Холодный осенний дождь барабанил в зарешеченное окно сумасшедшего дома. За стеклом под мокрым опавшим кленом жалась друг к другу стайка школьников. Один из них нервно курил чуть поодаль, виновато кутаясь в легкую курточку и надвинув кепку на глаза.
-- Ваши? - спросил доктор в белом халате, и взглянул на женщину в халате другого цвета, сидевшую перед ним в глубоком кресле, из которого трудно внезапно вскочить.
-- Мои. А вон та, в блондинку крашеная, моя доченька. Предательница...

Доктор помолчал немного, глядя на стекло, по которому прозрачными червями стекала холодная вода. Он вспомнил про средневековую пытку, когда на голову привязанного к столбу человека падает капля за каплей ледяная вода, сводя того с ума. Вот так и со мной, - грустно подумал доктор. Еще одна учительница, еще одна история...
-- Расскажите об этом. Ведь год назад вы уже лечились у нас? И вот - опять к нам...
-- Все началось с чумодана...
-- Чемодана, - вежливо поправил врач.
-- ...Был диктант. Пришла комиссия из районо, - не слушая доктора, ушла в воспоминания учительница. - Как сейчас помню, был отрывок из рассказа Антона Чехова "Толстый и тонкий". Там вокзал, гудки паровоза, запахи дорогого кофе и дешевой селедки, пассажиры с вещами... А на следующий день скандал - весь класс написал "чумодан" вместо "чемодан". Директор пришел. А детишечки и говорят, что я их с первого класса учу, что правильно - "чумодан". Так я попала к вам первый раз... Уже потом я узнала, что предала, точнее, сообщила содержание диктанта одноклассникам, моя дочка. В то время ухаживал за ней один отморозок, вы знаете, в каждом классе есть такой. Как вырастут, не работать идут, а делить чужие деньги. Он и предложил: давайте всем классом приколемся, все равно аттестат и институт не мозги, а бабки решают...Вот у меня крыша и поехала...
-- А в этом году? - спросил доктор.
-- Что вы знаете о судьбе Анны Карениной? - спросила вдруг учительница и пытливо взглянула в глаза доктору.
-- Известно, что. Поезд. Чугунным колесом по тельцу, одетому в бельгийские кружева и оренбургский пуховый платок...

Учительница горько улыбнулась, попыталась встать, но руки, пристегнутые к подлокотникам, не позволили это сделать.
-- ...И вот, на уроке литературы, мне и заявляет ученик у доски, что Анна Каренина передумала, открутила пару гаек, пустила поезд под откос и ушла в партизаны, бороться с феодально-помещичьим строем. Откуда ты это взял, изумилась я. Из учебника, - говорит тот. Я беру его учебник, читаю, - так и есть...Беру учебник на соседней парте - так же... Бросилась к учительскому столу, за своей хрестоматией по литературе...
-- И что?! - вздрогнул доктор. Он вспомнил, что нередко принимал решения, руководствуясь очень толстым медицинским справочником, который наизусть не заучить. И его привела в ужас мысль, что...
-- ...И там тоже! Черным по белому, шрифтом "таймс нью роман", на офсетной бумаге N2, написано, что Анна Каренина ушла в партизаны!!!...Подменили! Страницу подменили! Информатика... компьютеры с принтерами!...Никому верить нельзя...В газете писали, что в Пинске школьник город фальшивыми деньгами город наводнил. Оказалось, его папа, директор крупного предприятия, заставил. Сынок, говорит, мне велели предприятию зарплату выплатить, а нечем. Пойду и удавлюсь... Что скажешь, сынок?.. А сынок и говорит, мол, на последнем занятии по информатике нас учили русские деньги сканировать. Будут тебе деньги, папочка, для завода. А ты впредь не ругай, когда найдешь окурок у меня в кармане. Я их на улице собираю, чтобы в урну снести. Но забываю выложить...

... Холодный осенний дождь по прежнему барабанил в зарешеченное окно сумасшедшего дома, стекая слезами по стеклу...

Марк наслаждался расслабляющими запахами весеннего Парижа: шоколадные эклеры из «Шарль-Безансон», приторная затхлость прачечной напротив, мусор, лошадиный навоз. Мокрые от лёгкого дождика камни мостовой поблескивали на полуденном солнце, словно пытаясь привлечь к себе больше внимания. Марк сощурился, поморщил нос и чихнул. Сзади он услышал сдавленный стон и, скрипнув каблуками, вальяжно обернулся.

От связанных за спиной рук её великолепная грудь казалась ещё выше, разорванная рубашка стыдливо пряталась в складки сбитого в кучу платья, размазанный макияж придавал лицу потусторонности. Она держалась спокойно и даже слегка вызывающе, но Марк видел, как её колотит.

Вертлявый хозяин скобяной лавки сказал, что она была девушкой лёгкого поведения и её застукали с пекарем из «Лядюре». В результате пекарь потерял постоянное рабочее место, а

«Она потеряла голову», - невольно скаламбурил Марк, разглядывая её. – «Потеряла голову от любви». Непослушные вьющиеся каштановые волосы рассыпаны по голым плечам, белоснежный стан, достойный образа лучших скульпторов по оба берега Сены, плавные линии груди – нет, нет, нет – чуть вздёрнутый кверху носик, аккуратные тоненькие брови, чувственные половые – нет, нет, нет – полные, полные губы. Чёрт возьми, лишняя минута жизни может стоить вымышленного извращения! Интересно, следит ли она за своей «киской» - бритый лобок стал для Марка самым необыкновенным откровением последнего визита в публичный дом Беатрисы, после которого даже проколотые китайскими иглами соски перестали выглядеть убедительно.

Он внимательно посмотрел в её влажные, бездонные глаза. От его буравящего взгляда на её щеках скозь потёкший грим проступил лёгкий румянец, и одновременно с ним – страх. Марк не слышал её предсмертных слов, он готов был насладится ею прямо здесь, на мокрой и блестящей мостовой, аккуратно обнажая её великолепные ягодицы, впиваться в них поцелуями, добраться до влагалища и КУСАТЬ, жадно и остервенело КУСАТЬ, раздвинь шире, ШИРЕ, это совсем не больно, БОЛЬНО, а затем резко войти в окровавленную щель на всю глубину, ДОЛБИТЬ её жёванную промежность, РВАТЬ внутри нежные ткани и

- Je vais expédier ton âme à l’ENFER!

Скрип эшафота привёл Марка в чувство: он вдруг понял, что его член стоит, как палка, натягивая пурпурно-красную тогу, немедленно нажал на спуск, и сорокакилограммовое лезвие ухнуло вниз. Красная вспышка озарила лебединую шею девушки. Тело забилось в конвульсиях, из рассеченных артерий струями фонтанировала кровь. Двое подручных суетливо поволокли труп к усыпанному опилками гробу. Один из помощников метнулся к гильотине за слетевшим с дёргающейся ноги стоптаным деревянным башмаком.

