Когда в 1924 году Есенин был в Батуми, его постоянно окружала толпа собутыльников, что начало пагубно сказываться на его здоровье. Хозяин дома, в котором жил Есенин, предложил ему следующий распорядок: утром хозяин уходит на работу и запирает Есенина в доме; в два часа дня он приходит с работы, они обедают, а потом Есенин волен делать все, что ему заблагорассудится.

Есенин согласился с таким распорядком. В это время он писал поэму "Анна Снегина". Работа в новых условиях пошла быстро и успешно, и вскоре Есенин закончил работу над поэмой. Он был очень доволен: "Эх, если б так поработать несколько месяцев, сколько бы я написал!"

К несчастью, установленный распорядок вскоре был сломан.

Добавились разделы!
Сами знаете, что с ними делать)

Не жалею, не зову не плачу,
Всё пройдёт, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.

Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна берёзового ситца
Не заманит шляться босиком.

Дух бродяжий! ты всё реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст.
О моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств.

Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя? иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льётся с клёнов листьев медь...
Будь же ты во век благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.

В конце 1919 году у Мейерхольда возникла идея поставить пьесу Есенина "Пугачев", на которую поэт возлагал очень большие надежды. Мейерхольд представил Есенина своей труппе, сказал несколько слов о предлагаемой пьесе и предложил начать чтение текста. Один из артистов спросил: "Кто из нас будет читать?"

Мейерхольд жестом остановил артиста: "Читать будет автор!"

И когда Есенин вдохновенно читал свою пьесу, Мейерхольд время от времени посматривал на сомневавшегося артиста и словно бы спрашивал: "А ты прочтешь так, как он?"

               Пой же, пой. На проклятой гитаре
               Пальцы пляшут твои в полукруг.
               Захлебнуться бы в этом угаре,
               Мой последний, единственный друг.

               Не гляди на ее запястья
               И с плечей ее льющийся шелк.
               Я искал в этой женщине счастья,
               А нечаянно гибель нашел.

               Я не знал, что любовь - зараза,
               Я не знал, что любовь - чума.
               Подошла и прищуренным глазом
               Хулигана свела с ума.

               Пой, мой друг.  Навевай мне снова
               Нашу прежнюю буйную рань.
               Пусть целует она другова,
               Молодая красивая дрянь.

               Ах постой.  Я ее не ругаю.
               Ах, постой.  Я ее не кляну.
               Дай тебе про себя я сыграю
               Под басовую эту струну.

               Льется дней моих розовый купол.
               В сердце снов золотых сума.
               Много девушек я перещупал,
               Много женщин в углах прижимал.

               Да! есть горькая правда земли,
               Подсмотрел я ребяческим оком:
               Лижут в очередь кобели
               Истекающую суку соком.

               Так чего ж мне ее ревновать.
               Так чего ж мне болеть такому.
               Наша жизнь - простыня да кровать.
               Наша жизнь - поцелуй да в омут.

               Пой же, пой!  В роковом размахе
               Этих рук роковая беда.
               Только знаешь, пошли их ...
               Не умру я, мой друг, никогда.

               <1922>

Снова выплыли годы из мрака
И шумят, как ромашковый луг.
Мне припомнилась нынче собака,
Что была моей юности друг.

Нынче юность моя отшумела,
Как подгнивший под окнами клен,
Но припомнил я девушку в белом,
Для которой был пес почтальон.

Не у всякого есть свой близкий,
Но она мне как песня была,
Потому что мои записки
Из ошейника пса не брала.

Никогда она их не читала,
И мой почерк ей был незнаком,
Но о чем-то подолгу мечтала
У калины за желтым прудом.

Я страдал... Я хотел ответа...
Не дождался... уехал... И вот
Через годы... известным поэтом
Снова здесь, у родимых ворот.

Та собака давно околела,
Но в ту ж масть, что с отливом в синь,
С лаем ливисто ошалелым
Меня встрел молодой ее сын.

Мать честная! И как же схожи!
Снова выплыла боль души.
С этой болью я будто моложе,
И хоть снова записки пиши.

Рад послушать я песню былую,
Но не лай ты! Не лай! Не лай!
Хочешь, пес, я тебя поцелую
За пробуженный в сердце май?

Поцелую, прижмусь к тебе телом
И, как друга, введу тебя в дом...
Да, мне нравилась девушка в белом,
Но теперь я люблю в голубом.

