Для пишущих:

"Вы должны быть оптимистами. Как бы плохо вы ни написали вашу повесть, у вас обязательно найдутся читатели – и это будут тысячи читателей – которые сочтут вашу повесть почти шедевром. В то же время надо быть скептиком. Как бы хорошо вы ни написали, обязательно найдутся читатели, и это будут тысячи людей, которые будут искренне считать, что вы написали сущее барахло. И, наконец, надо просто трезво относиться к своей работе. Как бы хорошо, как бы плохо вы ни написали вашу повесть, останутся миллионы людей, которые будут к ней совершенно равнодушны – написали вы ее, не написали..."

Братья Стругацкие.

Оглядываясь назад, Настя не могла поверить, что учебный год закончился. С другой стороны, ей казалось, что прожиты несколько жизней. Она посмотрела на себя в зеркало, узнавая и не признавая знакомые черты. Не складывались они в привычный образ. Это была уже не та Настя, что прилетела прошлым летом в чужую страну. И чем больше она смотрелась в зеркало, тем четче вырисовывалась там незнакомка. На темной кофточке тоненькая серебрянная цепочка – подарок Мирьям перед отлетом. Юбка куплена в Израиле, и стрижка под каре по здешней моде. Ничего от прежней девушки, кроме имени. Имени? Оно тоже становится чужим. Раньше Настя не понимала, как можно сменить свое имя, теперь же это становилось единственно правильным решением – новый человек в ней требовал, чтоб его звали по-другому.
Узнает ли ее мама? Подруги? Сестра?
Вдруг в комнату медленно вошла Наташа. Выражение ее лица было потеряным и очень странным.
- Что случилось, Натка? – испугалась девушка.
Она ответила без малейшей интонации:
- Мне только что позвонил Йоав.
- Йоав? – Настя не знала, что и думать.
- И сказал, что посчитал нужным сообщить мне... - она говорила еле слышно, - Элихай расстался со своей девушкой.
Она обняла Наташу и поцеловала в щеку:
- А как ты думаешь, почему Йоав позвонил тебе? – лукаво поинтересовалась она. Наташа с пробуждающимся интересом посмотрела на подругу:
- Ты хочешь сказать, что...
- Вот именно.

Ах, как жаль, что у нее сегодня самолет! Наташа улетает только через пять дней, что она еще успеет сделать?
Ей же оставалось только позвонить Олегу. Несмотря на их не очень частые встречи было странно понимать, что общение теперь будет реже и в основном по письмам. Конечно, Настя хотела домой, она очень скучала по родному городу и по маме с сестрой, но уезжать из Израиля ей хотелось все меньше.
Обратный путь показался ей таким коротким, а Израиль – таким маленьким! Олег почему-то не летел с ней, зато Женя и Оля сидели с двух сторон и о чем-то весело болтали. Потом Оля уткнулась в «Сильмариллион», Женя влючила плеер с неприедающейся песней «Я возвращаюсь домой», а Настя смотрела на изнанку облаков, вспоминая весь прошедший год, и виделась ей горящая свечка. «Пока горит свеча, еще можно что-то исправить», вспомнилсь ей слова Орли на прощальной вечеринке. Только что можно и нужно исправлять в ее жизни? Одно она знала точно, только не ясно было, каким будет конечный результат.

«Настюха, привет!
Если б ты знала, как мне не хватает твоей рожицы и твоих комментариев по любому поводу! Потому что как только ты улетела, события начали развиваться. Да, ты правильно подумала! Мне позвонил Элихай!!!
Я думала, умру на месте. Наверно минуты три стояла как дура, не знала, что сказать. А потом начали болтать с ним, слушай, он такой классный! Спросил, когда я улетаю, оказалось, что его друг летит тем же рейсом. Так что мы еще и в аэропорту встретились, погуляли немного. Он мне открытку подарил, ты б е видела, она вся затертая такая, я с ней не расстаюсь.
Теперь сижу дома как на иголках, страшно рада видеть родителей, а с друзьями вообще говорить не о чем. Скучаю по ульпане, девченкам, и по тебе, конечно. Правда, два месяца – это слишком долго?
Пиши мне! И прости за сумбурное письмо...
Целую, Наташа.»

«Настя!
Спасибо тебе огромнейшее за письмо! Я так рад был узнать, что у тебя все в порядке!
А мама не хочет отпускать меня в Израиль. Говорит, что ешива меня портит, что я вернулся странный, хожу все время в кепке (вместо кипы), бормочу что-то непонятное перед едой и отказываюсь кушать сало. Так смешно и грустно немного – как ей это объяснить? Знаешь, мне кажется, что я прилетел на другую планету. Или как воспоминания о прошлой жизни. Вроде бы я знаю, что где должно находится, но хожу по улицам как лунатик. У тебя тоже так? И мне все снилась наша квартира, а теперь я вижу во сне ешиву, молитвы, которые раньше терпеть не мог, ребят наших... Тебя иногда...
Дома все так изменилось, даже не знаю, как это описать. Или это я уже другой?
Как твоя мама? Сестра? Надеюсь, что встретимся на самолете!
Олег»

лечу депру писанием. Не представляете, сколько всего я поняла о себе за то время, что пишу это. Никогда мне не приносило письмо столько радости и облегчения.

