В чужой руке чужие черви
В чужой голове чужая пуля
В твоих руках твоя пустота
В твоих карманах твоя нежность

Вокруг все не твое
Вокруг все тебе не принадлежит

И это можно уничтожить
Наполнить карманы злостью
Или тяжелыми камнями
Приравняй одно к другому
Прировняй здание парламента с землей
И посади на него цветы под звездами

В лучших традициях наркомана
Не быть пойманным
Нашей милицией
И сгнить в подвальном помещении
Не быть уничтоженным системой
Но отравится не мытой иглой

В лучших традициях неудачника
Разрушить всех
И убить себя дозой
Как писал Маркс
Как говорил Ленин
Нас убьет наш лучший приход
Как писал Маркс в унитаз капитализма
Я смеялся в свое отражение
Я смеялся на свое отражение в зеркале
Я смеялся в свою тень
Потому что понимал
Что мне уже не выбраться
К цветам под звездами
И не сказать им,
Что я думаю о звездах…

В лучших традициях чужеродной рукой
Раздавить свои черви со своей нежностью
И от своего же собственного бессилия
Самого гнилого прихода самого лучше наркотика

Туда где начинается очередная вена
Оттуда где оканчивается игла
Привычных ощущений
Кислородные голодания и не возможные ломки

Пулями жертв и пулями во всех
Пионеры победы и ласковые языки
Мы все отправимся туда, где одни гробы…

Плавятся глаза и слезится пластмасса
Пластмассовые куклы
В магазине
Ждут своего хозяина
Кожаные дети в детских домах ждут своих родителей
А продавщица смотрит телевизор
А воспитатель смотрит сериал
А в это время слезятся глаза, и плавится пластмасса…

Там где солнце там ярко и значит тепло
Там лампы дневного света там ярко но холодно
Я открою дверь и впущу солнце в свой дом
И у меня дома будет тепло и будет светло

Там где луна там тускло и холодно,
Но ни чего опасного это ночь
И под одеялом две пары ног, а это значит - им тепло

Прозрачные мысли в не прозрачной голове
Приятные пальцы
Вокруг талии
Вокруг шеи
Как холодные змеи
В окружении близких
Кладбищная жестокость
Крестовые походы зажалась в углу
Испугавшись первой грозы весной…

В каждом дне есть твои руки
Они как стрелки часов перебирают
секунды от скуки
В каждом дне есть твои глаза
Они со дна собирают последний песок
И ты просыпаешь его на уснувшего меня
В каждом дне и во мне есть утро
И я открываю дверь
Какому-то безликому зверю
Своему началу пробудившегося дня
И кипятком по пяткам
И стеклом по ступням
И в каждом дне есть день
Это время наилучшего бодрствования
Время наилучшей борьбы
С злокачественной опухолью мозга
С раком груди, инфекцией печени
И к вечеру петля на шее затянута
И петля не будет петлей
Если не обовьется и не затянется
Если не оставит оргии покраснения на коже…
В каждой простуде твои языки
В каждом деле твои следы...

Когда твои руки уронили стакан пол задребезжал
И тоненькие волны покатились вдаль
Остановились колебания
Образовался штиль
Водная гладь посреди комнаты
Посреди воды нет кораблей
глубина ниже чем щиколотки
и не достаточна что б утонуть
Осколки стакана – рифы по среди воды
острые торчащие вверх прозрачные переломители света
Безопасность в комнате ограничена звоном разбитого стакана

Там где кривые превращаются в прямые
И где пересекаются параллельные прямые
Где инфаркты становятся инсультами
И отсутствуют головные и зубные боли
Где призраки строят пирамиды
И приведения создают сфинксов
Туда направлена моя рука
Я посылаю всех подальше от себя
Я ненавижу стадо живущее рядом
И балконная дверь всегда закрыта
Детские крики и родительский плач
Надоедливая жара, назойливая жара…

Там где был свет, он уже угас
Последняя песчинка упала
В созданную могилу
Для мертвого тела гряду
В огромном саду посаженных душ
Парафиновый мальчик накапал в стакан
Последние миллиметры фитиля догорели в руках
Превратились в пепел на пальцах
И улетели билетом по ветру
В страну сгоревших фитилей
Там где был ты, тебя уже нет
Не прикоснуться рукой
и не сказать что мы дураки
Там где мы, остались твои следы
Ладоней прикосновения
Как на песке вмятины рук
Словно в сердце вмялись как бетонные стены
И мои любимые красные Феррари
Все умерли и ни кого не осталось
Все словно черная ткань
Я в самой гуще и пучине
Но мне уже не страшно идти дальше
Мне уже интересно
Чем все закончится
И только тебя рядом нет
Но ты все знаешь сам
Ты все увидел давно
Гранитные камни твоих идей
Оказались неподъемными для меня
Оказались не подъемными для нас…

Привлекает внимание милая улыбка красивой девочки
Привлекает внимание милая улыбка красивого мальчика
Сдавливают стены солнечного света грудную клетку
Разрисованные пасти вокруг их милых ротовых губ
Разрисованные ногти касаются асфальта
Проникая в его эпидермис
И из глубин самых недр земли
Достают ее сердце, что бы сжечь под лучами солнца
Достают ее сердце, что бы раздавить стенами солнечного света.

