А недавно был у моря.
Навинтил на штатив старенькую цифровую зеркальную фотокамеру. Сделал несколько снимков с обрыва, несколько с пляжа. Несколько раз провалился под растаявший, заметенный снегом, лед, который образовался на берегу, там, где волны омывают песок.
Несколько раз подумал о тебе. Немного.
Немного поразмышлял о том, что все вокруг изменилось. Несколько раз.
Там, где раньше были камни, теперь песок. Там, где был песок – вода.
Я у моря недавно был! А до того дня был осенью. В конце октября. С той же камерой и тем же штативом. И такой у нас с морем бессловесный диалог каждый раз выходит: я делаю его снимки, оно пытается забрать меня к себе. Стоит лишь отвернуться или замешкаться, как оно тут же цепляет за ноги и тянет за собой…
А однажды произошел забавный случай. Я вдумчиво снимал со штатива, расположившись на пляже. Прошло около двадцати минут, как вдруг на поверхности воды показались пузыри, а через мгновение на сушу вышел водолаз. Или, правильнее сказать, аквалангист?!
Посмотрел на меня, а затем двинулся вдоль по пляжу. Я нажал на спуск – камера была нацелена на него, - но на фотографии его не оказалось. Выдержка была слишком большой.
Редко бываю у моря. А ведь до него от дома минут десять идти. Всего лишь десять минут…
Море…

- Почему Вы стали фотографировать?
- Знаете… Однажды, в юности, я возвращался домой через поле. Шел дождь, ветер клонил колосья к земле, а небо разрывали электрические разряды молний. Я стоял, замерев, и смотрел на эту красоту. В тот момент мне захотелось оставить эту красоту у себя, сохранить ее. Через некоторое время я купил фотокамеру.
[600x400]
Я стал снимать, чтобы никогда и нигде не остаться. Не остаться на бумаге, в электронном файле на чьем-то компьютере. В этой жизни. В этом мире. Нигде. Никогда. Словно меня и не было…

[600x400]

Photo: Ekaterina Cherkesova
summer2010

У меня есть одна старая очень глупая и очень безответственная мечта. То есть, это вам она может показаться безответственной и глупой, а для меня она, можно сказать, заветная. Мне хочется сфотографировать цунами.
Часто снятся сны, в которых я с камерой, выбрав ракурс, ожидаю свою волну. Я жду ее среди пирамид и стен, выложенных из песка. Жду ее в высокой траве; на побережье страны восходящего солнца вместе с другими туристами. Жду ее терпеливо с нетерпением.

Она всегда приходит. Неожиданна и загадочна. Издалека, стремительно приближаясь. Она дает мне несколько секунд, там, во сне, чтобы навести фокус, прищурив один глаз, и нажать на кнопку спуска затвора.

Щелк.

По телу пробегает легкий озноб – сейчас не волна покоряет меня, а я – волну. Замирание. Я на вершине. Это длится мгновение. Еще мгновение. Тишина кричит во мне. А затем приходит расплата.

Я хочу верить в то, что такой момент когда-нибудь настанет, и я смогу сделать снимок. Глупая и безответственная мечта.
Я хочу верить, что мы когда-нибудь встретимся. И встретимся совершенно случайно. В метрополитене ли. Будем стоять рядом в поезде, выйдем на одной и той же станции, хотя мне нужно на следующей, но невозможно не выйти за тобой следом. В кафетерии ли. Потянувшись одновременно за одним и тем же пирожным, или за одной и той же книгой. В букинистическом ли магазине.

Я хочу верить, что останусь для тебя единственным. Навсегда, понимаешь?! Навечно. Больше, чем на одну жизнь! Сильнее взрыва сотен ядерных боеголовок. Я хочу радоваться рассвету, расстилающемуся за окном, а не считать часы, а затем и минуты, до того момента, как ты в очередной раз покинешь мою квартиру, опаздывая на автобус. Я хочу верить в нас!
Я хочу верить, что март будет весенним. Что снег превратится в ручьи, а те побегут по тротуарам и мостовым. Я хочу верить в то, что я когда-нибудь доберусь до Марса, что я увижу его желтое цветочное небо, опустелые леса и океаны, потому что я не верю тому, что мне говорили и показывали. Потому что это всегда ложь. Хочешь, я докажу?