Читать далее

Утром ее разбудила тихая музыка.
- Мелена, выключи ты ее! – возмущалась заспанная Катя, третья Настина соседка. - Шабат все-таки.
Мелена нехотя выключила плеер. Уже давно никто не щелкал выключателем, не писал письма, не включал музыку. Только уроки кое-кто готовил, ну и красились немного. Те запреты шабата, казавшиеся дикостью в первые дни и недели жизни в ульпане, как-то притерпелись, стали частью повседневной жизни. Вроде как красный свет на светофоре – все знают, что нельзя переходить дорогу, но когда нет машин и никто не видит, то можно. Настя не старалась соблюдать шабат, но и не нарушала его специально. Наташа последнее время все больше «впадала в религию», как считало пол их класса, из-за Элихая. Но Настя не была в этом уверена, скорей всего, ее подруга поняла нечто, что ей самой еще не открылось.
Катя надела юбку через голову и пять минут искала в ней рукава. Разобравшись наконец с одеждой, она недовольно произнесла:
- А что мне сделают, если я не пойду на молитву? Не пойду, и все тут! – заявила она, накрывшись одеялом. – Скажите Орли, что я заболела, - донесся ее приглушенный голос.
- Воспалением хитрости, - проворчала Мелена. Ей тоже хотелось спать и совсем не хотелось идти на молитву. Но их отношения с Орли в последнее время были далекими от дружественных, и она боялась еще больше испорить ситуацию.
Настя просыпалась с трудом. Наташа встала раньше, их комната всегда вставала вовремя, и уже ждала подругу с сидуром в руках, бормоча утренние благословения. Женя поторопила соседок:
- Начало десятого, девочки. Вы даже на чтение Торы опоздали!
Мелена огрызнулась, Настя только вздохнула. Вот Ренана, ее приемная сестричка, не считает, что девочки обязаны ходить на три молитвы в день. Но Орли четко объяснила им: есть алаха, свод законов иудаизма, и есть законы школы. Они должны делать то, что предусматривают школьные правила.
Конечно, чтение Торы уже началось, когда Наале неполным составом вошло в синагогу. Орли только укоризненно взглянула на девочек, но ничего не сказала. Впереди, за полупрозрачной занавеской, молились учителя и несколько ребят из соседнего поселка, приходившие ради того, чтобы молящихся было больше десяти. Многие молитвы можно читать только в присутсвии десяти мужчин, миньяна. Наташа пыталась разглядеть светловолосого гостя, но они сидели слишком далеко. Вздохнув, она раскрыла молитвенник где-то посредине, и невидящими глазами уставилась на занавеску.

- Девочки, послушайте, пожалуйста! – Орли залезла на стул, в надежде, что ее увидят и услышат. Но ее наале весело болтало, выковыривая из чолнта куски мяса, и не обращало на мадриху внимания. – Девочки, я хочу, чтоб вы знали, куда идти, послушайте, ну! – бесполезно.
Тогда Орли пошла на хитрость. Они тихо сказала:
- Тема сегодняшней беседы «зачем молиться?». Проводит Йоав в 21-й комнате. В 12:30.
Конечно, Настя услышала. Эта девочка удивляла и немного пугала Орли своей способностью все подмечать и делать сложные и обычно точные анализы. Вот и сейчас она наверняка догадалась, почему именно Элихай приехал проводить шабат. Мадрихе стало неуютно, и она села подальше от Насти, рядом с близняшками, которых очень любила.

- Зачем мы вообще молимся, девочки? - спросил Йоав. Если он ждал вразумительного ответа, то он его не получил.
- Чтобы попросить о том, что нам нужно, - предположила Ира.
- Сказать спасибо за то, что у нас есть, - задумчиво сказала Наташа.
- А я вообще считаю, что читать восхваления Б-гу – значит, подлизываться к нему, - вызывающе сказала Катя.
- Почему ты так думаешь?- Насте понравилось, что Йоав не поддался на провокацию, и не отчитал Катю за неправильный вопрос.
- Потому что это выглядит так: вот, Ты такой хороший, мы тебя так любим. Дай нам пожалуйста то-то и то-то, - пояснила Маша, ее близняшка.
- Как вы думаете, Б-г не знает, что именно нам нужно? Разве мы должны рассказать Ему об этом, чтоб получить что-то?
- Знает, конечно! – закричали со всех сторон. Настя задумалась, а потом осторожно спросила:
- Тогда почему мы не получаем то, что нам нужно, не попросив?
Элихай, сидевший в углу, удивился:
- У тебя разве нет тела, рук и ног, пищи, родителей? Разве ты мало получила в подарок без того, чтобы попросить?
Йоав кивнул:
- мы получили в подарок жизнь, и это очень много.
Женя дернулась, но промолчала.
- А я скажу вам очень важную вещь. Наши молитвы Б-гу не нужны. Ему вообще ничего не нужно, ни наши заповеди, ни наша вера.
Девочки молчали. Действительно, странное заявление.
- Тогда зачем нам все эти заповеди? – удивилась Мелена.
- Знаешь, когда ребенок хочет дотронуться до огня, мама кричит ему: нельзя! Когда он говорит «дай!», мать просит его сказать «пожалуйста!». Разве ей трудно дать яблоко? Нет. Она не просто дает ребенку то, что он просит. Она еще и воспитывает его. Заповеди даны для нас, не для Б-га. Заповеди – это правила поведения, воспитывающие нас. Молитва воспитывает смирение. Жертвоприношения – способность идти на жертву. Шабат – умение оторваться от материального, тфилин – Читать далее...

В тридцать девятом был отдан приказ –
И начался поход.
Солнце взорвалось будто фугас,
Красным стал небосвод.
Огненный дождь и свинцовый град,
Воздух от гари сох.
Вместе с другими шагал солдат
По имени Эрвин Блох.

