Единственно истинное определение слова из названия поста можно найти по ссылке... правда, оно там почему-то не одно, единственно истинное-то. Печаль. Или это только мне нельзя в калашный ряд "переопределять"?

Ладно. Я употребляю это буквосочетание - "империализм" - здесь для обозначения обсуждаемого понятия с тем, чтобы сэкономить время себе, любимому, и только. Текст продолжает серию текстов "Ещё раз о прекрасном далёке", "Нить. О государстве", "Ну, за либерализм", "Ну, за коммунизм. Часть первая", "Ну, за коммунизм. Часть вторая" и "Ну, за утилитаризм".

Итак, империализм далее - это решение по форсированному распространению в обществе порядка, производимого во властной сфере деятельности и основанного на ценности превосходства.

Власть - это обладание тем, частью чего состоит сам обладающий. Вот два человека несут бревно, оба прилагают усилия, оба суть части, но при этом само действие может состояться только тогда, когда один принимает решение, куда идти, а второй этому решению следует, а не дёргает, куда снизойдёт.

Агхипгавильный пгимег, товагищи. Если что, всё из того же "Поведения". Там же сказано, что властное поведение таким макаром реализует участие человека и в односторонних, и в двусторонних отношениях одновременно. "Я со всеми, и/но над всеми".

Теперь важное. Рационализация, объяснение, утверждение, реклама превосходства сводятся к "я такой же, как вы... плюс дельта".

Меня, например, достал уже заунывный ход лоялистов и охранителей в спорах с изобличителями и ниспровергателями: "мол, вы тут говорите, что вы за свободу и всё такое, а мечтаете сажать и мочить оппонентов ещё сильнее, чем "режим" это нынче творит... нескладушечки, а?"

Да складушечки: они же с вами не политику и не планы на будущее обсуждают, они своё превосходство над вами расписывают, причём не для вас даже, а для малолетнего лошья, которому эти псевдоальфы хотят понравиться. Всё, что вы, по их мнению, творите, они также могут (а подвернётся случай, и будут). И все отличия ниспровергателей от охранителей первые пишут себе в ту самую дельту, доказательство своего превосходства: "мы не только за длинный язык способны сажать и вешать, мы ещё и веганы, и за реституцию, и за электросамокаты".

Превосходство, соединяя в себе участие человека и в односторонних, и в двусторонних отношениях, оказывается самым... экономным?.. быстрым?.. полным?.. стимулом деятельности по распространению и поддержанию общества в группе.

Самый быстрый процесс распространения общества в группе - "утверждение власти над всё новыми людьми", утверждение и распространение превосходства субъекта, застраивание им окружающих и приспособление их к тому, чтобы носить брёвна с собою вместе.

Исторические примеры? А разве в истории есть примеры чего-то ещё, кроме этого?

"Сам процесс", если что, вполне может статься неудачным для субъекта. То бишь застраивающий субъект может дожить до того момента, когда "всё развалится". Если процесс удачный, то субъект не доживёт.

Односторонние и двусторонние отношения, задающие превосходство, со временем жизни общества и в применении ко всему разнообразию общественной деятельности начинают обосабливаться... иными словами, превосходство как ценность, определяющая поведение, начинает уступать пользе (только односторонние отношения) и справедливости (только двусторонние), а там и свободе (отказ от обоих видов).

На этом обустраивании построено то жу-жу-жу, что всякая тирания обречена, свобода непременно победит и проч.. Слыхали, должно быть.

Думаю, не надо указывать, что империалистический подход живуч в быту приграничных поселений, когда дёргаться в случае чего надо быстро и разом. Хотя... может, это у поселений в глубине территории особенности, а у пограничных норма. Как смотреть.

Теперь главное. Империализм из заголовка, навязывание превосходства вне властной сферы общественной деятельности своим обоснованием имеет быстроту, "экономию времени". Чтобы успеть. А выражаясь исторически, чтобы "догнать и перегнать".

Понятия "навести порядок" и "застроить" тут сливаются вместе, а в отсутствие альтернатив входят в привычку вплоть до недоумения "а что, разве можно навести порядок по-другому?" Можно, только дольше и сложнее ("рыночный" самотёк не предлагать). Дальше уже надо смотреть на конкретику, что чего

Всякая человеческая мысль (и многие вещи, что проще мысли, но менее разборчивы в силу своей быстроты) есть сопоставление этих... как их, чертей, умное такое слово... паттернов, то есть воспроизводимых впечатлений. Скажем, те же рифмы человеку приятны потому, что он, слушая стих, заранее знает: не придётся мыслью тратиться, звуки совпадут. Вот и слушает.

Такое сопоставление возможно только, если одно из сопоставляемых принять за истину, а второе поверять уже о него. Так вот, вера для меня - это способность человека принять за истину то воспроизводимое впечатление, которое человек вспоминает либо воображает (допущу, что между памятью и воображением есть разница). А то впечатление, что дают ощущения здесь и сейчас - уже о него.

"На оконном стекле проступил образ девы Марии", чей же ещё.