- Monsieur le Procureur, l’arrêt est exécuté*, – пробормотал Марк, неловко подхватывая плетеный кузов,
потяжелевший ровно на одну кудрявую голову с влажными, бездонными глазами.


* - Господин прокурор, приговор приведён в исполнение (франц.)

Вот такое вот объявление я увидел у входа в подъезд.
[544x699]

Отныне всё, ухожу с рынка, мне стало не интересно…
Мясник, так называют людей нашей профессии. На мясном ряду, где я проработал десять лет, мне больше делать нечего. Я стал - Мастером.
Когда я впервые разделывал свинью, я уделался, как поросёнок. Ночью тоже кстати впервые, не смог заснуть без допинга.

Я начал пить после работы, пить с друзьями и нет, с вовсе незнакомыми, в итоге я прозрел… я всё понял… оказывается нет никакого животного, никогда и не было, а есть только туша, которую надо аккуратно разделать так, чтобы от неё как можно меньше осталось.

Через три года я перестал воспринимать животных в зоопарке, как единое целое.
Теперь же я даже не смотрю на объект работы, а понимаю его разумом, нет никаких чувств, а только одно желание поскорее разделаться, желание, продиктованное мозгом.
Режу вдоль естественных волокон, рублю сочленения, прохожу в полости, никогда не рублю то, что слишком твёрдо, - центральные жилы и связки, а тем более – большие кости.
Но, несмотря на это, каждый раз, подойдя к сложному сплетению, вижу, как трудно с ним будет справиться, страшусь и остерегаюсь, не отвожу глаз, веду нож медленно, едва шевеля. И вдруг так быстро заканчиваю разделку, точно рассыпаю ком земли. Подняв нож, я постою, оглянусь по сторонам, пройдусь в нерешительности и, удовлетворенный, оботру нож и спрячу.

С каждым проведённым днём здесь, я чувствовал, что что-то уходил из души, уходит навсегда.
По-прежнему, все движения отточены, каждый взмах моей руки и наклон плеча, каждый шаг ноги и сгибание колена сопровождались треском отделяемой от кости кожи, стуком ножа в четком ритме, который задавал я сам.
И я ушёл… точнее убежал от себя, мне стало не интересно.
Вчера лежал дома на диване как, всегда уткнувшись в дебилятор смотрел единственную передачу, которая меня почему-то не раздражала – «В мире животных».
Интересный факт, как всегда вкрадчивым голосом вещал Николай Николаевич Дроздов:
-А знаете ли вы? что когда человек рождается то в нём 326 косточек, а когда подрастает остаётся всего 260?
Честно скажу: - Не знал!?

«Сегодня на Юго-западе Москвы произошло очередное убийство, в подъезде собственного дома было найдено расчлененное тело директора Черкизовского рынка Рубик Рафикович Торосян, преступнику удалось скрыться…».

Уютный зал, банкет персон на двести,
Жених притих – волнуется чуть-чуть,
И свадебное платье на невесте
Подчёркивает талию и грудь

Родня сидит, из тундры уссурийской
Зачем-то приглашённая сюда,
С набитым ртом, склонясь над общей миской,
Тупые шутки травит тамада

«Подбрось яйцо», «Пятнашки», «Кегли», «Фанты»,
Цыганский танец, водка из туфлИ,
Обрюзгшие уродцы-музыканты
Лабают свой «гоп-стоп» и «ай-лю-ли»

С небесным звоном стукаются стопки,
Свекровь по залу скачет как блоха,
Свидетель пьяный, запершись в подсобке,
Активно дружит с тётей жениха

А молодые счастливы настолько,
Что по волнам любви своей плывут,
Охотно реагируют на «горько»,
И друг от друга глаз не оторвут...

И, как бы не участвуя в процессе,
Сплетают нежно губки в узелок...
........................................................
Вот эпилог из сказки о принцессе,
И фильма «Тварь» классический пролог.

Протопи ты мне баньку, хозяюшка,
В.С. Высоцкий.

Пропиарь меня в блоге по белому,
От чернухи у пипла угар.
Каково мне потом, угорелому
Отвечать за рекламный базар.

Удели хоть немного внимания,
Пару ссылок и я на коне.
Станет легче в среде обитания
Обитать и пиариться мне.

Сколько раз было, разумом трогался,
Бился об стену с криком «банзай!»
А на левой груди профиль Торвальдса,
А на заднице – Виндовс маздай!

Сколько лет я не парился в тропиках,
И казалось, вот-вот соберусь,
Но вебмастеры в кожаных топиках
Из Сибири послали в Бобруйск.

А потом на хосте или в роуте,
Вороша надоедливый спам,
Я запутался в мессаджах роботов,
Что по мылу отправлены нам.

Пропиарь меня в блоге по белому,
Слово доброе греет как пар,
Я тебе тоже что-нибудь сделаю,
Если будет готичным пиар.

Я к тебе обращаюсь как к опытной
И продвинутой в этих делах.
Напиши слово доброе в комменты,
Хоть «КГ» или «первая, нах!»

Пропиарь меня в блоге отвязанно.
Я от славы всемирной отвык,
И тебе буду долго обязанный
За пиар и Албанский язык.

Засвербила мыслишка под черепом,
Что напрасно я бил себя в грудь.
Если ты - равнодушное дерево,
То хотя бы не дай утонуть.

Пропиарь меня в блоге по белому,
Это просто, как резать салат.
Если телом меня не согрела ты,
Разбуди хоть уснувший талант.

У Вовки - морковка
У Федьки - как редька
У Макса большой, но встает очень редко
У Сашки - как шашка
Сережкин - как шишка
У Игоря вялый и тоненький слишком
У Гоги в мозолях
У Борьки обрезан
Антошкин страдает всю жизнь энурезом
У Юры - понурый
У Стаса - погнутый
У Вадика вечно стоит почему-то
У Сени - пельменем
У Жеки в наколках
Олеговский страшный, в сплошных шалаболках
У Левы - налево
У Марка - направо
В Аркашкином штифт из особого сплава
У Вити - подмыт он
У Ваньки - надушен
Кирюхин женой на две трети откушен
У Павлика - саблей
У Глеба - как глыба
Макаркин воняет протухшею рыбой
У Славы - на славу
Филлипкин - весь липкий
Кондратов на клитор похож, по ошибке
У Яшки - какашка
Савелькин - сарделька
Степанов сосабельный как карамелька
Андрюшкин - пичужка
Данилов - селедка
Егоркин с похмелия писает водкой
У Сидора - старый
У Толика - юный
На Лехином пирсинг и кельтские руны
У Ромы - огромный
У Кольки с колечком
Валеркин с надорванной в детстве уздечкой
Адамов - по гланды
У Димки - лоснится
У Петьки длиной сантиметров под тридцать
Тараскин - колбаска
У Мишки - малышка
У Гришки... Но без комментариев Гришкин...

Ищите себя в описаниях выше.

PS Где ж ты - толстый, стоячий, подлиньше?

