какая есть, такую и любите...


[699x613]


[567x700]

[488x699]


[517x699]

Замкнутый меж берегов,
Начал подтаивать лёд
В это весеннее утро.
Вода, пробиваясь сквозь землю,
Ощупью ищет дорогу

И вот наконец почуяла долгожданное. Она вдыхала еще и еще, чтобы убедиться, что надежда ее не обманула и она не принимает желаемое за действительное. Но нет, воздух и правда стал свежим и влажным, как первые почки на набухшей ветке, как отзвук от поцелуя в разомлевшем теле. Она наблюдала будто со стороны, как весна постепенно заполняла ее целиком: проникая световой волной от макушки до ступней и кончиков пальцев. И вот она стояла уже не на ледяной земле, а на искрящейся воздушной подушке. Ей хотелось немного побыть сторонним наблюдателем своих перемен, прежде чем весна после длинного зимнего сна придет к ней и завладеет всем ее существом. Она спала так долго и так хотела проснуться. Но ее сон, как верный страж охранял Каменщик. И от других, и от нее самой.
"Почему он так не хочет, чтобы я открыла шторы и увидела, что уже давно наступило утро?" - пронеслось сквозь сон. Но она прекрасно знала ответ - Каменщик не понимал, что сам спит.
Иоздух принес уй сигнал: "Пора!"
"Пора", сказала она себе. Ей стало немножко страшно. Но этот страх был страхом обретения, а не потери. Она оставляла за собой прошлое, зиму, оцепенение сна. И открывала себя будущему, весне, движению. Жизни. Как соскучилась она по этому слову! И пути назад не было...

Она шла домой. В дом, который построил Каменщик. Он собрал его по камешку. Она вдохнула в него душу.Она умела это делать. Все, до чего она дотрагивалась с любовью, оживало.

Каменщику не нравилось, что Дом разговаривает с ней, да и вообще разговаривает. Он хотел сам быть ему хозяином и определять кому и с кем разговаривать.
- Где бы селилась твоя душа, если бы я не построил Дом? Если тебе здесь что-то не нравится, строй сама, - говорил он Фее.
- Так научи меня строить. А я распахну твою душу.
Ответом было молчание.
Когда он не знал, что ответить, он просто молчал. Как будто обращения не было. Часто она просила его:
- Поговори со мной!
Он отвечал:
- Ты же знаешь, я неразговорчивый. Не умею болтать.
- Но я же прошу тебя не поболтать. А поговорить!

Каменщик очень любил зиму. Ни мороз, ни промозглая сырость не проникали внутрь него, потому что он был закрыт. Его самого ограждала от мира броня холода. "Хорошо!" - говорил он. Ему нравилось наблюдать застывшую природу. Он видел в этой временной смерти и отрешенности от мира величественную красоту. Он был так же сам в себе, как зимняя природа, так же безмолвен и законсервирован, и душа его не нуждалась в соприкосновении с другимию. То, что теплилось внутри предназаначалось для внутреннего обогрева. Щели были тщательно заделаны, дверь закрыта. Здесь не ждали гостей. Зимой дверь сужается до четырех стен. А он был человеком зимы.
Фея зимой все время замерзала.Она не могла держать свое тепло внутри. Ей хотелось делить и делиться с тем, что у нее есть. Жизнь для нее была постоянным теплообменом, она не любила барьеры, разделяющие ее с внешним миром. Она была человеком весны, бегущей воды и свежего ветра. Если этого не случалось, она страдала от внутреннего перегрева, и тогда тот, кто был у нее внутри, просто отказывался бросать дрова в топку и значит в ее сердце наступала зима. Каменщик называл это плохим словом "депрессия" и еще плотнее закрывал в их Доме дверь и законопачивал щели.
Когда она просилась в теплые края, он обижался: "Тебе что, не нравится то, что я люблю? Посмотри, как здесь здорорво!" Зима для него была естемтвенным состоянием. Он не понимал, как можно не восхищаться ею, ее простой и логичной красотой, очищенным морозом воздухом без весенних оттенков и послевкусий. Он вообще не любил пряностей и сложных вкусовых сочетаний, витиеватых узоров и костяного фарфора, неуловимой пляски огня свечи в цветном хрустале. Ужин его мечты был сервирован простой белой посудой и бокалами из прозрачного стекла.