Читать далее
(с) Даниэль Клугер

http://www.coolfold.com/israbard/personview.php?pe...&page_id=songs&song_id=603&MP3

Настя шептала подруге какую-то чушь, просто, чтобы не молчать, обрывки стихов, старые сказки. И совершенно не знала, можно ли ее успокоить.
Какой длинной была дорога домой! Девочки дремали, заснула и Наташа, но на ее лице остался след от слезы. Насте подумалось, что ее подруга уже не будет такой веселой и беззаботной, как прежде.

Настя стояла под телефоном, теребя в руках карточку. У нее осталось совсем мало денег на ней, маме уже точно не получится в этом месяце позвонить. Ничего, пообещала она сама себе, напишу большое и подробное письмо. И уж конечно, про Олега ни слова. Мама не верла мужчинам, и Настя иногда думала с горечью, что мать предпочла бы видеть ее и Катю старыми девами. Еще и по этой причине она так стремилась уехать из-под маминой опеки.
Оля показывала глазами, что еще долго будет висеть на телефоне, Мелена старательно не смотрела на соседку по комнате. Израильтянки уже возмущались «русскими», которые окончательно обнаглели, и не дают им позвонить. Катя скорчила рожицу всем, кто болтал и пошла в город, там было много автоматов. Настя, вздохнув, присоединилась к ней. Ей очень не хотелось оставлять Наташу одну, но и с Олегом она уже два дня не говорила.
Не выдержав, Настя рассказала другу о Наташе. У Олега, увы, не было никакого решения.
- Я знаю Алешку, он с этой девушкой уже давно. Она неплохая девчонка, не наалешка. Из Харькова.
Настя промолчала. Ведь правда, никто ни в чем не виноват. И Элихай упомянул о своей девушке специально, потому что заметил Наташин взгляд. Но никому от этого не легче, Настя с содроганием подумала, о том, как больно сейчас ее подруге. Хорошо, что Олег...
- Настя, ты со мной? – дошел до ее сознания голос Олега.
- Прости. Я, наверно, пойду назад. Натка одна, - извинилась Настя.
Наташа лежала, отвернувшись к стене. Как и последние три дня. Настя присела на край кровати, погладила подругу по плечу.
- Нат, ну чего ты?
- Не надо, ты все равно не поймешь, - ее голос звучал непривычно глухо.
Настя ласково сказала:
- А ты попробуй.
В ее рассказе не было ничего нового со времен Адама и Евы. Любовь, Боль, ревность, обида на судьбу и глубокая уверенность, что ее чувство единственное в мире. Наташа всегда была уверена, что ее любовь будет чистой, единственной в жизни, и, конечно, взаимной. А теперь казалось, что пришло то, чего она ждала. Но без последнего условия.
- Я не смогу его разлюбить. Мне часто нравились ребята, я знаю, о чем говорю, - твердо и как-то обреченно говорила Наташа.
Все Настины слова о том, что это самовнушение, что через пару недель она и помнить не будет о своих слезах, пропали втуне. Прошло полтора месяца, а Наташа все еще отворачивалась к стене при любой попытке подруг или Орли поговорить с ней.
Даже к психологу ее вызывали, но девушка отказалась с ней разговаривать.
И вот тогда на шабат приехали Элихай и Йоав. Для Насти осталось загадкой, как Орли смогла просмотреть ТАКОЕ и разбередить... Хотя, оборвала она себя, Нате все хуже. Быть может, встреча с Элихаем произведет обратный эффект.
- Сегодня мы поговорим о Пуриме и антисемитизме, - объявил Элихай. – Аман был потомком Амалека, тем самым, кто родился в результате малодушия Шауля. И Г-сподь дал потомку Шауля шанс исправить это. Мордехай иудеянин, человек из колена Биньямина. Так он из колена Биньямина или Йеуды? Что скажете?
Настино предположение не было верным. И она потихоньку взглянула на Наташу. Та выглядела много лучше, чем в последние дни. Одета со вкусом, легкий налет косметики, и только в глазах нездоровый блеск. На Элихая она не взглянула ни разу, но она выглядила живее, чем в последние недели. Даже шепнула Насте на ухо:
- А ты знаешь, что Рути нравится Йоав?
Настя прыснула, и оценвающе взглянула на гостя.
- А что, он симпатичный! – шепнула в ответ. Для Наташи мир сошелся клином на ее Элихае, и она только пожала плечами. А Настя еще раз посмотрела в его сторону, и вдруг встретила его холдный взгляд. Покраснев до корней волос, девушка отвернулась, но нить рассуждений Элихая потеряла окончательно.
Девочки вытащили гостей на прогулку. Пошло полкласса, Настя почти заставила Наташу пойти с ними.
- А у вас в Наале много вышло религиозных? – поинтересовалась Мелена.
- На самом деле, я не знаю, как считать, - отозвался Йоав. – Мы с Элькой, Давид еще, Нати с натяжкой. Остальные так, кое-что соблюдают. А у вас есть?
Девочки не знали, что ответить. Кое-что почти все соблюдали, но все, садясь в автобус, стягивали опостылевшие юбки, оставаясь в штанах. Но и в сильно открытом почти никто не ходил. Кашрут – насколько получалось. Нет, в их наале не было религиозных, что и сообщила Йоаву Оля.
- Ничего, в первый год почти никто не соблюдает, - задумчиво сказал Элихай, переглянувшись с другом. И Насте показалось, что они сказали что-то друг другу. А вот что именно?