Я хочу верить, что на этой планете больше хороших людей, чем плохих. Вернее, больше тех, кто совершает добрые поступки. Я хочу верить, что сделал шаг в нужном направлении, что у меня все получится, нужно только немного подождать. Еще чуть-чуть. Нужно только много работать. Вот и весь секрет.
Я хочу верить, что отдаю всего себя тебе, творчеству, миру. Что до последней капли я нахожусь в тебе! Как же мне хочется думать, что с каждым днем я открываю тебе новую и удивительную страницу жизни, потому что ты с каждым днем делаешь это – открываешь такую страницу для меня.

А что значит верить?
Что это такое: «Я верю»?

Оставьте, мне не нужны факты. Не нужны листы, исписанные убористым почерком, энциклопедии; не нужны обещания и уверения, не нужен диктор на телеканале или в радио эфире, которых я не слушаю и не смотрю. Мне бы только заглянуть в твои глаза, почувствовать песок, просыпающийся на мои ладони. Мне бы почувствовать ветер. В полное безветрие. В поле. Среди золотящихся на солнце колосьев. Потому что вера – это то, что не требует доказательств!

И я хочу верить! В летний дождь, в цветы, которые любят шептаться между собой, в сказки, в ночные разговоры на крышах, в то, что ты каждый день в семь вечера будешь отправлять сообщения на мой телефон, когда мы друг от друга далеко, а я, каждый вечер, в семь, буду получать их от тебя. Я хочу верить в тоску и в безмятежную радость. Верить в счастье и в удивление. Верить в радугу. В телефонные звонки. В любовь. В то, что в стареньком Зените живет крошечный человек, который рисует фотографии. В то, что все собаки в конце пути попадают в рай.

Потому что, если не верить в это, то… во что?

[500x501]

Если есть внутренний мир, значит, существует и внешний. Главное не перепутать эти миры. Главное помнить, что между ними, как между черным и белым – множество оттенков.

Январь сложный месяц. Январь – это мелкие поломки, неожиданная болезнь, вполне объяснимая зимняя усталость и усталость, а точнее, некая печать от того, что не удалось сделать. А не удалось многое и все связано со снегом: снеговики, снежные крепости, прогулки по заснеженным улицам, фотографии на ч/б пленку.
Вместе с тем, январь стал удивительным месяцем. Очень давно… очень давно я хотел возвращаться домой с работы и чтобы дома меня ждали. И в этом январе меня ждали. И я особенно спешил домой.
В январе было тепло!
А еще в январе мой друг сделал предложение своей девушке, и они подали заявление в ЗАГС. А свадьба назначена на конец июля. И я очень надеюсь, что к этому времени я приобрету хорошую оптику к фотоаппарату и хорошую вспышку и смогу сделать достойные снимки.

В январе в аэропорту Домодедово произошел теракт. Двадцать четвертого числа в зоне прилета международных рейсов прогремел мощный взрыв. Погибли люди. Ни одна российская телерадиокомпания своевременно не начала трансляции с места событий, вещали зарубежные. Президент России Дмитрий Анатольевич Медведев узнал о трагедии из твиттера. Как и остальные россияне. Корреспонденты «Русского репортера» вели фоторепортаж.
Представитель одной из спецслужб, который работал в столичном аэропорту «Домодедово» в день взрыва, унесшего жизни 35 человек, признался, что самым жутким был момент, когда в зале прилета, где лежали тела погибших, стали почти одновременно звонить их мобильные телефоны. Все понимали, что это пытаются выйти на связь родные и близкие жертв теракта после того, как о взрыве было объявлено в прессе.

Январь очень сложный месяц. Нужно собраться с силами, сбросить обременительный груз прожитого, чтобы максимально интересно и познавательно провести каждый день февраля.
Пусть он запомнится светлыми и теплыми нотами приближающейся весны!
Доброй ночи!

[700x467]

