...
[525x700]


[525x700]
[525x700]

...
[700x525]

...замена?
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]

[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]
07 Августа по внезапному повороту событий я на день в питере
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700]
[525x700] [525x700]
[525x700]
[700x525]

Вот, мне хочется раскрыть моё настроение.
[350x350]
[350x350]
[350x350]
[350x350]
[350x350]
[350x350]
[350x350]
[350x350]
[350x350]
[350x350]
[350x350]
[450x300]

[450x300]
[300x450]
[300x450]
[300x450]
[300x450]

у меня была подруга, которая умела раскрашивать мир. я редко тоскую по людям, по ней же я тоскую... и страстно физически помню ее. у ани всегда все весело и аня обернула прошлое лето с цветную-тверско-тобачно-алкогольную эпопею. Ане все прощалось, аня никогда не была моим, но каждый день аня была со мной, это как хождение в школе парами...да, да, что-то синхронно подобное этому. и вот ани нет. т.е аню изменили, аня выросла в "тётю" и стала похожа на баржу.

и единственной сладкой девочкой остается аня, но это все тоска и коробка памяти.
/ее имя уже было упомянуто тут/
[700x525]
[700x525]
[700x525]

соловецкиие ленты

в глотке белое

[700x525]



причал кеми



[525x700]


ранний приез увлек на прогулку до первого катера
/3.20 утра/


[525x700]




каторжные северные пейзажи


[525x700]

ноевы стопы

[525x700]

бревенчатые дворы
[525x700]

по воде

[525x700]

верона и фото
[525x700]

дом, в котором довелось жить

[525x700]

="700" alt=" (525x700, 34Kb)" />

на улицах

[525x700]

Федору Михайловичу
/окна, мимо которых ходили, на протяжении недели ремонтных работ в соседней квартире/
[525x700]



транспорт

[700x525]

округа
[700x525]

дорожайшие разбойники
[700x525]

карелия веет
[525x700]


[525x700]

морячка

[525x700]


[525x700]
[700x525]
[525x700]

хутора
[700x525]


[525x700]


[525x700]


[525x700]

нас много и мы в тельняжках
/ольга и сеня/


[525x700]

вовка
[525x700]

далее секирная гора

[525x700]
[525x700]




[700x525]
[525x700]
[525x700]

[700x525]


Читать далее...

архитектура и музыка - искусства бессознательно оперирующие числами.
[525x700]

1. …Нет ничего лучше для придорожного утра, чем сесть в маршрутку, в которой играет положительно хорошая музыка. Приблизительно это можно сравнить с тем, как полезен и незаменим бывает хороший бармен сидящему за стойкой с целью нажраться.

2. От самого экзамена удалось получить эстетическое трудовое удовольствие. Это монументальный труд, как оказалось, в зареве раскаленной аудитории искать контуры тела едва знакомого тебе человека. Цели самого поступления нет, как и цели провала. Есть желание получить удовольствие.
В обед, с шоколадом и литром прохладной жидкости, по которой истомились за три часа запекшиеся графитной пылью губы, я скрылась во двор. Жарко, Москва в масштабах «сокола» - накалившийся блин. Сидела, запрокинув голову, курила пополам с шоколадом, и смотрела на ребятишек и их полоумных бабушек…

Под конец дня захотелось купить коньяка и подарить Александру Николаевичу Рыжкину. Так, просто, в благодарность, за сделанного им человека. …
*если кто собирается поступать в Строгану, то могу вам сказать, что это отец, который вас воспитает и научит. Преподаватели могут становиться и родителями.

3. Митино пакует всегда в пижамы потому, что бабушка даже взрослой девушке не разрешает спать в бесхарактерных майках и трусах. И вот в этой самой пижаме, босая, распахнув с тобой ночь рамой балкона, чтобы не разбудить бедную бабушку, вышла на балкон, прижимая наконец-то разразившийся звонком телефон плечом к щеке. Долго-долго, не смотря уже не приунявшиеся окна, о твоем Сургуте… мой авантюрный… мне бы пора вас украсть)

*50 минут разговора




[525x700]

