летом становится невыносимо существовать в петербургском дворе-колодце.
слишком много шума-шумов.
уматывай, куда хочешь.
<center><table style='border:1px solid black'><tr><td align=center><FONT size=3>You are a <CENTER><BR><FONT size=4><B>Social Moderate</B></FONT> <BR><FONT shmolor=#a8a8a8 size=3>(41% permissive)</FONT><BR></CENTER><BR>and an... <CENTER><BR><FONT size=4><B>Economic Moderate</B></FONT> <BR><FONT shmolor=#a8a8a8 size=3>(56% permissive)</FONT><BR></CENTER><BR>You are best described as a:<BR><BR><FONT size=+2><U> <CENTER><B>Centrist</B></CENTER></U></FONT><br><TABLE id=thetable height=375 cellSpacing=0 cellPadding=0 width=375 background=http://is1.okcupid.com/graphics/politics/chart_political.gif border=0 name="thetable"> <TBODY> <TR height=144> <TD width=137></TD> <TD width=237></TD></TR> <TR height=230> <TD width=137></TD> <TD vAlign=top align=left width=237><IMG src="http://is1.okcupid.com/graphics/politics_you.gif" border=0></TD></TR></TBODY></TABLE><br><TABLE id=thetable height=375 cellSpacing=0 cellPadding=0 width=375 background=http://is1.okcupid.com/graphics/politics/chart_basic.jpg border=0 name="thetable"> <TBODY> <TR height=144> <TD width=137></TD> <TD width=237></TD></TR> <TR height=230> <TD width=137></TD> <TD vAlign=top align=left width=237><IMG src="http://is1.okcupid.com/graphics/politics_you.gif" border=0></TD></TR></TBODY></TABLE><br><br>Link: <a href='http://www.okcupid.com/politics'><b>The Politics Test</b></a> on <a href='http://www.okcupid.com'><b>Ok Cupid</b></a><br>Also: <a href='http://www.okcupid.com/oktest3'>The OkCupid Dating Persona Test</a></td></tr></table></center>
а вот и фото с роликов пришли :)
прислали, наконец. давно обещали - жуть. меня тут, к сожалению нет.
но есть мои друзья :)
[699x525]
Постоянно приходится мне то возиться с
судебными процессами (одни я веду, другие слушаю, третьи заканчиваю в
качестве посредника, четвертые прекращаю на правах судьи), то посещать одних
людей по чувству долга, других - по делам. И вот, пожертвовав вне дома
другим почти весь день, я остаток его отдаю сво" им близким, а себе, то есть
литературе, не оставляю ничего.
Действительно, по возвращении к себе надо поговорить с женою, поболтать
с детьми, потолковать со слугами. Все это я считаю делами, раз это
необходимо выполнить (если не хочешь быть чужим у себя в доме). Вообще надо
стараться быть возможно приятным по отношению к тем, кто дан тебе в спутники
жизни или по предусмотрительности природы, или по игре случая, или по твоему
выбору, только не следует портить их ласковостью или по снисходительности из
слуг делать господ. Среди перечисленного мною уходят дни, месяцы, годы.
Скальпа нет на бесформенной голове…
Снят был временем,
Голая макушка – в застывшей кислоте,
Жидкая поросль на черепе…
Бронзовая фигура – изломам дань,
Плата – за доброту и мягкость,
На площади серой – серая рань,
Скульптуры – сила и краткость.
Ломаной линией, кривым столбом,
Фигура – руки и ноги;
Спина – неизбывным горбом,
Сглаженным о речные пороги…
Королевская поза. Помнишь… там… Где?
В Финляндии, в Ретрети…
Белой комнаты белый гам,
Король – меж своими смертами.
Помнишь… Свободный светлый жилет,
Благородная тонкость, больная тонкость;
Король – другого короля нет,
Несмотря ------ на слабость,
несмотря ------- на ломкость…
Сахарова – другого нет;
нет и не было….
Запах крови и замерзших галет,
Королям теперь мелово¯…
– Он не то чтобы достиг, – он подлез…
– А он ей в ЦУМе – пылесос и палас…
– А она ему: «Подлец ты, подлец!..»
– И как раз у них годичный баланс…
А на дворе – то дождь, то снег.
То дождь, то снег – то плач, то смех.
И чей забой – того казна…
А кто – в запой, а кто – в «козла».
«Пользуйтесь услугами Аэрофлота,
Экономьте время», и тра-ля-ля!
– В общежитии замок на двери…
– В нос шибает то пивком, то потком…
– Отвори, – она кричит, – отвори!…
– Тут его и цап-царап на партком!…
А на дворе – то дождь, то снег.
Сперва – чуть-чуть, а там – и сверх,
Кому – во Львов, кому – в Казань,
А кто – в любовь, а кто – в «козла»!
«Покупайте к завтраку рыбные палочки,
Вкусно и питательно», и тра-ля-ля!
– Говорят, уже не первый сигнал…
– А он им в чай и подмешал нембутал…
– А им к празднику давали сига…
– По-советски, а не как-нибудь там!..