Мне снится сон.
А во сне я стою на улице. Прямо посередине проезжей части, у трамвайных рельсов. А улица самая обычная – в разных городах на разных континентах, должно быть, много таких улиц. Вон там – перекресток, а позади – старое здание из красного кирпича. А на углу кофейня-кондитерская. Окна во всю стену. Какие-то магазинчики. Деревья. Весна. И, вроде, собирается дождь.
А еще на улицах никого нет. Ни единого прохожего, ни одного автомобиля или автобуса.
И я стою у трамвайных рельсов, и на мне старые кеды. Как же я люблю эти старые мои кеды!
Я оглядываюсь по сторонам. А потом смотрю на небо. А потом снова по сторонам.
Подъезжает трамвай. Весь такой дребезжащий и желтый.
Я захожу в трамвай и сажусь на место вагоновожатого, потому что это место пустует. И вагон пустует. Начинает накрапывать мелкий дождь. Закрываю дверь, прижимаю педаль к полу. Трамвай, раскачиваясь, трогается и везет меня по улицам озябшего, мокрого города. Такие улицы есть, наверное, в любом другом городе, на любом континенте. Я об это ничего не знаю, я мало где бывал.
Вон, по левую сторону кинотеатр. Большой кинотеатр, такой, каким он и должен быть: с кафе и гардеробом, с высокими потолками и расклеенными по стенам афишами. И кругом магазинчики с витринами, в которых выставлены манекены, одежда и обувь. И какие-то прочие вещи. А вот там, за поворотом будет парк.
Дождь усиливается, а я никак не могу найти рычаг, управляющий дворниками. Или кнопку. Как она должна выглядеть?!
А дождь уже стеной.
Но через время все же рассеивается.
Рассеивается…
И трамвай выезжает к морю.
Останавливается и открывает двери.
Я выхожу и ступаю на песок. И ветер куда-то снова гонит волны. Волны большие, а песок такой прохладный. Или мне только так кажется?! Подойди еще ближе, сделай несколько шагов навстречу! Подойди и отложи все свои мысли. Ненадолго, на мгновение. Посмотри на море.
Посмотри!
На море…

[700x467]

Закрываю глаза – темно.
Открываю – все та же тьма поглощает меня.
Капли воды срываются с потолка и со звоном разбиваются о выстланный лужами пол. Аккумуляторы в фонаре на каске сели еще несколько дней назад, фляга опустела незаметно. Незаметно темнота стала мной, а я, оставшись наедине с собой, стал темнотой.
Я сидел, привалившись спиной к угольным стенам, неподалеку от заваленной вентиляционной штольни и писал тебе письмо. Не на бумаге писал, а мысленно, как обычно, впрочем.
Помню, как тогда, в то безмятежное время, я ложился в постель счастливым, лишь от того, что где-то там, на другом конце города, в свою постель ложишься ты. А может, ты уже спишь или, как это чаще всего происходило, сидишь за холстом до самого рассвета, пока первые пароходы не начинают шумно ходить по реке за твоим окном. Но даже тогда, отложив холст, ты надевала легкое пальто и спускалась в весеннее, но еще прохладное утро к ближайшему телефонному автомату и набирала мой номер.
В те утра я говорил с тобой о том, что наши глаза, конечно, смотрят, но не видят, а видит сердце. И так со всем. Говорил, что сердце – это вообще основа основ.
Иногда ты задавала вопросы, на которые я с трудом находил ответ. Иногда подолгу молчала. Затем опускала телефонную трубку на рычаг, я опускал свою и, если удавалось, засыпал. Солнечные лучи в это время начинали свое путешествие по комнате.
Как давно это было… Пять лет назад? Семь?
А помнишь нашу первую встречу на уличной площадке кафе у кинотеатра?!
- Мне нравятся ромашки, - сказала ты, сидя за столиком в ромашковом платье. Это были твои первые слова.
И тогда я взял тебя за руку и повел по асфальтированным мостовым, - я даже не знал твоего имени, - пока мы, наконец, не вышли к скверику, утопающему в белых с ярко-желтыми сердцами, ромашках.

Кхм…
Дышать становится труднее.
Я любил тебя. Ты любила писать маслом.
Аккумуляторы в фонаре, закрепленном на каске совсем сели. Несколько дней назад. Иногда мне кажется, что сделаешь выдох, а на вдох уже не хватит сил. Все потому, что темнота стала мною, а я превратился в темноту. Я совсем не сплю. Открываю и закрываю глаза.
Теперь я даже не уверен в том, что существую.

Да, друзья, иногда последние автобусы не приходят к нашим с вами остановкам...

