В Караганде в центральном парке сквозь детскую железную дорогу ведут проезжую часть.
Я любил это уединенное место, почти не тронутое цивилизацией. Сквозь тропинки и заросли пролегал мой любимый маршрут для пробежки. Так было в течение могих лет, пока неожиданно не появились соперники, такие же как я бегуны. Потом собачники.. Сейчас тут катаются велосипедисты, а под каждым удобным деревом располагаются любовные парочки. И занимаются иногда даже делом )
В общем, приятно бежать. А тут такой удар! Теперь центр этого мира будет пересекать асфальт и тысяча автомобилей. Темп бега придется обрывать, останавливаясь на светофоре (
А где еще бегать, ума не приложу. Из города сквозь выхлопные газы?! Беговая дорожка?!
не вариант (
"Вот так, помеченный ужасной судьбой своей крови, пойманный в ловушку самого себя и Пентлендов, с цветком греха и мрака на шее, Юджин навеки бежал от добродетельный и приятных на вид в темный край, запретный для стерилизованных. Персонажи романтической литературы, порочные кукольные личики киногероинь, грубо идиотичная правильность лиц на рекламах и лица большинства студентов и студенток были отштампованы по модели глазурованной глупости и казались ему теперь нечистыми.
Национальный спрос на белые сверкающие унитазы, зубную пасту, кафельные закусочные, аккуратную стрижку, белозубые протезы, роговые очки, ванны; безумный страх заразиться, который гнал избирателей к аптекарю после грубого торопливого блуда, - все это казалось мерзким. Их внешняя чистота превратилась в признак внутренней испорченности - что-то, что блестит, а внутри сухая гниль и смрад. Он чувствовал, что какую бы проказу он ни носил на своем теле, в нем было здоровье, неведомое им, - что-то яростное, жестоко раненное, но живое, не шарахающееся от подземной реки жизни; что-то отчаянное и безжалостное, что, не дрогнув, глядело на тайные неназываемые страсти, которые объединяют трагическую семью, населяющую землю".
Томас Вульф, "Взгляни на дом свой, ангел"
Эйнштейн! Повезло, что я встречал похожих людей.
В 93 году у меня не было обуви, чтобы добраться до музыкальной школы. Приходилось надевать женские сморщенные ботинки и идти сквозь весь город. В музыкальной школе урок по специальности кларнет со мной посещал Толик Федосеев. Его костюм был такой же потасканный как мой. Вообще-то он играл на фортепиано, а на совместные уроки приходил дополнительно. Но эти «посиделки» запомнились мне на всю жизнь.
Все дело в нашем преподавателе. Лукман Халилович, учитель музыки, духовик, учил нас «всему шутя... не докучал моралью строгой, слегка за шалости бранил…». Каждый урок для нас, его учеников, был праздником. Мы играли в шахматы, пили чай с вареньем, а когда учитель выходил из кабинета, мы дурачились совершено без страха быть наказанными.
Я прогуливал сольфеджио, историю музыки и уроки фортепиано. Месяцами. Однажды мы с Толиком писали диктант на слух. Он строил музыкальные интервалы совершенно точно, в то время как я даже не мог предположить названия этих музыкальных штук. А потом на уроке специальности Толик на фано по слуху подбирал очередной хит с «Радио Макс» и пробовал исполнить его с вязаных варежках. Брал кларнет в руки и, называя учителя ласково Лукман ГАВРИЛОВИЧ, делал то же самое. Это приводило нас, учеников-шалопаев, в неописуемый восторг.
Уже позже в школе мне повезло учиться в параллельном классе с Сергеем Шевелевым. 95-е годы были «переходными», они заставили меня, к примеру, ненавидеть школу. Я с неохотой вспоминаю то время. С Сергеем мы мало общались, потому как он, как и я, был изгоем, но в отличие от меня, он был гениальным изгоем.
Вспоминаю, как однажды я проходил мимо школы искусств, а в открытом окне появился он. Мы разговорились, и Серый показал мне свои художественные работы. Карандашный портрет Спивакова мне очень запомнился. В то время я еще не знал, кто это такой.
Наша учитель по русскому и литре Светлана Васильевна как-то дала задание отобразить главную мысль произведения Лермонтова «Бородино». Надо было рисовать. Я изобразил «мочилово». А Сергей показал убитого на коне офицера: «Умремте ж под Москвой! … Уж постоим мы головою за родину свою!»
Это было просто и гениально.
Сергей удивительно легко находил решения сложным задачам. Его мозг был настолько совершенным, что им восхищался сам Марат Амандыкович, учитель физики. Мне же непонятный язык терминов и обозначений ничего не говорил. Я мог лишь интуитивно верит в превосходство Такого мозга.
01:09 pm - То самое интервью с Эрнстом
То самое скандальное интервью с Констнатином Эрнстом. Публикуется по распечатанной стенограмме. Фрагменты:
[показать] Е.Л.: Вы наверняка знаете, что информационная политика Первого канала вызывает у многих людей массу нареканий и вопросов. Скажите честно, каков процент правды в новостях, которые вы показываете?
