Сходила: преддиабет 2 типа, полная жопа с четвертой чакрой (а я всегда это знала), аллергические реакции на кучу-кучу еды (а этого я не знала никогда). И я уж промолчу про эндокринную систему.
Итог: никакого сладкого, несладкого тоже мало какого, и (за что?) никаких капель для носа.
На повестке дня задача: прочитать о силлабической и силлабо-тонической системах стихосложения и дожить до лета.

Это цитата сообщения the_killing_light Оригинальное сообщение

Antheraea polyphemus

.

 

[700x586]

[350x390]
Baby, I've been waiting,
I've been waiting night and day.
I didn't see the time,
I waited half my life away.
There were lots of invitations
and I know you sent me some,
but I was waiting
for the miracle,
for the miracle to come.

I know you really loved me.
but, you see, my hands were tied.
I know it must have hurt you,
it must have hurt your pride
to have to stand beneath my window
with your bugle and your drum,
and me I'm up there waiting
for the miracle,
for the miracle to come.

Ah I don't believe you'd like it,
You wouldn't like it here.
There ain't no entertainment
and the judgements are severe.
The Maestro says it's Mozart
but it sounds like bubble gum
when you're waiting
for the miracle, for the miracle to come.

Waiting for the miracle
There's nothing left to do.
I haven't been this happy
since the end of World War II.

Nothing left to do
when you know that you've been taken.
Nothing left to do
when you're begging for a crumb
Nothing left to do
when you've got to go on waiting
waiting for the miracle to come.

I dreamed about you, baby.
It was just the other night.
Most of you was naked
Ah but some of you was light.
The sands of time were falling
from your fingers and your thumb,
and you were waiting
for the miracle, for the miracle to come

Ah baby, let's get married,
we've been alone too long.
Let's be alone together.
Let's see if we're that strong.
Yeah let's do something crazy,
something absolutely wrong
while we're waiting
for the miracle, for the miracle to come.

When you've fallen on the highway
and you're lying in the rain,
and they ask you how you're doing
of course you'll say you can't complain.
If you're squeezed for information,
that's when you've got to play it dumb:
You just say you're out there waiting
for the miracle, for the miracle to come.

(c) Leonard Cohen

"Забавы взрослых называются делом, у детей они тоже дело, но взрослые за них наказывают, и никто не жалеет ни детей, ни взрослых".

"И это детская невинность? Нет, Господи, нет! Позволь мне сказать это, Боже мой. Все это одинаково: в начале жизни - воспитатели, учителя, орехи, мячики, воробьи; когда же человек стал взрослым - префекты, цари, золото, поместья, рабы - в сущности, все это одно и то же, только линейку сменяют тяжелые наказания. Когда Ты сказал, Царь наш: "Таковых есть Царство Небесное" [Мф 19:14], ты одобрил смирение, символ которого - маленькая фигурка ребенка".

"Так вседа с радостью: возникает ли она по поводу гнусному и отвратительному, по дозволенному ли и законному; в сердце ли самой чистой и честной дружбы; при мысли о том, кто "был мертв и ожил, пропадал и нашелся": всегда большей радости предшествует еще большая скорбь".

Аврелий Августин

А вы могли бы?

Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?


En kunt ook u?

Ik smeerde van het daaglijks leven
een kaart in kleur van meet af aan
en toonde in aspic de scheve
gelaatschoek van de ocean.
Ik zag de roep van jonge kelen
in blikken shubben als the grijp.
En kunt
ook u
een nachtlied spelen
al fluitend op een regenpijp?



А все-таки

Улица провалилась, как нос сифилитика.
Река - сладострастье, растекшееся в слюни.
Отбросив белье до последнего листика,
сады похабно развалились в июне.

Я вышел на площадь,
выжженный квартал
надел на голову, как рыжий парик.
Людям страшно - у меня изо рта
шевелит ногами непрожеванный крик.

Но меня не осудят, но меня не облают,
как пророку, цветами устелят мне след.
Все эти, провалившиеся носами, знают:
я - ваш поэт.

Как трактир, мне страшен ваш страшный суд!
Меня одного сквозь горящие здания
проститутки, как святыню, на руках понесут
и покажут богу в свое оправдание.