Вот те, о ком читаете или не читаете.
буду рада услышать замечания.
Да, они старше героев, но мне это не мешает.

Все в комментах.

Настя
[500x684]

На обратном пути Настя попыталась узнать у Наташи, что происходит, но та только с удивлением взглянула на подругу:
- О чем ты?
Настя не стала настаивать. Но нельзя закрыть ладонями огонь свечи.

Девочки весело ссорились за очередь в душ, шутливо напрашивались в комнату к мальчикам, но, поймав в взгляд Орли, умолкали. Ужин прошел оживленно, познакомившись с мальчиками, девочки вовсю строили глазки, красились, ежеминутно прыскали со смеху. Настя, подняв глаза, встречалась со взглядом Олега и смущенно отворачивалась. Наташа изредка смотрела в сторону Элихая, и тут же отводила взгляд.
Мальчишки затеяли костер. И так здорово было сидеть под неумелый перебор гитары, смотреть на взлетающие искры и мечтать... Или петь о том, что было на душе. Наверно, не только Настина душа проснулась в эту ночь. Потому что песни создали невидимые нити, связывающие их в большой круг.
А на небе были отсветы костра, и неясно было, где звезды, а где земной свет...
Когда-то давно, еще на Украине, Насте в руки попалась книга о восстании Макаввеев. Наверно, ее автор испытывал к своим героям искреннюю симпатию, передавшуюся и Насте. В том возрасте, когда грезят о рыцарях и подвигах, стойкость пятерых братьев, поднявших восстание против врагов своего народа и своей веры была олицетворением мужества. Она больше всех уважала Йеуду, возможно, за то, что он сумел выжить в этой мясорубке. И Ханука, праздник света и мужества, стал Настиным личным днем, ничьим временем, когда она забирала у жизни полчаса. Зажигала в последний день все восемь свечей, она пела все песни, которые могла вспомнить, уткнувшись лицом в заснежнное окно. И не было вокруг мира, все тонуло в мерцающих огнях свечей и в танце снежинок за окном.
Ханука, праздник света... Здесь нет снега, но здесь много огней. Пройдись по улицам любого города – из каждого окна улыбается ханукия, светильник, несущий частичку древнего чуда случайным прохожим.
Саша, друг Олега, предложил игру откровенность-задание. Все со смехом тянули жребий. Игра, легко переходящая границы, на этот раз была вполне пристойной и веселой – потому что у костра сидели взрослые.
Орли спросили, есть ли у нее парень. Она, покраснев, ответила, что ни с кем не встречается. Оля должна была продекламировать наизусть сказание об Эарендиле, написанное Бильбо в Раздоле. Она неплохо справилась с этим, а так как никто другой не заучивал «Властелина колец» наизусть, то и проконтролировать известную толкинистку было некому. Саша сыграл на гитаре «Тучи» Иванушек, а Дани должен был изображать подтанцовку. Женя оказалась нецелованной, Игорь коллекционировал пионерские значки, а заветной мечтой Иры было выйти замуж за американца.
Олег должен был посвятить песню любой присутствующей девушке. Настя невольно сжалась, она и хотела, чтоб ее друг спел что-то для нее, и боялась признаться себе в этом. И она так боялась, что он повернется к любой другой девочке. Но Олег задорно подбросил гитару и поямал ее.
- Поскольку стиль песни в задании не упоминался, а среди нас есть большая любительница Хануки, - он поклонился Насте, - в ее честь звучит песня, написанная моей учительницей:
На Хануку мы пойдем,
Девять свечек там зажжем,
Будем вместе веселиться
И песню вам споем.
Пока горит свеча,
Запомним навсегда,
Про праздник Макаввеев
Напомнит Ханука

Пламя свечи сегодня
Праздник нам подарит,
И отклик светлых чувств
В сердцах людей найдем.
В моем желудке
Этот праздник след оставит,
И мы последнюю свечу
Сейчас зажжем.

Ребята с удовольствием пели забавные слова на известный мотив, а Настя, спрятав лицо в ладони, радовалась, что Олег с честью вышел из неприятной ситуации. Но глубоко в ней шевелился вопрос: а что бы Олег спел, если б они были одни?
Дошла очередь и до Элихая. Его попросили рассказать о себе. Такая вышла история обыкновенного наалешника. Приехал из Москвы, стал религиозным. Раньше звали Алешей, что никого не удивило. Теперь учится в ешиве, летом уйдет в армию. Йоав, его лучший друг, живет с ним в комнате еще с десятого класса. У него есть девушка, тоже выпускница Наале.
- Что вам еще рассказать?
Но у них больше не было вопросов. Наташа встала, и, сославшись на головную боль, ушла в комнату. Настя хотела было пойти за ней, но передумала. У каждого есть право уйти, когда болит голова. Или еще что-то болит. Душа, к примеру...
К трем часам игра и костер стихийно затихли. Кутаясь в одеяла, куртки, позевывая, ребята расползались по комнатам. Настя осторожна включила свет. Наташа в одежде лежела на кровати, и, судя по всему, спала. Женя тихо спросила у соседки:
- А что это с ней?
Маша пожала плечами, старательно очищая сапоги от налипшей грязи:
- Сказала же, что у нее голова болит. Ты лучше не шуми и свет туши быстрее.
Катя прислушалась к завыванию ветра.
- Черт, девчонки! Хочу снега!
Сестра одернула ее:
- Что зря травить душу! Ты лучше скажи, как тебе Дима.
- Симпатичный, - ответила Катя, и обе прыснули.
Женя тоскливо смотрела на них. На нее никто не обращал внимания. Никогда.

