"Хорошо, что ты спрашиваешь об этом! Конечно же, можно мыслить без образов! Мышление не имеет с образами ровным счётом ничего общего. Оно осуществляется не в образах, а в понятиях и формулах. Как раз там-то, где кончаются образы, начинается философия. Именно об этом мы и спорили когда-то так часто, ещё юношами: для тебя мир состоял из образов, для меня же из понятий. Я неустанно повторял тебе, что как мыслитель ты никуда не годишься, и повторял также вновь  и вновь, что это не изъян, поскольку взамен того ты - властелин в царстве образов. Вот послушай-ка, я поясню тебе это. Если бы ты не убежал в мирскую жизнь, а стал бы мыслителем, ты натворил бы немало бед. Ибо ты стал бы мистиком. Мистики, грубо говоря, - мыслители, которые не в силах расстаться с образами, иными словами, вообще не мыслители. Это тайные художники: поэты без стихов, живописцы без красок, певцы без песен. Среди них немало высокоодарённых и благородных людей, но все они, без изъятья, несчастливы. И одним из них мог бы стать и ты. Но ты, слава Богу, стал художником и завладел миром образов, где можешь быть творцом и господином..."

 

надо чаще ходить в "Мир искусства". Даже он возвращает чудо, без которого смотреть кино бесполезно.

снился огромный, огромный, ОГРОМНЫЙ зрительный зал, мы пробирались очень долго, и, конечно, нелогичной дорогой к определенным местам, на которые мне захотелось сесть. помню очень красивое - забрались на верхний ряд и видели всё это _сверху_. \ну, мне вообще непривычно :))\ изображение было небольшое и по пропорциям напоминало телевизор, а не правильную киношную картинку. потому спустились, сделав крюк. а потом за ноутбуком (верните на лекции по искусству проектор!), с которого почему-то подавалось изображение, сидела я. и получилось, что я видела одновременно и экран, и монитор.

а потом была какая-то безумная маршрутка, которая взъехала зачем-то на церковную горку.
напоминала этот автобус или что там из Гарри Поттера, который ехал черт знает как.

еще один вдох и взлёт вверх - новым предательством. каждый раз. и от этого взгляда я вряд ли когда-нибудь уйду. с ним можно справиться, это можно оправдать, но избавиться от него - нельзя. то есть - это сейчас производится выход на чужой пока мне, но такой близкий тебе уровень - избавляясь от него, попадаешь в ловушку, потому что избавление будет только доказательством принципа, новым предательством. плохое, громкое слово. вопрос в том, что "предаешь". пожалуй, что-то - "выбрасываешь". но что-то - точно - "предаешь". тут снова детское, но до сих пор не решенное - хорошо ли это, только если это неизбывно - при всей своей уродливости? да, можно возразить, что я просто выбрала громкое слово. но если назвать это иначе - суть остаётся. бесконечное прощение себя.
это путь не назад [к истоку], это путь вперёд.
я по-прежнему знаю, что это только две стороны и два пути. но вперёд представляется длиннее и уродливее. но я уже стою на нём.

теперь не "а чувствовали они это?", а "почему, почему, почему не все это чувствовали" - "почему не все помнят". почему свет не является чем-то не требующим доказательств [своего существования] для всех?
и здесь не сработает "у них другое". потому что то, что я имела в виду под светом, это основа чего-либо вообще. нет его - нет ничего, только кровь гнать по телу.

я не знаю, простится ли мне..
но это уже совсем не те категории.

я знаю, что нужно пройти этот путь - и, надеюсь, вернуться. другой. более дорогой, хоть и более далёкой.

и смех и грусть - прощаться совсем не больно.

перепрыгиваю с круга на круг
странно - я так привыкла верить.

Ох, Петербург, ты, должно быть, счастлив - тебя так сильно любят такие прекрасные люди!

наш семейный совет положил - ждать и греться на весеннем солнце, не гоняться за завершенностью. пока ещё это сработает. подойти к весне чистой и открытой ей.

а месяц сегодня был тонкий-тоненький.

пожалуйста, не бросайте меня.

пить вместе чай.

пыльная дорога
                                  вверх           вниз

Коробейник.

тихая мудрость из светящихся глаз - мягкими волнами на твой податливый песок.

тепло.

золотая голова
золотая голова
солнце упало в озеро
ты стоишь у дороги
и
вот так
улыбаешься

а я не могу устоять на месте.

Я - колокольчик в далёком восточном саду за рекой.
Если нужен покой - приходи на постой
к нам, за великую реку времён
и судеб -
в голубой и зелёный воды и травы,
в сад, где ждём тебя мы
и так тонко и больно звеним
ожиданьем.
К тишине и прозрачности
наших ветров,
под светлейший покров
восходящего нового Солнца.
 

а ведь Боно так давно ждал меня - двадцатипятилетний - с проводами и с ветром свободы. а мне понадобилось прийти к ним через других, чтобы вернуться и оценить -

а я хоть уже и любила в двенадцать One, и в четырнадцать -  Who´s Gonna Ride Your Wild Horses, целительную силу их восьмидесятых осознаю только сейчас.

- зато как лечит!)

мне удушливо плохо, мне слишком много меня и не успевается наполнять - и нечего_делать_внутри снова и снова и снова

внутри

а снаружи?