И бог заплачет над моею книжкой!
Не слова - судороги, слипшиеся комом;
и побежит по небу с моими стихами под мышкой
и будет, задыхаясь, читать их своим знакомым.


En toch

Als een syfilisneus zo kalfde de straat in.
De rivier - een sloot ontucht tot slijm saamgesnoten.
Met hun baadje uit tot het allerlaatst blaadje
kroelden junituinen in hun schunnige blootje.

Het plein op ging ik,
en een verzengde stadswijk wond ik
om mijn hoofd als toupet, roodheet.
Ontzet keek men toe - uit mijn mond hing
half opgekauwd, een spartelpoetende kreet.

Toch word ik niet geoordeeld, niet uitgekreten.
Op mijn spoor strooit men bloemen als voor een profeet.
Als die lui met hun syfilisneuzen toch weten:
ik ben uw poёet.

Mijn laatste zorg zal wel uw laatste oordeel zijn!
Mij, en mij alleen zal een processie hoeren
dwars door de stad, dat brandende bordeel, als schrijn
tot God voor hun rechtvaardiging meevoeren.

En huilen dat God straks over mijn boek zal!
Geen woorden zijn't - een bundel kramp die krimpt;
en de hemel afrennen met mijn verzen onder de oksel
en, hijgend, ze voorlezen aan zijn kennissenkring.

Встретились все же с голландскими студентами. Karola, Renee и Melvin бесконечно милы, и вечер удался. Хотя, конечно, нам так и не удалось попрактиковаться ни в русском, ни в нидерландском. Английский поглощает все.
Я надеюсь, что мы подружимся.
[700x519]

Привет, Кай. Как ты? Успел соскучиться? Рассказать тебе, как мы тут живем, в нашем нереальном мире?

[326x490]

будет как обычно это не будет как обычно это не будет как обычно это не будет как обычно это не будет как обычно это не будет как обычно это не будет как обычно это не будет как обычно это не будет как обычно

-________-"
[700x535]

Привет, Кай.

Я случайно вспомнила о твоем существовании и решила напомнить тебе о своем.

Только писать я разучилась, поэтому мне на все наплевать. И еще у меня чешутся татуировки, а ноутбук горячий. Я почти студент филфака мгу, и, возможно, когда-нибудь стану филологом. Хотя перед кем я притворяюсь?

Было, кажется, что-то еще. Но возможно, что его как раз не было.

Ты грустна, ты страдаешь душою:
Верю - здесь не страдать мудрено.
С окружающей нас нищетою
Здесь природа сама заодно.

Бесконечно унылы и жалки
Эти пастбища, нивы, луга,
Эти мокрые, сонные галки,
Что сидят на вершине стога;

Эта кляча с крестьянином пьяным,
Через силу бегущая вскачь
В даль, сокрытую синим туманом,
Это мутное небо... Хоть плачь!

Но не краше и город богатый:
Те же тучи по небу бегут;
Жутко нервам - железной лопатой
Там теперь мостовую скребут.

Начинается всюду работа;
Возвестили пожар с каланчи;
На позорную площадь кого-то
Провезли - там уже палачи.

Проститутка домой на рассвете
Поспешает, покинув постель;
Офицеры в наемной карете
Скачут за город: будет дуэль.

Торгаши просыпаются дружно
И спешат за прилавки засесть:
Целый день им обмеривать нужно,
Чтобы вечером сытно поесть.

Чу! из крепости грянули пушки!
Наводненье столице грозит...
Кто-то умер: на красной подушке
Первой степени Анна лежит.

Дворник вора колотит - попался!
Гонят стадо гусей на убой;
Где-то в верхнем этаже раздался
Выстрел - кто-то покончил с собой...

Н.А.Некрасов

это так страшно когда некуда пойти некому написать некому позвонить я никогда не понимала раньше
непонятно что делать
невозможно в себе а больше негде

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят - все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...

Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг -
Такая пустая и глупая шутка...

М.Ю.Лермонтов

Слушать этот музыкальный файл

Как будто мало мне русского, литературы, санскрита.

