----------------------------------------------
Вечерело. Краски мира теряли свою резкость, становились более мягкими и ласковыми для глаз. Не навязываясь, а лишь напоминая о своем существовании.В теплых, уютных домах зажигались теплые огни свечей. Легким бризом танцевал изрядно согревшийся за солнечный день ветерок.
Талый снег мягко хрустел под ногами. Странник пришел в эту деревеньку еще утром и ходил от дома к дому, заглядывая в окна, кланяясь прохожим. В краешках глаз гусиными лапками пролегли морщины, щурясь он долго смотрел вслед заходящему за дальний лес солнцу. Вот зарево затихло и все разлилось мягким угасающим светом.
Запавшими глазами он жадно вбирал в себя все, что видел. Будь то семейный, торжественный, хоть и постный обед, будь то игры мальчика с двумя младшими сестренками. Мягкая, любящая улыбка матушки, залюбовавшейся задремавшим в кресле мужем.
Скупо, жадно он копил в своем сердце эти искорки, всю свою жизнь. И сразу щедрой россыплью отдавал первому встречному. Ведь в мире так много любви и радости, на всех хватит. Старик улыбнулся и, вдохнув полной грудью теплый, весенний воздух, пропитанный духом жизни, пошел дальше по улице. Окрест раздавался праздничный колокольный перезвон. В его душе лучилась радость и восхищение. - Есть любовь на земле, есть счастье таки, - глухо прошептал он. Лицо избороздили морщины его улыбки. В глазах отразился весь необьятный горизонт, где ярко голубело небо.
Он ускорил шаг, под колокольный перезвон шепотом славя Творца, что сотворил такой радостный и добрый мир. До церковушки уже недалече осталось.
Навстречу ему, по обочине, шла молодая женщина с дочкой. Странник улыбнуся, - Христос Воскресе!
- Воистину Воскресе! - улыбнулась в ответ мама. Он заторопился было дальше, с трудом сдерживая в груди плач радости. Его окликнули:
- Стойте, дедушка! - к нему подбежала та девочка. - С Праздником. - протянула ему красное,заботливо разрисованное охрой пасхальное яйцо.
Старик еще долго стоял и задумчиво смотрел на пасхальное яйцо. А над ним и церковушкой и всем миром распахнуло свои обьятия огромное и величественное Небо. (с)
Соловьи на кипарисах и над озером луна,
Камень черный, камень белый, много выпил я вина.
Мне сейчас бутылка пела громче сердца моего:
Мир лишь луч от лика друга, все иное тень его!
Виночерпия взлюбил я не сегодня, не вчера,
Не вчера и не сегодня пьяный с самого утра.
И хожу и похваляюсь, что узнал я торжество:
Мир лишь луч от лика друга, все иное тень его!
Я бродяга и трущобник, непутевый человек,
Все, чему я научился, все забыл теперь навек,
Ради розовой усмешки и напева одного:
Мир лишь луч от лика друга, все иное тень его!
Вот иду я по могилам, где лежат мои друзья,
О любви спросить у мертвых неужели мне нельзя?
И кричит из ямы череп тайну гроба своего:
Мир лишь луч от лика друга, все иное тень его!
Под луною всколыхнулись в дымном озере струи,
На высоких кипарисах замолчали соловьи,
Лишь один запел так громко, тот, не певший ничего:
Мир лишь луч от лика друга, все иное тень его!