Вера не мешает выжить - по крайней мере, пока мир вокруг достаточно прост. "Если ты параноик, это ещё не значит, что тебя не хотят убить". Обезьяна, спасшаяся по жизни от 2 тигров, даст такое же потомство, что и обезьяна, спасшаяся по жизни от 22 тигров, 20 из которых были воображёнными. Не дети, так внуки у тех обезьян станутся общими и воображать тигров там, где тигров нет, будут только в путь. Вдобавок те внуки смогут оценивать и планировать собственные действия, поверяя текущее состояние по тому, что помянуто или воображено, а не наоборот.

Вера есть движущая сила всякой мысли. Если примете за истину то, что переживаете здесь и сейчас, то думать станет незачем. Чтобы обдумывать нечто, сперва надо в нечто поверить, пускай сама способность верить унаследована от полоумной обезьяны.

Дальше проще. Всякую движущую силу можно культивировать, направлять - желательно в одну и ту же сторону - и использовать в своих целях, причём эти возможности доступны отнюдь не только самому верующему. Ну да, если хотим заработать на вере, то формулируем её обстоятельства и начинаем их обслуживать, причём не даром.

Помнится, в "Going Postal" у Прэтчетта сцена была доходчивая, когда главный герой заявился с сосисками в храм. Обстоятельствам лучше всего быть всемогущими, неизменными... вы поняли... а конкуренция непременно влечёт за собой требование универсальности этих обстоятельств, чтобы на всех хватило.

Надо сказать, что такой бизнес и впрямь может быть небесполезен. От противного: только представьте себе общество, в котором снизойти может на каждого и по любому поводу, а снизойдя, дёрнуть в любую сторону.

Другое дело, что со временем это самое "снизойти" становится всё менее вероятным и менее опасным: выдумали смирительные рубашки, стали записывать за поэтами, удивились таблице умножения - каждый раз одно и то же! - и так далее. Кончилось ваше время.

Возражения такому подходу сводятся к тупому и упорному провозглашению предмета веры существующим и вековечным и к не менее тупому и упорному объяснению всего, что творится вокруг, всемогуществом и универсальностью этого предмета... я не только про религию как явление и не только про церковь как заведение.

Забавным выглядел бы мир, где веру как способность личности исходить в оценке окружающего из своих воспоминаний, а в планировании своих действий из собственного воображения всёрьёз, а не декларативно признали бы частным делом личности, её собственностью. С правами владения, пользования и распоряжения.

Владение получается "другие не могут без моего разрешения вслух предполагать мои представления об окружающем мире"; пользование - "мои поступки, исходящие из моих представлений об окружающем мире, не могут быть предотвращены", хотя мешать их осуществлению и заставлять отвечать за последствия вполне возможно. Распоряжение - та самая передача прав владения и пользования, причём здесь упомянутые представления как причины поступков должны быть именно переданы с отказом бывшего владельца и пользователя от них, а не скопипащены на неофита в порядке вирусного распространения.

Забавным выглядел бы такой мир, но отнюдь не отвратительным. Более того: мнится мне, что толп, хором скандирующих "свобода", в нём точно не случилось бы. И прочего... противоречивого.

Спасибо за внимание.

ПостСкриптум. Ах да, литература к прочитанному. Гумилёв, "Звёздный ужас". Рифм нет.

Продолжение серии рассуждений "Ещё раз о прекрасном далёке", "Нить. О государстве", "Ну, за либерализм", "Ну, за коммунизм. Часть первая" и "Ну, за коммунизм. Часть вторая".

В этом продолжении я вновь надругаюсь над "словом, которое все знают". Утилитаризм. Общепринятое или близкое к таковому определение можно видеть здесь. В тутошнем, эндемичном и исключительном понимании - это такой подход к описанию общества и происходящего в нём, а равно к воплощению описанного в общественную жизнь, при котором доминирующей оказывается хозяйственная сфера деятельности, основанная на ценности пользы как приумножения собственности; подход, основанный на исполнении субъектом односторонних отношений и уклонении от двусторонних.

На будущее. Игры в слова ещё не закончены: либерализм как примат ценности свободы был, коммунизм как то же для справедливости - был, утилитаризм сейчас будет... империализм остался. Превосходство, власть. Это потом, как рабочая нагрузка позволит.

Догадливый читатель... хм, вот не знаю, как людям сильнее польстить: сказать, что у меня тут большинство догадливых или единицы?.. ладно, догадливый читатель предположит, что автору за описаниями утилитарных решений в его понимании далеко ходить не надо. Рынок, который всему голова и единственно возможное решение всякого затруднения, нам вбивают в головы уже тридцать лет, причём не только в изображении. А ещё более догадливый читатель (вот их у меня точно большинство) осведомится: а не намерен ли автор прибегнуть к Карлу нашему Марксу для?..

Почти. "Политическая экономия", учебник, 1954 год. Дату, полагаю, пояснять не надо, как и то, что священным писанием книгу я, мягко говоря, не считаю. Но. Составлено, когда доллар золотым был, многие вещи взрослые люди ещё помнили, а во многих уже убедились на собственном опыте. И утилитаризм в тутошнем, исключительном и эндемичном понимании в "Политической экономии"-1954 рулит и правит единолично и полновластно.

Допущения в книжке, кстати, отдельная песня. Я ещё выскажусь, почему материализм приличен, а вот если рационализм у человека, то документы проверять надо; всяко может обернуться.

