Обратил внимание, что, когда остаюсь сам с собой, мысли мои невольно заруливают с обычного пути - работа, дом, всякая бытовуха и проч. - к Н. И сразу тянет на воспоминания подробностей наших встреч, обыгрывание случившихся ситуаций, обдумывание слов, случайно сказанных тогда, её жестов, реакции на мои действия. Либо же появляются какие-то мечты о неслучившемся, что могло бы произойти, если бы вот сейчас на берегу этой речки, петляющей среди выжженого весной поля при слепящем среди дня солнце и такой манящей в ночных сумерках в тумане, когда всё кажется нереальным - и туман над нею, и выступающие из него кусты на берегу, и сам обрывистый противоположный берег в сумерках - а вот что бы было, если бы она была сейчас со мной? Мы бы сидели, наверное, обнявшись у костра, и ничего не существовало бы вокруг, кроме маленького мирка, ограниченного этим вечерним туманом, который глушит все звуки... И она рассказывала бы о проведенной за время разлуки жизни, о своих попытках устроиться в семейной жизни вместе с мужем, о приключениях своих подружек, и соглашалась бы со мной и понимала бы меня, когда я, в свою очередь, повествовал о наших приключениях и переменах. И было бы тепло и уютно вдвоём, и находились бы совместные точки соприкосновения и единство наших взглядов... Одним словом - идиллия! Уж не знаю, бывает ли такое вообще, но почему-то очень хочется и хочется именно с ней...
Вот именно такие мечты не покидали меня, пока я три дня подряд тусовался у своих брательников на даче - по случаю случившейся весны, хорошей и солнечной погоды, и, самое важное, дня рождения самого старшего - двоюродного Сани, у которого в пятницу случился юбилей, по причине которого и были званы немногочисленные гости. Конечно, была и водка и селедка, и гуляния перед сном по притихшему садоводству, и катания и испытания на следующий день наших новокупленных машин, в то время пока жены копались в цветочных грядках, от которых их не оторвать. И конечно же не обошлось без мелких починялок американского авто нашего юбиляра, которое, говоря откровенно, впору отвезти на свалку пока количество само собой откручивающихся трубочек и прохудившихся шлангов не превысило разумные пределы.
И каждое утро, просыпаясь в мансарде и слушая тишину, я думал о Ней. И каждый вечер, глядя на нарождающийся месяц и небо, усыпанное яркими звездами, я вспоминал о Ней. И представлял её, хотя совершенно не знаю, где и с кем она провела эти майские праздники.
Вот такие вот фантазии... Мечты.