Хмурым Читать далее...

***
Солнце светило по-осеннему нежарко. Старые клены, помнившие детство Антона, тихо шелестели, бросая ему под ноги разноцветные листья. Асфальт был теплым, даже не таким серым, как обычно. Антон взглянул на небо, покрытое редкими обрывками облаков. Идти или не идти?
В конце концов, он просто пришел проведать заболевшую одноклассницу! Ах, если б в шестнадцать жизнь, дружба, любовь были так же просты, как в далекие шесть! Когда любишь и ненавидишь, дружишь и презираешь без малейшей фальши, без притворства, не признавая законов взрослого мира. Но Антон помнил, что переступил этот барьер. Здесь, за чертой шестнадцати, другие правила игры и другие законы.
Но вот он стоит перед выкрашенной в бежевый цвет дверью. На ней выцветшая табличка: Георгий и Владлена Нееловы. Табличку давно стоило поменять, но мать Тани не разрешала. Ей казалось, что этим она вычеркнет из жизни ту страницу, в которой главное место в их семье было занято мужчиной, мужем. Или ждала, что Георгий вдруг вернется из Москвы, в которую уехал семь лет назад, неожиданно оставив ее с двумя детьми. Таня никогда не говорила об отце, затаив на него горькую, ни с чем не сравнимую обиду. Но Антон знал эту историю, как знают всегда, когда скамейки у старых домов оккупируют бабушки. Быть может, их зоркого взгляда и острого языка он и побаивался, размышляя о том, стоит ли идти проведовать Таню.
Дверь неожиданно открылась, и высокая, полная женщина испуганно вздрогнула. Она открыла дверь, не зная о том, что за ней кто-то стоит. Но тут же приветливо улыбнулась:
- А, это ты, Антошка! Заходи, Таня будет рада.
Недоумевая, Антон прошел в темную прихожую. Откуда мать Тани знала его? Последний раз они виделись на выпускном шестого класса. Неужели он не изменился с тех пор?
Таня полусидела в своей кровати, нога в гипсе покоилась на стуле. Как ни странно, она выглядела посвежевшей, будто боль не смогла победить ее. Антон огляделся. Мало что изменилось в комнате за те семь лет, что он не заглядывал к старой подруге. Все так же прозрачные занавески висят на большом окне, стол завален книгами, книжные полки заставлены до самого конца.
Девушка улыбнулась гостю:
- Привет! Столько лет у меня не был! Садись, не бойся.
Смутившись, Антон придвинул к кровати стул. Он чувствовал, как все лицо заливает краской, и понимал, что это не красит его, что еще усиливало его смущение. Таня постаралась отвлечь его:
- Ну, что нового в школе?
Антон добросовестно пересказал новости. Уморительно показал в лицах послднее объяснение между Оксаной и Костей:
- Ксюх, ну ты чего? Я в натуре хочу это... ну.. в общем... – басом тянул Антон.
- Ты мерзавец! Я тебя на пушечный выстрел не подпущу! – пищал он, подражая высокому голосу Оксаны. Таня смеялась от души. Все знали, что Костя немного тронутый, и что Оксана с восьмого класса встречается с .....
Вдруг Таня стала серьезной.
- Тош, что с тобой происходит в последнее время? – тихо спросила она. Антон отвел глаза.
- О чем ты? – натянуто улыбаясь, спросил он. Но его подруга стояла на своем:
- Ты знаешь, о чем. Ты витаешь в облаках и не слышишь, когда к тебе обращаются. Что происходит?
Еле слышно Антон рассказал ей о видениях, мирах, о том, что его воля словно гаснет, и что он не имеет власти над происходящим с ним.
- Ты думаешь, я что я сошел с ума? – тихо спросил он под конец.
- Я думала об этом, - искренне ответила Таня, - но никогда психоз не зависит от школьных звонков.
- Это еще случается в трамваях, и иногда по утрам в воскресенье. И очень часто приходит во сне, но такие сны я плохо запоминаю.
Они еще долго обсуждали странное вмешательство в сознание Антона, так и не догадавшись, кто и зачем мог бы это делать.
Получив приглашение заходить еще, Антон скорее летел на крыльях, чем шел. Но человеку не может везти всегда – между пятым и шестым этажом лифт, отчетливо вздохнув, встал на месте.
- Ччерт! – мысленно выругался Антон, пытаясь дозвониться до техподдержки. Сонная тетя объяснила, что через полчаса его вызволят, и тут же знакомая волна захлестнула сознание.

***
Света было достаточно, и чистые кисти лежали рядом с нетронутой палитрой. Но чего-то нехватало. Сайкор выпил ледяной воды, встряхнул темной копной волос. Но все равно что-то было не так.
Он осторожно сделал на чистом, как ясное небо, холсте, бледнозеленый мазок. Еще, и еще. Чуть коричнего, оттенить зелень. Голубой воздух казался застывшим, неподвижное зеленое солнце над головой давило и не давало работать.
Вошедшая Книала приблизилась к нему, положив голову на плечо. Она с улыбкой смотрела на холст, она всегда любила наблюдать за его работой. Но вдруг улыбка исчезла, на ее красивом лице проступила печать озабоченности. Сайкор не зря был Художником, он сразу же почувствовал смену настроения подруги.
- Плохо, Книа? – озабоченно спросил он.
- Но, Сайкор! Она же не живая! – воскликнула девушка. Художник внимательно всмотрелся в нарисованное дерево. Да, его подруга была права. Не было в нем той особой жизни, которую он привык видеть на своих картинах. Читать далее...