Итак, идея утилитаризма как принципа организации общества сводится к тому, что всякая общественная деятельность понимаема и организуема как сумма частных дел по принесению пользы, понимаемому через умножение собственности. Не только в хозяйственной сфере, но и в коммунальной сфере, и в культурной сфере, и во властной сфере.

Умножение собственности имеет своим основанием

а) производство того, чего ещё не было, либо
б) обмен, либо
в) переоценку того, что уже есть, в сторону лучшую или свою; в последнем случае это
г) присвоение.

На этих основаниях зиждятся те самые права собственности, составляющие отношения между людьми по поводу предмета: владение ("я могу не допустить тебя к"), пользование ("я могу это испортить или износить в своих целях") и распоряжение ("я могу передать права владения и пользования").

Если с особым цинизмом, то основанием приумножения собственности, пускай относительного, могут быть вещи и обратные:

д) уничтожение чужого имущества ("мой остаток больше"), а равно
е) переоценка чужого имущества в худшую сторону ("оно того не стоит, не то, что у меня").

Обмен и присвоение таких отражений не имеют. Владение-пользование-распоряжение прекрасно себя чувствуют и здесь.

И вот все эти подходы утилитаризм использует для объяснения и оформления того, что происходит не только в хозяйственной, но и в коммунальной, властной или культурной сферах общественной деятельности - чисто технически это попытки ограничить применение слов "справедливость", "превосходство" или "свобода" словом "польза".

Проверьте на себе, уважаемый читатель: какое рассуждение Вас напрягло бы сильнее, выглядя непривычно: "О полезной и бесполезной свободе" или "О свободной и несвободной пользе"? По мне они равно бессмысленны, но первое - судить свободу пользой - много привычнее.

Мне уже в комментариях рассказывали про "справедливую сделку": как я сказал выше, любую состоявшуюся сделку (обмен) можно назвать "справедливой", потому что у неё отсутствует качественная альтернатива. Ещё её можно назвать "волшебной" или "оранжевой". Или "грабительской". Любую. Без ограничений.

Всякий отъём, кстати, тоже можно объявить "справедливым". Особенно если у экспроприаторов. Смысла будет ровно столько же, сколько в

Прочёл "Houston, 2030: The Year Zero" за авторством Майка Маккея.

Сюжет: агент ФБР ловит маньяка.

Спойлер: поймал.

Оригинальность: действие происходит... да, в г. Хьюстон, штат Техас, в 2030 году, как же Вы догадались-то... через несколько лет после Meltdown'а, он же, наверное, Крах: это когда финансовые рынки по-настоящему всё.

В книге присутствует выраженная назидательная сторона: автор хочет сказать читателю то, что читатель, по мнению автора, должен знать. Автор штатовец, предполагаемый читатель, вероятно, тоже. Тем сказанное и любопытно: что они там понимают правильно, - точнее, в чём завихи по разные стороны планеты совпадают - а что прикинуто на уровне "нет хлеба, будем есть пирожные".

Само произведение представляет собой несомненный продукт западной культуры в её штатовской версии: прилавок, на котором товар лицом. Весь ассортимент разложен, всё заранее размещено по своим местам, включая пасхалочки для приручения умного покупателя, пустоты внимания не привлекают.

Слабое место подхода: оформленное таким макаром повествование трудно воспринимать иначе, нежели конструкцию, программу, набор эпизодов с очевидной нагрузкой, соединённых между собой согласно протоколу и этикету. Комикс. Для кино, наверное, тоже годится, там смена планов и последовательность символов, а вот книга - штука, во-первых, непрерывная, а во-вторых, прочитанное запоминается как сочетание выводов, а не как набор впечатлений. Особенно если это повествование с точки зрения одного и того же человека, да ещё и про расследование.

Потому можно было бы и посложнее, я считаю.

Тем не менее, если держать в уме такую "поправку на комикс", то изделие вышло весьма и весьма недурным. Видно, что в важные для него образы автор вкладывался, причём не на уровне пары-тройки узнаваемых черт. Персонажи получаются весьма убедительно и запоминаются легко. Забавно, но самый смазанный образ - это маньяк, с его длинным разъяснением, как устроен этот жестокий мир. Оказывается... оказывается, подумать только!.. что очередную войну за ископаемое топливо США начали с провокации! "Гражданка, я не Вас имею в виду. Мальчик, ну ... твою мать."

Хьюстонский быт и вообще быт после Краха - это "всё посокращали напрочь", всё изнашивают и доламывают. Гражданские бензин тратят самое мощное на мопеды. Основной источник доходов - разборка городской свалки изобильных лет до Краха. Главный герой - агент ФБР по фамилии, извините за выражение, Пендерграсс - относит себя к "upper-middle class", у него собственный дом, в котором живёт его семья на восемь, кажется, человек, из них сноха беременна - и сортир типа "нужник" во дворе. Интернет ещё есть, но уже не очень, GPS потихонечку дохнет, расходы урезали на всё до последней возможности - автор впадает в гротеск и рассказывает, как на встрече штатовского президента с детворой подарков на всех не хватает...

