Мы уснули мы все давно уснули

pебенок в лесу под кленом куклы на лунных полянах

ночь на полянах под кленом

свеча в стаpой часовне о смеpти о ночных птицах ветви деpевьев
на фоне плывущей по ветpу луны о смеpти о ночных птицах все что
еще осталось о смеpти о ночных птицах деpевья и небо о смеpти
о ночных птицах одинокий pебенок в холодном лесу о смеpти
о ночных птицах СПЯЩИЕ В ЛЕСУ о смеpти о ночных птицах

куклы на холодной тpаве на моей холодной тpаве

о смеpти о ночных птицах

спать идти на свет кpичать от тоски кpичать от боли кpичать от
отвpащения спать спать спать говоpить о смеpти о ночных птицах

там где на лунные поляны падают длинные длинные тени

мы спим мы меpтвы мы пpизpаки в заповедной стpане под кленом
сухие листья сухая осень ночные птицы охpаняют спящих под кленом

навсегда на полянах под стаpым кленом.

она сказала:"сдохни!",
он сдох,но было поздно,
в зомбическом пространстве
над ним смеялись звёзды..

тяжёлая могила
сдавила как горилла,
и в суете надгробий
мерцает панихида...

Твой пейзаж на холсте, отец,
Как нелепый глоток тепла.
Твои мысли во тьме, отец -
Словно в сердце осколок стекла.

Ни тепло, ни любовь, отец,
Ни огонь, ни вода, но ртуть.
Душит слово твое, отец.
Пересек твой приказ мой путь.

Фиолетовый день, отец,
Подари мне взамен любви,
И не плачь обо мне, отец,
И в ночи меня не зови.

Больше я не вернусь, отец,
Не вернусь никогда домой,
Я не помню тебя, отец,
Этой лютой январской зимой.

Вижу слезы твои во сне,
На лице, меж глубоких морщин,
Пусть сгорю я в немом огне,
Разобьюсь у стеклянных витрин.

Душит слово твое, твой указ,
Твои мысли во тьме горят.
Не услышу я твой приказ,
Не вернусь никогда назад.

Он мим, он поэт, он слуга Мельпомены.
Он служит искусству своей чистотой,
Не видя себя вне проклятой арены,
Он ищет покоя, борясь с пустотой.

Он пишет стихи, столь похожи на ветер
И песни его как прощанье грустны.
Он, верно, забудет о многом на свете,
Живя в ожидании новой весны.

Я знаю его, он известный мечтатель,
Он смело идет сквозь проклятие тьмы.
Он раб своей музы, шедевров создатель,
Он верит в надежду дарящую сны.

И имя его всем отлично известно -
Как только бумаги коснется перо,
Он сделает все, чтобы не было тесно
В уютной каморке – мой милый Пьеро.

Создав сто улыбок, рисует он маски
И пишет про боль, что таится в груди.
Он будто ребенок играет со сказкой,
Хоть время рассвета уже позади.

На зеркальную гладь морскую
Я смотрел, зачарованный блеском.
И хоть точно знал, чем рискую,
Мне святым показалось то место.

И еще один шаг к обрыву
Сделал я, и прислушался к небу.
Предпочел я в пучине могилу,
Ведь в воде никогда я не был.

Пусть кричат и зовут на сушу,
Мне плевать – я иду на подвиг.
В глубине каждый звук приглушен,
Важен образ там, а не облик.

И еще один шаг в вечность,
И еще один миг до счастья,
Окрыленная бесконечность
Наполняет глаза мои страстью.

Шаг к обрыву. Лишь сердце стонет,
Онемевшее от предвкушения.
Презирая запреты, законы,
Я взлетаю над краем ущелья...

Пусть последний мой шаг запомнят,
Как поступок - простой и отважный.
Обо мне много раз люди вспомнят –
Остальное, поверьте, неважно.