Противоречивость и суетность весны, ее наивность и слабость и одновременно сокрушительная сила были слишком сложны для него, чтобы в них разбираться. А ей очень хотелось разбираться во всем. В себе, в мире, в реальности и нереальности.
На все ее вопросы он неизменно отвечал:
- Какие проблемы? Все же хорошо. Зачем мучить себя и меня. Даже не знаю, что тебе ответить. Я сказал то, что сказал. Но я буду думать над тем, чтоты спросила.
- Ты уже много раз мне так говорил.
- Если тебе плохо зимой, значит ты меня не любишь, - этой фразой он неизменно заканчивал все ее разговоры о весне.
Но самое удивительное, что любил-то он ее как раз за весну в ее душе. Он чувствовал, что в ней было нечто, неподвластное его пониманию. Он по двадцать раз перечитывал то, что писала она, говорил, что она обладает редким даром трогать души людей, но так и не смог на самом деле прочитать ни одного ее послания.
- Ты не отсюда, - только и мог сказать он. И за эти слова она была ему благодарна.
- Пойдем со мной, я покажу тебе откуда я, - только так рна могла по-настоящему отблагодарить его.
Но он не понимал, Читать далее...

Иногда нам кажется, что наступает конец Света,
А это просто конец любви.
Иногда нам кажется, что наступает конец любви,
А это просто конец ночи.
Иногда нам кажется, что это просто конец ночи,
А это начало дня.
Иногда нам кажется, что это просто начало дня,
А это начало любви.
Иногда нам кажется, что это просто начало любви,
А это начало Света!

http://photo.dkd.lt/U235/InterviewWithGodRU.swf

И был октябрь. И был апрель
И дождь, как божья милость.
И сколько раз закрылась дверь,
И столько раз открылась...

А я была почти золой,
Развеяной, остылой...
И я летата над Москвой,
Как над своей могилой...

Но сколько душу не трави,
Она опять окрепла.
И я восстала из любви,
Как восстают из пепла

Знаю...
Я никогда не видела океан... Говорят, что он не похож на море... Он очень одинокий... И, как настоящий мужчина, не любит говорить о своих чувствах и слабостях... Но его взгляд... Такой очевидный, такой понятный...
Я хочу стоять на балконе, вдыхать сигаретный дым и смотреть на огромный океан, на солнце, которое опускается в его воды, тонет в нем, чтобы фениксом возродиться на другом конце земли... Хочу видеть редкие-редкие облака, которые куда-то исчезают в неподвижном воздухе, будто растворяясь в закате... а потом звезды. Люблю звезды. Не люблю, когда падают...страшно...
Люблю купаться ночью. В лунной дорожке. Без одежды. Волны обхватывают, обнимают, качают... И нет суеты, нет кричащих детей и пугливых старушек, нет нервных мамашек и не пропускающих мимо себя без пошлости подвыпивших индивидуумов... есть только вы. Ты и Он. Он ласков, как может быть ласков только любимый мужчина... он манит к себе, за собой, в свою глубину...
Я не очень хорошо плаваю, но в темноте не видишь берега, не чувствуешь дна...
Такой должна быть любовь... Только двое, только мы, только вода...
[700x525]

...не за что держаться, ничто не держит, поэтому я плыву...
мне не радостно, но и не грустно
я плыву
вокруг все меняется. то синее, то черное, то белое, то голубое
я плыву
не знаю куда, не хочу знать, мне все равно...

его рядом нет и мне все кажется серым...
нет ни черного, нет ни белого
есть пустота
я плыву...

я плыву...
мне некуда идти...
мне некуда торопиться...
меня не ждут...

Дорога вдоль побережья. Почти пустая. Красивая чистенькая машина без крыши. Справа море. Такое спокойное. Зелено-синие, расходящееся полосами к голубому горизонту, так, что невозможно различить где небо, где море... А слева - маковые поля. Хочется остановить машину, облакотиться на нее и слушать море спиной... и смотреть на маки. Они хрупкие. Чуть подойди ближе и тронь - лепестки осыплются и волшебство исчезнет.
Я в белых брюках и легких сандалиях на босу ногу. Ветер все время путает волосы и я повязываю их платком. Люблю платки на голове. Есть в этом что-то...

Вечер. Темнеет быстро. Так всегда на море. Кажется, что день никогда не кончится и солнце будет палить без конца, а оно садится в море все время как-то вдруг. И сразу становится темно. И запах. В воздухе сразу разливается совершенно особенный вечерний аромат. Как будто разбили флакон дурманящих духов.
Пахнет морем и остывающим песком, травами и цветами. Прохладой. Треском цикад и щебетанием птичек.
Комната в маленькой гостинице на втором этаже. Без обоев. С побеленными стенами. Окно со ставнями. Большая жесткая кровать и чистое, хрустящее бельё от которого пахнет лавандой.