Так оно там и идёт. Без стрельбы и драк, те отвлекали бы внимание читателя от постКраховых реалий, ради которых книга, надо понимать, и создавалась. Главный герой ходит и расследует, общаясь с lower-class, а в перерывах между такими разговорами посредничает между женою и дочерью; последняя отстаивает перед матерью своё право ходить босиком, "как все", а не в сандалиях из автомобильных шин. Сандалии, по мнению девушки, суть вызывающая роскошь и анахронизм. Техас ведь, там тепло, там яблоки, и с севера тоже все туда приехали, потому что с отоплением тоже всё.

Теперь самое большое разочарование книги, спойлер в квадрате. Три четверти этой претензии на антиутопию я ждал, - мнил, чаял и надеялся! - что главный герой вскроет за маньяком какой-то "новый порядок": партию, секту, заговор... а вот хрен. Всё сам, всё для себя, обычный спятивший ветеран. "Эволюция системы" в книге - деградация государства от безденежья, и только.

"Новый порядок" в книге всего лишь получается, и получается он через отсутствие старого. Тайфун "Артур" ближе к концу книги сносит Хьюстон, оставляя за собой тысячи трупов; президент США говорит "денег нет, но вы держитесь", то есть никакой помощи не будет. Однако главный герой с больничной койки оставленного города смотрит в будущее с оптимизмом. "Нулевой год", как у Пол Пота, старт с нуля. А, ещё полиомиелит внука не искалечил на всю жизнь, тоже повод для радости.

Чем книга удивила и заставила счесть потраченное на неё время потраченным с пользой? Тем, что автор со спокойной совестью наплевал на ухоженный пропагандистский штамп, будто бы "у них там" рулят самоорганизация, "гражданское общество", движимое гражданскими же активностью, сознательностью и инициативой. Не иначе как агент Кремля этот автор, или попросту не знал, что его и в России прочтут.

Идею прибегнуть к помощи граждан в ловле маньяка главный герой - а он там один агент на огромную густонаселенную площадь - отвергает с ужасом: добровольцы, не принеся

Я продолжаю разговор, который вёл в постах "Ещё раз о прекрасном далёке", "Нить. О государстве", "Ну, за либерализм" и "Ну, за коммунизм. Часть первая".

Сразу хочу предупредить спор о словах. "Коммунизм" для меня в этой последовательности текстов есть решение по навязыванию порядка, производимого в коммунальной сфере общественной деятельности, остальным сферам общественной деятельности: хозяйственной, управленческой, культурной. Коммунистическое общество - такое, в котором такое навязывание получилось.

В связи с тем, что коммунальная сфера общественной деятельности нормируема ценностью справедливости, которая понимается, переживается и преследуется по-разному, то коммунизмы тоже бывают разные. Я буду говорить про один из.

Если для Вас и всего прогрессивного человечества термин "коммунизм" означает нечто совсем другое, то не смею спорить. Заменяйте в уме "коммунизм" при прочтении на что-нибудь собственного изобретения. Или скопируйте в какой-нибудь редактор и замените там. Будет легче.

На всякий случай придумайте ещё пару слов про запас, а то я в обозримом будущем стану вещать об "утилитаризме" и "империализме", которые тоже "совсем не похожи".

Начну с побасенки.

Вот деревня. Дома класса "хибара", покосившиеся плетни, неровно утоптанные улицы. В деревне воруют. Не в смысле "живут за счёт имущества, взятого без спросу в соседних деревнях", а в смысле "случается, что из хибар без ведома хозяев пропадают вещи". Ну, и акты вандализма до кучи, если тащить получается нечего.

В деревне пытаются проблему решить. Бдят. По уличной грязи ходят дозоры, а сами хозяева в домах ночами не спят. То есть одни, может, не спят, оставаясь у себя дома и подстерегая воров, а другие не спят, чтобы залезть в чужие дома, изящно минуя внимание наблюдателей.

По этому поводу собирается деревенское собрание и бурлит. "Так жить нельзя". Собрание соглашается, что надо что-то делать и это что-то надо делать всем. Вниманием завладевает один из ораторов и предлагает: отрезать всем ноги. Ну, и по одной руке, если с ногами не поможет. Без ног по чужим домам не полазаешь, у таких же безногих сторожей окажется фора, а имущество пребудет защищённым прочно и надёжно.

Примечание автора: это было "северное" полюдье. "Никто не должен делать того, чего не делаю я". "Чтобы не было богатых".

Оратору оппонируют. Возражения следующие. Во-первых, ноги нужны не только для воровства. Женщинам ещё и для красоты. Кроме того, выходит неприемлемый ущерб производительному труду, потому что до постиндустриального общества нам далеко. Во-вторых, ещё неизвестно, это наши местные воруют или кто. Может, забираются извне, и у них-то ноги как раз останутся, а вот мы за ними тогда уж точно не угонимся. Так что ты, мил-человек, странные вещи предлагаешь. А никак ты засланный?

После мордобоя стороны соглашаются, что решение задачи состоит в обесценивании неприемлемых для общества действий через защиту каждого члена общества от них. В голову никому не заберёшься, помыслы на гадости не удалишь, и потому затрудним-ка мы эти гадости именно как действия. Чтобы по-честному пахать было легче. Ну, или воровать в соседних деревнях, где не такие умные, как мы, где не защищают.