- А вы полагаете, что там показывают неправду?
Е.Л.: Я как минимум полагаю, что ее показывают только с одной стороны.
- Знаете, мы находимся в зоне настолько субъективных определений, что и я, и вы, оказываемся правы. Те претензии, о которых вы говорите, обычно исходят от людей, которые сами часто страшно далеки от объективизма. Я хорошо знаю Лешу Венедиктова, но если сказать, что «Эхо Москвы» все время сообщает правду - это тоже будет ложью.
Е.Л.: Мы с Венедиктовым, надеюсь, в свое время тоже об этом поговорим.
- Конечно. Я к тому, что политика, и вообще текущий информационный процесс – вещи глобально субъективные. Даже сама новость уже является субъективным фактором: это то, что продюсеры основных мировых телевизионных каналов выбрали себе новостью. В большинстве американских новостных выпусков основными темами являются совсем другие события, нежели в европейских выпусках, или в российских. Это уже говорит о субъективизме.
Е.Л.: Но вы считаете, что сами по себе новости должны нести какую-то пропаганду? Их тон должен быть агрессивен?
- Тон происходит от того, как это излагают люди. То, что новости Первого канала являются новостями государства Россия - это безусловно. Они точно не новости Соединенных Штатов Америки, Грузии или Украины. Государственническая интонация у нас существует, и было бы странно, если бы ее не было. А в чем агрессивность? Не понимаю.
Е.Л.: Ну вот программы Михаила Леонтьева вы не считаете агрессивными?
- Он публицист, его программы - авторские. Миша часто излишне эмоционален, но в подавляющем большинстве случаев он чрезвычайно информирован и точен по анализу. У него есть безусловная государственническая позиция, он ее не скрывает, но она персональная. В западных СМИ существует частая приписка: «Мнение автора может не совпадать с мнением редакции». В данном случае я не открещиваюсь от Михаила Леонтьева: его мнение соответствует моему на 99, 9 процентов.
Е.Л.: А вообще на канале есть человек, мнение которого не соответствует вашему?
- Да, конечно. Часто Познер со мной не соглашается. Есть и другие ведущие. Я не препятствую высказываться.
Е.Л.: Другие - это какие?
- Достаточно. Вы сказали - Леонтьев, я сказал – Познер. Познер часто делает то, что я считаю не правильным, но вместе с тем я считаю, что он имеет на это право – так же, как и Леонтьев...
Е.Л.: Допускаю, что ваша гражданская позиция просто совпадает с позицией нынешней российской власти. И все-таки: почему, если вы антикоммунист, вы не терпите на своем канале иных точек зрения?
- А иных - каких? Вы имеете в виду мнение Гарри Каспарова?
Е.Л.: Да хотя бы. В частности, Каспарова. При этом поверьте - я отнюдь не его поклонник.
- Это проблема моего личного выбора. Вот я Гарри Каспарова действительно не воспринимаю как политика. Я считаю, что он выдающийся шахматист, который перестал играть в шахматы. И будучи персонажем всемирно известным, и привыкшим с детских лет к международной славе, он искал себе пути применения. Наверное, у него есть большие политические амбиции, но, на мой взгляд, они глубоко не обоснованы. И то, что я не воспринимаю его, как политического деятеля, приводит к тому, что его нет в новостях Первого канала. Но не потому, что мне позвонили по большой кремовой вертушке из Кремля и сказали: «Не показывать!». Существуют персонажи, которые, наверное, высказывают разные позиции. Вот Лимонов - это тоже классическая история. Я его снимал еще до того, как он вернулся в Россию, а потом сделал программу «Матадор», полностью ему посвященную. Меня он очень интересовал, как писатель. Я, безусловно, считаю, что роман «Это я - Эдичка» и сборник стихов «Русское» - блестящая, выдающаяся русская литература. Но мне стало гораздо раньше многих понятно, что с Лимоновым произошло. Потому что когда он вернулся, и я его здесь снимал, он уже искал куда пристать. Он сначала посмотрел демократический лагерь, понял, что там много деятелей культуры и искусства, что он там будет лишь «одним из», а он не может быть «одним из». И поэтому он нашел себе вот это применение
Иногда я с ужасом думаю, каково быть мужчиной.
По большому счету, о нем, о мужчине никто не думает. Каково ему жить?
О тюленях и морских котиках думают больше.
Все (не будем показывать пальцем) думают только о том, любит-нелюбит. Делает-не делает. Приедет-не приедет. Изменит- не изменит. Женщина, зависимая от мужчины, похожа на пленника, которому вывернули руки и привязали локтевыми суставами к кому-то другому. К ее мужчине. Чуть он шевельнется, она шипит- "мне больно!" Когда он замирает, она дергает -- ты чего замер? ты жив? Ты ко мне относишься?
