Проблема тех теорий технологического бессмертия, которые допускают замену оригинала психокопией, состоит в том, что они отчасти как бы обесценивают сам предмет своей заботы.
     Что нам говорят?
     Что наше сознание существует с разрывами во времени. Что эти разрывы неизбежны, поскольку едва ли эволюция искала способ предотвратить их. Что нам не стоит из-за этого переживать — лучше смиренно принять как данность, что это единственный способ существования для личности.
     Какие выводы из этого производят?
     Что вполне возможно уничтожить при сканировании человеческий мозг, чтобы потом заменить его созданной по результатам сканирования усовершенствованной копией. Это будет надёжным способом обеспечения этому человеку бессмертия, так как непрерывного существования личности всё равно не бывает.
     В чём противоинтуитивность этой теории?
     По сути нам говорят, что явление, с которым каждый из нас познакомился в самую первую очередь и которое для многих из нас является первой и последней реальностью, — наше собственное «я» — менее реально, чем окружающие нас материальные объекты.
     Они существуют непрерывно — по крайней мере, на элементарном уровне.
     Мы же — нет.
     Можно ли охотно принять подобную теорию?
     Существует и ещё одна проблема, которой я коснулся уже в первых строчках этого текста. Проблема ценностного характера. Допустим, что сторонники «теории прерывности сознания» правы и что жизнь сознания является на удивление абстрактной штукой вроде романа, разные главы которого могут быть раскиданы по разным книгам, полкам, библиотекам и даже по разным серверам Сети. Следует ли нам тогда особо ценить эту самую жизнь? Следует ли мне, главе XXVIII, беспокоиться за главу XXIX, с которой я не составляю единого физического целого? В конце концов, Вселенная бесконечна, так что где-нибудь и когда-нибудь глава XXIX обязательно возникнет самопроизвольно — как о том и говорит теория «многомирного бессмертия» Алексея Турчина. Не может ли «теория прерывности сознания», будучи целиком понятой и принятой всеми слоями социума, привести человечество к буддистскому нивелированию жизни, а затем и к коллективному уходу в небытие?
     Вот и ещё одно объясненьице парадокса Ферми, если вы не заметили.
     (Читать_далее?)

     — Доклад за последнее полугодие готов, Дмитрий Анатольевич.
     Дмитрий Анатольевич сладко потянулся. Его всё ещё слегка клонило в сон, невзирая на выпитую с утра кружку ароматного кофе с привкусом печёных яблок, а удобное наимягчайшее кресло лишь усугубляло это желание.
     Почти не скрывая скуки, он лениво покосился на референта.
     — Ну, что там у нас на сей момент? Уровень преступности, развитие экономики, чистота окружающей среды?
     — Уровень преступности с июля по декабрь 2012 года держится в пределах нормативного, — выдержав чёткую паузу, проговорил секретарь. — Вдвое уступая уровню преступности предыдущего полугодия, вместе с тем он на два порядка ниже уровня преступности, характерного для полугодий 2008 или 2009 года. Желаете ознакомиться с подробностями?
     — Не желаю. — Дмитрий с трудом подавил зевок. — Что у нас по поводу коррупции?
     — Также держится на стабильно низком уровне. Насколько можно предположить, коррупция сохранилась лишь в вопросах выбора между равноценными альтернативами, являясь средством склонить официальное лицо к тому или иному варианту, но подобного рода незаконные сделки отследить сложно.
     — В самом деле? — Глава государства изобразил вежливый интерес. В действительности ему было прекрасно известно как всё сказанное секретарём-референтом, так и всё, что он скажет впоследствии.
     — После эксцессов позапрошлого года, ознаменовавшихся судами Линча в отношении некоторых государственных чиновников, а также после ряда специально подстроенных провокаций со стороны гражданских лиц, большинство сотрудников администрации опасается вступать в неформальные отношения с кем-либо без абсолютно надёжной гарантии. На практике это сводится к...
     Дмитрий размеренно кивал под ускоряющуюся речь секретаря, время от времени задавая уточняющие вопросы и даже словно бы делая некоторые пометки в своём дигитайзере. Взгляд его то и дело обращался в сторону лежащей на столе газеты, с традиционного чтения которой он привык начинать свой день.
     Привычка эта выработалась у него не то чтобы очень давно. С тех самых пор, как его работа стала менее нервной и более располагающей к душевному комфорту.
     На первой полосе газеты было написано: «Валиден ли аргумент квалиа? Аналитический разбор от Вассермана».
     (Читать_далее?)