Я знаю, что стилистически всю мою семью надо бы переписать заново, но как верная дочь я не обращаю уже внимания на все эти вывороты и казусы. Когда-то все мы, а нас 6 детей по общим сводным и родственным, могли сидеть за одним столом и любовно смотреть друг другу в фамильные драгоценности глаз. За течением последних полутора лет наши веки не поднимаются относительно центра сплетения взглядов, а независимые позвонками осанки начали фамильярничать. И мы поняли, что что-то продано. Не в самом значении вещи, а в значении самого оброка времени, которому по статусу над возрастом детей обязательны поборы. Я ухожу из семьи, еще сидя за широким столом, вспоминающим семейные свадьбы, еще когда покрякивают об блюдца чашки. Я уже надеваю туфли, пальто. Решительнее было бы сказать, что меня по усидчивости и не было за этим столом. (От части из уважения к затеянному столу).
Еще больше меня нет, когда начинают выворачивать руки тому, что не знали за прошлым. Жаждя изнанки давно сожженного молчаливого детства. Из и него мы давно предпочли нашу дачу, стихи, лопухи, раннего Блока и Онегина, тонкое кружево летнего вечера, и блаженные поцелуи общей Матери. Сегодняча для нее умывается лицо, улыбаются камнем глаза, потому, что она в это верит. Потому, что она больна в свои до сорока, и безмолвие стоит в диалоге с жизнью.
Я люблю ее ровесницу, Мама же в само существование такой формы любви не верит, и сама конкретика понятия «знать» здесь даже не обсуждается. Я знаю этот возраст руками, но зачем, родная, раскрывать тебе эту науку. Наверное, понятие дети единственное, которое ни с каким ходом временем не изживается… Я по-прежнему целую твои руки, а Вы смеетесь. И каким-то чудным приемом, я, Ваша приемная дочь, полюбилась родной. Наш угловатый стол, за которым опять все мы - ее голуби. И зачем Вам знать, кем я любима, и зачем Вам видеть меня глазами мной любовников. Мы все же на «вы»…




[699x525]

...все, я уехала в мой город с расставленными капканами... в мое любимое родительское гнездо. На встречу синячной любви и заботе.


[525x700]

мной рожено еще одно чадо... но родительского у меня к нему ничего нет. клон этого дневника в более пафосном формате.

Это время хочется забыть. А лучше так: это время не хочется запоминать. Я трачусь зря. На болтовню, на бессмысленный поиск, на чужую жизнь, на чужие длинные и плесневелые ноги, ищущие свежих оргазмов. Зияющей пастью маячащие перед моими глазами каждую ночь.
…Мое обособление, как скажет слушатель, меня не выводит на свет… Я слишком много стараюсь молчать. Я молчу в сласть. Привычный график тщедушно кормит санаторным летом. Манная кашица проходящих событий ничего и никак не меняет. Днем голову занимает одно лишь хозяйство, заразное вообще сладострастным бездумьем, вечером бессоюзные тексты матчей четвертьфинала, глазам – пенальти, на ночь остается одна лишь арифметика, я все считаю десятилетие и подсчитываю нашу совместимость…
если только в твои 46 я так же буду думать о хозяйстве и редактировать твое хамство. Пуще того, редактировать тебя в глазах окружающих зрячих.
Сейчас я такая, какой допустимо спустить еще 10 лет, несмотря на данные под грудью. На мне черная водолазка, серебряный крестик, темно-каштановые волосы вьются по погоде, домашняя юбка, я с немного посеревшими веками, на лице нет косметики, туго сомкнуты губы, и щепоть дольше прежнего со мной тянется эта ночь… мне чуть больше юного.
Скажите мне кто-нибудь, кто венчал меня в этот темный каштан?

Снился сон, от которого на утро болели глаза. В этом сне была ты, и ты меня не любила. Ни капли. Яд. Но мы были с тобою решетом одних объятий. И я заполучила сладкую мякоть твоих поцелуев. Влажных и сочно-лимитных. Молчанье. Тебе лучше за отсутствием меня.
Мы так обманываемся, доверяя снам, и ожидая сериалов. Но у нас больше ничего нет. От любимых. Когда очнулась от сна, поняла, что никак не могу его пересказать. Только тело ее тепло дышало. И больше ни слова. Прощанье.


Приближается звук. И, покорна щемящему звуку,
Молодеет душа.
И во сне к губам твою прежнюю руку,
Не дыша.

Сниться – снова я мальчик и снова любовник,
И овраг, и бурьян,
И в бурьяне – колючий шиповник,
И вечерний туман.

