..
[640x480]

я себя выгуливаю и кормлю. я замечаю на улицах подростков, которые галдят и не видят ничего вокруг. я их замечаю, значит я уже не они. я замечаю людей, которые меня младше. мне кажется, мы все тянемся друг за другом караваном в пропасть, и те, кто пришёл сюда позже, идут за мной. будущее мира у меня в прошлом. я таскаю своё тело как халат, без халата я очень уязвима, халат позволяет мне кушать сыр. я люблю сыр. он помогает мне заткнуть диалог в голове. на какое-то время.
когда я была маленькой-маленькой я думала что когда я стану большой-большой, я наконец-то стану собой, то есть всё будет стабильно и определено, неизменный и знакомый пейзаж за окном - степь, степь... желание аристотелевского характера: втиснуть себя в формочку в виде ёлочки и сделать их себя вечный кулич. вот я выросла, а пейзаж такой ебанутый, всё взрывается, зарождается, воскресает, воспламеняется, устаревает, снова заплёскивает, отступает - люди исчезают из жизни как иероглифы на песке, но приходят новые, и вот это превращается в извращённый способ медитации - глядеть, как та условность, которую я называла собой, течёт и меняется, и ничего не остаётся, кроме того мусора, который я успеваю выкинуть в окружающий мир. я хочу любить,чтобы забыть об усталости и необходимости, хочу уставать, чтобы любовь была мне отдыхом, хочу необходимости, чтобы совсем не превратиться в желе.... я ненавижу фигуры речи, птеродактиль, я за вас не должна отвечать ведь поэтому буду писать рододендрон и утка и квас и между тем и раджа и вырицы и сам себе дятел и цунами
я сгусток привычек.

научиться не успевать важно.
у меня глаза текут как смола. синонимы французского языка, аффексное словообразование, флективная группа синтетическая подгруппа - санскрит. я говорит, что хватит уже но я зависима от сделанного за день. тело сговорилось с мозгом - я машина по чтению и продуцированию мыслей. как совместить это с настоящим желанием - уехать в горы или в город пылающих орнаментов на обоях самара похожа на сансару вот что я скажу. но выход есть, и он - в пустотности дхарм. только как чёрт возьми совместить эти биты информации и сознание, которое хочет оставаться пустым?

в глазах дрожит кружка и из окна уже надписи не разглядеть - мой мутный хрусталик на деле осколок в глазу

новостроки

если отрезать веки, то больше не будет мгновенья ока,
а только светлая вечность без сна

нет
что
но
я

и вот я расправилась ещё с одним зверем - отгрызла маленькую лапку у необъятной буддийской философии которой нет. от этого стало только легче ставить друг за другом слова, лучше бы их лицом к стене.
меня восхищают и удивляют черепашки, которые ползут к воде, сгребая лапами раскалённый песок, а над ними летают птицы и едят их.

жизнь такое счастье сегодня

снятся прогулки в горизонтальных лифтах,
обитых плюшем.
в метро встречаю живую женщину, которая
спрашивает, что за книгу я держу в руках...
а там - Тропик Рака и эти строки, в которых всё,
что я хотела, но не могла выразить:


"Яснее всего я вижу свой собственный череп, свой танцующий скелет,
подгоняемый ветром; мой язык сгнил, и вместо него изо рта выползают змеи и
торчат страницы рукописи, написанные в экстазе, а теперь измаранные
испражнениями. И я часть этой гнили, этих испражнений, этого безумия, этого
экстаза, которые пронизывают огромные подземные склепы плоти. Вся эта
непрошенная, ненужная пьяная блевотина будет протекать через мозги тех, кто
появится в бездомном сосуде, заключающем в себе историю рода человеческого.
Но среди народов Земли живет особая раса. она вне человечества, -- это раса
художников. Движимые неведомыми побуждениями, они берут безжизненную массу
человечества и, согревая ее своим жаром и волнением, претворяют сырое тесто
в хлеб, а хлеб в вино, а вино в песнь - в захватывающую песнь, сотворенную
ими из мертвого компоста и инертного шлака. Я вижу, как эта особая раса
громит вселенную, переворачивает все вверх тормашками, ступает по слезам и
крови, и ее руки простерты в пустое пространство -- к Богу, до которого
нельзя дотянуться. И когда они рвут на себе волосы, стараясь понять и
схватить то, чего нельзя ни понять, ни схватить, когда они ревут, точно
взбесившиеся звери, рвут и терзают все, что стоит у них на дороге, лишь бы
насытить чудовище, грызущее их кишки, я вижу, что другого пути для них нет.
Человек, принадлежащий этой расе, должен стоять на возвышении и грызть
собственные внутренности. Для него это естественно, потому что такова его
природа. И все, что менее ужасно, все, что не вызывает подобного потрясения,
не отталкивает с такой силой, не выглядит столь безумным, не пьянит так и не
заражает, -- все это не искусство. Это - подделка. Зато она, человечна.
Зато она примиряет жизнь и безжизненность."