     Хотя моя трактовка многомирного бессмертия оказалась более жёсткой и беспощадной, чем у большинства её сторонников, по итогам она всё же принесла мне некоторое облегчение.
     Многомирное бессмертие — я бы использовал термин «итеративное бессмертие» от английского iteration или «повторение» — концепция, согласно которой никто из нас никогда не умрёт со своей собственной точки зрения, поскольку в бесконечной и вечной Вселенной рано или поздно возникнет такая комбинация частиц, которая будет во всём идентична моему мозгу в момент умирания, но окажется более везучей. При этом можно ссылаться на теорию параллельных миров, чтобы придать допущению о существовании подобной копии больше внешней убедительности, но в принципе допущения о вечности и бесконечности Вселенной вполне достаточно.
     Нетрудно увидеть уязвимые звенья такой теории.
     То есть она звучит правдоподобно, но не для человека, охваченного хронической танатофобией и поэтому жаждущего трёхсотпроцентной гарантии.
     Что, если важна непрерывность существования сознания для того, чтобы сознание оставалось тем же изнутри? Что, если важны причинно-следственные связи, клейкими нитями соединяющие один момент существования моего мозга со следующим?
     (Читать_далее?)

     Синее против алого.
     Говорят, эту концептуальную идею использовал в цветовой символике мультфильма один из создателей «Аладдина».
     Синее против алого.
     «Звёздные войны» использовали ту же цветовую символику, но кого это интересует?
     Синее против жёлтого.
     Вот такую символику использовать уже значительно сложнее. Кто поверит в напряжённость противостояния? Впрочем, выписывать виражи противостояния между Сумбуром и Статисом, Свободой и Системой, Хаосом и Порядком вовсе не обязательно. Эта функция уже выполнена тысячами фэнтэзистов за меня.
     Почему я туда лезу?
     Почему мне всё равно хочется изобразить когда-нибудь тот мир — мир нелепого в психологическом плане противостояния? Тем более если учесть, что моё отношение к магии с тех пор варьировалось от беззаботного до параноидального, так что едва я получу особое удовольствие от изложения в тексте заранее предусмотренных теорий.
     Не знаю.
     Некоторые из приходящих в голову догадок таковы, что сами по себе заслуживают направления к психиатру.
     Между прочим.
     По положениям энергоэволюционизма, переполненные активностью юноши должны склоняться к требующему наибольшей отдачи идеалу, избегая пассивной середины. Но при этом современные отроки явно всё больше и больше симпатизируют Равновесию. Или это тоже такая форма нонконформизма, протеста, поляризации? Когда я впервые читал «Если с Фаустом вам не повезло», то азартно болел за Мака, а Фауст завоевал мои симпатии лишь в тот миг, когда вместе с группой магов из разных времён попытался выступить против Небес и Преисподней.
     Равновесие.
     Оно — недостижимый фетиш. Всегда часть людей будет ближе к идеалам Порядка, а часть — к идеалам Хаоса. Часть — к идеалам Системы, а часть — к идеалам Свободы. Возможно, эта разница между потенциалами также каким-то образом заставляет вращаться общественные жернова?
     (Читать_далее?)