Дорогая редакция! Пишет вам Алла Павловна N. из города М. Пишу вам чтобы:
1. Выплакаться.
2. Попытаться понять свою ошибку.
3. Получить совет.
Мы прожили с мужем десять лет, но в годовщину нашей свадьбы он от меня ушел. И не просто ушел, а опозорив перед всеми моими коллегами. Я работаю в школе преподавателем русского языка и литературы.
Если бы он ушел:
а) к любовнице;
б) потому, что я изменяла;
в) потому что мы плохо жили;
мне было бы гораздо легче и понятнее. А он ушел без видимой причины.

Самое обидное, что за десять лет мы ни разу не поссорились. Мы жили душа в душу тихой размеренной жизнью. Я, как могла, создавала ему семейный уют и облегчала быт. Я никогда не заставляла его помогать мне по хозяйству, потому что:
1. Он все равно все сделал бы не так.
2. Мне проще и быстрее было все делать самой.
3. Я привыкла к порядку, а он не помнил элементарных вещей, например: какой губкой можно мыть чашки, а какой тарелки.
Мне также обидно, что 10 лет своей жизни я ограждала его от всех бытовых проблем и ухаживала за ним, как за ребенком. А он, в благодарность, опозорил меня перед всем коллективом.
Я подробно расскажу, как это было.

Мы отмечали свой юбилей свадьбы в субботу. Накануне я все приготовила, убрала дом. Утром мы поздравили друг друга. Я подарила своему мужу зеленые комнатные туфли в цвет его махрового халата, а он подарил мне шелковый шарф какой-то невообразимой расцветки, не подходящей ни к моему пальто, ни к плащу, хотя я много раз просила его не дарить мне вещи, если у человека нет элементарного вкуса. Но в то утро я поблагодарила своего мужа, чтобы не портить нам обоим праздник. Однако мой муж, видимо, почувствовал, что я недовольна и решил мне досадить: вместо комплекта №6 он вдруг взял и надел комплект №4, для четверга. Я сдержанно напомнила мужу, что сегодня суббота, и он должен надеть комплект №6, а вот вечером он наденет свой праздничный комплект №8.
Дело в том, что у моего мужа нет элементарного вкуса и я, чтобы не краснеть за его нелепый вид, раз и навсегда навела в его вещах порядок, распределив все по комплектам на каждый день недели, подобрав, естественно, галстуки к рубашкам, носки к брюкам. У него есть комплекты на лето, на зиму и на межсезонье. В комплект входит также нижнее белье, носовой платок, ремень, перчатки (если нужно) и так далее. А в карман рубашки я всегда кладу ему записку, где по пунктам написано, что ему делать дальше. Я отличаюсь пунктуальностью и аккуратностью, я считаю, что в любом деле успех зависит от правильно составленного плана. Так вот, я всегда составляла мужу план:
1. Каким одеколоном освежиться после бритья.
2. Какой комплект верхней одежды, в зависимости от прогноза погоды, надеть сегодня.
3. И какие ботинки обуть к этому комплекту.
В то утро он, после сделанного мной замечания, не переоделся молча, а вдруг спросил: может ли он сегодня по случаю субботы надеть дома нижнее белье от комплекта №6, а верхнее от комплекта №4. На что я ему, естественно, сдержанно ответила, что так делать не нужно, потому что в четверг у него могут возникнуть проблемы с носками от четвертого комплекта и ботинками от шестого. Дальше мой муж понес какую-то совершенную околесицу, что в четверг он обует ботинки от четвертого же комплекта и никак не нарушит мой шизофренический порядок. Так и сказал: “шизофренический”. После чего мы поссорились впервые в жизни и до самого вечера не разговаривали друг с другом. К приходу гостей я накрыла стол, переоделась, а муж все сидел в комплекте №4, но я специально молчала и ничего не говорила! И переодеваться мой муж пошел только тогда, когда в дверь позвонили (гости всегда приходят к нам точно в срок, зная о моей любви к пунктуальности).
Переодевался он очень долго. Мы все успели сесть за стол. Но я специально не заходила в спальню, чтобы его поторопить, потому что обиделась на “шизофренический порядок”. И вот мы сидим за столом: я во главе и все мои коллеги рядом, ждем. Я стараюсь показаться веселой, шучу, говорю, что мой муж сам накрывал на стол, поэтому я успела переодеться, а он нет... И тут вдруг выходит мой муж. Вы не представляете, но он специально надел на себя по одной вещи от каждого комплекта, а не праздничный комплект №8! Я, конечно, сделала вид, что все в порядке, но когда он сел рядом, сказала ему шепотом: “Мы прожили с тобой 10 лет, и я не подозревала, что ты такой изощренный садист”.
И тогда мой муж вышел из-за стола, встал посредине комнаты и совершил абсолютно хулиганский поступок. Он снял с себя пиджак и крикнул: “Пиджак от будничного комплекта №1, надевается по понедельникам!” Потом он снял с себя галстук, отшвырнул его в сторону и крикнул: “Галстук от будничного комплекта №2, надевается по вторникам”. И так он дошел до воскресенья. То есть остался в одних трусах. Если бы он на этом остановился, может быть, я смогла бы его простить, но он снял трусы, бросил их в меня и сказал: “Трусы от праздничного комплекта №8, надеваются на юбилеи, свадьбы, дни рождения и Новый год”. После Читать далее...