«Вот же, сука! Ну почему они так поступают?! И зачастую- всегда. Почему она так со мной , из-за чего?.. Говорили , нельзя в таких влюбляться, нет же, не слушал!.. Одно утешение: хоть этого урода проучил, как положено».

Мысли беспорядочно мешались в голове. Сконцентрироваться было невозможно, но это было необходимо, чтобы сейчас, в этот момент трезво осмыслить ситуацию и сделать выводы.
Николай остановился, закурил и попытался еще раз прокрутить в голове весь сегодняшний день. С утра, как обычно, поехал в родной институт, отсидел две пары и рванул домой. Стоп! Нет, не домой, решил сделать ей сюрприз. Удивить, хотел, фокусник чертов! После мгновенного рейда в местный магазин, подошел к дому Лены и набрал на замке уже привычные три цифры. Дверь приветливо пискнула три раза, и замок открылся.
-Сейчас обрадую, а то болеет уже неделю, а я, так ни разу и не навестил - пронеслось в голове. А дальше-то, что?
Выбил из пачки еще одну сигаретку, прикуривая от предыдущей. Мысли путались еще больше, чем раньше, скатывались в клубок. Внезапно из этого клубка выскользнула ниточка, за которую вполне было возможно ухватиться…..
Так, дальше, она открывает дверь. На лице крайняя степень удивления и замешательство:
- Коль, т… ты? Привет! Знаешь, а я тебя не ждала.
- конечно, это же сюрприз! Я просто пришел тебя навестить, узнать, как ты, как твое здоровье?
- х...хорошо, только знаешь Коль, у меня гости, будь повежливее, хорошо?!
- а я всегда вежлив, из меня ведь плохого слова хуем не выбьешь! - пошутил Николай. Наверное, опять подругу с факультета к себе домой пригласила.
Николай взял Лену на руки и понес в комнату. На кровати сидел какой-то ублюдок, в наполовину расстегнутой рубашке и нервно теребил упаковку презервативов. От такого поворота событий Николай уронил Лену в кресло.
- Коль, з…знакомься, это мой д… двоюродный брат Петр.
- Петя, - ублюдок протянул мне свою руку, от удивления, слов Лены, забыл даже выложить оттуда пачку презервативов.

Далее воспоминания вовсе превращались в отдельные кадры, похожие на те, что выдергивают из какой-то компьютерной игрушки. Удар. Разбитое лицо ублюдка. Кровь. Крик Лены. Боль где-то в области подбородка. Фраза: -Все Кончено.
И снова улица.
Николай ощупал лицо и огляделся.
- Успел же сука, ударить, перед тем как смотался, - прошипел Коля, сплевывая, кровь.
И только после этого он обнаружил, что находится внутри не знакомого района новостроек, в самой жопе. На улице, между тем, спускались сумерки, укутывая каждый дом, каждую фигуру и каждый камень. С неба хлопьями повалил снег, -Сука!, говорили же, не стоило так серьезно к ней относиться. Ну да ладно, хер с ним, нужно домой выбираться. Где хотя бы шоссе здесь, интересно. -Сейчас пивка дерну, телек посмотрю, хотя нет, лучше, водки, думал Николай.

- Парнишка, у тебя закурить не найдётся? - послышался откуда-то сзади гнусавый голос.
Задумавшись, Коля и не заметил детину быковатого вида, который вылез из-за стоящи рядом гаражей.
- на, держи.
- слышь, а есть сколько-нибудь денег, а? — детина затянул привычную бадягу.
«Вот же! Тебя мне еще не хватало. Ладно, еще один » -проносилось в голове Николая.
- лишних нет.
- слышь, а че так плохо-то?
- вот уж, бля, как есть.
- парнишь, ты че так грубо разговариваешь? Нефильтрованный базар- это, между прочим, прямой путь к болям в почках, - из-за гаражей вышли еще четверо таких же детин.
Николай хотел было что-то ответить, но тут, покоившийся с миром до сего момента мобильник, в кармане истошно запищал любимой мелодией.
- Ддда!
- Коль, прости меня, я не хотела. Давай все будет, как р…
- пошла на хуй!, -Коля так даже и не дослушал фразу до конца, нажал при этом красную трубку на телефоне.

- парнишь, а дай позвонить, очень срочно надо.
«Все, началось, теперь попросят еще и телефон в фонд ветеранов Куликовской битвы»
- парни, отвалите лучше, проблем меньше будет и так херово.
Внезапно, каким-то боковым зрением Коля увидел фигуру одного ублюдка сзади, совсем близко, и уже хотел, было развернуться в полной боевой готовности…. но, почувствовал, как что-то холодное кольнуло его чуть пониже шеи и держать равновесие стало невозможно.



Николай открыл глаза и, не без удовольствия, обнаружил, что находится в собственной кровати своей квартиры, а из кухни доносятся голоса мамы и папы.
«блин и надо же было такому присниться, фу», пронеслось в голове.

- Доброе утро всем. Мам, пожрать уже готово?
Странно. Никто не ответил.
«Обиделись. Как- будто нажрался вчера сильно. А может, и вправду поддали с пацанами немного, а сам и не помню», выдал мозг единственно рациональное объяснение молчанию родителей.
Мама сидела за столом, закрыв лицо руками, а отец нервно разговаривал с кем-то по мобильному.
- Вы что, не понимаете, у меня единственный сын погиб, сын!!!, найдите этих ублюдков, а то вас самих на ремни пустят.
И трубка, получив изрядное ускорение, разбилась о стену на мелкие кусочки.
- Бюрократы, Читать далее...

я день за днём работаю как вол
а кто-то отдыхает и кайфует
с начальством мил я, с остальными зол
а в голове всё крутится тайфуном

хочу скорей убраться от проблем
от офисно-бумажного уюта
на две недели, а не на совсем
(да именно вот так вот почему-то)

закрыть глаза и в тот же самый миг
чтоб декорации сменились лесом
в руках корзинка (типа я грибник)
иль попиваю пиво под навесом

у речки где-то, у костра ли я
сижу иль улетаю самолётом
а может ждёт меня Австралия
иль ждут в Дубае моего прилёта

четыре дня и столько же ночей
осталось отработать мне всего то
продумал всё я вплоть до мелочей…
ах как же в отпуск мне рвануть охота

В трагической тишине то и дело слышались частые всхлипывания. Некоторые переходили в затяжные рыдания. Вокруг гроба, стоявшего около подъезда на двух табуретках, собралось человек тридцать. Прощание немного затянулось, пахло лекарствами и пестрило гвоздиками. Маша стояла в стороне, прикладывая мокрый платок к покрасневшим глазам. Слезы кончились, навалилась невыносимая усталость. Перспектива проведения последующих мероприятий по поминкам, которые затянутся на целый день, ее совсем удручала. Больше всего ей сейчас хотелось уткнуться лицом в подушку и беззвучно пролежать, пока не уснет.

