Это цитата сообщения Доктор_Жексон Оригинальное сообщение

Про чудо







[525x700]

Посвящается Санти. Тебе большое спасибо. Твоя сова - мой освободитель :) 

А вы в детстве когда-нибудь мечтали прикоснуться к чуду? Наверное, мечтали. Лично я не перестаю мечтать до сих пор. Не перестаю мечтать ни смотря на то, что мне 30 лет и я забился в угол стены на кровати, в комнате включен свет, а в мои красные глаза кто-то как будто активно суёт острые предметы. Ах, да! Это солнце залило моё убежище ярким белым светом. Ещё одно прикосновение к чуду. Ещё один вырванный лист календаря. Резкий звук грубо выдернутой бумаги и я ещё на один день ближе. Они обещали вернуться. Я жду. Понимаете, когда в детстве изо всех сил мечтаешь, чтобы чудо материализовалось – эффект может быть неожиданным. Не всегда получаешь желаемое. Чудо вообще не бывает желаемым. Ты понимаешь, что оно либо есть, либо его нету, но если ты вдруг очень сильно его захотел – будь готов принять его таким, какое оно есть. Чаще всего вообще ничего не получаешь. И это для некоторых возможно к лучшему.

Понимаете, в детстве никто не рассказывает своему чаду о том, что чудо – это не только Дед Мороз в дешевой шубе, резинками на затылке от невероятно белой для седины бороды и со Снегурочкой, которая то и дело ему на ухо шепчет, что у неё всё чешется от этого идиотского наряда. Это не только волшебный пони, который был готов пожертвовать собой ради твоего счастья и обернуться в мягкую игрушку, став тем самым мягче, нежнее и с такими неестественно добрыми глазами. Чудо – это не просто куча игрушек, разложенных вокруг твоей кровати. Нам никто не потрудился объяснить, каким чудо может ещё быть. Никто. Мы сами должны были доходить своим умом. И платить за это. Часть тех немногих из нас, что всё-таки дошли – мертвы. Оставшиеся в живых ровно с восходом солнца с красными глазами достают из под подушки календарь и рвут лист. Такова наша ноша. Мы все ждём.

Дело в том, что 24 года назад с нами случилось чудо. То чудо, что видели мы, оно не является каждому отдельно. Оно упало как снег на наши головы. Именно то, о котором нам никто не рассказывал.

Мне 6 лет и мама говорит мне:
- Малыш, ты счастлив?
И после моего вопроса о том, почему я не могу увидеть настоящее, живое чудо, мама целует меня в лоб и говорит:
- Спокойной ночи, - после чего выключает ночник и запирает за собой дверь.

Дело в том, что я не любил спать. Я чувствовал себя слишком уязвимым среди этих гор игрушек, методично расставленных вокруг моей кровати и даже над головой. Они как бы давали понять, что путь к спасению отрезан, и они будут дарить тебе свою материализовавшуюся чудесную любовь всю ночь. На самом деле я думаю по-другому. Мы все думаем по-другому.

Понимаете, ночью они переставали казаться по-щенячьи добродушными. Эта кукла в спальном платье с халатом, с почему-то розовыми волосами. Ночью она не кажется такой забавной. Ее зелёные, уже немного потускневшие глаза не излучают ту доброту. В темноте мне этого не видно, но я чувствую. Я чувствую, как её лицо приобрело холодное выражение. В ее наряде она была похожа на обозлившуюся на весь мир проститутку. И я часть этого мира.

Мой первый ночной шепот. Как будто они решали, что со мной делать. Это ночь моего прикосновения к чуду. Недавно подаренный пони принимает жуткие очертания в тени. Враждебные очертания. Они хитры. Они знают, как заглянуть вглубь моего подсознания и найти самые ужасные образы, которые сковывали бы меня леденящим страхом.

Вы будете смеяться, но вид плюшевого медведя в тени, увешанного ниточками и ленточками, может повергнуть в дикий ужас. Просто попробуйте представить свой самый страшный

Читать далее...

1. я день изо дня неосознанно насмехаюсь над своими идеалами.
раз за разом.
я себе не нравлюсь.

поэтому начинаю с жизнью войну за выстроенную крепость.
настроена решительно.

2. главное - не стать ведомой первого попавшегося.
но так хочется побыть слабенькой (!)
и положиться полностью.
хоть раз.

3. мне категорически не нравятся домашние воскресенья.

p.s. шах и мат.
следующая партия.

1. очень странно, но сегодня поняла, что из всех моих прошлых влюблённостей-встреч-безответностей-увлечений,
было одно, которое оставило лишь приятные вопоминания.
мне было 13. ему - 15. мы держались за руки и целовались под дождём.
ах, он носил меня на руках, мальчик моего первого поцелуя :)

сейчас, по возобновлении общения, тот двухнедельный буквально курортный роман кажется далёким и смешным.
но, чёрт возьми, ведь всё было безупречно)
сколько бы не было общественного мнения, косых взглядов и перманентного "фэээ".

спасибо :)

2. ах, как же это увлекательно!
я уже успела привыкнуть к Вашей отвратительно завышенной самооценке.
к тому, что Вы с лёгкой руки цитируете классику.
что Вы пишете мне каждый день по дурацким (и не очень) поводам.
к безупречному ритму Ваших стихов
и к Вашей ненависти к моему фамильярному "Вы".