Генри Миллер, Тропик Рака

некоторые дни приоделись в пыльные шубки, чтобы
не так ярко выглядывать из прошлого и не такие
глубокие порезы оставлять на моём лице,
повёрнутом в сторону "а помнишь, как было раньше"...
я помню, как было раньше:
раньше было так, как я помню об этом сегодня.
полное яркости сумасбродности время перебирало свои чётки,
были образы, от которых сердце, взвизгнув, доставало до
самого купола цирка
и сверкало вместе с крутящимся зеркальным шариком
в стиле диско.
сейчас только жалкие ошмётки прошлого
летят в мою сторону, как отруби на передник мяснику.
то, чем стали далёкие образы сейчас, -
жалкое бесцветное варево, которым
и отравиться недолго.
люди, вызывавшие восторг,
вызывают тупую боль.
память - машина боли,
она штампует зомби,
потому что память всегда вызывает к жизни
то, что уже мертво.
и никогда не воскреснет.
я конечно могу играть с этими фантиками,
вспоминать имена и звуки, и то, какого цвета были дни,
вертеть в руках ощущения,
которые утекают как песок между растопыренных пальцев...
но вот что я скажу :
мне надоело возиться со всем этим хламом...
я вижу такую пустоту и самодовольство вокруг,
что моё участие в процессе кажется излишним.
образы распухли и обрели автономную жизнь -
шарики и палочки с чувством собственной важности.
зачем здесь я?
время пришло застегнуть этот чёрный полиэтиленовый пакет
и никогда его не открывать,
иначе внутри могу оказаться Я...
я чувствую, часто мне будет хотеться вспомнить,
как славно над заливом заходит солнце,
и две верёвочных качели стремительно летят вперёд-назад,
как в окна комнаты, обклеянной географическими картами,
высокие сосны тянут свои лапы,
как самые причудливые мечты две девочки ищут
в сияющих витринах Невского,
и фонари зажигаются как раз, когда приходит Он,
НО
НО
НО
НО
вчера это то, что я о нём помню сегодня,
а сегодня я вижу тебя совсем другой,
я вижу город совсем другим,
я вижу людей совсем другими,
и пусть всё будет так, как оно есть
и вчера навсегда потеряет свои чары
если мы не можем воскресить это тело,
так зачем терзать его плоть
от неё ведь уже воняет....

...

Аденоиды - мои маленькие друзья-пришельцы
они посылают неслышимые сигналы на свою планету прямо из моего носа
мне нравится с ними общаться,
я не хочу, чтобы они уходили

когда речь зашла, вопрос встал...

я по-моему начинаю подражать кому-то в жестах, ещё эта навязчивая идея тебя везде вижу, надутые губки, я маленькая то ли белка, то ли лань, ласка, пушистый хвост полон слёз. ещё три месяца я не буду чувствовать влечения .есть один способ сократить время - сшить пространство, далеко не близко, но может стать ближе. три месяца холода между ног слишком много для меня, ведь я живое трепещущее. я должна быть открытой - пить вино с красивым мужчиной на подоконнике смотреть: стекло холодное - прямо в лоб - кто-то смотрит так из окна маршрутки.... надо изорвать этот город, я ведь могу кричать. но три месяца сухих глаз почти вечность. \.старые средства не помогают поймать новые цели. цели всё проще,/ просто любовь. хочется связать себя со своим прошлым, вернуть себя оттуда сюда, показать себе себя сейчас. депрессия чёртвозьми. вечер мне не приносит радость сейчас . как только я это написала, мне стало легче\

от вчерашнего тумана осталось два лоскута
первый - человек в современном обществе - функция, а не субъект. до субъекта мы уже не дотягиваем
второй - маргиналы и те, кто стремится себя угробить поскорее, - балласт и перегной, общество переваривает их в несколько раз быстрее, чтобы освободить место для крепких, нацеленных в будущее... бла-бла-бла. те идеи, которые они (маргиналы) забрасывают в массы, фильтруются, проходят тщательную обработку и доходят до народа в "безопасном" виде, чтобы народ не превратил себя в балласт и перегной
ничего нового

ястреб рассвета расстрелян

такое сегодня вокруг всё или оно хочет таким казаться
[660x347]

Лучше всего подходит, чтобы держаться за руки: рука

спасибо, фрик
вспомнила какой была когда-то
[361x580]

в одном зародыше сила целого растения боже курить неродившихся детей презреть будущее

[427x640]