Проходящий мимо молодой человек притормозил около гроба, с присущим всем любопытством взглянул на покойника, огляделся вокруг и увидел Машу. Подойдя к лежащему у дерева пакету, он вынул оттуда три гвоздики и направился к ней.
- Доброе вам утро, прекрасная леди – пропел он и вручил приобретенный букет.
Маша, машинально, даже не взглянув на подарок, взяла его.
- Ничего доброго.
- Отчего же? Первый день сегодня, как погода хорошая. 11 часов, а уже жарища.
Маша подняла на него заплаканные глаза. Сквозь тусклую пелену она как следует и не разглядела незнакомца.
- Вы что, не видите, что здесь похороны? Какое тут доброе утро и причем тут погода?
- Хм. Наверно вы правы. В такую погоду покойникам не очень. Грим может растечься, надо заколачивать быстрее.
- Кто вы такой? – Маша почувствовала ненависть к этому заносчивому парню.
- Витек. Витя. А вы?
- Я что-то не намерена знакомиться в такой день. Я сегодня вообще-то отца хороню.
- А он что, умер?
- А вы не заметили?
- Действительно. Не знал, что это – ваш папа. У меня позавчера вот тоже две рыбки сдохли. Знаете, тоже как-то не по себе было. Но я их выкинул в унитаз, и через 5 минут все прошло, поверьте.
Маше показалось, что она хочет его ударить. Но, несмотря на то, что было только 11 утра, она чувствовала полное бессилие. Она просто отвернулась от него, давая понять, что больше разговаривать не намерена.

Наконец, все попрощались с покойником, гроб накрыли крышкой и приготовились нести к автобусу. Витя протянул Маше сигарету, она отрицательно помотала головой. Тогда он прикурил сам.
- А вы сейчас куда?
- На кладбище, куда ж еще.
- Хм. Давно там не был. Прогуляться что ль с вами, в такой прекрасный день?
Маша удивленно посмотрела на него.
- Послушай, Витек. Ты как тут оказался вообще?
- Я знал твоего отца.
- Откуда?
- Давайте об этом по дороге расскажу. А сейчас съездим на кладбище, а потом искупаемся. Вода холодная, конечно, первый день все-таки… - но Маша не дала ему договорить.
- Какое искупаемся? Я отца хороню, вы что, не видите?! – и она пошла вслед за процессией, которая несла гроб к автобусу.
Витя догнал ее и ненавязчиво взял под руку.
- Так это на часок, похоронить-то. А потом махнем на озеро.
- Потом – она остановилась и выдернула руку. – Потом поминки.
- Водку пить? – Витя снова подхватил ее. – В такую жару можно полстола потом нахоронить.
- Не твое дело.
- Это да. Я лучше пивка возьму. А вы, конечно, как хотите. Мне что-то неохота пока в такой вот красный ящик.
- А кто это тебя звал? Ты не ответил даже, кто ты такой.
- Ну, милая моя, на поминки не зовут. Я знал вашего отца, вы что, откажете мне помянуть его?
- Ой, делай что хочешь. Только сейчас отстань, пожалуйста.
Они вошли в автобус и сели рядом. Маша склонилась над гробом, обхватив голову руками. На Витю не обратили особого внимания, подумав, что это тоже какой-то их родственник, а может и вовсе Машин друг. Спрашивать ее сейчас об этом никто не решился.
- Фу, душно тут. И бензином воняет – тихо сказал Витя.
- Слушай, чего ты ко мне привязался? Не видишь, мне плохо.
- А вон той тетке – похрен, кстати. Я давно на нее смотрю, она ржет даже.
Маша проследила за его взглядом.
- Это мамина сестра.
- Не иначе, как рада.
Маша устало опустила голову, и автобус тронулся с места. Немного помолчав, Маша выпрямилась и посмотрела на разглядывающего всех Витю.
- Ты обещал рассказать, откуда знаешь моего отца. Причем, не зная моего имени.
- Это долгая история, давай ты поскорбишь пока, а потом – когда будешь готова – я все тебе расскажу.
- А ты покороче попробуй.
- Хорошо. Я его сын.
Маша прищурилась, стараясь получше разглядеть этого странного парня.
- По-моему, ты болтун просто.
- Сейчас не время это выяснять. Я, между прочим, отца хороню.
- Ты? Вот уже как!
- Да, вот так. А ты вот что здесь делаешь, я не понимаю.
Маша аж чуть не задохнулась от его наглости.
- Я что делаю?! – она заметила, что слишком громко это сказала и перешла на злобный шепот. – Как это понимать?! Я хороню отца, с которым прожила всю жизнь. А тебя вообще первый раз вижу.
- Он тебе не отец.
- Да что ты говоришь!
- Нет, конечно, он растил тебя все эти годы. Но он тебе не отец.
- Что ты за чушь мелешь? Может вон и мама не моя?
- Так и есть.
- Слушай, а ты не перегрелся в такую замечательную погоду?
- Ладно, слушай. Он нашел меня недавно. Когда они с мамой поженились – Витя кивнул на Машину мать – Читать далее...

Огонек сигареты подмигивает мне из темноты июньской ночи, открытые окна многоэтажек вбирают в себя воздух, пропитанный озоном. Льет дождь.
Крупные капли нещадно барабанят припаркованные авто и нагревшийся за день асфальт, образовывая затейливые пузыри в лужах. На улицах ни души.
.Дождь бьет в лобовое стекло неистово и упрямо, дворники монотонно выполняют бесполезную работу, видимость нулевая, меня это не напрягает.
Впереди еще два светофора и нужно повернуть налево. В абсолютной тишине, под шум дождя, я подъезжаю к тому самому месту.
Прижимаюсь к обочине и выхожу из машины. Вода моментально пропитывает меня насквозь. Да плевать, сегодня тепло, а если было прохладно, то я все равно бы это не ощутил..
На тех черно-белых фотографиях двадцатилетней давности, улыбающиеся рожицы первоклашек с цветами на нашем школьном дворе, ты кажешься таким маленьким по сравнению со своим огромным букетом из гладиолусов. Ямочки на щеках, одна рука небрежно в кармане. Нормально по пацански. Кареглазый и смешной мальчуган Леха, мой друг детства. Пара фоток, вот и все что осталось из того времени. Не считая памяти. Воспоминания, словно нарезаны тонким лезвием на четкие фрагменты и перемешены.