     Возле огороженного невысоким каменистым барьерчиком маленького пруда стояли двое. Один из них был закутан в чёрный плащ с капюшоном, почти целиком облегающим его лысую голову. Другой был одет в жалкие тряпичные обноски, имел растерянный вид и явно не до конца понимал, что вокруг него происходит.
     — Трудно поверить, правда? — мягко усмехнулся одними губами человек в чёрном плаще. — Все через это проходят.
     — Вы говорите мне, что вся моя жизнь была лишь иллюзией или сновидением, — с лёгкой дрожью в голосе отозвался собеседник. — Я не понимаю, как это может быть?
     Человек в чёрном плаще склонился над прудом и провёл над ним ладонью. В воде заклубились странные разноцветные силуэты.
     — Попытаюсь тебе объяснить.
     Из хаотичных теней сформировались образы скачущих всадников. В руках у них были обнажённые клинки, которыми они явно были готовы воспользоваться в следующие мгновения. Но вот навстречу всадникам выступили более диковинные силуэты, жуткие, несущие в себе воплощение кошмаров ночи.
     — Сейчас вовсе не начало двадцать первого века, как ты думаешь. Пятнадцатый век от Рождества Христова, самый конец. Более точную дату назвать не могу — видишь ли, мы и сами не знаем.
     (Читать_далее?)

     Имеют ли вообще какой-нибудь смысл инсинуации Сикорски по поводу «Нашего добра — не нашего добра»?
     На определённом уровне абстрагирования базовые мотивации большинства эволюционно возникших разумных существ взаимоподобны. Тут следует заметить, что уровень абстрагирования может и вводить в заблуждение, поскольку, например, говоря о том, что поступки людей движимы удовольствием, мы одним и тем же словом называем сотни разных положительных обратных связей, возникающих в сотнях разных мозгов под действием сотен разных раздражителей. Тем не менее понятие «удовольствие» позволяет нам унифицированно использовать общие черты этих процессов в своих предсказаниях.
     Что касается мотивов небазовых, надстроенных, то их в наш циничный век и без Странников принято подвергать сомнению. В любом случае вторичные мотивы — при всём своём разнообразии — представляют собой лишь некоторое преобразование первичных, что предоставляет большинству эволюционно возникших разумных существ общую почву для коммуникации. Общую почву для обсуждения, чьё Добро лучше.
     Стругацкие, как свойственно гуманитариям, проигнорировали указанный ряд соображений, поскольку моральные ценности для них выступали в качестве данных as is «чёрных ящиков», не подлежащих дизассемблированию и сравнению.
     При абстрагировании, однако, следует быть осторожным.
     Иначе можно выбрать и такой уровень абстрагирования, при котором ясным тебе станет казаться всё, но практически ты не извлечёшь из этого ничего.
     Собственно, прецеденты имели место. Представления средневековых философов об Абсолюте — чем не предел абстрагирования?
     Верх экстраполяции, основанной на неполных данных.
     (Читать_далее?)

     Как мы все знаем, согласно исследованиям младшего научного сотрудника С. В. Лукьяненко, энергия Света принципиально эквивалентна энергии Тьмы, отличаясь от неё исключительно своими функциональными свойствами или вектором приложения. Из этого вытекает теоретическая возможность создать инвертор Силы, гипотетическое устройство, обращающее вектор магической энергии и превращающее Тьму в Свет или Свет в Тьму. Более того, подобное устройство как реально наблюдаемое очевидцами соседнего измерения было упомянуто в одном из исследований С. В. Лукьяненко.
     Как нетрудно заметить, теоретическая возможность инвертора порождает существенную проблему для Законов Равновесия. Ибо в принципе ничто не мешает с помощью означенного устройства как целиком обратить в Тьму весь Свет отдельно взятого измерения, так и заменить Тьму Светом. Ввиду обратного влияния магических энергий на ментальные психические процессы, этот переход может достичь устойчивой фазы, когда все живые существа данного измерения необратимо примут этическую ориентацию Света или этическую ориентацию Тьмы.
     Каким образом в данном случае теоретическая магия обосновывает действие Законов Равновесия? Ответ желательно, хотя и необязательно, подкрепить математически.