И вот деревня общими усилиями строит вокруг каждой хибары вместо покосившегося плетня здоровенный забор с неприступными воротами и кодовым замком. Поди-ка перемахни, если захотелось чужой кухонной посуды.

Опять примечание автора: а это уже состоявшееся ограничение "северного" полюдья "северным" этическим императивом, "северный" изыск: "другие не должны делать мне того, чего я не делаю им".

Заборы ни за кем не гоняются, никого не выслеживают и ни в кого не стреляют. Ворам заборы мешают, - что местным, что захожим - а не ворам не мешают. Дерево такое, брёвна прозрачные.

Воровства становится намного меньше - о, оно не исчезает, потому что есть люди завзятые. Да и понятно на будущее: как только найдут удобный способ препятствие преодолеть, воровство вернётся в прежних масштабах, став уже новой проблемой, "череззаборным воровством". Некоторые случаи воровства, кстати, в присутствии заборов разъясняются внутрисемейными разборками или желанием публисити, без которого нет просперити.

Однако главный эффект, которым вариант "забор" отличается от варианта "ампутация"... ну? Правильно, свободное от уличных дозоров и домашних бдений время. Свободное время каждого.

Теперь то же самое, но дольше, скучнее и по пунктам. Итак, "северная" коммунальная сфера общественной деятельности, то есть

Это продолжение рассуждений "Ещё раз о прекрасном далёке", "Нить. О государстве" и "Ну, за либерализм" - и я вынужден разбить текст на две части, вынеся во вторую собственно наброс подачу "как жизнеспособное коммунистическое общество могло бы выглядеть в наше время и в здешних местах".

Здесь же, в первой же части я веду всё тот же кампф "спор о словах" со злоупотреблением курсивом и жирным шрифтом. Текст получился завиральный, дилетантский и ни капельки не авторитетный: не более, чем применение теории, выдвинутой в древней и чужой работе "Поведение", к некоторым вопросам наблюдаемой действительности, не более того.

Текст получился длинный и... наверное, скучный и малопонятный, со всеми отсылками к "Поведению" и не только. Посему причащайтесь только, если Вам скучно и без того. Погода там, то-сё... К тому и кат.

Итак.

Коммунистическое общество - общество, в котором коммунальная сфера общественной деятельности, основанная на ценности справедливости, доминирует над всеми остальными сферами общественной деятельности: культурной (свобода), хозяйственной (польза), управленческой (превосходство).

Доминирование выражается в том, что членами группы, в которой существует коммунистическое общество, всякая деятельность относится к коммунальной сфере и объясняется её языком, то есть всякое дело объясняется через установление справедливости или через её нарушение. В случае, когда отнести или объяснить затруднительно, такая деятельность понимается как недостойная внимания, нежелательная и подлежащая замене более приемлемой.

Да, совершенно то же самое, что я писал раньше о либерализме, но с заменой ценности свободы на ценность справедливости. Все различия здесь получаются из различия самих ценностей.

Напомню, что ценность описывается как единство норм поведения, полученное оформлением отношения человека (участие или отказ) к двум видам деятельности: действиям односторонним и двусторонним.

Свобода как ценность есть оформление независимости (отказа и от одно-, и от двусторонних действий), а справедливость как ценность есть оформление принадлежности/членства (участие в двусторонних, уклонение от односторонних). "Я готов хоть к пчёлам в улей, лишь бы только в колефтив!"

Критически важное следствие из этого различия. Участие в двусторонних (они же симметричные) отношениях может состояться только при наличии общего понятия об этой симметрии у участников.

Проще говоря, для самого существования коммунальной сферы общественной деятельности, для существования справедливости нужно общее понимание этой справедливости, единый для общества этический императив.

Всего этих императивов пять; я обычно перечислял четыре, сегодня перечислю все пять.

"Нулевой", аморальный: "я поступаю, как хочу, с другими, и они поступают со мной, как хотят".
"Южный": "я делаю другим то, что они делают мне".
"Восточный": "я не делаю другим того, чего они не делают мне".
"Западный": "другие должны делать мне то, что я делаю им"
"Северный": "другие не должны делать мне того, чего я им не делаю".

Отсюда коммунистических обществ тоже может быть минимум пять, и эти общества будут явно различны.

Почему минимум? Та же работа "Поведение" вводит в рассмотрение концепцию полюдья, как естественным образом воспроизводящегося в обществе понятия о справедливости, и понятия из-за своей естественности и неокультуренности предельно огульного.

Само функционирование коммунальной сферы оказывается постоянным процессом ограничения, уточнения и утончения (изыск, и дальше я буду использовать этот термин) воспроизводимого в обществе полюдья действующим в обществе этическим императивом.

От себя замечу, что "действующий в обществе" в моём понимании сводится к "поощряемый сувереном, внедряемый сувереном".

Формулы полюдья я перечислю ниже.

"Южное": "я должен делать то же, что и все".
"Восточное": "я не должен делать того, чего никто не делает".
"Западное": "все должны делать то же, что и я".
"Северное": "никто не должен делать того, чего не делаю я".