[700x467]
Провожать тебя было совсем просто.
Откуда-то сверху накрапывал дождь. Он был очень осенним и мягким. Дождь сыпал, а я думал о твоих руках, которые касались клавиш того фортепиано, на которое мы наткнулись однажды прогуливаясь на задворках тоскующего по кому-то города. Клавиш белых и черных.
Провожать тебя было просто. Твой вагон в конце платформы и я чувствовал холодные капли, стекающие за воротник пальто. Осень сбрасывала листья с деревьев, а ты убегала. От меня, от этого города, от котов в наших подворотнях и от всей нашей жизни в небольшом дворике, где все знают друг друга.
Я подал тебе чемодан, ты уже стояла в тамбуре. Я улыбнулся тебе на прощанье, а ты смотрела так серьезно и сосредоточенно. И вагон медленно тронулся, твои нежные пальцы засели в моих мыслях, я засунул руки в карманы, поезд набирал скорость, кто-то раскрывал разноцветные зонты, осень сбрасывала с деревьев листья, приближалась долгая зима.
А фирменный «Калининград - Санкт-Петербург» уже таял где-то у горизонта, сливаясь с обликом пропащего города.
Знаешь ли, мне просто было тебя провожать.
Я вернулся в наш дворик и немного постоял под дождем. Затем зашел в подъезд , прошел мимо почтового ящика – писем, как обычно, нет – поднялся на третий этаж, вошел в нашу квартиру и, не снимая пальто, уселся перед окном. Так прошло несколько лет.

Сегодня я проснулся рано, сразу же подошел к большому окну и начал рассматривать окружающее. Окружающее состояло из небольшого поля, нескольких домиков с мансардами и черепичными крышами, нескольких высоких елей, дороги и лесного массива где-то у горизонта.
И мне захотелось, чтобы ты была ближе.
Небо все светлело, а я продолжал о чем-то размышлять, стоя в предрассветной мгле. Не пошел выносить мусор, и готовить кофе не пошел. Не стал слушать музыку и читать накануне начатую книгу не продолжил. Думал о космосе, о войне, о Бродском, немного о Франции и о французских кафетериях. Думал о будущем и о весне тоже думал, глядя на траву, освобождающуюся от снежного покрова. Представлял теплый ветер, лавочки в скрытных парках, которые по весне так и говорят каждому встречному: «Присядь, съешь круассан, почитай книгу». И я сам давным-давно подходил к таким лавочкам, присаживался, не спеша завтракал круассаном, запивая его чаем из ближайшего кафе, и листал захваченную с собой книгу. Иногда в парках появлялись кошки, которые нежились под теплыми лучами весеннего солнца.
- Будь ближе, - это я тебя так прошу.
То есть, я очень люблю тебя! И ты меня, я знаю, сильно любишь. Но будь еще ближе, пожалуйста!..
Там, в том времени, листая книгу, я много мечтал. А о чем мечтал, я уже и не помню. Надо думать, мечталось мне о чем-то хорошем и возвышенно-неземном. И в этом времени, медленно выползая из-под снежных сугробов, я начинаю мечтать о том же необыкновенном.
Ты только будь ближе! Еще!..
Еще немного! И я подарю тебе... Свет!

Я был смел относительно своих планов на 2011 год и вот – неожиданно свалился с болезнью, хотя последний раз болел, наверное, лет десять назад. Обошлось.

Не так давно, уже в наступившем новом, на утренней пробежке до рабочего места увидел забавную картину: в небольшом парке на одной из лавочек сидели двое. Они застыли, красноречиво держа свои руки, словно что-то горячо обсуждали между собой и все бы ничего, только эти двое были слеплены кем-то из снега. Самые, пожалуй, необычные снежные люди – снеговики.

Мои друзья, к слову, уже вовсю успели постараться, из-под их влажных перчаток вышла целая кучка разнообразных снежных медведей, пингвинов, кротов и прочих снежных зверей. Буду надеяться, что зима еще здесь, что будет мести снег, что я смогу построить снежный город и квадратного снеговика – то, о чем я давно мечтаю. Хотя вы, я думаю, уже с нетерпением поджидаете прихода весны, не так ли? Нет-нет, подождите немного!.. Еще не вставлена ч/б пленка в Зенит, еще не сделаны те самые зимние кадры, которые должны быть сделаны. Я еще не спускался к зимнему морю и не фотографировал зимние улицы городов!

Убегаю к друзьям на пиццу. Мне сегодня сказали, что настоящая итальянская пицца готовится в деревянных печах. Представляете?!

[700x467]
mikebaranovsky,2010

[700x467]
Перенестись в сказку
- Скажите, а Вам никогда не хотелось перенестись в сказку?
- Скажите, а Вам никогда не хотелось выпить волшебную жидкость, предназначенную для Алисы? Чтобы уменьшится в размерах, и попасть через маленькую дверь в Страну Чудес?!
- Кхе-кхе, - сказали бы Вы. – А это не опасно?
Или:
- А что ждет меня за той дверью?
Или:
- Ну, конечно же, - и, не обдумав, схватили бы кувшинчик с волшебной жидкостью со столика, откупорили пробку и выпили бы содержимое без остатка.
Р-р-раз, и стали бы маленькими. Уверяю Вас, и я бы поступил неосмотрительно, как Вы. А все потому, что в нас с Вами живет маленький человечек, который еще верит в чудеса. И этого сорванца так и тянут путешествия и приключения.
До какого-то момента мы с этим человечком лучшие друзья. То есть, он не может без Вас, а Вы ну никак не можете без него. А потом, когда Вы становитесь старше, Вы этого человечка забываете. Несправедливо это как-то. И вот, вы все растете, пока не становитесь взрослыми, а затем начинаете разлучать своих детей с их человечками-друзьями. Печально, что мир взрослых все глубже проникает в мир детей...