Четыре ночи, скоро рассвет, дождь все хлещет непрерывным потоком. Пачка сигарет намокла в кармане и стала бесполезной. В бардачке должна быть еще, достаю, прикуриваю. Заведенная машина послушно ждет, моргая аварийкой.
В трех метрах от меня, стоит припаркованный грузовик, рядом искореженная груда металла, битые стекла и запах жженой резины. Он неприятно дает понять, что здесь произошло час назад. Груда металлолома – это твоя серебристая Хонда. На хуя она тебе нужна была с правым рулем? В мозгу невольно нарисовалась картина столкновения. Стало жутко, но не страшно. Внутри все онемело просто. Вода смыла кровь. Час назад на этом месте была смерть, а за ней суета, теперь тишина.
А у меня нет слез, просто тупо стою и смотрю на разрезанную тачку и цепенею. Горечь будет потом. Сердце ухает и мне кажется, что я отчетливо слышу каждый стук. Хочется верить, что все кончилось мгновенно для тебя. Может ты, где то рядом сейчас, смотришь на меня. Не знаю, каким образом это надо чувствовать, но пытаюсь. Ничего не происходит. Только тишина давит сильнее. Еще пять минут немого прощания. Вдруг накатывает дикая злоба от собственного бессилия . Отчетливо понимаешь что ничего не изменить и нужно продолжать жить дальше ...
Сидевший рядом с тобой парнишка остался жить, его вытащили с того света. Сильный пацан, упрямый. Молоденькая девчонка, что сидела сзади долгое время лежала в коме. За это время у нее умерла мать от острого инфаркта. Девочка в двадцать лет стала инвалидом на всю жизнь. Остальные просто выжили. Выжили все кроме тебя.
Твоя Света развелась и воспитывает двух малышей одна. Жаль что они не твои. Знаешь мне иногда кажется, что кареглазая девчушка очень на тебя похожа…….

- Ты посмотри, что твой поганец в дом приволок! – Зинаида вытряхнула содержимое ранца Петьки прямо на пол.
Из кучи замурзанных тетрадок и учебников с покосившимися корешками выкатился на крашенный, дощатый пол средних размеров хуй.
- Прям в том кармане, куда я ему яблоки кладу, и лежал!
- Сына! – в голосе Семёна заскрипели ржавые шестерни гнева. Сердился он редко, да и отходил быстро – Ты это откуда? А? Опять в карты резался, шпанёнок? Я те што говорил, я, ить, каво предупреждал? – рука уверенно потянулась к пряжке солдатского ремня.
- Батя, батя… - Петька зашмыгал носом – Батя, так то не в карты я! Мы с ребятами…Там, на Канатчиковой, за складами дом рушили… А мы в войну играли! Я схоронился за углом, от фашистов, глянь – штука эта прям в пыли вся валяется…
- На Канатчиковой? Ну да…Там, эта, третий корпус на слом пустили…Ну да… В пыли, говоришь? Ну да… Зинка, жрать-то будем сегодня? Смену, чай, отстоял!
- Так тебя ждали! Идите руки мыть! Да гадость-то эту выкини что ли!
- Ну да, выкини! Чай, не шелуха картофельная, денег, поди, стоит. Дай банку с водой! Ага…Пущай на окне постоит покедова. А ты што лыбишься? Марш руки мыть, как мамка сказала!

* * *

На другой день, вырвав из сыниной тетрадки с пяток листов, Семён, мусоля языком химический карандаш, вывел корявым почерком на каждом: «…мол, найден, такой-то предмет, всем желающим вернуть обратно обращаться по адресу: 1-й Воробьёвский проезд, дом №…» По дороге на завод, Семён клеил, изъятым у Петьки же, казеиновым клеем свои лоскутки на столбы проводки и заборы.
Первый день народу не было. На второй, пришли двое, мельком глянули на хуй и, не спрося про цену, молча, понуро ушли. На третий, пришёл фронтовик в застиранной гимнастёрке с орденскими планками и тремя нашивками за ранения. Увидев хуй, только выдохнул:
- Сколька? – услыхав в ответ «червонец», расплылся в улыбке, утёр бисеринки пота со лба и хлопнул Семёна по плечу - Точно – мой! Спасибо, земляк! Считай, в цене сошлись!
Фронтовик долго прилаживал предмет, чертыхался, курил одну папиросину за другой…
- Да, нет, брат! Я щас…Точно мой, вот и родинка у черешка…Мой! Щас мы его…
Через два часа, вымотанный, скомкал пустую пачку «Казбека», зло швырнул её в угол…
- Нет, не идёт, сука! А мне, брат, без него – совсем труба. Фашист под Курском вишь, как резанул? Вот то-та! Манька меня четыре года ждала, блюла…Мне соседи говорили. А щас, рожу красить стала, приходит поздно, винищем от неё… Когда, грит, завместо лычки предмет пришьёшь? У тебя, брат, другого-то, часом, не будет? Я бы пятёрочку прибавил…
- Да ты чё, солдат? Я их делаю што ля? Или – краду где? Так, случаем нашёл, хотел людям пособить… – голос Семёна задрожал от искреннего возмущения.
- Прости, брат! Ладно, прости! Пойдём хоть за знакомство, а?...Я угощаю!
- Это можно. – Семён с фронтовиком пошли неспешно к «Гастроному» у Калужской.
Домой Семён вернулся под утро. Смена в то день, слава Богу, была вечерней…

* * *

В субботу, с Марьиной рощи, приехала проведать дочку и внука теща, Пелагея Степановна. Увидев на подоконнике хуй в банке, замахала руками, схватилась за грудь и загудела не бабьим, прокуренным голосом:
- Господи Христе! Вы же ж…Ой, охальники! Всё в кина ходите! Зинка, а ты-то? Я ж тебя как растила? Я те чё говорила? Тебе мать-то как - дура деревенская, темнота? Ой, Господи! Это при дите-то!
- Да ладно Вам, мамаша! – Семён потупился было, потом залихватски зачесав пятернёй кудрявый, седеющий уже чуб, совладал с собой и брякнул – Мы ж для Вас припасли. Вы гляньте, о – какой, с косточкой! В коопторге такого не купишь! Для холодца-то…Вы ж у нас мастерица, холодца-то…А?
- А хрен-то есть? – успокоилась вдруг Пелагея Степановна и, вынув хуй из банки, прикинула его на руке – Хорош… Зинка, где посуда-то у вас?
«От чёрт! Щас загубит вещь, дурища-то старая. А в ней рубликов пятнадцать – отдай, не греши!» - спохватился Семён.
- Вы, мамаша, пока с дороги отдохните, а я щас мигом в «Гастрономию» слетаю…За встречу, там, за внимание, со всем уважением…Как у родных принято!
Поздним вечером, кантуя тучное, обмякшее от водки, тёщино тело по ступенькам последней «семёрки», Семён твёрдо решил про себя, заняться хуем всерьёз, пока не поздно.

* * *

Михалыч не спеша вынул из потёртого футляра очки в толстой, круглой роговой оправе на засаленной резинке вместо дужек. Надев их, бережно взял с лежащей на верстаке развёрнутой тряпицы хуй. Внимательно осмотрел и присвистнул.
- Знатная машинка! – нежно оглаживая узловатыми пальцами гладкую кожу, уважительно произнёс он – Такую, если на ход поставить… Сносу ей не будет.
- Возьмешься, Михалыч? О – как надо! – Семён рубанул ребром ладони по кадыку.
- Как браться без инструмента? Вещица-то не здесь деланная. Глянь, какая ладная! Тут инструмент особый нужен.
- Как, не здесь? А где? – Семен опешил от такого Читать далее...