А туда попробуй достучись дозвонись продолбись - головой сквозь стену

когда твои чувства и мысли растянуты так, когда ты помнишь ту скорость и тот Свет

тогда_не_нужно_было_выбирать

а теперь - отвечая за то - выбирать, и судить, и накидывать на себя изящными жестами петли - чужие петли

О, ну как же я могу быть Девятисотым?! Легко могу, правильно. Но я ведь не умею играть! как же больно это, какой тупик -

и я знаю - конечно же, знаю, - что хорошо, что я буду делать этот выбор осознанно, что его будут делать я сама: что я его сделаю - что я его сделаю.

Дело в том, что необходимо как-то реорганизовать это пространство, данное мне в управление, чтобы оно наполнялось чем-то одним, потому что я не в силах разорвать время.

Не моя смерть. Не мой выбор. Не мои априорные знания. \да, скромна\

Боже мой, ну что это за детский психоз

почему я должна учиться заново тому, что другие делают, не задумываясь? я скоро буду учиться звуки в слова складывать, да? и ходить тоже? как же глупо всё!

о, здравствуй, desenvolver

думаю, если я скажу, что уже уяснила, что своё бьёт сильнее всего, это не остановит процесса, и моё по мне бить только продолжит - верно?

часть какой цепочки всё это, если часть хоть какой-то?

...и меня как будто несет в сторону - без остановки. Все эти дела, маленькие и большие, висят надо мной, я никак не могу их отпустить, выйти из под их тени. Я защищаюсь, как могу, стараюсь сделать все возможное, чтобы груз их не упал на меня неожиданно. А они все висят надо мной, их черная тень постоянно рядом. За любое расслабление - плата, за каждую секунду горького счастья - дни с грузом на согнутой спине. И я не понимаю, как мне сделать так, чтобы каждое новое дело не воспринималось мною как проблема, нет, как Проблема, как относиться ко всему спокойно. Месяцы растет внутри истерика, расширяется словно твой океан, движется к поверхости, затопляет берега. "Иногда - пишу я в метро яростно, не смотрю в глаза, -  иногда внутренний мир выходит на поверхность и касается внешнего". И думала я вчера (хотя, возможно, - я уже давно не берусь утверждать о чем-то с уверенностью - и неделю назад), что вся Вселенная должна сейчас, в метро, слышать мои крики. Мне говорят, что здоровье - это самое главное, говорят, что если я хочу доучиться и получить диплом - я это сделаю. Они мне так много говорят. Как бы и я хотела погрузиться в одиночество дерева, узнать настоящее одиночество, не отравленное присуствие других ("ад - это другие"). И что пить, что улыбаться натянуто, со скрытой усмешкой, которую мне все труднее и труднее подавлять, что знать, думать и мыслить, если тепла нет? Все интересуются, спрашивают, как у меня дела. Взрослые дети - они думают, что я пере-живаю. Милые мои, родные, хорошие, сочувствующие и такие добрые, не чувствую я, заснула я под деревом в парке Уэно, укрыла меня сакура кровавыми лепестаками и поет мне песни о Не-возможном. И, кто знает, есть ли волшебная флейта из тростника у умельца в руке?

Я лежу под снегом на семи-этажном доме, на спине, мечтая о нежные лепестках и их удушливом сладком запахе. Скоро сорвусь с крыши - просто потому что с крыш один пусть - вниз. С них люди летают над Москвой и держат путь на Токио. Во сне - я в том парке, наяву - спиной на снеге. 

всё под твоим контролем. то есть, разумеется, ты не контролируешь ничего.

это смешило бы, если бы не убивало.

виртуальные машины

особенность человеческого сознания - в способности создавать виртуальные машины. иты можешь представить, что Бог есть, или что его нет, или что это невозможно познать, или что он - это ты, или что он - это время, что ты можешь менять судьбу или не можешь, что люди бывают созданными друг для друга и нет, что другого возможно или невозможно понять, что внутри тебя один или что их много, и сказать, что ценно то-то, или то-то, или вот то-то.

кажется, это подтверждает мысль о единочеловеке. с набором ячеек, пучком дифференциальных признаков, которые по-разному заполняются. главное - с набором способностей. априорного. разума и чувства и мистики? нет, плохо. с логикой, с памятью, со знанием о том, что есть что-то сверх данного, с потребностью в творчестве и т.д.

общество как кто-то живой. который кхм гниёт.(потому что дети-маугли, потому что социальное существо)

лица людей - как у кукол из ткани, они смотрят, а их щёки мягкие и этого особенного цвета.

как же - действительно - по-другому with no religion.

осознавать это даже забавно, и мой-то план кажется... не очень ужасным.

приятно читать лингвистические тексты и понимать, что что-то понимаешь.

приятно радоваться диалектам. \звучит хуже, чем живётся\

приятно знать, что где-то так далеко есть люди, которым ты нужен и которые помнят тебя.

как хорошо самому - помнить.

мне показывают, как могучие тёмно-зелёные клёны-маги шумят и клонятся, мокрые листьями, к разным сторонам света.

хорошо, что есть, что записать.

имена берегов -

и берег
твоего
имени.

имён берегов -

и берега
твоего
имени

ищет и не находит.
 

берега
твоего
имени.