На Красной площади невесты бросают букеты. Подружки с задами такими, что точно не светит, взлетают как МиГ-31. Перехватывают в высоком прыжке, прямо на взлёте. В баскетболе такое называется борьба за верхний мяч.
А мой шурин, когда женился, свой жениховый букет бросал три раза. На латышских свадьбах и женихи бросают. Мужчины ловко уворачивались, словно букет был отравлен.

Я в Москву ездил грустить. Думал, буду бродить, жалеть себя. Может, напьюсь.

Но в первый день пришла Марина.
Она похожа на счастливую птицу и всё время целуется. Главный её изъян – муж по фамилии Попов. Мы с Мариной целых двести метров шли, обнявшись. Марина придумала дразнить своего Попова. Мной. Это были лучшие двести метров за последний год. Я даже надеялся, что Попов меня зарежет и я умру из-за любви. Но муж по фамилии Попов сказал что слишком они меня уважаеют, всей семьёй.
Как-то я неправильно живу.

В день второй пришёл Женя Смирнов.
Мы вдули пива и полезли искать где там этот фестиваль в Коломенском. Помню, было жарко, лезли в гору сквозь сирень, потом ехали на жопе вниз, потому что гора попалась вертикальная, а сверлить лестницу было нечем. Говорили при том, какие у кого в ЖЖ сиськи. Потом пили, пели в забегаловке громче кофейного аппарата, погрустить опять не вышло.

В третий день пришла Катя.
Красивая. Курит, матерится, ходит в кедах. При том Ангел. Рядом с ней, хоть безгрешен как монах, даже лук не ем, всё равно я чудовище. Так и гуляли по Китай-городу. Красавица и Я. Было невыносимо грустно, даже хуже чем планировал сначала.

Вот и всё. Собственно.