Я иду по дворам зелёным,
Ноздри тянут чабрец и мяту.
Я дивлюсь тополям и клёнам –
Ох, и вымахали без меня тут.

Кроны высмотреть – шею ломит,
А сажал – ведь по грудь мне были.
Загорелись окошки в доме,
Мама, в третьем с угла, не ты ли?

Словно рыбья косточка в горло –
И не вынуть и не оставить –
Развалившись в спираль попёрла
Диафильмом забытым память.

Было время, чуть позже подвалов,
На излёте блатной малины.
Кумачовую ложь идеалов
Распознать ещё не могли мы.

Кто счастливою жил коровой,
От складского сдурев достатка,
Ну, а нам, шантрапе дворовой
Всех игрушек – перо, да свинчатка.

Только не было это драмой
Голытьбе, что сбивалась в кучи,
И бушлат, перешитый мамой,
Был манерней, чем нынче Гуччи.

Из одной вырастая рвани,
Кто-то волю сменил на нары,
Кто-то жизнь на звезду в Афгане,
Кто-то Родину на Канары.

Много мути и я оставил,
Сапогами родник поганя,
Буром пря, прямо против правил,
Напиваясь и хулиганя.

Но здесь кожей готов раздеться,
И глаза увлажнить без срама.
Я сегодня в гостях у детства.
Я вернулся. Ну, здравствуй, мама.

Сколько раз я спрашивал себя, - Что такое жизнь? Прошлое, настоящее, будущее?
Прошлое,- это то, что я есть сейчас. Настоящее,- лишь мгновенье, а будущее состоит из планов, реализация которых мало зависит от меня в мире случайностей.
Через день, неделю, год я опять буду состоять из прошлого, и передо мной будет висеть прилепленный к холодильнику список дел на завтра.
Вот и получается, что жизнь и есть этот листок. Знать бы как его правильно составлять.
Хотя…”

Теперь, когда скрытые враги выявлены, пора разворачивать военные действия против них. Начнем с летучей нечисти. Мухи не переносят запах пижмы и уксуса, а потому разложи эти цветы по подоконникам и протри оконные рамы уксусом. Еще проще – специальные пластинки от мух для фумигатора. Моль до смерти боится высушенных апельсиновых корок, махорки, табачных листьев, герани, полыни, зверобоя и, конечно, всяких средств с названьем «Антимоль». Против комаров самое простое – антикомариные пластины. Зуд от комариных укусов можно снять, натерев место укуса смесью равных количеств нашатырного спирта и воды или раствором питьевой соды (1/2 чайной ложки на 1 стакан воды).

Против домашних муравьев тоже придумано немало хороших средств. Если лень идти в магазин, то испробуй следующее: посыпь солью их гнездо, а также те места, где они ползают. Муравьи также не любят запахи петрушки, лука, чеснока, листьев бузины, дикой мяты, полыни. А еще можно сделать приманку из 50 г воды, 5-6 г буры, 50 г сахара и положить маленькими порциями в местах, где они есть. Чтобы муравьи не забирались в пищевые продукты, наружные края посуды и пакетов, в которых хранятся продукты, смажь подсолнечным маслом.

Клопы, если ты их никогда не видел, размером с яблочную косточку, что позволяет им прятаться в складках матраца, простынях, в щелях мебели и за обоями. Для борьбы с клопами применяют средство, состоящее из смеси 10 г нафталина и 100 г хорошо высушенных и стертых в порошок листьев хризантем или цветов и листьев ромашки. Для выведения клопов можно использовать такие препараты как «Эмпайр 20», «Эффектив Ультра», «Хлорпиримарк». Это лучшие известные сегодня средства от клопов. Кроме того, очень хорош денатурат, к тому же он не оставляет пятен на стенах и мебели. Денатуратом облей гнезда клопов, если найдешь. Но на этом борьба не окончена – выгрузи все вещи из ящиков, осмотри все щели в комоде, стенах, кровати и шкафу. Если клопы населяли шкаф – отправляй все вещи в чистку. Тщательно пропылесось весь дом и пройдись везде денатуратом (или специальным средством от клопов).

Блохи откладывают яйца в щелях полов, в пыли. Борьба с ними отнимет у тебя несколько дней. Рецепт противоблошиного средства: 30 г свежих и 10 г сухих листьев полыни варить 10 мин в 0,3 л воды, к раствору добавить 20 г наструганного мыла. Полученный раствор подмешивают в воду для мытья полов. Собачку или кошку следует тоже подвергнуть санобработке с помощью специального шампуня.

Тараканы – самые живучие из всех гадов, они привыкают к ядовитым средствам, поэтому все средства борьбы с ними нужно чередовать. Благо, ассортимент отравы для таракашек поражает своим разнообразием. Помимо этого тараканы не переносят запаха аммиака, поэтому его можно добавлять в воду для мытья полов.

Для обработки мебели, пораженной жуком-точильщиком, наиболее удобно вазелиновое масло. Его вводят в сделанные жучком отверстия, заполняя их до краев, затем отверстия замазывают парафином или замазкой. Через 2-3 недели операцию нужно повторить. Если в течение месяца новые отверстия не появились, борьбу с жучком можно прекратить по причине полного истребления врага.

Крысы и мыши не переносят запах нафталина – и это очень хорошо, насыпаем около их ходов смесь из равных частей нафталина и древесных опилок и ждем, когда они свалят. Можно использовать крысоловки и мышеловки, но как-то боязно за твои пальцы. Яд не подходит, если в доме есть животные, как и следующее изысканное оружие против мышек - нарезанную мелко новую пробку от винной бутылки поджарь в свином сале (пока она не станет темно-коричневого цвета). Поджаренные кусочки положи туда, откуда обычно появляются мыши. Обязательно поставь емкость с водой. Наевшись пробки с соленым салом и напившись воды, мыши подыхают от разбухшей в желудке пробки. Наши бабушки думали раньше (и сейчас тоже), что мыши уйдут из жилого помещения, если около их гнезда положить сухие ветки дикой мяты – чем черт не шутит, можно попробовать.
В старинных изданиях рекомендуют для борьбы с крысами хлорированную известь, крысы не переносят ее запах. Набросай сухую известь в крысиные норы и жди, когда крысы уйдут навсегда. Дыры в бетоне (крысы и не на такое способны) нужно обязательно заделать, но в раствор цемента добавь побольше осколков от бутылок (так ты заставишь работать правило «дважды в одну воронку...»). Кстати, привлекать кошку к борьбе с грызунами лучше не надо, бойня растянется на недели, да и трупики, валяющиеся по квартире, не очень эстетично выглядят.

А чудо-наука эзотерика, которая может объяснить любое явление, утверждает, что всякие букашки активно размножаются, когда энергетика человека и жилища не очень хорошая. Причина появления тараканов и клопов – ревность, а муравьи и комары обожают людей с завышенной самооценкой.

Ты испытываешь ужас и брезгливость?! Все это очень даже понятно. Но переживать так не стоит, такое с каждым могло произойти. Ниже ты найдешь все, что так долго искал. Итак, способы выдворения из квартиры посторонней живности, нагло заселившейся без твоего разрешения.