Не хватит жизни для того,
Чтоб описать мою любовь.
И сердце просит одного –
Чернея, съеживаясь вновь –
Унять тот пыл, что не дает
Себя простить, любовь убить.
Унять в душе беззвучный гнет,
Что не дает тебя забыть.
Я многое готов отдать
За час раздумий без тебя.
И мне не стыдно рассказать,
Что ненавижу я себя.
Твоя душа сейчас парит
Над тихим морем, в облаках,
С небес бесстрашно вниз летит,
Забыв про горесть и про страх.
Одев на ноги кандалы
Отправлюсь за тобою в рай.
Любви, что мне являла сны,
Скажу я здравствуй и прощай.

Утро после

Сменили постельное.
В мусор окурки.
Погода бездельная -
Солнце. Без куртки
За соком неспешно
Туда и обратно.
Из горла небрежно.
Стаканы где? Ладно..

Сквозь жалюзи свет
Гуляет по стенам.
А что на обед?
Не готовили, где нам!?

На кухне бедлам;
В коридоре завалы;
Поломанный кран;
Без конца и начала
Бумажки, листочки,
Пробки, бутылки.
Ещё по глоточку
И хватит. На вилке
Последний кусочек -
Доешь и в дорогу.
Ну что ты? Не хочешь?
Ну ладно, не трогай.

Скрип лифта, твой взгляд.
Всё, пока и до встречи.
Домой наугад ты.
Накину на плечи
Чужую толстовку -
Моя потерялась.
Немного неловко,
Лишь самую малость.

играй по струнам моей глупой души,
можешь сердце мое оставить в самой глуши,
то самое сердце что я тебе отдал,
наливая красное вино в хрупкий бокал.

но знаешь,я стал слишком ценить свободу,
меняя красную кровь на простую воду,
ну да,пусть я смешон,пусть я несчастен,
но все же для жизни я ни чуть не ужасен.

...убегают года,словно белки,
несутся на всех парах часов стрелки,
любимая,уходи,уходи,
если хочешь даже сердце забери...

и вот уже прошли недели,
а твой образ застыл в конце тунеля,
кричит ребенок в колыбели,
твой ребенок всего за неделю,
твой ребенок с именем грусть,
прошу тебя,крикни,ведь я отзовусь.


и вот теперь рисую тебя гуашью на листе,
словно убийца распятый на хрустальном кресте,
малышка,тебя кто то ждет,ты по -настояшему любима,
надеюсь что меня ты уже почти что забыла...

Ты помнишь дату моей смерти
Холодный вечер и туман
Нас согревал наш тёплый ветер
И голову кружил дурман.

Я убегала от тебя ,
Все Ноги в кровь сбивая
Я натыкалась на стекло
И на любовь ступая.


Она уже лежала не дыша
Разбитая и мёртвая на век
И содрогалась каждый раз моя душа
Когда ногами ты ступал по ней.

Я спряталась в заброшенном саду
Среди цветов моих любимых
Но всё-таки меня нашёл
Мой бессердечный и любимый.


Всё силы нету,бежать я не могу
Ты также ближе подходил...
Сказал ты тихо мне- люблю
И в сердце острый нож вонзил.

Тебе о боли только образ мой напонит
И старый сад,который ты любил
Желание моё исполни
Мне на могилу милых лилий посади.

Глухие струны сентября
Ложатся ветру на ладонь,
И кровью плещется заря,
Погибших листьев тот огонь.

Моя утрата – сердце вон,
Скорбящей птицею на дно…
Их не забыла тихий стон,
Который был не так давно.

И к этой красочной смертИ
Тянулись пальцы, словно плеть,
В своём желании дойти,
Помочь, спасти и обогреть.

Настроение сейчас - эээх, жаль нет рубрики "дружба"..

***
Давай, родная, погадаем.
В кофейной гуще правды нет.
Твой взгляд почти неузнаваем
Сквозь дымку тонких сигарет.
В подтёках туши щёки, пальцы.
По ним прочту, о чём молчишь.
Виденья, страхи, мыслей вальсы
Как на ладони. Ты не спишь
Какие сутки? Разве можно!?
Я не учу - куда мне, право?
Ведь как бы не было бы сложно,
Всегда твердила я, что мало.
Теперь меняемся местами.
Мы рядом, всё же, как и прежде.
Неспешный диалог глазами
С искринкой призрачной надежды.