Сквозь цветы, и листы, и колючие ветки, я знаю,
Старый дом глянет в сердце моё,
Глянет, небо опять, розовея от краю до краю,
И окошко твое.

Этот голос – он твой, и его непонятному звуку
Жизнь и горе отдам,
Хоть во сне твою прежнюю милую руку
Прижимая к губам.




[600x402]

...и любить за то, что тебя нет
[525x700]

...подбить набойки.
/никому не вредно/

[525x700]

Одна Варра:
Напоминало жесткий трип,поздоровайся с мини МЫ
-Слушай мне пришла в голову одна странная фраза
-Ну
-Три слова правды обо мне "Я НЕИСПРАВИМЫЙ ЛЖЕЦ"
-И...
- ну вот смотри,что же тогда тут правда? Вот ты ему веришь?
-Кому?
-тому кто так сказал
-э...ну он же выходит сказал правду
- но он же лжец!!!
-Значит ты его поймала...
-Точно я его подловила...вот козел....

(Анонимно)
2006-06-15 02:20 pm
не беспокойтесь - кому надо, тот знает это за вами)
------------------------------------------------------------------------


Удивительно, что день так обманулся….мы ведь просто играли, мы веселились, а вышел конец. Такой узкобокий конец. Кто кого?… - не спрашивай. Пули и не брали. Плевались мелким горохом. Люди вынашивают друг друга так долго и так жадничают на расставание… А оно бац – и само является в жестяных полу словах. Люди пинают все по возрастам – ты мал, я велик… И не жди от меня ничего большего.
Я предлагала себя удочерить. Мой брат – объясниться. И оба мы у одного корыта. Нет, точнее не мы… а те, с кем нам не пришлось остаться. Те, кого видали в гуще дна этого корыта поодаль со своими бледными лицами. Копиечки зачинили же дикие склоки. Такие жеманные переклички обычно обещают, что виски будут гореть на расставанье. И дело не в выборе фраз, их уже никто не будет слышать. Когда в котле уж с полтора месяца кипит жижица злобы, их дождутся и с легкого старта рванут на засор малоформатных юзерпиков… Ты задаёшься вопросом: и как можно было так ошибиться?… а вопрос ли это? Люди как люди, а тащат на горбу такие разбитые истории. Истощенные безмолвием. И так легко выплевывают: «свободны». Команда «следующий» произносится явно с прочим бесстыдством. Девушка-копиечка, как вам давно никто не звонил… Наверное, это истощение уст от невозможности услышать обращения…. «милая», «мама», «мой луч»… грош. Почти инвалид, но еще бьется за честность в своих пространствах. И некогда больше постукивать ожиданием по клавишам повода встреч. На встречу отрытые окна чужой жизни, от которой уже воротит. И последнего слушателя уже нет… Девушка на слепо-глухо-немые аплодисменты. Как дорого эта монета подешевела. Одни убытки. И ни я, ни мой брат не согласились гладить по шерсти спесивую собаку. У нас порода концентрируется от глаз до клыка, и нам никак нельзя с дороги. И эти белые, обглоданные кости словесных перепалок… сытую собаку уже веселят. Не рррычи. Не тявкай. Будь спокоен – мы по своим кварталам.

не беспокойтесь - собеседник еще жив)


[525x700]

вот оно
[525x700]


И вот он передо мной твой дом – и я ничего не вижу, кроме пульсации полового голода в животе по полу родному пролету под крышей восьмого. И его не видно на четверть.
И вот «Рижская» - лицом к зеленым лесам и автостраде – слепо.
И вот «Алексеевская», спуск вниз – никакой связи с тобой – я ничего не чувствую.
И вот предо мной ВДНХ и я ничего не вижу кроме палящего солнца и ничего не чувствую, кроме жажды.
И вот мой маршрут не вышел к Ботаническому саду – я ничего не вспомнила, дороги нет, прошлое смутно.
И вот я снова у метро – 73 – Владыкино, ничего, кроме палящего солнца. Дорога безымоциальна.
И вот Владыкино – там рваный картон.

Таково кольцо: Проспект Мира – Комсомольская – Рижская – Алексеевская – ВДНХ – Владыкино – ВДНХ…

…и любая информация о пользователе строго конфиденциальна. Что ты сюда приехала? - Москва справок не дает.