Я иду вдоль моря. Босиком. Волна щекочет лодыжки. Платье красное в белый горох. Красивое. Я чувствую себя красивой. Я знаю, что ты сидишь на песке. Не вижу, но знаю. Там, где я бросила туфли. Каблуки проваливаются в песок. Я знаю, что ты сидишь там, держишь их в руках и смотришь на меня. Смотришь тем своим взглядом. Тем, про который я говорила, когда мы встретились впервые. Обнимающим. Ты так смотришь,когда думаешь, что я сплю или не вижу...

Ты не идешь за мной, хотя я зову, машу руками. Нет. Ты сидишь и смотришь, как теплое ночное море целует мои ноги и уводит вдаль...

Это был сон. Знаешь, такой сон, который и не сон вовсе. Как кино посмотрела или книгу прочла. А может мне все это рассказали. Рассказал какой-то очень хороший человек, немножечко странный, но с богатой фантазией и талантом врать...

...
[372x450]

may i feel said he
(i'll squeal said she
just once said he)
it's fun said she


(may i touch said he
how much said she
a lot said he)
why not said she


(let's go said he
not too far said she
what's too far said he
where you are said she)


may i stay said he
(which way said she
like this said he
if you kiss said she


may i move said he
is it love said she)
if you're willing said he
(but you're killing said she


but it's life said he
but your wife said she
now said he)
ow said she


(tiptop said he
don't stop said she
oh no said he)
go slow said she


(cccome?said he
ummm said she)
you're divine!said he
(you are Mine said she)

Новый чувства виток,
Словно счастья глоток.
Будто сор из избы,
Новый тела изгиб...
Новый запах в ночи,
Тихо спи, не кричи...
Ты забудешь про мир,
Где остался кумир...
И не вспомнишь ту ложь,
Что вопила "не трожь"...
Радость так коротка,
У начала витка,
Словно игры теней,
У закрытых дверей...
Ты не станешь дышать,
Чтобы ей не мешать...
Этот новый виток,
Словно яда глоток,
Снова даст тебе сил,
Чтоб ее ты забыл...

Ты вспомнишь все... Усталым ливнем
Сойдут снега с нерусских крыш.
И в эту ночь приснишься ты мне,
И я пойму, что ты не спишь...

И я пойму, как от испуга,
Перед огромностью вины,
Что мы, любившие друг друга,
Друг другу стали не нужны...

Боявшаяся расстоянья
- И шага не переживу...
Я принимаю в наказанье
Всю опустевшую Москву...

Но все придет в свое начало,
Чтоб из кромешной темноты,
Вдруг неизбежно прозвучало
Всеоживляющее ТЫ...

******************************************

Ты, появленье твое ударом в грудь...
Ты опять ничей.
Сколько ночей пропадало даром,
Боже, каких ночей...

Чайных, медовых, московских, вьюжных -
Снег забелит висок.
И виноградных, цикадных, южных,
Словно вино в песок...

Словно уходит вода меж пальцев,
И не напиться, нет...
Самый пропащий из всех скитальцев...
Самый далекий свет...

Сколько же можно до дрожи в теле
Ночью бояться дня?
Сколько же можно, на самом деле,
Так не любить меня?

Но никакая твоя измена
Мне уже не страшна...
Я не из тех, кто вскрывает вены,
И без того грешна...

Я промолчу, ты вернешься снова
Что-то еще понять...
Я-то ведь знаю, что только Слово
Может судьбу менять...

у весны свой запах, особенный воздух: талого снега, солнца, мокрой старой травы и выбивающейся зелени... утреннего чириканья воробьев и греющего солнца на руках без перчаток...желания быть красивой и любимой, новой и разной... а еще хочется писать стихи и перечитывать старые письма... Вот такая она, МОЯ весна



Проходила по городу
темному...
не искала в себе
нового...
пробежала пешком
по памяти...
чтоб быть смытой волной
в безветрие...
это просто весна
разная...
будит красками мысли
грустные...
нет, это не я -
пьяная...
Это просто дорожка
узкая...