- Пуленепробиваемые стекла, - пояснила Мелена окружающим. Настя вспомнила колючую проволоку и содрогнулась. Но она сразу же забыла об этом, потому что из автобуса вышел... Олег.
Быть может, об этой встрече говорил ей внутренний голос, обещая чудо?
Олег заметил ее, подошел ближе и несколько секунд лишь молча смотрел на нее. Настя смущенно улыбнулась:
- Привет!
Ее друг словно вспомнил, что нужно поздороваться:
- Привет, - тихо сказал он. – Я рад, что вы здесь.
- Я тоже! – искренне ответила Настя. – Пойдем, покажу вам, где ваши комнаты.
Олег и его друг Саша занесли вещи в комнату в крыле напротив.
Наташа шутливо погладила подругу по голове:
- Есть что-то, что мне стоит знать? – с улыбкой спросила она.
- Если б я знала! – честно ответила Настя.

Вечером, за довольно вкусным ужином – девочки уже успели отвыкнуть от такого – Орли и мадрих мальчиков Дани познакомили их с лектором. Высокий парень, светловолосый с рыжеватой бородкой, голубые глаза умные и немного насмешливые. Звали его странным именем – Элихай. (Мой Б-г жив)
Наташа сразу поинтересовалась:
- Это как напоминание о том, что надо верить?
Лектор не рассердился на дерзкий вопрос. И ответил просто:
- Нет, это потому, что я так чувствую. И я жив вместе с Ним и в Нем.
Оставив Наташу раздумывать над его ответом, он позвал всех в бейт-мидраш, место, где обычно занимаются ученики этой ешивы. Лекция была интересной, Элихай рассказывал просто и с убежденностью. Вечером его засыпали вопросами, и Настя осталась в кружке заинтересовавшихся. К ее удивлению, Наташи среди них не было. Она уже начала беспокоиться, когда заметила подругу у двери. Она не смешивалась с толпой, а молча и как-то странно смотрела на Элихая.
«Что это со всеми сегодня?» - подумала она, вспомнив о взгляде Олега при встрече. А вот и он, легок на помине!
- Насть, я тут место интересное нашел, - прошептал он. - Пошли, посмотрим!
Не раздумывая, Настя кивнула, пытаясь поймать Наташин взгляд. Но девушка не отрываясь смотрела на группу спорящих, и Насте лишь оставалось пожать плечами.
«Есть что-то, что мне нужно знать?» - Ната спросила ее пару часов назад. Настя подобный вопрос могла бы не задавать. Она и так уже о многом догадалась.
А место, которое нашел Олег, и правда было красивым. Полностью скрытая в тени дерева покосившаяся скамейка. Фонарь рядом не горел, и сквозь ветви были видны звезды. В такую ночь и случаются чудеса...
Спать не хотелось, и до того, как первые лучи солнца появились на светлеющем небе, они все не могли наговорится. Олег рассказывал о школе, книгах, фильмах, историях, друзьях. Настя слушала, порой спорила, рассказывала о себе и обо всем, что было здесь, в Израиле. Они не вспоминали Украину.
Настя украдкой рассматривала старого нового знакомого. Ведь они не виделись с того вечера в аэропорту. Красивое лицо, ей нравились такие. Темноволосый, смуглый, твердо очерченный рот. Насте показалось, как что-то внутри замирает тихонько. Неужели и на нее повеяло той весной, до которй оставалось полгода?
Проспав завтрак, что было неудиветельно, Настя с трудом поднялась с кровати. Их повезли на экскурсию, и, подремывая под мерное покачивание автобуса, она вспоминала вчерашний вечер и улыбалась сквозь сон. Она не слушала Элихая, пока они не добрались до места. Раскопки древнего иудейского поселения согнали с Насти остатки сна. Держась неподалеку от Олега, девушка с восторгом ловила каждое слово их экскурсовода, ровестника Элихая по имени Йоав.
- Он тоже из Наале, закончил нашу ешиву год назад, - шепнул Насте Олег. Йоав, как и его друг, был умелым рассказчиком. Заметив в настином лице преданного слушателя, он порой, переходя с места на место, рассказывал ей больше, чем остальным. История была любимым предметом девушки, а Йоав умел сделать рассказ живым и достоверным, да и как не поверить, если вот она, история, стелется под ногами?
Залезая в пыльную пещеру, девочки ворчали, мальчишки посмеивались. Оля возмутилась тем, что их внешний вид сильно пострадал. Но если бы кто-то удосужился взглянуть в Настино лицо, перепачканное глиной, он увидел бы, пожалуй, самое красивое из девичьих лиц, потому как оно светилось изнутри. Правда, были глаза, сумевшие уловить этот свет...

Читать далее

Закрыта большая страница под назанием Ли.ру. Почти закрыта.
Я очень рада, что узнала всех вас. Всех, без исключения. Но все когда-нибудь заканчивается.
Я буду очень редко сюда заглядывать, и только напоминаю, что я здесь:
http://www.diary.ru/~letters-to-etery/

и для любителей Нарнии
http://www.diary.ru/~chronics-of-Narnia/
http://narniaworld.fastbb.ru/

Как вы уже заметили, я все реже появляюсь тут. Я просто не тяну два дневника. Этот не будет закрываться, но я буду вешать тут исключительно то, что пишу, и ничего больше.
ПОэтому можете смело отписываться.
Мне очень жаль, потому что многих из вас я не хотела бы потерять.
Живу я тут
http://www.diary.ru/~letters-to-etery/, и если загляните, буду несказанно рада!
Спасибо вам за то. что были со мной.

