Пока близкие мне люди боятся, что я уйду с работы или из университета, я всё чаще, и чаще, и чаще, и чаще, и чаще хочу просто уйти из жизни.
Раньше я боялась это произнести вслух. Тем более написать.
Больше не боюсь.
Я хочу умереть.
В жизни многое поменялось.
Есть двуспальная кровать. Есть домашний кот. Есть любимый мужчина. Есть съеденный четырёхлистный клевер.
А есть ещё рай астронавтов. Пока, рай астронавтов! Не туда мне.
Есть ещё внезапная, пьяная или осознанная, почти забытая запись в органайзере. Запись, на которую я боюсь смотреть.
31.03.11
Сколько мне ни объясняй, что такое счастье, я всё равно не пойму.
Всё чаще пишу в голове, а потом прихожу в себя и не могу сконцентрироваться. Ни одной строчки мимо. Все в небытие первым рейсом.
Ах, какие вкусные фразы я иногда слышу и не могу сформулировать заново!
У меня было несколько жизней. Или несколько будущих жизней - это как посмотреть. Вкус у льда холодный, а у зажигалок ломаются спусковые механизмы. Платья ждут такси, в метро не снятся сны, я хочу говорить о фильмах, потом не хочу говорить. Замолчать и просто смотреть по сторонам, разбрасывать по щекам ресницы, трогать себя за шею, дежавюалированно закатывать глаза, завуалированно закатывать истерики. А я по-прежнему люблю синонимы и полуночные кухни.
По вечерам мы играем в Висконти. Целуясь на набережных, цитируя Достоевского и забывая смотреть на часы. До этого были случайные знакомства, распущенность нравов и дрожащие смущения. Теперь белеет пальто, прячась в тени круглосуточных будничных баров, мне не хочется просыпаться по утрам и я боюсь попасться на искренности, неправильно поняв намёки.
Иногда мне очень хочется кричать: "Спасите меня!"
Ну, вот просто хочется. Не далее двух часов назад расплакалась, потому что слишком уж давно захотелось переехать в квартиру, в которой, кроме кинопроектора и белой стены, ничего нет, а потом запереться в ней на несколько дней, чтобы чуть меньше месяца и чуть больше часов в сутках, ну а потом поняла, что не умею формулировать свои желания и всё такое
Да, проблема с формулировками - проблема с жизнью. А ещё (и это невозможно не взять в кавычки) "распущенный пресс - распущенная жизнь". Источник оттуда-откуда-теперь-нельзя-называть.
я хочу тебе всё сказать vs я могу тебе всё сказать
слишком много символов, сильно дохуя символов
я только сейчас об этом думаю, но не в последний раз
вперёёёёёёд, в ноооооочь
Я сам обманываться рад в этих неискренностях.
Мне все эти звонки и события важны до определённого момента.
Всё не то. Всё не так. Всё ок.
С кем вы изменяете себе? У кого такие грязные волосы, которые пахнут так, что вы не можете убрать пальцы, расстаться с этим запахом сальных шуток? Вы ли это, вам ли это нужно. Кто-то придумал случайности, а мы тысячами, миллионами описывали их в своих дневниках и ежедневниках, день за днём, ежедневно в еженедельниках, еженедельно в папках и планшетах. Архетипы, символы, Юнг во снах, юность в жилах, жизнь в юности. Мифы об андрогинах, нелинейная проза, страницы в беспричинных слёзах, хуйня-война. Да ну всё это, да ну его, этот просроченный Касперский в ноутбуке. Звуки, руки в руки. Неискренне. Случайно. Я надеюсь, вы уже много раз задумывались о том, что всё могло быть иначе, а иначе мне вас жаль и я завидую вам.
Вот у меня рядом с домом есть две аптеки, которые стоят практически друг напротив друга. Одна называется "Сердечко", другая - "Солнышко". Ну и как при таких раскладах не растерять остатки веры в человечество?
Ах, сколько я всего пролила за последнее время!
А мне всё кажется, что мы друг другу за что-то мстим. За то, что темнеть стало рано и за несказанное.
Но потом-то я понимаю, что "Душа и тело" - это всего лишь четвёртая часть. Не одна двадцать пятая, а четвёртая. Долой математику, долой науку, давай сюда свою руку. Начинай угадывать знаки, а то я уже боюсь их подавать. Руку. Вот так.
Если бы я не понимала ещё что-то очень важное, то всё было бы "ок", как в ответ на "я дома". Но не та тема, но не тому.
Я, наверное, даже люблю смотреть, как он засыпает, как это всё по-домашнему тупо и мило, но всё равно всё это не то и не о том. И звонки, и пальцы за ушными раковинами, и мысли о другом, и в мыслях другие, и другие мысли, и всё снова так по-дружески.
Не помню дня, когда я не пила. Горжусь, конечно же, неимоверно. Так говорят.
Фраза о том, что меня никогда не было, продолжает крутиться по треугольному периметру моей ромбообразной черепной коробки, принимающей то форму эллипса, вращающегося по орбите Солнца, то объём пятилитровой бутылки медицинского спирта. Но я это всё к чему. Да к тому, что ничего не должно меняться.. Даже цвет волос.
Эта ночь распланирована, завтрашний вечер пишет стенографическими знаками. Совсем недавно мне предлагали попробовать веру. А я вот никогда не жила, никогда меня не было, понимаете ли.
Здесь было такое откровенное и искреннее сообщение, что мне даже немного стыдно перед данным сервером, что он его съел, и, наверное, теперь плохо себя чувствует.
всё это противно и плохо
У Тверской растут ноги от Моховой, на площадях грибные ливни, ром-кола означает утро. Было слышно, как трещали по швам, были тихими и били форточки. Я гигантское блестящее устройство. Читаю память поколений, рву на части проволочные пальцы заборов. Мой дребезжащий голос пугает прохожих и эхо в телефонных трубках, а я забываю произносить букву р, когда мне это действительно нужно. Жидкости из пустого в порожнее, радужки глаз на коричневой бумаге, сине-чёрное под нижними веками, красное на слизистых оболочках. Всё по отдельности так ярко, что если смешать, то получится грязно-чёрное акварельное пятно.