     Обычно предполагается, что продлевать жизнь можно исключительно в Будущее. Но почему бы нам не продлить её в Прошлое?
     Подумайте.
     Что есть наше Прошлое по сути? То, что мы помним. Правда, если в силу психического расстройства мы помним никогда не происходившие в реальности события, то называть их Прошлым не совсем корректно. Но что, если в силу некоей медицинской операции над мозгом человек будет помнить события, происходившие не с ним?
     Тут возникает некоторый парадокс.
     Что мы называем «событиями, которые происходили с нами»? События, которые происходили с нашим телом. Но события, которые происходили с атомами нашего тела до зачатия, мы не считаем «происходившими с нами». Почему? Потому что мы их не помним.
     То, что ты помнишь, и является твоим Прошлым. При условии, что оно вообще когда-то происходило, разумеется.
     Принадлежность определяется памятью.
     Мы надеемся жить вечно. Мы грустим по теряемым крохам памяти. Некоторые из нас надеются, что когда-нибудь мы научимся восстанавливать психическое состояние прежних возрастов и против воли утраченные воспоминания.
     Но к чему может привести логическое продолжение этой тяги?
     К желанию восстановить память о том, что происходило с нами до рождения. О том, что происходило с нашими предками. Или с человечеством в целом. Причём не просто увидеть эти события на экране хроноскопа, но впечатать их в собственную память как реально пережитые в прошлом.
     Пусть такое проникновение в Ткань Минувшего немыслимо с нашими нынешними технологиями, но почему бы и нет? Искусственные воспоминания о прошлом не обязаны быть совершенно точными. Кто из нас точно помнит происходившее восемь лет назад?
     Когда думаешь об этом, пробирает некоторый холодок.
     (Читать_далее?)

     — Стало быть, мистер Сиверс, вы с самого детства были увлечены этой сказочной книгой? — осведомился доктор Тейнт.
     Голос его был так же ровен и дружелюбен, как и его настроение. Как и подобает настроению дипломированного нейролога, старательно отрегулировавшего перед беседой с пациентом свои синаптические ансамбли.
     Что не мешало ему коситься в сторону наручных часов, просматривая беглым взглядом заголовки приходящих к нему писем. Хотя показ времени был лишь одной из многочисленных функций устройства на его запястье, ввиду инертности языка оно по-прежнему чаще всего именовалось «часами».
     — Впервые я ознакомился с ней после третьего школьного курса. Мы тогда изучали историю литературы текущего века.
     — Обычно школьники не проявляют интереса к произведениям, входящим в учебную программу, — вполголоса заметил доктор Тейнт.
     Клиент рискнул слабо улыбнуться. И даже попытался принять более расслабленную позу, откинувшись на спинку облачно-сиреневого кресла.
     — Это верно в общем случае, но тут в программу входила лишь монография известного меметика о крупных культурных дрейфах на рубеже веков. В качестве одного из примеров, приведённых в монографии, было упомянуто и это сказочное произведение.
     — Вы заинтересовались им?
     Мистер Сиверс вновь улыбнулся. На этот раз его улыбка была слегка растерянной.
     — Честно говоря, в первые мгновения я счёл его довольно глупым. Просто сказка, детская волшебная сказка... Но когда я дочитал её до конца, мне быстро стало казаться, что чего-то недостаёт. Я перешёл к творчеству подражателей, изучил контекст, апокрифы, фольклорные предпосылки. Эта сказка стала для меня живее самой реальности, доктор. С этим и связан косвенно мой визит к вам.
     — Чем же я здесь могу вам помочь? — сочувственно приподнял брови нейролог.
     (Читать_далее?)

     Эзотериками и другими магиками часто упоминается о некоей Душе Мира. Хотя лично мне эта особа незнакома, но из источников более ксенофобных мне известно, что Anima Mundi не всегда и не всеми отождествлялась с добром и светом.
     Особенно чётко выступало против этого христианство.
     Не подумайте, между прочим, что я христианин. Я сошёлся с ними исключительно на почве ксенофобии и паранойи по отношению к так называемым «сверхъестественным явлениям». Больше ничего меня с ними не связывает.
     Ну, может быть, ещё вера в то, что «человечеству давно пора по-новому жить». Но её вообще многие разделяют.
     Христианство всегда выступало против пантеизма.
     Меня, сколько я помню, всегда это удивляло. Почему? Не всё ли равно, приравнивать Бога ко Вселенной или нет? Всё равно ведь Он насквозь пронизывает её, кес кё сэ? Что же касается тех «частей» Бога, которые в принципе могут находиться за пределами Вселенной, — достаточно всего лишь слегка расширить определение «Вселенной», чтобы туда вошли и эти «части».
     Так почему же христианство против пантеизма?
     Проблема зла? Если Вселенная частично зла, то получится, что и Бог частично зол? Но проблема зла всё равно так или иначе существует в теодицее, и от неё невозможно удрать так просто.
     Рассуждения о первопричине довольно слабы. Вслушайтесь в это словосочетание: «Первопричина существования Вселенной, не являющаяся частью Вселенной». Или в это: «Первопричина всего существующего, не входящая во всё существующее». Не правда ли, это больше напоминает софистику, чем нормальные рассуждения? К тому же настрой христианства к пантеизму чересчур отрицателен, чтобы можно было объяснить это сугубо терминологическими разночтениями по поводу «всего существующего» и «Вселенной».
     Так почему христианство — против?
     (Читать_далее?)