я готова презирать Вас.
но вместо этого продолжаю парирование шпагами.

3. so what?
разбуди этот город, я знаю, ты в этом профи (с)

беспартийный поэт разрывается между двумя полярными состояниями.
с одной стороны, он сегодня весь день прибывал в состоянии навсёпофигизма "дохлый кот - нет  забот" (с)

с другой, он отчётливо понимает, что то, что с ним приключается ныне - именно то, что ему надо,
и его всё устраивает, как никогда.

и снова я бегу вперёд.
но радует одно -
любой исход
и поворот
(ёманарот)
всего лишь
следующий
ход.

то бишь здесь любой исход - лучший.
и будь как будет.

а вообще, к слову, у меня непонятным образом активировались давно-уже-экс-мальчики.
это так угарно)

да и вообще.
знаете, всё хорошо.
пис, чуваки!

любовь? я тебя умоляю.
я не любила тебя.
хотя, признаться, этот образ разочарованного в жизни псевдозлодея всегда был мне по душе.

как всё начиналось? не поверишь. я не помню.
хотя...
кажется, мы сидели на сухом апрельском асфальте и молчали. над нами было бездонное небо, а на часах - порядка полудня.
я прятала лицо в ладонях, а ты отстукивал ногой незнакомый мне ритм.
ты был худым, нелюдимым и показательно угрюмым.
я была легкомысленна и саркастична.

нашим любимым занятием было демонстрировать друг другу своё презрение под прозрачным прикрытием взаимных уступок.

ты обожал пояснять мне те слова, которые я употребляла неверно. ты ненавидел, когда я говорила о себе в мужском роде и жевала жвачку.

***
а однажды в очередном споре о приоритетах (и, кажется, о любви) ты фыркнул: "идеалистка."
и завертелось.

ты начал читать мне свои стихи.
те, кому ты до этого читал их вот так, тет-а-тет, а не на деревянной сцене бесконечного зала, умещались на пальцах одной руки.
мне не нравились твои стихи. потому что в них не было ничего твоего. ничего от тебя. ты был скуп на свою душу.
хотя нет, мне нравилось одно.
там было, разумеется, обрисованное кучей почти гениальных метафор что-то совсем дешёвое об акварельных тюльпанах на картине в пустынной комнате успошего художника.

я сказала, что мечтала бы о таких цветах.
весной ты высадил клумбу под моим окном.

***
ты стал появляться реже, но если появлялся, то надолго.
однажды ты пришёл с ворохом листов, печатанных под пергамент.
на каждом были стихи. твои стихи.
известные публике, и приготовленные к сожжению, четверостишия, двустишия и сонеты, о городе, кофе, карнизах,
о любви, почти всегда - немой и платонической,
о нежности, которой никогда в тебе не было.
ты разбросал их по комнате, открыл окно и впустил ветер.
он кружил их. ты стоял с растерянным лицом. мои волосы развевались.

прекрасный фарс, чудесное лицедейство.
ты был похож на героя старых мелодрам про рыцарей и джентльменов, искупавших свои грехи любовью к прекрасной леди.
ты читал мне свои стихи. с того дня каждый вечер.
я уходила ровно в десять.

некоторые я учила наизусть. те, что про нежность (приготовленные к сожжению), Шотландию, и серию о полях.
и цитировала тебе за бокалом красного вина, глядя прямо в серые глаза, наслаждаясь собственным превосходством.
да, ты проигрывал всухую.
ты мрачнел и чаще устраивал литературные вечера на деревянной сцене.
и на них приходило всё больше людей.
тех, что были очарованы твоим внезапным страданием.
квинтэссенцией твоего самообмана.

***
да, ты читал стихи. мне и им. им и мне.
ты читал мне стихи, а я уходила ровно в десять.

однажды дождливым июльским вечером я пришла к тебе, опоздав на полчаса.
ты был пьян.
я первый раз видела тебя таким.

в этот вечер ты не читал мне стихов.
ты матерился. кажется, ты ненавидел меня ещё больше, чем в самом начале.
я сказала тебе:
-ты пьян.
ты подошёл ближе и дал мне пощёчину.

потирая щёку, я посмотрела тебе в глаза.
конечно, ты ожидал, что твой удар станет последней нотой, и я уйду.
и больше не вернусь.
я больше не буду цитировать твои стихи тому, кого ты кого ты так
ненавидел в себе.

я посмотрела тебе в глаза.
я не могла позволить тебе последней ноты.
она звучала фальшиво.
поэтому я сделала то, что никогда не прощу себе.
я уничтожила тебя.

я с расстановкой прочитала его.
одно из тех, что были на листах пергамента.
оно было о твоей душе.
оно было о выброшенном платье.

ты плакал.

ты стал обычным.
впервые ты не играл злодея-антогониста.

с того вечера мы больше не виделись.

***
нет, ты не любил меня.
тебе нравился мой образ. образ единственной женщины в твоей жизни, что смотрела не в рот, а в глаза.

говорят, ты уехал во Францию и там стал популярным прозаиком.
ты больше никогда не писал стихов.
говорят, ты женился, и слывёшь порядочным семьянином.

но это, конечно, враки и сплетни, наверняка тобой и пущенные.
просто потому, что ты всегда ненавидел Францию.
просто потому, что это уже не ты.