И час до полночи. и телефон молчит: я так скучаю, мне так не хватает вас.
Суровый Сахалин встретил меня пятисантиметровым слоем пыли, замороженным брокколи и бесконечным дождем.
Рано утром. только подъехав к станции, я уже видела из окна своих старых друзей: дорожную пыль, больше напоминающую лондонский туман, нежели что-то невесомое, загородное; трехметровая полынь в кулак толщиной и небритый и такой же как трава высокий брат. В голодных глазах отражалась надежда на суп. Не бульон из водопроводной воды, а суп.
До дома ехала за рулем. Что тут можно сказать.... талант не пропьешь! Подъехали к дому мы через полтора часа, было уже около девяти утра. Уже тогда, в прихожей, разувшись и почувствовав. что пол немного не тверд, но предположить, что за полмесяца на этом самом полу может скопиться СТОЛЬКО грязи - этого сделать я не могла.
Где-то до полудня, время, которое полагалось потратить на полноценный сон после долгой, полуторадневной поездки я очищала кухню от всех тех последствий катастрофы, которая в последствии был назван Ураганом Антошей. Как результат, у меня стерся весь лак на ногтях, подушечки пальцев еще полдня были сморщенны как хороший изюм, но зато я взбодрилась и в таком приподнятом настроении потопала в школу, чтобы навестить обалденную женщину, с которой меня связывали долгие годы теплого общения. Нет, она не преподавала мне какие-либо предметы, но дала несколько уроков, которые я помню до сих пор, и которых стараюсь придерживаться и по сей день:
- Делая что-то серьезное, продумывай все варианты исхода: от самых плохих до великолепных.
- Депрессию можно убить движением.
- Всему есть причина.
Александра Анатольевна Никонова - это любовь моей жизни. Настолько светлый человек, такая добрая, всегда готовая выключить мобильный телефон и задержаться даже после рабочего дня, если видит, что тебя буквально трясет от происходящих с тобой событий. Она всегда меня выслушивала, делилась чем-то. В конце прошлого года я испекла ей сырное печенье, отнесла в ее кабинет - о дальнейшей судьбе пряных звездочек мне неизвестно.
Решив, что идти с пустыми руками как-то нехорошо, зашла в небольшой магазин...
- Что вам?
- Тортов нет?
- Нет.
- Тогда упаковку "Коркунов".
В ответ на абсолютно тупой взгляд продавщицы, я пояснила: "Конфеты. Коркунов. На верхней полке. третьи справа".
То ли Александровск черточка Сахалинский так оскудел на людей, умеющих считать до трех, то ли я чего-то не понимаю, но мне пришлось еще около четырех раз давать этой крупногабаритной девочке нужное направление: посмотрев на левый край, она удивительным образом пошла напролом к центру. Центр был в пяти коробках от нужной мне. "Левее. Левее. а не правее. Третья справа, а не шестая. Третья, *лядь!".
Прождав еще немного, наблюдая за тем, как сия широкая в тазобедренной кости мадам плывет с двумя коробками конфет "ассорти", думая, что сможет разместить их на месте зияющей дыры, кряхтя, встает на табуретку и начинает собирать из кусочков шоколада слово "вечность", я окликнула Залетную:
- Может быть, Вы сначала обслужите, а потом продолжите?
...на что в ответ я получила великолепную фразу подлетевшей к другой стороне прилавка гарной бабульки: "Как это? А кто конфеты будет расставлять? Дырка что ли останется? Подождете!"
Расплатилась и, уже на выходе, прошла мимо высокого, бровепроколотого светловолосого парнишки.
Остановилась.
И с криком "Тваюжмать!", прозвучавшим в унисон с отборным матом в спину кинулась в объятия своего любимого панка.
- ты предупредить не могла, что приезжаешь?!
- У меня телефон сел!
- А интернет?! Да какая разница, я рад тебя видеть!
Sail away. It's time 2 believe.
В общем, проговорив еще немного, стоя на пороге магазина. мы договорились списаться сегодня.
моей обожаемой АА не было в школе. Как, впрочем. не было ее и дома, куда меня направила посочувствовавшая девочке с очками в пол-лица лаборантка.
От автостанции до своего репетитора по английскому я шла со странным чувством той отрешенности, которая возникает, когда ты смотришь на давно изживший себя предмет, с которым ты когда-а-а-то давным давно играл, который ты мыл. стряхивал с него пылинки и считал самым-самым. Вчера же я смотрела на покоцанный временем антиквариат, понимая, что через полтора месяца меня здесь уже не будет и я опять забуду эту пыль до конца следующего года... да и то, в лучшем случае. При хорошем раскладе, меня в городе вообще не должно быть еще лет десять.
Что я могу сказать о нашем разговоре с моим репетитором по английскому? То, что он продлился пять часов, она сидела передо мной в коротких обрезанных джинсах и мы говорили, говорили, говорили... Господи, я обожаю этих женщин, которые привнесли в меня столько всего... Наталья Владимировна, Вы - мировая!
Мы говорили об Америке, о веганстве, о ее работе со студентами и моих планах на будущее. О ТВ, о Татьяне Никитичной Толстой, о Сомерсете Моэме и калорийности торта, и прочем, прочем...
Не устаю повторять, как я по ней, черт возьми, скучала...
Около шести часов. Не
Читать далее...