1924

Когда мне не очень хорошо, я не бросаюсь в панику, в слезы.
Я просто беру сборник стихов и начинаю учить.
Таким образом я знаю много стихов наизусть и горда этим.
Советую всем попробовать этот способ.
[400x561]

Хотелось бы больше знать о любимом поэте.
Давайте меняться впечатлениями. Ведь у каждого есть любимые, избранные стихи.
Если есть какие-то интересные факты, выкладывайте сюда смело.
Лучше читать стихи, чем бесконечно говорить об алкоголе, сексе и прочих "прелестях". Давайте станем на порядок выше всего этого, расслабимся и почитаем эти волшебные стихи.
Есть здесь единомышленники?

Шел Господь пытать людей в любови,
Выходил он нищим на кулижку.
Старый дед на пне сухом в дуброве,
Жамкал деснами зачерствелую пышку.
Увидал дед нищего дорогой,
На тропинке, с клюшкою железной,
И подумал: "Вишь, какой убогой,-
Знать, от голода качается, болезный".
Подошел Господь, скрывая скорбь и муку:
Видно, мол, сердца их не разбудишь...
И сказал старик, протягивая руку:
"На, пожуй... маленько крепче будешь".
1914

С.А. Есенин с Айсидорой Дункан и ее приемной дочерью Ирмой. 1922 год.
[400x487]

Не каждый умеет петь,
Не каждому дано яблоком
Падать к чужим ногам.
Сие есть самая великая исповедь,
Которой исповедуется хулиган.
Я нарочно иду нечесаным,
С головой, как керосиновая лампа, на плечах.
Ваших душ безлиственную осень
Мне нравится в потемках освещать.
Мне нравится, когда каменья брани
Летят в меня, как град рыгающей грозы,
Я только крепче жму тогда руками
Моих волос качнувшийся пузырь.
Так хорошо тогда мне вспоминать
Заросший пруд и хриплый звон ольхи,
Что где-то у меня живут отец и мать,
Которым наплевать на все мои стихи,
Которым дорог я, как поле и как плоть,
Как дождик, что весной взрыхляет зеленя.
Они бы вилами пришли вас заколоть
За каждый крик ваш, брошенный в меня.
Бедные, бедные крестьяне!
Вы, наверно, стали некрасивыми,
Так же боитесь бога и болотных недр.
О, если б вы понимали,
Что сын ваш в России
Самый лучший поэт!
Вы ль за жизнь его сердцем не индевели,
Когда босые ноги он в лужах осенних макал?
А теперь он ходит в цилиндре
И лакированных башмаках.
Но живет в нем задор прежней вправки
Деревенского озорника.
Каждой корове с вывески мясной лавки
Он кланяется издалека.
И, встречаясь с извозчиками на площади,
Вспоминая запах навоза с родных полей,
Он готов нести хвост каждой лошади,
Как венчального платья шлейф.
Я люблю родину.
Я очень люблю родину!
Хоть есть в ней грусти ивовая ржавь.
Приятны мне свиней испачканные морды
И в тишине ночной звенящий голос жаб.
Я нежно болен вспоминаньем детства,
Апрельских вечеров мне снится хмарь и сырь.
Как будто бы на корточки погреться
Присел наш клен перед костром зари.
О, сколько я на нем яиц из гнезд вороньих,
Карабкаясь по сучьям, воровал!
Все тот же ль он теперь, с верхушкою зеленой?
По-прежнему ль крепка его кора?
А ты, любимый,
Верный пегий пес?!
От старости ты стал визглив и слеп
И бродишь по двору, влача обвисший хвост,
Забыв чутьем, где двери и где хлев.
О, как мне дороги все те проказы,
Когда, у матери стянув краюху хлеба,
Кусали мы с тобой ее по разу,
Ни капельки друг другом не погребав.
Я все такой же.
Сердцем я все такой же.
Как васильки во ржи, цветут в лице глаза.
Стеля стихов злаченые рогожи,
Мне хочется вам нежное сказать.
Спокойной ночи!
Всем вам спокойной ночи!
Отзвенела по траве сумерек зари коса...
Мне сегодня хочется очень
Из окошка луну..........
Синий свет, свет такой синий!
В эту синь даже умереть не жаль.
Ну так что ж, что кажусь я циником,
Прицепившим к заднице фонарь!
Старый, добрый, заезженный Пегас,
Мне ль нужна твоя мягкая рысь?
Я пришел, как суровый мастер,
Воспеть и прославить крыс.
Башка моя, словно август,
Льется бурливых волос вином.
Я хочу быть желтым парусом
В ту страну, куда мы плывем.
<1920>