Кстати, если у тебя существуют какие-либо сомнения относительно присутствия вредоносных букашек под твоим гостеприимным боком, проверить это очень легко. Чтобы обнаружить тараканов, много ума не надо: дождись вечера, выключи свет на кухне и прикрой дверь, поваляйся на диване, посмотри с часок телевизор, а теперь тихонько на цыпочках продвигайся к кухне. Резко открывай дверь и сразу же включай свет. Тараканы, если они есть, начнут метаться, ища убежища от внезапно нарушившего их трапезу хозяина (то есть тебя). Увидел их? Ну, ты просто уникум, поскольку большинство этих зверюшек ушло под пол. А ты знаешь, что эти изверги могут без проблем вывести любую самую дорогущую аппаратуру из строя?

Следующий классический и такой же хитрый, как тараканы, вид нечисти – клопы. Если, проснувшись утром, ты видишь на своей белоснежной простыне небольшие пятна крови – это явный признак их присутствия. Естественно, на твоем теле также будут следы укусов – небольшие точки. Место укуса может припухать. Что, и эти есть?

И еще одна противная ерунда – блохи. Если в твоем доме есть животное, которое ходит на улицу, или у тебя сыро – 90%, что и эти животные тоже живут с тобой рядом.

Все остальное хотя и менее противно, но недооценивать не следует. Жучок-точильщик оставляет на мебели отверстия диаметром 2 мм и желтоватую пыль возле них. Моль поедает твои кашемировые свитера и другую одежду. Муравьи, хоть и не причиняют такого видимого ущерба, но их хождения паровозиком и ныряние в чашки и кружки могут достать кого угодно. Мухи обгаживают стекла, зеркала и люстры. Комары мешают спать. А крысы и мыши могут наградить такой заразой, что все остальное покажется подарком судьбы. И только паучки – нечто из разряда дружественных насекомых (кстати, они к денежке) и если у тебя нет арахнофобии, оставь этих бедных животных в покое.

...Я представил, как через пятнадцать минут квартира вкусно пропахнет печеным мясом, и мне стало весело. Даже то, что это будет мое мясо, меня не огорчало. Минут через пять мои глазные яблоки лопнут и внутренности взорвутся. Так что я успею досказать, что меня толкнуло на эту хохму - закрыться внутри включенной микроволновки, развалившись на пицце...

- Тапочки принеси, - вежливо сказал он мне сегодня утром. Я эту фразу уже слышал сотни раз и отреагировал так, как обычно - никак.
- Тапочки принеси, - так же вежливо произнес он, даже чуть ласково, но за этой добротой чувствовалась угроза. Когда он так говорил, мне представлялось, как он, будучи сержантом, чертил на полосе линолеума, что тянулась через все расположение роты, линию куском вонючего военного мыла. После чего требовал от подчиненных пролазить под эту черту.
- Но это невозможно, - лепетал порой кто-нибудь из молодых.
- Я знаю, - ласково отвечал он. - Но меня интересует, как ты отнесешься к выполнению моего приказа, проявишь ли положенные усердие и старание. В реальном бою хороший солдат не должен думать над смыслом приказа...
Эту историю я слышал не раз, когда от приводил девок на хату. Была еще вариация, когда молодой солдат должен был с той же целью залезть за батарею. Я слушал и пытался понять этот феномен: когда мне нужно было что-то от кошки, я мурлыкал звуки любви, а он после второй рюмки начинал гнать про броню и пули. А когда доходило до третьего тоста, и дама у него на коленях тревожно замирала, он с пафосом произносил:
- А теперь третий тост. За святое...За укрепление резины бандажа правого переднего опорного катка боевой машины десанта!!!...
А почему надо было успеть раздеться, пока горит зажженная спичка? И он еще удивлялся, что ни одна дама второй раз к нему не приходила. Меня это очень тревожило. По себе знаю, на какие экстравагантные поступки идешь от сексуальной неудовлетворенности. Себя он оправдывал - я контуженый. А я - нет?...

- ...Тапочки принеси! - третий раз сказал он и, не дожидаясь моей реакции, ударил меня ногой в живот. Я ударился о стену и упал на пол. Из-под уха начала сочиться кровь. Я молча начал слизывать ее. Собаки пусть носят. Он подошел, я прятаться не стал. Догонит - будет хуже. Хуже не стало. Он ударил мне в голову. Волчком крутнувшись, я ударился о ножку стула. Передышка. Стул он полениться пинать. Бьют живое.
Особо следует сказать про его ботинки. Он носит до сих пор военные, с высокими берцами, на шнуровке. Но брюки заправляет сверху. Каждое утро затягивает шнурки, чуть ослабляя в подъеме и жестко фиксируя щиколотку. После чего затягивает их сложным узлом, а все концы обрезает. Вечером их разрезает и снимает ботинки. На следующий день заправляет новые шнурки.
- Концы обрезаю, чтобы не запутаться. - объяснил он мне когда-то.
- Сидел бы дома, - чуть было не сказал я.
- Контуженый я - объяснял он мне.
Я промолчал. Я всегда молчу. Мне кажется, контужеными не становятся, а рождаются. Сам слышал его рассказ, как в наряде по столовой они сначала в футбол играли котенком, а потом бросили его в машину для чистки картофеля. Там центрифуга типа стиральной, только стенки не гладкие, а как у терки овощной... За минуты мешок картошки превращается в аккуратные одинаковые шарики...
Прикольно он рассказывал про Афган. Что подтвердило - война не делает ни хуже, ни лучше... Кстати, собак там на рынке на вес продают, как мясо. И лаять эти твари там не умеют, в стране, где все вооружены, не погавкаешь. Вот так у этих тварей, собак и людей, со свободой слова...У него там был комбат, который, накрутив глушитель на ПМ, отстреливал котов. И были два его зама, которые котов уважали. Они порой губили их своей любовью: несколько котят умерли, опившись сладкой сгущенки, кто-то умер от того, что его помыли солдатским мылом...
Где теперь они все? Зачем они это делали?
...Я лежал под стулом. Его ботинки подошли ко мне. Его лица я не видел. Возможно, наши отношения окончательно испортились из-за этих ботинок. Однажды я просто пописал в них. Я не собака, чтобы терпеть все. Как ни странно, он в тот вечер не тронул меня. Он взял меня на руки, и рассказал, как в армии неблагодарные молодые в отместку накрошили ему в сапоги мелко покрошенные лезвия "Нева". Они ломкие, с острыми краями, и через час его сапоги начали наполняться кровью...
...Его доброту я понял утром, когда пошел помочиться в свою коробку, усыпанную песком. Закопав содеянное, я уходил, оставляя кровавые следы на полу - ночью он подсыпал в песок битое бутылочное стекло...