А на дворе – то дождь, то снег.
И тот же смех, один на всех.
И, словно бой, гремит гроза.
А кто – в любовь, а кто – в «козла».
«Граждане, подписку на газеты и журналы
Оформляйте вовремя», и тра-ля-ля!
– В общем вышло у него так на так…
– А она опять: «Подлец ты, подлец!..»
– Подождите, не бросайте пятак!..
– Ну, поставили на вид и конец!..
А на дворе – то дождь, то снег,
Все тот же смех и тот же снег…
И не беда, что тот же смех,
А вот беда – все тот же век!
«Предъявляйте пропуск в развернутом виде
При входе и выходе», и тра-ля-ля!
…Быть бы мне поспокойней,
Не казаться, а быть!
…Здесь мосты, словно кони –
По ночам на дыбы!
Здесь всегда по квадрату
На рассвете полки –
От Синода к Сенату,
Как четыре строки!
Здесь, над винною стойкой,
Над пожаром зари
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Что пойди – повтори!
Все земные печали –
Были в этом краю…
Вот и платим молчаньем
За причастность свою!
Мальчишки были безусы,
Прапоры и корнеты
Мальчишки были безумны
К чему им мои советы?!
Лечиться бы им, лечиться,
На кислые ездить воды –
Они ж по ночам:
«Отчизна! Тираны! Заря свободы!»
Полковник я, а не прапор,
Я в битвах сражался стойко.
И весь их щенячий табор
Мне мнился игрой, и только.
И я восклицал: «Тираны!»
И я прославлял свободу,
Под пламенные тирады
Мы пили вино, как воду,
И в то роковое утро,
(Отнюдь не угрозой чести!)
Казалось, куда как мудро
Себя объявить в отъезде.
Зачем же потом случилось,
Что меркнет копейкой ржавой
Всей славы моей лучинность
Пред солнечной ихней славой?!
…Болят к непогоде раны,
Уныло проходят годы…
Но я же кричал: «Тираны!»
И славил зарю свободы!
Повторяется шепот,
Повторяем следы.
Никого еще опыт
Не спасал от беды!
О, доколе, доколе,
И не здесь, а везде
Будут Клодтовы кони
Подчиняться узде?!
И все так же, не проще,
Век наш пробует нас –
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь,
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь
В тот назначенный час?!
Где стоят по квадрату
В ожиданьи полки –
От Синода к Сенату,
Как четыре строки?!
И я вижу ее, и теряю ее, и скорблю. И скорбь моя подобна солнцу в холодной воде.
Поль Элюар
Натали пожимала плечами и смеялась, но какая-то досада звучала в ее смехе. Впрочем, когда дело доходило до таких споров, Жиль приходил в восторг: он просто обожал, чтобы его «бранили». Все это кончалось, разумеется, словами любви, объятиями, и Жиль, подчиняя ее своей власти, прерывистым от страсти голосом спрашивал, приятно ли Натали быть со своим глупым любовником. Оба они еще были в той чудесной поре счастья, когда влюбленные обожают ссориться и даже представить себе не могут, что их нежные ссоры станут зачатками, предвестниками куда менее веселых столкновений.
– Если бы я любила полумеры,– ответила она,– меня бы здесь не было. Я жила бы в Лиможе и каждые две недели приезжала к тебе.
– Ты немножко путаешь чувства и эффектные выпады,– съязвил он.– Ты уехала со мной, потому что полюбила меня, потому что я тебя полюбил и другого выбора не было. Но ведь совершенно ясно, что дело обстояло совсем не так сегодня, когда ты разговаривала с Фермоном.
– Я только хочу сказать, что если бы я могла вынести самодовольную тупость этого человека, то я прекрасно могла бы вынести и свою прежнюю жизнь
– вот и все.
Жиль внезапно почувствовал ожесточение, острую обиду– такого он еще никогда за собой не замечал.
– Короче говоря, ты весьма довольна своей ролью: свободолюбивая женщина, которая бросила все ради своего любовника, женщина образованная, которая бегает по музеям, млеет перед произведениями искусства, открывает черты чеховских героев в пьянице Никола, женщина возвышенная, умная, случайно соединившая свою жизнь с несчастным писакой, существом слабо-характерным и совсем не таким совершенным, как ты, а ты настоящая женщина, чуткая и страстная, женщина, которая…
– Да,– оборвала она его,– я довольно цельная натура. И хотя я этим не горжусь, мне думается, что отчасти из-за этого ты и полюбил меня.
– Что ж, это верно,-сказал он задумчиво,-ты всегда права.
– Жиль, – окликнула она его.