Очевидно, что совпадений тут четыре ("южное" полюдье, изысканное "южным" этическим императивом и т. д.), а все остальные режимы функционирования коммунальной сферы сводятся к засовыванию круглых предметов в квадратные отверстия и забиванию шурупов молотком.

Не устаю напоминать слова одного из персонажей Гилберта К. Честертона:

"Почему не будем спорить о словах? О чем же тогда спорить? На что нам даны слова, если спорить о них нельзя? Из-за чего мы предпочитаем одно слово другому? Если поэт назовет свою даму не ангелом, а обезьяной, может она придраться к слову? Да чем вы и спорить станете, если не словами? Движениями ушей?"

Так что я о либерализме. Никаких манифестов; лишь то, как я это слово понимаю, чего от него жду, и чем сам занялся бы, прикажи товарищ майор курировать это направление общественной, хм-хм, мысли. Если хотите, считайте вольным продолжением размышлений "Ещё раз о прекрасном далёке" и "Нить. О государстве".

Итак, господа-товарищи, под либерализмом я понимаю набор политических практик, направленный на утверждение, защиту и распространение ценности свободы в общественной жизни.

Теперь о словах.

Что такое "общественная жизнь"? Общественная жизнь - это жизнь общества, а общество субстанционально ("само по себе") есть сила, соединяющая людей в группе вместе, а функционально ("что оно делает") - это возможность совместной деятельности людей в группе.

Как отсюда можно представить общественную жизнь? Во-первых, её можно представить субстанционально через перераспределение общества как силы в воспроизводимых в группе ситуациях - воспроизводимых в том числе в человеческом воображении. Это и общее количество доступной силы ("насколько реально здесь и сейчас собраться и сделать такое"), и наличие этой силы у тех или иных участников ситуации ("вопрос о власти").

Во-вторых, общественную жизнь можно представить функционально как постоянно меняющийся список возможностей группы.

Что такое "ценность"? Опираясь на определения, высказанные в работе "Поведение", можно понять ценность, как набор ожиданий от поведения человека в некотором ограниченном, но несчётном множестве ситуаций. "Пусть оно будет как будет, но я уже здесь и сейчас знаю, как надо и не надо себя вести". О каком множестве идёт речь? О так называемой "сфере деятельности", то есть некоторой части общественной деятельности, которая образована той самой ценностью, тем самым набором ожиданий.

Курица и яйцо? Почти. Как замечает "Поведение", ценности имеют дочеловеческое происхождение, так как они воспроизводятся обществом. Подобие же общества есть и у неразумных стайных животных, которые не осознают, что такое, например, превосходство, но тратят массу сил на его выяснение.

Что же такое тогда ценность "свободы", и какая сфера деятельности ей соответствует? "Свобода" - это набор ожиданий от поведения, построенного на идее независимости человека от общественных отношений.

Нет, это не апология какой-то робинзонады, парадокс здесь сугубо кажущийся. Участие человека в общественных отношениях неизбежно, однако форма и порядок этого участия могут быть исчерпывающе описаны как набор отказов от него. Более того, сама применимость свободы требует наличия таких отношений, которых в допятничный период у Робинзона просто не было, и отказываться было не от чего.

Станислав Лем ехидно высказался об ограниченной применимости свободы в своём рассказе о мудрецах короля Глобареса, побасенка о наоборотах. Упорядоченный отказ возможен только там, где есть, от чего отказываться, и возможен он постольку, поскольку ограничен и оформлен так, что границы и форму составляют вещи, от которых не отказались, признав невозможность такого отказа.

Именно поэтому апология беспредельной свободы, применимой где угодно, бессмысленна. Торжество свободы возможно только там, где существуют неизбежные, постоянно воспроизводимые (!!! - это особенно важно) общественные отношения, от которых и отказываются свободы ради. Свобода эта развита и сложна постольку, поскольку и эти отношения сложны и развиты, и сам отказ от них сложен и развит.

Современный человек, если его не кормить, умирает (Савченко, Соболь и Сенцова я не считаю). Первобытного человека тоже можно было уморить голодом. Однако наша зависимость от задачи добычи еды - время и силы, которые каждый из нас де-факто тратит на решение этой задачи, "буханка чёрного за шестнадцать копеек" - несопоставимо меньше, чем у нашего предка. Разница между этими двумя состояниями и образует свободу. Другой свободы у меня для вас нет.

Какую сферу общественной деятельности создаёт свобода? Из сказанного следует, что всякое, во-первых, требуемое, а во-вторых, успешное освобождение может быть описано как

Как напоминает нам Александра Дреннан, "апокалипсис" переводится как "откровение". То бишь человек со всем вокруг даже помирать станет, узнавая нечто новое. Впрочем, про таукитян это ещё ле Гуин сказала.

Из такого перевода, однако, следуют... следствия. Например, то, что пресловутый пост-ап как жанр ограничен темой личной и общественной жизни после резкого, критического, радикального прироста знаний об окружающем мире, а это разрешает пост-апу несопоставимо больше, нежели экскурсию по парку незамысловатых аттракционов со своеобразным дресс-кодом.