[700x467]
Ее звали мечтой
Она вышла замуж за Ветер.
Ее тонкий белый шарф развевался на пляже (у морского причала, где был установлен небольшой подиум для священника), то открывая, то вновь скрывая ее бледную, нежную шею. Собравшиеся неподалеку гости потягивали шампанское из тонких хрустальных бокалов.
- Она будет несчастна, - торопливо перешептывались присутствующие дамы, а мужчины окидывали невесту молчаливыми, восхищенными взглядами.
«До чего же она прекрасна» - говорили их взгляды.
Я стоял чуть в стороне, держа в руках громоздкую фотокамеру с круглой ламповой вспышкой, готовый в любой момент запечатлеть молодоженов, готовый в любой момент убежать как можно дальше отсюда.

[700x467]
Она вышла замуж за Ветер.
Воздух был пронизан тревожным перезвоном колоколов.
Невеста стояла, потупив взгляд, наряженная в самое красивое платье, какое я только мог видеть. Руки в безвольном молчании держали букет белых роз.
Я отвернулся и побрел по рассыпчатому песку к зданию церкви. Легкий ветерок покачивал полы моего плаща.

[700x467]
2011
Вот уже который день за окном сыпет снег, - сбивается в сугробы, заметает улицы, превращая две полосы автодорог в одну. Второго января, после ночи в клубе, после всего шампанского, что мы там нашли и выпили, после бодрящего сна, мы, ближе к обеду собрались, чтобы поехать в К. Солнце стелилось так низко над землей, отражалось в облаках, разбрызгивая оттенки теплых цветов по всему небосводу. Мягкий снежок радовал глаз. Празднующие люди, оставив морозные улицы, разбрелись по кафетериям и ресторанам. Город замер в томительном ожидании. Город привык ждать.
Близился вечер. Вечер был все ближе мне. А мне хотелось быть ближе тебе. И снег тогда осыпал фонари поцелуями. И в торговом центре играло что-то рождественское, сияла, переливаясь огнями гирлянд, елка.
И здесь, где-то совсем рядом со мной ты. Ты рядом. Я чувствую твои легкие шаги, я оборачиваюсь. И оборачиваюсь вновь. Я поднимаю взгляд вверх и опускаю его вниз.
Я закрываю глаза и я вижу:

[700x467]
Расскажи мне про…

- Луна куда-то пропала, ее вторую ночь нет на небе.

- Это я ее съела!

Ты улыбаешься. Я влюблен в самую красивую девушку на планете.

- Представляешь, как было бы здорово найти огромный подсолнух и ходить с ним по городу в дождливые дни?!

И я представил ее идущей по мокрым тротуарам с большущим подсолнухом в руке, меж снующих серых лиц с разноцветными, но обыденными зонтами. Ты умела мечтать. Я хотел привнести в мир света.

[700x467]
Рождество
Я часто вспоминаю нашу прогулку к дому сказочника Гофмана! Помнишь, там город из маленьких домиков построен? Этакий макет части Кенигсберга под открытым небом. Мне очень хочется (а на самом деле – это моя давняя мечта) пройтись по старинным улицам Кенигсберга, Раушена и Георгенсвальде, заглянуть в свой дом, только несколько десятилетий назад, посмотреть, как там раньше жили люди, кем они были и о чем мечтали. Выйти к морю, прокатиться на фуникулере. Мне бы хотелось Читать далее...

В понедельник ей приходится вставать рано. Когда она просыпается, за окнами ее двухкомнатной квартирки еще темно. Заспанная, она неторопливо собирается и уезжает в университет. Возвращается ближе к трем, разогревает в микроволновой печи суп или котлеты с рисом, приготовленные накануне. Включает радио и обедает.