 

кусками надежд,обломками шпаг,

ветром перебирая упавшии листья,

на себя одевая дурацкий наряд,

я иду в бой ,но моя походка лисья..

пусть на моем челе цветные тряпки,

пусть в голове лишь строчки от стихов,
я с вами достоин играть в прятки,

подальше закинув слепую любовь.

пусть сломона шпага и ранен в висок,

и сердце пронзила шальная стрела,

я здесь инквизитор,я карающий бог,

мое сердце свинец а кожа чешуя.

бог,ну да я бог,я дурацком наряде,

шут и дурак кидали мне в след,

моя сила и мощь пока что во взгляде,

и на все вопросы готовый ответ.

А боль стучит, под рваной плащаницей,
Огарок сердца, рвется из груди,
Кто был святым – тому не стать убийцей,
Как пешке не прорваться в короли…

Забыто все – что дорого и близко,
Ответов нет ни на один вопрос,
Вчера на сцене – нынче в «закулисье»,
Спектакль кончен и не надо слез.

Зеркал за жизнь разбито сотни тысяч,
Знать после смерти счастья не познать,
И взгляд в сердцах искру не сможет высечь,
А руки уж не смогут плеч обнять…

Но боль стучит, под рваной плащаницей,
Огарок сердца, рвется из груди,
Кто был святым – тот может стать убийцей,
Ведь пешки тоже рвутся в короли…
(с) Анджей Лукьянский

пал ангел с небес,вывернул крылья,
разбил коленки в кровь и кожу содрал,
и идя по земной не ласковой пыли,
он приют в каждом доме искал.

он каждого человека за руку брал,
он на каждого надевал венок доброты,
но от безразличия их он тяжко вздыхал,
и боляся тех глаз что были пусты.

голова белокурая склонялась к груди,
белоснежные руки играли на арфе,
был ангел этот изгнаник дома -любви,
и ходил по земле в невеселом азарте.

и решил он повесить на себя серебряный крест,
а вскоре повеселся сам на веревке,
пытаясь падшей душой долететь до небес,
вот только осталась она вместе с телом в коробке.

Не пойте песен, танцуйте танго,
Вы королева, вы идеальны,
Зачем я вам? Как все банально,
Лишь для утех, раздето-спальных.

Я вашу грудь, ласкал бы вечно,
Но вам, подай мол себя на блюде,
Ох королева, вы просто нечто,
Но все ж давайте реальней будем…

Вам нужен я? Прошу, возьмите!
Кто-то еще, утроим группо?
Да нет проблем, лишь не казните,
Не поступайте, настолько, круто.

И все ж простите, ведь я кудесник,
И вашу душу, как стих читаю,
Вы не тычинка, и я не пестик,
Вы просто ведьма, а их сжигают.
(с) Анжей Лукьянский 12.05.06

Душа твоя давно уж куплена
Живут все куклы в твоей клетке,
А ты всего лишь глупый кукольник
А все вокруг лишь марионетки.

Ты куклу будешь каждый день
Кормить ,поить и одевать
И говорить ,какую роль
Она должна тебе сыграть.

Читать ей по ночам все сказки
Водить в кино ,и красить глазки
Помадой красной красить губы
Причёсывать и чистить зубы.

Наступит время и она
Тебе успеет надоесть
Ты скажешь ей:"Жизнь такова"
Ролей твоих теперь не счесть.

На старой сцене,в мрачном театре ,
Она играла эпизод
И вдруг от резкого удара
На сцене появилась кровь

Она качнулась и упала
На деревянный старый пол
Так тихо ,тихо умирала
Не слышен был и даже стон.

Ты вырвал сердце ,ноги ,руки
Оставил умирать от муки.
Ну чтож Маэстро Молодец
Ты погубил столько сердец
Все куклы мёртвы ты один
В своём заброшенном пути.
[570x699]