Больно… смотреть как ты обнимаешь и держишь за руку другую… слушать как ты рассказываешь о других девушках… лежать рядом с тобой и понимать, что не мой, больше не мой!... чувствовать твою руку на плече, и знать, что это чисто по-дружески… и улыбаться, видя и понимая всё это. Да я знаю, что виновата сама, что уехала… но от этого не менее больнее
И что мне теперь делать?! ты просто не видишь этого. А я? А что я могу сказать или сделать? Улыбаться и тихо ненавидеть в душе… не неё, не тебя… а просто то, что всё так получилось…
Просто дико хочется орать в голос… просто теперь действительно больно…
(с)
Чтобы начать новую жизнь, не нужно перескакивать с каблуков в кроссовки, не нужно делать ремонт и садиться на диету...
Нужно всех простить.
Тогда сразу легче. И свободнее.
И никакой ремонт уже не требуется...(с)
и все остальное время я скучаю,
вспоминая его фразы с местоимением "моя",
от которых приятные мурашки по рукам, и все внутри - наизнанку...
(с)
автор неизвестен
Ничто так сильно не выводит из себя как слово успокойся,
особенно когда ты действительно спокоен.
©
Спасибо, милый, за то, что ты был со мной. А сейчас я иду дальше.
Я так сплела наши жизни, что вот теперь, когда он изъял свою, от моей остались одни ошметки. Где мои интересы, мои амбиции, мои желания? Где Я? Никаких признаков, разве что ноги сейчас затекли у МЕНЯ. (с) Марта Кетро
Мы испытывали вполне определенные чувства, месяцами убеждаясь в их достоверности ("да, точно, точно, нам давно пора разойтись..а может?..." - "нет, точно - всё"). И вот, наконец, когда приходил момент их озвучить, совершенно формально обезначить словесно то, что уже ясно, тогда.... Сначала оказывается тяжело говорить. Физически, до пресечения дыхания, до вполне ощутимых комков в горле - тяжело. Потом, когда все-таки удается, понимаешь, что все продуманные, измысленные слова, прежде чем выйти из уст, по избыточной траектории прошли через сердце и там обрели такой жар, что иссушают горло и губы до трещин. (Выпей воды... и продолжай...) Продолжаешь, со сладострастным намерением наговорить жестоких и честных слов, чтобы увидеть, как он под их весом буквально складывается пополам, пряча лицо и живот, потому что только любившая может столь экономными движениями нанести максисум разрушений... Да, продолжаешь, и оказывается, что по какой-то глобальной несправедливости ты испытываешь все ньюансы его боли, и твои тонко заточенные орудия пыток превратились в стыдные, но от того не менее страшные, игрушки мазохиста. И в самом конце, добивающим ударом, когда вы разошлись, из последних сил доброжелательно, пообещав друг другу счастья (без себя), вот тогда тебя - не пулей, не тяжелым тупым предметом, а наилегчайшим прикосновением к плечу - останавливает, пригвождает к месту, замораживает и обжигает понимание, что всё изреченное стало ложью... (с) Марта Кетро
А представь, что однажды расстанемся навсегда.
И ты в постели с другой.
И она спросила невзначай, обо мне.
О твоей бывшей.
Чтобы ты сказал ей.
Она была милая. Не курила.
Ну или делала это тогда, когда меня не было рядом.
Всегда была чем-то недовольна. Но улыбалась.
Приходила всегда вовремя. Смывала косметику и читала.
Всегда то, что я не понимал. Но знал, ей это нужно знать.
Слушала все время лирику, даже когда ей было хорошо.
Она говорила ей это помогает быть лучше. Я считал это глупо.
Цитировала известных авторов, а я лишь смеялся. Я действительно ее не понимал.
Она гордилась собой. Честно, я тоже, но не говорил ей об этом.
А еще если дома было мартини, то она каждый вечер пила его
и становилась совсем другой. Такой легкой. Начинала танцевать.
Я не узнавал ее тогда. Но любил еще сильнее.
Она всегда была разной. И поэтому мне никогда не было с ней скучно.
То плакала, то смеялась. Истеричка.
Я постоянно ей об этом говорил,а она соглашалась только.
Мне не хватало ее всегда, даже,когда рядом был.
Я хотел, чтобы она восхищалась мной.
Во всем. Я доказывал ей, что я лучший.
А она всегда отрицала. Мне было обидно, но я знал, что в душе она мной действительно восхищается.
Вообщем она было немного дурочка, но это ей прибовляло особенности.
И она верила в меня. Всегда. Поддерживала во всем.
Когда я ее обижал, она прятала слезы. Отварачивалась и плакала.
Еле слышно. Почти не дышала.
А если я уходил после ссоры, то она до последнего не плакала.
Только закрывала за мной дверь, начинала дико кричать.
Я слышал, но не возвращался.
Ей было сложно. Я знаю.
Но она сильная. Она всегда была сильная. Для меня то точно.
Я любил ее очень сильно.
А что бы ты про меня сказала:
Он был для меня целым миром.
А когда ушел мир рухнул...