Во вторник в университет нужно позже. Она завтракает кофе и бутербродами с сыром под музыку, которую крутят на ее любимой радиостанции. В этом многоэтажном доме с сотней квартир, с интернетом и телефоном, она чувствует себя одинокой. Она чувствует себя одинокой в своем городе, проезжая занесенные снегом улицы в городском автобусе, чувствует одиночество в мире на своей планете.

Среда — ее выходной. Но не вздумайте звонить ей раньше одиннадцати утра, если Вам захочется услышать ее голос или назначить встречу. Среда существует для друзей и для книг, для фильмов, которые ей давно советовали посмотреть, для походов в кино и кафетерии, для обсуждения живописи и психологии, для прогулок по улицам города N и для встреч с молодыми людьми.

В четверг между занятиями в университете образуется свободное время, которое она проводит с подругами в ближайшем суши-баре или наедине с Маркесом в фото-кафе на Ленинском проспекте. Возвращается домой поздно, настраивает радио на нужную частоту и долго лежит на диване, рассматривая потолок. Размышляя о будущем.

В пятницу он забирает ее из института и они отправляются в небольшое путешествие на его автомобиле. Обычно, к морю. Но даже там, глядя на него, подкармливающего галдящих чаек пшеничным хлебом, она чувствует себя одинокой. Потому что это совсем не та любовь, а ей хочется любви, длиннее одной жизни.

По субботам и воскресеньям радио звучит весь день. Приглушенно, но мелодично, - исполнители и радиоджеи пытаются достучаться до ее сердца. Она готовит блинчики с вишневым джемом и усаживается за новую книгу. С большой кружкой какао и кошкой в обнимку. Иногда она что-то записывает в свою потертую тетрадь, иногда звонит мне. Она пытается сбежать от своего одиночества и проблем, и никогда не борется с ними.

Ей кажется, что скоро в ее жизни наступят перемены. Но впереди ее ожидает лишь снег.

[700x467]

За окном замирает небольшой город. Красные черепичные крыши домов застилает снег. В квартирах царит радостная суета, под «Иронию судьбы...» и новогодние концерты готовятся салаты, горячее и бутерброды с икрой. Кто-то докупает подарки, мандарины и шампанское, кто-то празднует на работе дружным коллективом, ожидая окончания последнего рабочего дня года. А из моих окон виден лишь замирающий город.

Сегодня наступление Нового я буду праздновать по-особому, вдвоем с любимым человеком. У нас будет скромный, но разносторонний стол: роллы, блинчики с мясом, которые в ее исполнении я попробую впервые, традиционный «Оливье», овощи и фрукты. В двенадцать я открою шампанское, наполню бокалы, скажу слова, которые хочу сказать и мы вместе загадаем желания. И от предвкушения вечерних чудес становится радостно и волнительно!

В 2011 я многое поменяю! Как настоящий римлянин, то есть, житель Рима, ровно как и другого итальянского города, выброшу ненужные мне вещи воображаемо с воображаемого балкона и в новом 2011-ом приобрету новые. Я постараюсь заглянуть еще глубже в себя. Постараюсь еще больше отдавать, творить и учиться. Учиться с каждым новым днем нового года и следовать своему пути.

И вам я желаю несмотря ни на что идти с улыбкой по своему пути и внимательнее приглядываться к окружающему миру! Поверьте, ему есть чему вас научить!
Больше тепла вам, больше встреч с любимыми людьми! С этим ничто не сравнится!
До встречи на новой планете!
Пока!

[700x455]

Собственно, итоги подводить еще рано. Еще есть 29-ое декабря и 30-ое. Да и сегодняшний день только-только рождается в наших глазах. Или, вернее будет сказать, - под нашим пристальным взглядом. Или не совсем пристальным?
Никуда не деться от этого «вдруг». Вдруг произойдет что-то, что все итоги года поменяет?! Так что, позже! Позже...
На самом деле, я никогда еще не подводил итоги. Здесь, по крайней мере.

Сегодня мы поставим и нарядим елку. Сама елка у нас в этом году будет небольшой и настоящей, пахнущей лесом и новогодними чудесами. А из-за отсутствия елочных игрушек, видимо, придется украшать ее конфетами!
Сегодня мы отмечаем Новый год с друзьями, с теми, кого я очень люблю, с теми, кто многие годы помогал мне стать тем, кем я стал, кто дарил мне мысли, вдохновение и радость. И сегодня, за новогодним столом, под звон соприкасающихся друг с другом бокалов с шампанским и коньяком, я буду говорить с ними о любви, буду вспоминать этот год и строить планы на будущее.

А сейчас, извините, мне пора идти за шампанским!..
Радостного вам настроения,
mb