Настроение сейчас - ладьяДва лгуна на границе своих мыслей. Обмануть так, чтобы второй не понял, что ты врешь. Обмануть красиво и легко, без раскрытия обмана в дальнейшем. Легко? Для опытного вруна не слишком сложно. А что если второй тоже врет. Интересно же да? Но оба делают вид, что не видят друг в друге лжи. Вовсе, совсем ее нет. И вот один врет в одном, а другой в другом. И слова для обоих уже ничего не значат, а потом ложь сквозит из каждого поступка, но оба отчаянно не замечают этого, потому что «так хорошо и ловко могу врать только я» - говорят два лгуна себе. А потом они забывают, какие они на самом деле. Просто ложь слой за слоем на-лож-илась друг на друга и скрыла суть. «Какой я на самом деле?» - этим вопросом задавался каждый из лгунов, сидя в одиночестве перед экраном телевизора, у которого отключен звук. Ведь даже изображение, лишенное звука можно озвучить по-своему и соврать. «Какой я? Ведь я же не могу быть одновременно всеми этими людьми, которые появляются и живут во мне, благодаря лжи…. Ведь так?» - спрашивали лгуны у себя и придумывали каждый раз все новую ложь, чтобы это объяснить и оправдать. Да лгуны врали даже себе, надеясь когда-нибудь достичь такого мастерства, чтобы суметь обмануть самих себя.
Почему они были вдвоем? Знаете, все лгуны похожи. Им обоим нужен был тот, кому они могли бы врать. А если человек часто врет, то он чужую ложь пропускает мимо ушей, не впускает ее в себя. Правда это или ложь уже не важно, главное соврать самому, а выслушать можно все, что угодно. И подсознательно они стремились найти свое второе я, которому можно будет врать, а оно будет слушать. Так они нашли друг друга, думая про себя «я хитрее». Каждый.
Чем больше человек врет, тем больше ему хочется. Ему не интересен становится этот мир и эти люди. Там среди своих вымышленных героев, проживающих вымышленную жизнь и наделенных вымышленными качествами, лгуну гораздо комфортней. Одна ложь влечет другую. Так просто уже не выбраться. Ложь боится правды и панически стремится ее избежать. Лгун крепко сидит на лжи, его кроет и одурманивает от нее. Он наводит бесконечный марафет в туалете с золотыми зеркалами своего придуманного мира, на самом деле уже не различая ничего вокруг.
«Мир вокруг серый! Давайте красить его ложью…».
Идеально лживый мир. Как вам?
Все в нем так, как надо. В нем нет ничего, как есть.
Слово или дело говорите? Лгуны всегда выбирают слово. Это же так просто. Слово, потом еще одно и еще. Потом сидя дома, собираешь все, что сказал сегодня, систематизируешь, складываешь в отдельный файлик все разрозненные факты и вот новая история готова. Так-так. Теперь нужно, чтобы она не конфликтовала с другими историями. Вот вам еще пара слов. Для завершения мифа. Ложь укомплектована и готова к раздаче. «Слагайте о себе легенды, боги тоже начинали с них» - эта фраза очень нравится обоим лгунам. Легенды, мифы, басни, сказки, театр, кино – слова ласкающие слух.
И ведь эти двое врут не из корысти. Это не обман, как средство получения чего-то. А такой знаете «гнилой ход», прикрытый светлыми побуждениями. Эдакий сломанный алгоритм:
Цель - никому не сделать больно. Осуществление – Не получается. Выход – Ври
Цель – никого не обидеть. Осуществление – не получается. Выход – Ври.
И вот весь воздух для этих двух лгунов пропах этими «никому и никого».
Лгуны не понимают, что не бывает такого. Кому-то должно быть больно, кто-то в любом случае будет обижен.
Лгунов разбирало противоречие – внутреннее стремление к совершенству, естественно выдуманному, и реалии настоящего мира.
Сглаживание острых углов – философия лжи.
Не можешь сделать лучше – ври. Не можешь сделать хорошо – ври.
При всем этом важно не забывать, что лгуны очень талантливо оправдывали сами себя.
Оправдание – приоритетное направление.
А однажды, сидя дома лгуны поняли, что им больше не о чем с другом разговаривать и не чем жить, и воздух стал каким-то разряженным. В нем больше не стало искр. Они
довели миры друг друга и свои собственные до безупречного лживого совершенства. Только вот теперь жить в этом совершенстве совсем не хотелось.
В тот вечер признания сыпались одно за другим… «Никто никого» не простил. Слишком много правды в расчете на двух лгунов. Слишком. Лгуны, словно треснутое стекло покрывались трещинками. Лопались сосуды. Они могли простить друг другу те вещи, о которых врали, но ни за что не простили бы факт самой лжи. Вся двуличность их мира была обнажена. Каждый, начиная делать свое первое признание, никак не рассчитывал получить признание такого же рода, от второго.
Сломанный правдой мир – ломка лгунов.
Думаете, они поняли что-то в связи с произошедшим и впустили в свое сердце правду? Черта с два! Они так и продолжали жить, ища себе оправдания, собирая по крупицам остатки былого совершенства, выбирая объекты для капитального ремонта. «Отделка стен и фасадов ложью!», «Лучшие приправы из лжи!».
Лгуны тоже стареют. Лживых красок, чтобы
Читать далее...