...Он осторожно поднял стул, отставил в сторону и с мольбой сказал:
- Тапочки принеси. Ведь ты все понимаешь. Хуже будет.
Мне ничего не стоило сползать в коридор и принести тапочки. Но я не могу. Как говорят блатные с понятиями - мне нельзя. Я не собака. Вы этих тварей выводите по своему подобию. Они должны, как и вы, подчиняться суггестивному воздействию сильных и говорливых. Они продолжение тех свойств, которых не хватает Читать далее...

Я выжил после неудачного аборта.
Пусть нет руки, обоих ног, не видит глаз;
Но для себя я в этой жизни знаю твердо –
Пусть я ущербный, но я точно лучше вас.

Я лучше тех, кто под угаром героина
Иглой спидозной ходит тыкает людей.
Я лучше тех, кто в дом закладывает мины,
И вдоль дорог пи№?ой торгующих блядей.

Я лучше матери, ударившей ребенка;
Отца, по пьяни трахнувшего дочь
И записавшего процесс на кинопленку,
Чтобы соседи не скучали в эту ночь.

Я лучше жен, х?и сосущих у начальства;
Лучше начальника, который друг.
Я лучше равнодушного бахвальства,
С которым смотрите вы все на всё вокруг.

Выходишь на перекур. И пока ты куришь 2 сигареты чувак который работает с тобой на одном этаже приходит с обеда - ему становится плохо - он сам вызывает скорую, которая приезжает в течении 2-ух минут. У него останавливается дыхание и он умирает. Всё. Молодой женатый я даже не знал как его зовут. Не знаю есть ли у него дети. Просто курили иногда в одной курилке. Даже не разговаривали ни разу. Нет всё ясно - это жизнь. И такое встречается часто. Но понимать и видеть - это две большие разницы. А я думал у меня напряги на работе. А у него теперь напрягов нет - он мёртв. И ни медсестра ни бригада скорой помощи, ни сотрудники - ни случайные знакомые, ни семья ни плачущая пожилая женщина, кричащая что он же такой молодой ничего не могут изменить.
2 сигареты.

Самое парадоксальное, что это и есть обычная бумажка с изображением. Кто и когда вселил в эти бумажки столько… хм… смысла, что ли, неизвестно. Но достоверно известно что на данный момент весь мир пытается сгрести как можно больше этих бумажек на квадратный сантиметр своего воображения. Причем, чем больше у индивидуума этих бумажек – тем меньше воображения. Владелец этих бумажек попадает в их рабство и начинает служить им, сам того не замечая. А самое страшное, что это относится ко всем владельцам, начиная от миллиардеров и заканчивая бомжами. Эти бумажки живут рядом с тобой, ты их ешь, пьешь, куришь, ты ими мечтаешь. Каждый раз, раскидывая эти бумажки, отдавая их, ты подсознательно пытаешься от них абстрагироваться, давая себе хоть на мгновение почувствовать себя свободным от них. Но наступает утро и ты вновь бежишь сломя голову где-то искать их.

В своей жизни я поменял много видов деятельности. Заправщик бензина, продавец газет, лабух (музыкант в баре), дизайнер… не хочу даже всё перечислять. Может показаться что я непостоянен, но это не так. Каждый раз, в момент постижения основной сути процесса, который рано или поздно наступает, я приходил к выводу что это совсем не то что я ожидал. Всегда выяснялась одна, на первый взгляд простая, но очень неприятная вещь. Всё что я не делаю, делается только ради денег и, до этого одухотворённый, и наполненный энтузиазмом процесс превращался в скучную рутину от которой со временем начинаешь ненавидеть себя. Хочется послать всех и вся куда подальше и взяв банку пива уйти в сторону заходящего солнца. Так я и делал, вызывая своим увольнением недоумение руководства и коллег. Но пиво кончалось, наступало утро и организм просил опохмелить его, из чего следовало что нужны бабки. Прошли годы, и теперь меня не заносит так как раньше, я понял что от перемены мест работы результат не изменится, а с годами переливаться из одного коллектива в другой становиться трудновато. Как то привыкаешь к этому дерьму которое в большинстве своём окружает тебя на работе, ты его лелеешь в душе и боишься потерять, потому как «…хоть и дерьмо, но своё, собственное… Да и вообще, кто сказал что «там» меня ожидает непременно что то хорошее? Быть может там то же говно, но воняющее в сто раз хуже?».

А сегодня с утра я думал о самом постыдном занятии, которым я делал деньги в этой жизни. Вспоминал все места работ и другие виды деятельности. Перебирал все самые идиотские и бесстыдные сделки, откаты, взятки, леваки… Долго думал, и пришел к выводу что самый отвратительный бизнес, которым я занимался это музыка. Удивлены?

Чем грубее и примитивнее работа тем она одухотворенней. Копание ямы – есть суть копание ямы, ни больше ни меньше. Человек не похабит своими идиотскими выдумками простую работу, которую надо просто сделать. У него просто нет полигона для воображения, чтобы устраивать на нем свои «творческие» эксперименты. Поэтому человек копающий яму духовно чист, во первых перед самим собой, чего и вам и себе желаю. Скажете «Почему же ты не копаешь ямы, раз это так внезапно одухотворяет?». Поздно ребятки, поздно. Нельзя войти в одну и ту же воду дважды. Так я о музыке…

Один из самых ответственных моментов жизни – это отдых. Да-да, и это не смешно. Те кто каждый день работают до шести, бухают до трёх и встают в восемь меня поймут. В современных городах, отдых – это снятие стрессов, нахождение душевного покоя в дали от того что тебя достало. Жаль, но в подавляющем большинстве этот отдых не относиться к спокойному сидению у телевизора и чтению газеты, как это было лет тридцать назад. Современный человек, либо забивается в угол своего любимого бара, либо бухает со своими друзьями, которые могут понять его, либо до отупения дёргается на дискотеке пытаясь достичь состояния полного безмыслия, которое во все времена ценилось буддизмом и индуизмом но достигалось совершенно другими способами. И именно в эти моменты, моменты дающие нам шанс жить дальше и не сойти с ума совершается великое варварство. Варварство которое совершают много людей и когда то совершал я. Коварство и, как это не парадоксально, гуманность заключается в том что вы этого не замечаете.

Душа самозабвенно отдыхающего человека открыта. Он открывает её в уголке бара для самого себя, чтобы она проветрилась, устав от того что он должен постоянно держать её закрытой, не давая проникнуть в неё всяким уродам, норовящим за счет этого заработать денег, всяким женам, чтобы найти слабость и как ни будь, при удобном случае ей воспользоваться, всяким начальникам и друзьям, которые так и норовят наплевать туда и самоутвердится. И вот когда человек ощущает себя в безопасности и открывает её, на сцене появляется скрипач. Специалисту достаточно одного взгляда чтобы определить кто из посетителей в каком состоянии прибывает. Уткнувшись носом в пивную кружку сидит менеджер, думает о предстоящей сделке и вертит мысль о том как бы положить себе «на лапу», нет, это не наш клиент. Вот дядя неизвестного рода деятельности, попивающий горькую настойку. Он Читать далее...