откопало нечто семилетней давности. Пусть висит.

Ночь чиста, будто глаза ребенка,
Ночь черна,как горечь больших потерь,
Манит ночь песнею звезд звонкой,
И все ж далека, как в детство закрытая дверь.
Ночь моя, ночь! Одна у меня осталась.
Ни холод, ни темень ее мне уже не страшны.
Ведь я так недавно под солнцем звонко смеялась,
А теперь только ночь, да черные, мутные сны.
Ночь густа, ночь полна жизни,
И за это я света больше чем тьмы боюсь,
Ночью любая звезда кажется ближе,
А днем все уходят, и я одна остаюсь.
***
сегодня ночь будет моей и твоею -
Это все, что я вырвать смогла у жестокой судьбы.
И не старайся сегодня уйти поскорее,
Ночь пройдет, а потом ее можно забыть.
Ты далеко, ты ты никогда не был близким,
Этой ночью мне многое стало ясней.
Мы молчим. Звук любой будет лишним.
Ты уйдешь вникуда. А я стану много взрослей.
Верю твердо, что ты меня не осудишь,
Но не об этом хочу я думать сейчас.
Очень скоро о встрече ты этой забудешь,
А пока посидим. Ведь это в последний раз...

Вижу я, заря занялась на востоке,
Началась вереница скучных осенних дней.
Но теперь, когда будет мне вновь одиноко,
Вспомню я о заре этой странной ночи моей.

12.01.99

Оставьте любой комментарий, если считаете себя готовым услышать всё, что я про Вас думаю и как я Вас воспринимаю. Если хотите, можете создать такой же мессадж у себя в дневе и ответить всем желающим!

У многих моих знакомых есть две-три "дежурные книги", которые мы готовы перечитывать всегда.
У папы, например, это Великий Моурави, Швейк.
А у меня это:
ГП, ХН. ВК, МИФы, Звездоплаватели.

А у вас?

Решилась я записать о ней немного, а то забуду ведь, кто она и откуда появилась.

проматывайте!
На Земле становилось все меньше места и ресурсов. В конце концов было решено заселить ближайшие планеты: Марс и Венеру, создав на них искусственные атмосферы и города.
В течении двух столетий Земля и колонии развивались отдельно. Первые колонисты жили на своих планетах. Венериане заселили Меркурий. С Земли практически не прилетало кораблей. Люди заметили, что непривычный спектр солнечного излучения влияет на пигментацию кожи. Марсиане рождались с синеватым оттенком кожи и иссиня-черными либо голубыми волосами. Венериане - с зеленоватым лиюо оранжевым оттенком и зелеными волосами. На Меркурии же были красные и розовые оттенки.

Так случилось, что между землей и колониями началась война. Победителей не было, но колонии потеряли слишком много взрослых. И тогда, прекратив любую связь с Землей, они создали экономику и общество, опирающееся на детский труд. Детей отбирали у матерей в роддомах, отвозили в города-детские дома, где каждый ребенок работал до 16 лет. с этого возраста их отправляли на урановые рудники на спутникх Юпитера, где они быстро погибали. Небольшое число привелигиорванных мужчин оставалось, они и становились отцами большинства детей. Женщин в рудники не забирали.

Этери родилась на Венере. Этери - значит закат. Она, против закона, узнала, что ее мать - воспитательница Неа.
Девочка была красивой, с коричневато-оранжевой кожей и темными, с зеленоватым отливом волосами. Лишь годы спустя она поняла, что отличается от других венериан.
На станции у Этери было трое друзей: венерианин Саринг, ее ровесник, и марсиане Фаури и Шэнд. Когда девочке было 13, Саринг с отцом улетел на Меркурий. небольшая горстка колониан решила создать что-то отличное от Венеры, Марса и Юпитера. Крошечный городок венериан увеличился вдвое. Ползли слухи, что отец Саринга решил лететь на Землю. С этого момента Вененра прекратила всякую связь с Меркурием. Этери полтора года ничего не слышала от Саринга, но она помнила его последние слова:
- держись, Этери, я обязательно прилечу за тобой!

Фаури и Этери начали переживать за Шэнда. его скоро должны были забрать на рудники. И план побега, смутный и неясный, стал вырисовываться все четче.

И в один из последних дней смены Этери неожиданно встретила незнакомого ей юношу. Он был старше ее на пару лет, и это было странно. Но самым странным было другое...
Этот незнакомец был темноволосым, без малейшего признака пигментации! Этери узнала, что зовут его Ор, а как он попал на Венеру, не говорил. И девушке все время чудилось в нем нечто знакомое, хотя она была уверена, что никогда его раньше не видела. Его нужно было спрятать, потому что если бы ретаП, начальник станции. нашел бы юношу, то немедленно отправил бы его на рудники. Неа согласилась приютить его на несколько дней. И вечером, выбравшись из станции, Этери и Шэнд привели Ора к Нее. Фаури была на дежурстве.
Только увидив незнакомца, Неа с криком: Андрэй! упала в обморок. Ор недоуменно смотрел на нее, пояснив друзьям, что Андреем звали его отца, и гвоорят, что сын очень похож на него.


меня гонят спать, прода следует.

[показать]

Фильм. Смотрела.
Не Гарри это, хоть убейте меня. Не Гарри.