[250x166]
Дело в том, что у вас теплые ладошки, а у нас - холодные пальцы. Вы сильные и можете нас поднять. Однажды вы обязательно поймете (хотя бы на минуту), что лучше нас - нет. У вас есть принципы. Иногда вы моете посуду. Вы выше нас и можете достать посуду с верхней полки.Вы отдаете нам свои самые клевые майки. Когда вы говорите "я люблю тебя", нам кажется, что мы есть. Вы умеете инсталлировать Windows. Вы знаете и даже можете объяснить, что когда человек один, он - человек. Вы прощаете нам наш феминизм, хотя мы ничего вам не прощаем. Вы целуете нас в лоб, когда не можете остаться. Вы думаете, что есть вещи, которые мы никогда не поймем, и только поэтому мы все понимаем. Вы кладете руки нам на коленки. Вы ходите в магазин, когда идет дождь. Вы помните о нас совсем не то, что мы - о себе. Вы не видите причин для нашей диеты. Вы молчите, когда мы говорим глупости. Мы лучше вас знаем, что может быть через сто лет, может, с каких-то других планет, но вы позвоните. Вы пойдете на войну, если будет война. Вы не замечаете испорченный макияж... Вы думаете не только о любви. В глубине души вы умеете пришивать пуговицы. Вы не отличаете Allways от Kotex. Вы вытаскиваете нас из чужих гостей, увозите домой и накрываете одеялом. Вы любите наши голоса. Вы не всегда провожаете нас в аэропорт, но всегда встречаете. Когда вы уходите, мы остаемся. Когда мы думаем о нашей прошлой жизни, мы думаем о вас. Вы умеете драться. Вы даете фамилии нашим детям. Вы делаете вещи, которыми гордитесь. Вы ездите с нами отдыхать.

Он: Интересно, а где та любовь? Та любовь, которой так много в каждом кадре любимых черно-белых фильмов. Та любовь, которая гонит куда-то одиноких ковбоев, та любовь, которая заставляет так часто и подолгу курить героев французских и итальянских черно-белых картин. Любовь, которая есть в каждом из семнадцати мгновений той самой весны.
Есть ли она здесь? И есть ли она для меня? В моем цветном времени…
Но когда я покупаю бутылку пива в ночном киоске или опрокидываю третью или четвертую рюмку чего-то в прокуренном баре, я вдруг могу почувствовать, что на мне хороший белый плащ и хорошая мягкая шляпа. И еще почувствовать, что все это вокруг… ну все вот это, все, что происходит со мной… это не что иное, как начало прекрасной дружбы, моей дружбы с моим временем. Дружбы в отсутствие любви.

Она: Интересно, где тот город? Тот город, который я прекрасно знаю, хотя никогда там не была. Но я видела его много-много раз в тех самых черно-белых фильмах, от которых невозможно оторваться.
Тот город, в котором всегда такой удивительный свет, всегда блестящий мокрый асфальт и в котором нет машин, кроме поливальных. Город, в котором все так неторопливо и значительно. Набережные, мосты, монументальные милиционеры.
В том городе живут только любимые артисты, которые там всегда живые и чудесные.
Но есть ли такие места, а главное, время, где и когда этот черно-белый город совпадает с тем городом, по которому хожу я, где мерцает мое окно или где-то в потоке машин горят фары моего автомобиля?

Евгений Гришковец

[276x234]

Сегодня!!!
Как в детстве всегда так жду этот день...
Жалко, что все так быстро, потому что впереди нескончаемая череда будней и никаких праздников, кроме тех, которые сами себе можно придумать.
А еще сегодня День весеннего равноденствия и начало весны совсем по-настоящему!
И погода не была мрачной, как вчера! Солнце все-таки улыбалось!

В городке периферийном
Отдает весна бензином,
Дремлет сладко замороченный народ.

И редеет мгла над трассой,
Hа которой белой краской
Hаписал какой-то местный идиот:

"С добрым утром, любимая!" -
Крупными буквами,
"С добрым утром, любимая!" -
Hе жалея белил.

И лежит нелюдимая
Hадпись, огни маня,
И с Луны различимая,
И с окрестных светил.

Hочь растает без остатка,
И останется загадкой,
Кто писал, и будут спорить воробьи.

Им прекрасно видно с ветки,
Что нарушена разметка,
Им так жалко, что расстроится ГАИ.

"С добрым утром, любимая!
Милая ты моя!" -
Эта надпись красивая
Смотрит в окна твои.

