Решила почитать российские новостные ленты. Печальное зрелище...
И вспомнила одну женщину... которая постаралась сделать этот мир чуточку добрее и милосерднее.
1979 год. Председатель Норвежского Нобелевского института, профессор John Sannes награждает Терезу Калькутскую (Мать Терезу) Нобелевской премией мира - "За деятельность в помощь страждущему человеку".
[575x386]
[COLOR=darkblue]
Нобелевская лекция Матери Терезы (11 декабря 1979 г.)
"Так как мы собрались здесь все вместе возблагодарить Господа за Нобелевскую премию мира, кажется мне, что будет прекрасно, если мы помолимся вместе, вознесем молитву святого Франциска Ассизского, которая всякий раз безмерно поражает меня. Мы возносим эту молитву каждодневно после Святого причастия, ибо молитва эта очень важна для каждого из нас, и я не перестаю удивляться тому, что и 400-500 лет тому назад, когда святой Франциск Ассизский сотворил эту молитву, люди переживали те же трудности, какие мы переживаем сейчас, и потому молитва эта так дивно хороша и для нас. Думаю, некоторые из вас уже получили ее — так что мы помолимся вместе.
Возблагодарим же Господа за возможность собраться сегодня всем вместе, за этот дар мира, который напоминает нам о том, что мы были созданы, чтобы жить в этом мире, а Иисус стал человеком затем, чтобы принести благую весть обездоленным. Будучи Богом, он стал человеком, во всем таким же, как мы, кроме грехов наших, и пришел к нам с благою вестью. Этой вестью был мир всем людям доброй воли, и это именно то, чего все мы желаем — душевного мира, покоя. И Бог так возлюбил этот им сотворенный мир, что отдал ему своего Сына. Это была жертва, это все равно что сказать: Бог с болью отдал Его, потому что Он так сильно любил этот мир. Он отдал Его Деве Марии, и что сделала она?
Как только Он вошел в ее жизнь, она тотчас же, не медля, поспешила передать эту благую весть и пошла в дом двоюродной сестры своей, и дитя — нерожденное дитя — в чреве Елизаветы запрыгало от радости. Оно и было тем маленьким нерожденным младенцем, первым посланцем мира.
Оно узнало, что пришел Христос, чтобы принести благую весть вам и мне. Но этого было недостаточно — недостаточно, чтобы стать человеком, — Он умер на кресте, дабы показать нам высшую любовь. Он умер за вас, и за меня, и за всех прокаженных, и за того человека, умирающего от голода, и за того нагого и сирого, лежащего на улице не только в Калькутте, но и в Африке, и в Нью-Йорке, и в Лондоне, и в Осло, — и настаивал, чтобы мы любили друг друга, как Он любит каждого из нас. И мы читаем это в Евангелии совершенно ясно: любите, как Я всегда любил вас, как Я люблю вас; как Отец мой любил меня, так и Я люблю вас: И так сильно любил Бог-отец своего Сына, что и отдал Его нам, и как сильно мы любим друг друга, мы тоже должны отдавать друг другу, отдавать до боли. Мы не можем сказать: я люблю Бога, но не люблю моего ближнего. Апостол Иоанн говорит: ты лжец, если говоришь, что любишь Бога, которого не видишь, если не любишь своего ближнего, которого видишь, до которого дотрагиваешься, с которым живешь. Так что для нас очень важно понять, что любовь, если она истинна, должна причинять боль. Иисусу больно было любить нас, это причиняло Ему боль. И, чтобы увериться, что мы помним Его великую любовь, Он претворил себя в хлеб жизни, дабы удовлетворить наш голод по любви Его, наше алкание Бога, ибо мы были созданы ради этой любви. Мы были созданы по образу и подобию Его. Мы были созданы, чтобы любить и быть любимыми, и Он стал человеком, чтобы и нам стало возможно любить так, как Он любит нас. Он стал алчущим, нагим и сирым, стал больным, стал узником в тюрьме, стал одиноким, никому не нужным — и Он говорит нам: это вы сделали меня таким. Он изголодался по вашей любви — это и есть голод наших обездоленных. Это голод, который мы должны найти — найти, быть может, в нашем собственном доме.
Я никогда не забуду посещения некоего дома, где обретались престарелые родители тех, кто просто отвез их в это заведение и, быть может, забыл. Я обошла дом, я увидела, что все там у них есть, прекрасные вещи, но они смотрели на дверь. И ни на одном лице не увидела я улыбки. Тогда я повернулась к сестре и спросила: как же так? У всех этих людей есть здесь решительно все, но почему они все время смотрят на дверь, почему они не улыбаются? Я так привыкла видеть улыбки на лицах наших пациентов, даже умирающих… И тогда она сказала: они каждый день, всегда, постоянно ждут, надеются, что их навестит сын или дочь. Им больно оттого, что они забыты, вы же видите, что им нужна любовь. Бедность там, где нет любви, и такая бедность может жить в нашем собственном доме, если там нет места любви. Быть может, в нашей собственной семье есть кто-то, кто чувствует себя одиноким или больным или встревожен.
Находимся ли мы с ним рядом, готовы ли принять его, готова ли мать
Читать далее...