Там где свет – тьма
Там где я – свет,
Но во мне тьма
Я как все,
А вы как я
И это значит
В нас тьма
Межклеточного пространства…
Кольчатые черви вместо обручальных колец
Утомительные молитвы с утра
Это все общий будильник
Уничтожь себя в сласть
Ты для кого-то власть
Допусти безвластие
Начни с себя
В каждом из нас тьма
Утомительными молитвами не удалить..

Ты злой, но в тебе нет золы
Ты еще не сгорел
И значит злись дальше
Ведро воды над головой
А ноги в ведрах пустоты
Под тучами выжатых тряпок

Будь стервой в моих ладонях
Искрись как влагалищный фейерверк
Провисни между пальцев
Твои стены горизонтальны и лежат плашмя
На твоем прошлом
На твоем настоящем
На твоей жизни
Стервеней будующим в моем кулаке.

Зачем страдать перед знаком стоп
Развяжи язык и не останавливайся
Даже если там железобетонная стена
Скажи ей все, что считаешь нужным
Запиши на диктофон, запиши и сохрани
Кузов металла мнется в бетонной стене
Железные крошки вместо гемоглобина
Арматура и позвонки соединились в единое
Открой свою грудную клетку для анализа
Врачи и хирургическое вмешательство
Причина смерти – остановка сердца
За три мгновения до уничтожения тела
Последние твои слова записаны и произведены
Они - расстрелянная толпа в день красного понедельника
Соединены частями в одну полную фразу - "Я ненавижу тебя"...

...Ты мне сказала,
где лежит лопата
Я тебе скажу, где смерть...

Черные эльфы в моих владениях
Пожарище предательских мыслей
Я сам себе вызвал санитаров
И забаррикадировался
Отрубил себе правую предательскую руку

Свет и тьма поменялись определениями
И тогда я закрыл глаза
Ни кто об этом не знал
Я сам выдумал такую ошибку
Но санитары заблудились
В уличных коридорах моего не любого города…

Вместо линолеума лужа из крови
Вместо обоев сгустки тромба
Вместо руки синяя культяпка
Вместо головы пена из слюней

Сошедшая с рельс каждая секунда
Была похожа на острый клинок
Она давила своей поездностью
Мою грудную клетку
Мою черепную коробку
Мою брюшную полость
Мою жизнь мучениями не наступившего времени…

Жги свои мысли на костре инквизиции
Жри свои слова во имя Господа
Постепенно осознавая, что палачи не правы
Они слезами смывают твою кровь
Но она запеклась под открытыми солнечными лучами
Завернулась в учебники истории
Буквы разумные буквы звонкие
Встанут в ряды, в ряды жесткие
Станут твоими, солдатами памяти
На досках и стенах мелом оставят не стираемые пятна науки...

В твоих ладонях
Пустые гранулы песка
Не хотят упасть на землю
Или быть развеянными по ветру
Их нужно заполнить
Твоей отслоившейся кожей…
Твоими мертвыми клетками эпидермиса
Накорми своих отпрысков
Накорми голодающих и бездомных
Накорми песком всех!

Постепенно угрожаешь моему значению
строишь мосты из слов,создаешь отношения
Рушишь идиллию моего одиночества
соединяешь островное спокойствие с суматохой чувств
тебе надоели паромы и самолеты
Надоело пребывание в моем жилище по расписанию
И хочешь что б я был в круглосуточном твоем доступе
Твои вещи и твой гардероб
поместились в одном абзаце на половину листа
Твои слова словно транспортные сети
уничтожили леса и луга моей природы
Мои слезы ядовиты
и вены наполнены промышленными стоками
Я как нефтяной пласт
как хранилище полезных ископаемых
Пойми, ты строишь свои заводы в моих легких
ты строишь свое развитие на моем сердце...
Слова так ничтожны когда расстояние длинней вытянутой руки
Разрушить твои строения легче чем вылечить от твоего присутствия клетки...

…Твои руки как улей -
Жилище твоих действий.
Твои действия жалят
Больней пчелиного жала…

Для привлечения внимания
У блузки расстегнуты три верхних пуговки - привычное вселение настроения
И трамвайный запах одиночества,
И транспортная наивная девственность,
И цветочная пыльца аллергий
И апрельская надежда счастья - привычные весенние огорчения...