Не хватало только чертовых перевязок. -_- Два месяца? Вы шутите? О_о
Плюс можно выделить разве что один: вместо того, чтобы трястись сначала в метро, потом в маршрутке, вполне реально дойти до больницы через парк. Там чудесно пасмурно и ни одного человека по утрам. Только вот такой расклад позволяет задать вопрос: а плюс ли это для меня?

Привет, Кай.

"Что нового, Геля?" - спросил бы ты, не будь ты весьма сомнительным плодом моего больного воображения.

"Да есть немного нового, дружище" - ответила бы я, отчасти слукавив.

Я бы рассказала тебе о том, что у меня появилось много потенциальных друзей, которые дышат и мыслят и до которых иногда можно даже дотронуться. Но ты же слышал такое раньше и знаешь, чем это заканчивается. Мы оба знаем. Они перестанут дышать и мыслить рядом со мной и очень скоро станут вновь чужими людьми, а дружба наша, так и не успев завязаться, торжественно перешагнет границу и поселится на долгое время все в том же воображении.

Хочешь знать, почему так бывает всегда? Потому что я непомерно сильно хочу это удержать. Непозволительно мечтать о чем-то большем, когда тебе и так дается с лихвой. Я понимаю это, Кай. Но это понимание, как и понимание всех остальных моих проблем, не открывает мне решения.

Я не знаю, что делать, Кай. Как научиться довольствоваться малым? Как научиться видеть в малом бесконечно большое? Как с корнем вытравить в себе глупый максимализм? Надо мной смеются, пусть и по-доброму. Я не обижаюсь, потому что это смешно. И мне самой было бы смешно, если бы не было так больно.

Я и сейчас уже знаю, что идея глупая и ничего из этого не выйдет. А знаешь, почему? Потому, что никому это не нужно, и у меня даже права нет сердиться, ведь это целиком и полностью моя вина: я имею обыкновение врываться в чужую жизнь и стараться навязать идеалы своего счастья, когда надо прислушиваться к чужим.

Как я устала, пожалуйста, пойми, как я устала от того, что не могу заставить мысли застыть на месте. Они бесконечно крутятся в голове: мелькнут началом фразы, заставят глаза наполниться слезами - и исчезают за поворотом. И слезы остаются, а природа их ускользает от меня.

Я так устала. Не пойми меня неправильно. Я бы, конечно, не стала рассказывать здесь об этом, если бы только рука успевала выписывать все эти слова в обычном дневнике. Я так безмерно рада за всех моих друзей, у которых все хорошо, которые живут, теряют и находят. Но. Я не знаю, что "но", Кай. Просто всегда где-то во мне есть это пресловутое "но", и никуда от него не деться. Слышишь, Кай? Никуда. Невозможно больше выносить это.

Я хочу одиночества. Полного и абстрактного - как свобода в ранней лирике Пушкина.

Я люблю тебя, Кай, ведь ты плод моего больного воображения - единственного, что, к сожалению, будет со мной до самого конца.

Хочется убить себя просто потому, что надоело.

С Днем Рождения, Энди ^_^

[334x46]

Прости, что я иногда почти всегда бываю таким дерьмовым другом.
Но ты же знаешь, что бы там ни происходило со мной и с тобой, я все равно тебя люблю.
Поздравляю тебя)

рискнуть ткнуть сюда

Невозможно просто больше так.

Даже задумалась. Правда что ли биполярное расстройство?

Мне нужны новые люди, чтобы их любить. Чтобы встретиться с человеком, который расскажет мне свою жизнь, а я расскажу ему свою.{старо, как ты, Кай} И бог ты мой, да если б даже этот дневник был открытым, к этой записи не было бы ни одного комментария (не считая бойца), и уж конечно если встать на Красной Площади и орать о том, как тебе нужен человек, никто не оставит ни единого комментария. Только не пойму: a) никому больше люди не нужны, или b) у всех в избытке, или c) я не подхожу на роль человека, или d) об этом не принято говорить.

Мать вашу, простите меня конечно. Если здесь есть хотя бы один человек, оставьте мне хоть гребаную точку в комментариях, иначе я разобью что-нибудь, а мне будет очень жалко это что-то и естественно лень это что-то подметать.

Ах да. И еще, конечно же, нежный, отдающий садизмом шепот карт, которые в сотый раз наставляют меня на путь истинный. И путь вроде как логичен и прекрасен, и надо только "увидеть, что калитка не заперта". Но, черт возьми, у меня зрение минус два и минус три. Сердце отвратительно ёкает с каждой перевернутой картой.