Он посмотрел на нее. В ее глазах был ужас. Он обнял ее. В сущности, он подло ведет себя с нею. По целым дням оставляет ее одну, в чужом незнакомом городе, тащит ужинать с тупицами да еще корит из-за них. Может быть, она смертельно скучает в Париже, может быть, ее отчаянные усилия сохранить хотя бы тень достоинства в роли признанной любовницы такого человека, как он, вызваны лишь инстинктом самосохранения, столь же важным для нее, как и ее страсть к нему… Почему она не хочет выйти за него замуж? Он десять раз
предлагал ей это, и она десять раз отказывалась. Ради него, конечно,– он это знал. Действительно, он боялся жениться, боялся глупо, как буржуа, якобы желая избежать буржуазности. А ей следовало бы ответить: «Да, я согласна», развестись с мужем и за волосы тащить любовника в мэрию, какие бы сомнения и опасения она ни угадывала в нем. Бывают моменты, когда человека надо принудить и, не входя в его переживания, действовать в своих собственных интересах, не считаясь с колебаниями партнера, и в конечном счете для его же блага. Но так поступить она не могла, и именно за это он и любил ее. Как все запуталось!
Но то безмолвие, что обволакивало сейчас его друга, было таким плотным, так тесно сливалось оно с безмолвием улиц и всего города, освобожденного от чумы, что Риэ ясно почувствовал: сейчас это уже окончательное, бесповоротное поражение, каким завершаются войны и которое превращает даже наступивший мир в неисцелимые муки.
Все, что человек способен выиграть в игре с чумой и с жизнью, – это знание и память.
Просто, говоря это, он осознал, что в его страданиях отсутствует нечаянность. Все та же непрекращающаяся боль мучила его в течение нескольких месяцев и в течение этих двух последних дней.
Для всех них подлинная родина находилась за стенами этого полузадушенного города. Она была в благоухании кустарника на склонах холмов, в морской глади, в свободных странах и в весомой силе любви.
Были люди, которые держались за то немногое, что было им отпущено, жаждали лишь одного – вернуться под кров своей любви, и эти порой бывали вознаграждены, Конечно, кое-кто бродил сейчас одиноко по городу, так как лишился того, кого ждал. Счастливы еще те, которых дважды не постигла разлука, подобно тем, кто до начала эпидемии не сумел сразу построить здания своей любви и в течение многих лет вслепую пытался найти недостижимо трудное согласие, которое спаяло бы жизнь двух любовников-врагов.
Теперь они знали, что существует на свете нечто, к чему нужно стремиться всегда и что иногда дается в руки, и это нечто – человеческая нежность.
И Риэ, сворачивая на улицу, где жили Коттар и Гран, подумал, что вполне справедливо, если хотя бы время от времени радость, как награда, приходит к тому, кто довольствуется своим уделом человека и своей бедной и страшной любовью.
Но вместе с тем он понимал, что эта хроника не может стать историей окончательной победы. А может она быть лишь свидетельством того, что следовало совершить и что, без сомнения, обязаны совершать все люди вопреки страху с его не знающим устали оружием, вопреки их личным терзаниям, обязаны совершать все люди, которые за невозможностью стать святыми и отказываясь принять бедствие пытаются быть целителями.
(пишу в стиле, обнаруженном у chertcoff.livejournal.com)
итак, сначала благодарности:
-маме, благодаря которой все вообще получается и получилась, соответственно, также и эта поездка. Итак, МАМЕ.
-затем, одному очень ХОРОШЕМУ ЧЕЛОВЕКУ, который является
самым ЧЕСТНЫМ и ПОРЯДОЧНЫМ РАБОТОДАТЕЛЕМ из всех, кого
я встречал за свою пока еще не очень долгую жизнь. Или одним из
САМЫХ. К сожалению, не могу его назвать.
-большая благодарность нашим друзьям в МЮНХЕНЕ, господину и госпоже Фридрихс, без которых эта поездка была бы скучной и
тяжелой.
-большая благодарность моим новым друзьям, которых я встретил в отельчике Бавариа прямо в Гармише - Анне и Александру. Мы очень
интересно, весело и не без экстрима провели вместе эти 10 дней.
-Спасибо инструктору, который учил меня кататься на горных лыжах.
-семье фон Турн.
-биргартену Винервальд.
-и, наконец, ГОРАМ. Именно горы составили "базовую прелесть" поездки.
Но глупо выражать благодарность горам. Поэтому перехожу прямо к ИТОГАМ:
-Город: Мюнхен.
-Страна: Германия.
-Отель: Бавариа.
-Горы: Баварские альпы.
-Пик: Цугшпитце (2790 м).
-Лыжи: К2 Mach (сезон 2003\2004)
-Спуск: красные трассы на Цугшпитце.
-Вода: бассейн Альпшпитцвелленбад.
-Ресторанчик: не знаю.
-Блюдо: Hawai Toast.
-Алкоголь: виски Old Keeper.
-Погода: метель, видимость 30 м.
-Люди: Анна и Александр.
-сувенир: медвежонок в тирольской шляпе и кожаном баварском комбинизончике.
-фото: я - на горных лыжах, снова лыжах и снова лыжах.
ИБО НЕТ ТАКОГО СПОРТА НА СВЕТЕ, КОТОРЫЙ МОГ БЫ СРАВНИТЬСЯ С ГОРНЫМИ ЛЫЖАМИ.
-Соль поездки:
СНЕГ И ГОРЫ
[700x525] [700x525] [700x525]