Это я утрирую, как всегда. Но большому счету, всмотритесь в зеркало. По-настоящему думать о мужчине может женщина, которая либо от него ничего уже не ждет, либо которую он называет мамой.
Все больше моих знакомых мужчин жалуются на одиночество. Выглядят одинокими. Выбирают одиночество. Иногда им нужно, чтобы мы их просто погладили и не задавали вопросов. К стыду своему, я могу погладить, но в большинстве случаев не удержусь от вопросов. Потому что беспокоюсь за себя. Относится ли он ко мне. Большинство моих знакомых женщин так или иначе, не мытьем так катаньем, вытягивают из мужчин отношение. Хоть какое-нибудь.
Между тем, мужчина устает и закрывает глаза. Он больше не хочет видеть ни свой бизнес, ни свою женщину, ни свою глобальную ответственность за все. Если у него что-то не получается, он мудак. Он живет с ощущением "я мудак", и у него нет волшебного слова "зато". Это у нас все проще. У меня не все ладно на работе, но зато муж хороший. У меня ни мужа, ни работы, но зато ноги. И грудь. Ну да, я толстая, но зато Катька еще толще. У мужчин это "зато" почему-то не работает.
Правила их честны, строги и просты. У тебя яйца большие, но зато нет карьеры? Ну ты и мудак. У тебя бентли, но зато нет любимой женщины? Ну ты и мудак. У тебя есть любимая женщина, но зато нет бентли? ну ты и мудак!
Они вечно встроены в конкуренцию -- раз, и в иерархию -- два. Они вечно выясняют, кто из них щенок и кто главный на площадке. И иногда, приходя домой, они просто хотят лечь лицом вниз и закрыть глаза. В одиночестве. Потому что если не в одиночестве -- то опять мудак. Слабак и тюфтя. Я бы никогда не смогла быть мужчиной. Я слабак и тюфтя, и часто реву под одеялом. И мне никто слова не скажет. Я сама себе слова не скажу. А у настоящих героев жесткое табу на жаление себя.
Я была молода, а мой муж строил бизнес. В 90-е годы. Он приходил домой и ложился, закрыв глаза. А я хотела, чтобы он со мной поговорил. И он говорил. Едва живой от усталости.
Потом, уже в своей незамужней жизни, я хотела от любимых мужчин еще чего-то. Чтобы любил. Чтобы женился. Чтобы розы. Не делай мне больно. Не шевелись. Или нет. Шевелись - и делай мне хорошо. Что они при этом чувствуют? Чем дальше в лес, тем меньше я в этом понимаю. И когда у меня хватает фантазии представить, что им надо иногда чтобы их просто приняли и поняли, и молчали, и принесли чай, и все это - не сегодня и не завтра, а долго, долго, пока все не наладится -- тогда мне кажется, что я все понимаю. Тогда исчезает пол, и остаются просто два взрослых человека, которые могут сделать друг для друга что-то хорошее. Поддерживающее. Дружеское. Любящее.
Я впервые в жизни об этом всерьез думаю. Мне кажется, они становятся все более одиноки и заброшены на фоне всех этих курсов для стерв и женской самостоятельности. И им нельзя никому об этом говорить, об этом своем нарастающем одиночестве. И из этого жалельного места, из этого беспокойства у меня больше никак не получается что-то от мужчины хотеть. Хотя с точки зрения успешных женщин я получаюсь полный мудак. Ведь у меня нет шубы, мужа и даже регулярной смски "спокойной ночи". Поэтому не берите с меня пример, не надо.
(с)
"Исчезновение журналистки газеты "Закон и правосудие" Оралгайши Омаршановой не связано с ее профессиональной деятельностью. Об этом сегодня на пресс-конференции заявил начальник отдела по расследованию преступлений против личности департамента внутренних дел Алматы Балтабек Куанышев, сообщает информационное агентство «Казахстан Сегодня» (ИСТОЧНИК)
Напомню, громкое исчезновение потрясло Казахстан в конце марта 2007 года. С тех пор журналистку не нашли ни живой ни мертвой. Из года в год для СМИ страны предоставляется обрывочная информация, связанная с лидерами казахстанской преступности и разоблачительным характером работы профессионального журналиста Омаршановой в разрез официальным версиям.
Тем временем сегодня в Караганде судят полицейского Кенжетая Атагулова.
"Во время этого судебного заседания всплыл еще один интересный факт – Балхашский суд отправил дело Маженова на доследование, поскольку тот может быть причастен к наркотрафику и убийству журналистки газеты «Закон и правосудие» Оралгайши Омаршановой. Однако, прокуратура пока не довела это дело до логического конца, что и вызвало резонные вопросы со стороны защиты Атагулова." (ИСТОЧНИК)
Логично предположить, Атагулов задерживал Маженова в 2007 году по подозрению в убийстве журналистки Омаршановой. Время совпадает. Неясно, почему предоставляется мало фактов из этого судебного разбирательства, способного пролить свет на судьбу пропавшего журналиста Оралгайши Омаршановой?