Может, строчка счастливая,
Мартом хранимая,
Будет всем как в пути маяк, -
Пусть потерпит ГАИ.

"С добрым утром, любимая!
Милая ты моя!" -
Эта надпись красивая
Смотрит в окна твои.

[219x156]
Скоро. Очень скоро. Весна уже начинает баловать своим солнышком и запахом талого снега... День становится длиннее и не так мучительно стало просыпаться по утрам.
Я думала, что у меня уже прошло, но это чувство все равно возникает... Предощущение праздника, что ли... Может просто весна...
Опять у меня начинается эта болезнь ожидания чуда, хотя знаю наверняка, что его не будет. Это будет просто "не совсем обычный" день и телефон (надеюсь)будет звонить чаще. А в общем-то все как всегда.
Хочется цветов. Мне не нужны подарки, а вот цветы всегда хочется, причем в каких-то невероятных количествах...



Полоса твоя кончится лунная,
И запрыгает солнечный зайчик!
Обновлённая, кажется, юная,
Ты не знаешь, что всё это значит.
Отчего замерла вдруг на роздыхе, -
Мир представился в розовом цвете!
Это радость, сквозящая в воздухе,
Это юбкой играющий ветер.
Это предощущение праздника,
Это небо, вдруг ставшее ближе,
И фамилия одноклассника,
Где-то встреченная на афише...

Вот и кончились зимние вьюги, зазвенели капели,

Запах земли и привкус безумной любви.

Я прочитала все твои письма, которых ты даже не помнишь,

Серые, мутные, слепые дни

Скажи мне где спит твое сердце этой весенней ночью

И когда оно вернется домой?

Может быть все это глупо, по-детски и несеръезно,

Но я хотела быть только с тобой.

Я до сих пор ношу то колечко и наше фото в дряхлом кошельке

И в церкви ставлю свечку - тебе,

Плакать, терпеть и молиться, или напиться в хлам и забыться,

Да плевала я тысячу раз на тебя

Скажи мне где спит твое сердце …

Что будет этим утром, холодным и светлым

Пьяным и одиноким с тобой

Скажи мне где спит твое сердце этой весенней ночью

И когда оно вернется домой?

[269x300]
Меня на днях подвозил священник.
И сказал одну мудрую вещь: "Тело надо поменьше кормить, чтобы оно не резвилось, как молодой жеребец".
А я так люблю вкусно кушать :)

Настало время спать, и маленький зайчонок крепко ухватил большого зайца за длинные-длинные уши. Он хотел точно знать, что большой заяц его слушает.
- Знаешь, как я тебя люблю?
- Конечно, нет, малыш. Откуда мне знать?..
- Я люблю тебя - вот как! - и зайчонок раскинул лапы широко-широко.
Но у большого зайца лапы длинней.
- А я тебя - вот как.
"Ух, как широко", - подумал зайчонок.
- Тогда я люблю тебя - вот как! - и он потянулся вверх изо всех сил.
- И тебя - вот как, - потянулся за ним большой заяц.
"Ого, как высоко, - подумал зайчонок. - Мне бы так!"
Тут зайчонку пришла в голову отличная мысль: кувырк - встал на передние лапы, а задними вверх по стволу!
- Я люблю тебя до самых кончиков задних лап!
- И я тебя - до самых кончиков твоих лап, - подхватил его большой заяц и подбросил вверх.

- Ну, тогда... тогда... Знаешь, как я тебя люблю?.. Вот так! - и зайчонок заскакал-закувыркался по полянке.
- А я тебя - вот так, - усмехнулся большой заяц, да так подпрыгнул, что достал ушами до веток!
"Вот это прыжок! - подумал зайчонок. - Если б я так умел!".
- Я люблю тебя далеко-далеко по этой тропинке, как от нас до самой реки!
- А я тебя - как через речку и во-о-о-он за те холмы...
"Как далеко-то", - сонно подумал зайчонок. Ему больше ничего не приходило в голову.
Тут вверху, над кустами, он увидел большое темное небо. Дальше неба ничего не бывает!
- Я люблю тебя до самой луны, - шепнул зайчонок, и глаза его закрылись.
- Надо же, как далеко... - И большой заяц положил его на постель из листьев.
Потом улегся рядом, обхватил зайчонка лапами и прошептал ему в самое ухо:
- И я люблю тебя до самой луны. До самой-самой луны...
- и обратно.


Автор Сэм Макбратни, переводчики Евгения Канищева и Ян Шапиро
[242x135]