     Бессмертие, по аналогии с антропным принципом или ядерными взаимодействиями, можно поделить на сильную и слабую формы.
     1. Слабая форма — бессмертие с постепенным удалением редко используемых воспоминаний, что позволяет освобождать мозг или иной носитель личности для более актуальных данных.
     (Details)
     2. Сильная форма — бессмертие с полным сохранением всех воспоминаний о прошедшем.
     (Details)

     Не так давно я в очередной раз спросил себя, что бы я учудил, если бы стал всемогущим.
     Именно «если бы стал» — вариант «если бы был» не рассматривается ввиду глубинной несовместимости с нынешним устройством моей личности. Также понятно, что интересно рассматривать подобную ситуацию лишь при условии сохранения приблизительно прежних интеллектуальных характеристик — или лишь с чисто количественным возрастанием. Поскольку я не в силах представить себе, как бы я повёл себя, став высокомудрым сверхинтеллектом или обретя необыкновенные знания. Какой смысл пытаться представить непредставимое?
     В таких случаях полагается для уверенности совершить тест своих способностей. Я вытянул вперёд руку и пожелал банан.
     (Читать_далее?)

     Если многомировая интерпретация квантовой механики верна, то существует довольно простой — если не сказать примитивный — способ справиться с проблемой перенаселения.
     Поделить человечество на две половины.
     Случайным образом. Желательно, впрочем, чтобы воображаемый барьер между половинами не отделил друг от друга родственников, близких друзей и супругов. Зато было бы весьма неплохо, если бы он отделил друг от друга евреев и арабов, русских и американцев, демократов и республиканцев.
     Положить всех людей в цинковые гробы, каждый из которых будет содержать в себе небольшую атомную бомбу локального действия. Бомбы в гробах первой половины человечества будут замкнуты на контур A. Бомбы в гробах второй половины человечества — на контур B.
     И подбросить монету.
     Для чистоты опыта можно вместо монеты использовать генератор случайных чисел, использующий в своей работе квантовые процессы. Чтобы результат «броска» был совершенно случайным.
     Если выпадет «орёл», подаём ток на контур A. Если выпадет «решка», подаём ток на контур B.
     Что тогда?
     Случайное событие — два варианта исходов — то есть, согласно многомировой интерпретации квантовой механики, два типа миров или две ветви Будущего. Первая половина человечества проснётся в тех мирах, где выпал «орёл». Вторая половина человечества проснётся в тех мирах, где выпала «решка».
     И каждая из них получит в своё распоряжение природные ресурсы и территории, принадлежавшие другой половине.
     По соображениям, связанным с «непрерывностью самосознания» и тому подобными недоказуемыми философскими аспектами, очевидно, следует сделать так, чтобы результат «броска монеты» напрямую привёл в действие электрические контуры и со скоростью света убил соответствующую половину человечества. То есть чтобы гибель обречённых произошла одновременно с их «отщеплением» от альтернативной исторической линии, но ни на миллисекунду позже. Тогда они не успеют стать самостоятельными личностями, существующими независимо от своих оставшихся живыми двойников, и их гибель будет неважна.
     Тем, кто не знает: «расщепление миров» по многомировой интерпретации — процесс не мгновенный. Он больше напоминает расплывание кругов на воде.
     Если подбросить монету на Земле, то довольно быстро возникнет две Земли: на которой выпал «орёл» — и на которой выпала «решка». Однако к «раздвоению» Альфы Центавра это приведёт не раньше чем через четыре года.