Вообразите себе, что появляется теория, внятно и похоже на правду объясняющая всем желающим, как работает эта ваша "экономика". Ну там, "прибавочный продукт", "базис и надстройка", "общественные формации", ещё что-нибудь замысловатое. Конечно, изменение личной и общественной жизни в какой-нибудь стране, где такую теорию со всем рвением приняли за философский камень, представить себе очень трудно, почти невозможно, однако чисто умозрительно тамошние хроники могли бы сойти за эталонный пост-ап.

Про "демократические перемены" или "национальное возрождение" с этой точки зрения я распространяться не стану, было бы жестоко - это уже низшая лига. Всё же есть разница между тем, чтобы хлебать цикуту (болиголов?) из-за того, что достал целый город, и тем, чтобы обожраться собственным дерьмом от собственной жадности.

Так вот, осмысленная вещь в жанре пост-апа должна чуть более, чем целиком сводиться на прикидки, из-за какого такого нового знания об окружающем мире, об обществе и о себе прежние обычные и воспроизводимые (читайте: "хорошие", в кавычках читайте) поступки человек перестал таковыми считать. И почему.

Можно почитать "Эмигрантов" А.Н.Толстого, а именно эпизод, где князя Львова от большевицких передовичек штырит. Можно посмотреть говорухинское "Так жить нельзя" (1990), порадоваться ещё разочек.

Отсюда уже следует, что правильно придуманная вещь в стиле пост-апа будет живо отвергнута подавляющей частью аудитории по двум причинам.

Первая: по данному выше определению жанра произведение в нём будет состоять из сколь угодно ненамеренных, но явных указаний на условность, необоснованность и во всяком случае непросчитанность большинства современных и актуальных обывательских привычек, "хороших" черт характера и прочей удовлетворённости жизнью. Это получится лобовой экзистенциальный вызов, и первая, естественная реакция читателя на него "а кто ты такой, чтобы с меня за моё спрашивать".

Так получается, что автор для того, чтобы результативно потрудиться в серьёзном, не буффонадном пост-апе, уже должен быть "таким", с именем. Чтобы читали и слушали, затаив дыхание.

Вторая: если жить в дивном новом мире стало реально хуже, - не как в "Дивном новом мире", а чтобы еды было намного меньше, причём работать за неё приходилось бы намного дольше - то тот самый "прирост знаний", которому новый мир получается обязанным своим существованием, у любых вменяемых людей занимал бы почётное и самое объёмное место в багаже "а как оно в дивном новом мире всё устроено". Почёт и объём получался бы из того, что сам багаж после апокалиптических событий сильно уменьшился, - нет времени и сил размышлять об отвлечённом - а новое знание, откровение было бы актуально более всего. По меньшей мере поначалу.

"Единственно верное учение": и его надо расписывать работающим, и работающим хорошо, чтобы в жанре пост-апа получалось бы произведение искусства, а не страшилка и не листовка. А это тоже вызов всем, стригущим купоны на объяснении того, как устроен наш, непридуманный (я почти уверен в этом) мир.

Так что. Сперва читателя перекосит от покушения на его заветы и приметы, а потом естественную реакцию на этот перекос поддержат люди уважаемые, которых все слушают. Автору же увы, и чем лучше у него получилась вещь, тем более ему увы.

Итого, дальше тех самых незамысловатых аттракционов и дресс-кода жанр пост-апа сам по себе не пойдёт. Исключение: разве что за дело возьмутся "такие" авторы - и те не сами, а на заказ, причём заказ, обставленный дополнительными мероприятиями по приведению людей уважаемых в одобрительное расположение духа, чтобы те не петюкали.

Хорошо бы перед выполнением заказа "такие" авторы перечитали "Как закалялась сталь". Или "Чевенгур".

Спасибо за внимание.

Репортаж по ТВ. Бабушка, 87 лет. Трёхкомнатная квартира в Москве. К бабушке приходят непонятные люди и говорят, что они тут теперь живут, потому что квартира ими куплена. Бабушка недоумевает. Доумевают ли непонятные люди, непонятно. При попытке выяснить, а что, собственно, происходит, у нотариуса говорят, что бабушка недавно приходила и, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, квартиру продала. Дабы не донимать читателя саспенсом, опущусь до спойлера: к нотариусу приходила загримированная под бабушку сообщница. Я невнимательно смотрел, а то и вовсе слушал, потому упустил: были ли непонятные люди мошенниками или такими же их жертвами, как и бабушка.

Вот такая в Рашке жизнь. Вот так мы все умрём. Вот он, непредставимый в цивилизованных странах ужас. Только представьте себе, мошенничающие ублюдки посягнули на имущество пожилой женщины и тем вынудили некое блоггерское трепло (меня) озвучить чудовищное в своей бесчеловечности видение грядущего, в котором такое посягательство... затруднено.


Трепло бесхитростно и озвучивает. Считайте игрой ума трепла (хотя откуда у него что ум, что игривость?) в пользу Большой Бабушки, перед которой Большой Брат - молокосос и дилетант.

И бытовую сметку, и высокую мораль я пропущу: буду о науке и технике. С точки зрения науки тут случай большой разности потенциалов... как его толковали во времена наивные: нет такого преступления, на которое капитал не пойдёт ради трёхсот процентов прибыли. И разрешается задача усилиями по выравниванию тех самых потенциалов. Чтобы капитал не пошёл на преступление потому, что процентов сильно меньше трёхсот.