It was a cold rainy afternoon, as cliché as it may be.

He was sitting on an old shabby chair staring absentmindedly into a gaping hole on the roof. The raindrops were going drop-drop-drop on the wooden floor, echoing through the empty house.

He looked a lot like a corpse. Not deathly pale or rotting or stinking – no, nothing like that. It was the perfect stillness of his body that was giving the effect. May someone catch his sight through one of the windows, almost non-existent by now, they would easily mistake him for an old mannequin left here ages ago by the house owners together with all the other useless junk.

He had been sitting like that for years, or centuries maybe – he wouldn’t recall it himself – just looking through the hole at the motionless sky, ever-blue, with no single cloud to catch his attention and bring him out of his self-inflicted coma.
He was waiting for the Autumn to come.

Time did no harm to him. It wasn’t ruining him or turning him into dust like it would do to any other human being. Instead, it was gently shushing his thoughts and worries away, whispering softly into his ear tales of cold rains and storm clouds, about destiny and regeneration, showing him pictures of sharp naked branches cutting through grey sky, and fallen leaves dancing thoughtfully at the carnival in the name of Her Majesty the Autumn.

They’d always had very special relationships with Time.

His skin was covered in a thin layer of dust, pale and faded, untouched by the blinding sun. The soft summer breeze could never reach him there and wash away this dust together with the despair he was secretly cherishing deep inside his worn-out body.

***

People had always thought the Armageddon would be all tornadoes and earthquakes and drought, epidemics and famine and World War III’s, or at least something a little more like Hollywood blockbusters with a mix of old-school trash horrors.

What no one had ever predicted was the Eternal Summer. There were no premises leading to that – not any which people would actually take notice of anyway.

It was just that one day people woke up in Algiers, in Buenos Aires, in Minsk, in London, in Sofia, in Washington, in Prague, in Jerusalem, in Tokyo, in Moscow, in Berlin, in Baghdad, in New Delhi, in Vilnius, in Washington, in Mexico City – people were waking up all around the world and it was all clear sky and no wind and either shining sun – if it was morning, or bright moon – if it happened to be nighttime. It was approximately 86 degrees Fahrenheit that day. One hundred and fifty six years later it still was.

Somewhere along the years good old Mother Nature eventually came to extinction. There was no saying for sure if it happened due to lack of rains or peoples’ disregard. There were still a few bushes here and there sticking up from poor earth encircled by paved roads. But even those were more like a pathetic reminder of the fact that the world had finally come to an end.

***

The sound of thunder was resonating pleasantly through his body. His eyes were fixed on the heavy dark clouds that were tearing up over his head. The rain was falling down in torrents, washing up the dead city thoroughly. Sea-deep puddles all over the pavement - the seething proof of the sky’s cries of pain and relief.

The long-forgotten joy was spreading through his body. He was finally alive, out of his oblivion. He could feel the strong wind slashing painfully across his face and cold water showering him from head to toe. He felt an urge to stand up and cry out. More than anything he wanted to be able to open his mouth and sing the hymns of praise to the one he’d been longing for all these years. To the Autumn who promised she would be coming back eventually. To the Autumn who never lied.

Despite all his wishes he knew he couldn’t get up from the chair. It was an old deal they stroke all those years ago – the one he would never break for it would kill him to know he let her down.

He was sitting there patiently and his heart was fluttering in his chest knowing that he will soon be rejoined by the one he gave up his human nature for.

He could feel his feet starting to take roots. His spine became long and flexible and was bending under the strong wind. He was growing towards the sky which was lacking sun for once. Higher and higher, above the pierced roof of the lopsided house, above the highest floor of the city skyscrapers.

There, with his head in the infinite height, and his feet becoming thick tree trunks somewhere far below, he spread his arms and hugged the world.

He could hear the steady breath of the beloved Autumn in his right ear and felt his heart bursting with the feeling of love so grate it couldn’t be kept inside anymore.

His chest opened up and he saw tiny birds flying out of his overjoyed heart.

His head was the sky itself, his feet became earth and his body was Читать далее...