дамхурц, вид с высоты 2500.

[630x404]

Вверх я шёл всего три часа, но 40 градусов жары навалились на меня покрепче спиртных градусов. От водопада я поднялся на скалу, продрался через небольшой малинник, прошёл по свежей лесовозной дороге до верхней границы леса, потом, минуя борщевичные поляны, взобрался по паре крутеньких склонов, где меня нещадно преследовали разнообразные насекомые. Силы на пределе, но я вышел на плато. Высота 2500. Передо мной во всей красе открылась скалистая двуглавая вершина Загедан. Справа вдалеке виден Уруп. Далеко внизу – крошечный лагерь Дамхурц. Двигаюсь медленно, как пьяный, в поисках спасительной тени. Вокруг ни кустика, ни камешка. Но вот я слышу журчание воды и спускаюсь к тоненькому ручейку, спрятавшемуся в траве. Вода здесь холоднее, чем в реке. Я нахожусь под защитой прохлады ручья, отдыхаю. Мой обед – банка сгущёнки, запиваемая водой. Вода в горах – это особое блюдо, она вкусна, ей насыщаешься.
Дальше мне предстоит тяжёлый выбор: в часе ходьбы (даже учитывая сильную усталость) за вершиной находятся горные озёра. Я рассчитываю время и силы. Участь одиночных походов. Мне нужно вернуться вовремя, иначе сестра в лагере поднимет тревогу. Я решаю не рисковать, ведь обратный путь будет не из лёгких.
Грибов из-за жары было мало, зато сверху я принёс приличный пакет рададендрона – горного чая, как зовут его местные.
[638x403]

liveinternet.ru/users/lex2005/

lex2005

На самом деле жизнь не стоит на месте, и после Колдуна уже было две горки - Острая и Медовая.

Пока мне не стало лениво рассказывать, поведаю кА я историю своего последнего (на данный момент) восхождения. Малая земля, посёлок Мысхако рядом с Новороссийском, гора Колдун. Кто не был в Новороссийске, плохо сможет представить себе Норд-Ост. Ветер, при котором на ногах устоять тяжело. Дует дня три, потом стихает, оставляя на улицах упавшие деревья, рекламные щиты и светофоры. Здесь это обычное дело. Повезло мне приехать на летний отдых на второй день Норд-Оста. Как только ветер стал терять силу, я, конечно, залез в море, но вода довольно прохладная. Решил зря время не терять и залезть на гору. Ветер уже по местным меркам вменяемый. Полез я по тропке со стороны моря. Склон здесь крутой и растительность минимальная – трава да кустики маленькие. Тропа пошла в сторону посёлка, а мне на вершину нужно. Полез напрямик. В который уже раз попал в ловушку «отца Фёдора». Спускаться обратно уже просто невозможно. Склон такой, что, если сорвёшься, ухватиться не за что. А тут ещё этот ветер. Короче, пришлось заниматься аутотренингом: «Нельзя висеть, надо двигаться вперёд». Ближе к вершине поймал тропку и вместе с ней зашёл в лес. Тропка заросшая привела меня на самую макушку, только она вся лесом покрыта. Понятно, что на вершине стоишь, но ничего не видно. И тропы дальше нет. Меня это удивило тогда – гора совсем близко от города, а тропы нехоженые. Пришлось продираться через заросли в направлении посёлка. Кое-где в лесу попадались воронки от взрывов старые. Были даже копанные. Минут через 20 обнаружил конкретную тропу, ведущую от посёлка куда-то вправо от вершины. Наверное, на гребешок и дальше в сторону белых шаров. Шары эти – некие ПВОшные сооружения пограничников. Хотел, конечно, посмотреть на них поближе, но ни сил, ни времени уже не было. Довольно быстро спустился в посёлок и попал в лабиринт строящихся дачных дворцов. Причины нехоженности обнаружились следующие: близость поста пограничников и боязнь местных подорваться( такое очень часто случалось до 80-х, когда провели тотальное разминирование, но никто не знает, на сколько оно тотальное). Уже в Пятигорске услышал, что про Колдуна истории ходят, будто народ туда забирается, а спуститься не может. Это, конечно, преувеличение, может, в лесу люди заблуждаются, но это только если у них проблемы с ориентированием.
Вот такое приключение.
[598x402]
[598x402]