Пути решения, без ограничений по утопичности:

а) снижение привлекательности бабушкиного жилища самого по себе;
б) усложнение процедуры передачи права владения жилищем, в первую очередь во временном аспекте;
в) ужесточение наказания за такого рода незаконные предприятия, опять же во временном аспекте;
г) техническое обеспечение права владения, то есть техническое затруднение доступа в бабушкино жилище без разрешения бабушки;
д) социальное обеспечение права владения, то есть затруднение доступа в бабушкино жилище без разрешения бабушки и других субъектов;
е) комбинация любых двух и более из перечисленных решений.

Решение "а" выводит на идею переселения бабушки с возрастом в однокомнатку с невыносимо автоматизированным обслуживанием и с удобной скамеечкой во дворе у подъезда, обеспеченное изъятием квартиры в пользу того, кто задаёт переселение и вовремя чинит скамеечку.

Пережду весёлый смех читателя и спрошу: а, например, раскрутка такой программы сроком лет в двадцать пять? С сильно ранешним проектированием пресловутой однокомнатки, с добавлением спроектированных технических решений в обязательные услуги? Со временем на привыкание?

Политическое, культурное обеспечение: чтобы не ставить старика со старухой перед фактом, а чтобы они за десять лет до пенсии себе сами проект выбирали? Не "посёлки престарелых", - хотя такое решение по возрождению сельской местности таки да, будет работать только в путь, особенно с учётом той же роботизации сельского хозяйства, но оно всё же отдаёт "лагерями смерти"... А вот, например, подъезды престарелых в проектируемых многоэтажках (подъезды, правда, непременно назовут "умиральнями")?

Пять-восемь таких пенсионеров на одно круглосуточное место работы по удалёнке, хотя бы и чисто символической работы?.. Специфический рынок, складывающийся для таких рабочих? Вообще паттерны поведения, которые можно потом либо распространять на общество - это, замечу, предельный предохранитель системы "опыт предков" от кучи неприятностей - или, напротив, ориентироваться на это поведение от противного "пока я не состарился, так не буду"?

Решение "б" кажется очевидным в смысле временного моратория на сделки с недвижимостью. Здесь, однако, присутствует очень серьёзный потенциал, связанный с техническим обеспечением такого моратория, а именно с оповещением владельца и набором дополнительных подтверждений. Сами прикиньте, бабушке... ладно, не этой, этой 87, а бабушке, которая состоится через двадцать пять лет... приходит сообщение и на бумаге, и по СМС, и по имэйлу, и по... где она там, в джаббере?.. о том, что она, оказывается, жильё своё продаёт, с правом не подтвердить сделку в течение месяца.

Да, что тут с подтверждением или неподтверждением ни придумай, это можно обойти: курица и яйцо, броня и снаряд. Однако задачей стоит усложнение процедуры, её удорожание, а не приведение её к какой-то перфекции, которая невозможна.

"Ща" в названии - это не имя буквы, это родительный падеж от "що" из "а нас-то за що": из мема, ограниченно адресуемого по национальному признаку. Социальный, считаю, тут и вернее, и полезнее.


"Що" - это сознание субъектом чужого долга перед собой; чистое до токсичности стремление к восстановлению справедливости. Ловушкой "ща" оказывается само ограничение способов получить эту самую справедливость лишь её восстановлением, возвратом. Оно сопряжёно с обязательным переживанием ненависти: переживанием тяжёлым, требующим немалой дисциплины ума. Та есть не у всех. Питекантроп, нынче влетевший под 282 за публичные угрозы семьям блюстителей порядка, здесь может служить примером, близким к идеальному. От противного, конечно же.

Получить справедливость можно, не только восстановив её. Справедливость можно найти, отличить; можно сохранить; её можно построить, создать. Так же, как и власть, например. Эти альтернативные способы в зависимости от субъекта и ситуации могут статься лучшими и худшими, более и менее действенными или правильными.

Проблема "ща" именно в его чистоте. У человека нет иной меры окружающей действительности, кроме себя самого. Поэтому сам вопрос "сколько и чего тебе должны отдать, чтобы всё стало хорошо", у того же человека порождает скорее громоздкие и изысканные (человек штука сложная), нежели справедливые требования - что у отдельно взятого упомянутого выше питекантропа, что у граничащих с РФ псевдогосударств, мечтающих об астрономических компенсациях за совместную историю, что у всех этих перманентно униженных и оскорблённых мультигендеров на Заокраинном Западе.

Тяжесть, затратность переживания собственной ненависти, сопряжённая со столь же затратным... совершенством... частных планов по её преодолению создаёт рынок для консультантов, гуру, вождей у публики, которая, во-первых, не может или не хочет платить собственными нервами за переживание ненависти, однако при этом не видит иных способов, кроме ненависти, относиться к отсутствию справедливости вокруг себя; во-вторых, не готова отказаться от собственных порывов в оценке окружающего общества.

А источники дополнительных доходов этих вождей... читай: куда и по чьему заказу они обливающуюся слюнями публику поведут - уже их, вождей, дело.

Собственно, всё.

Ладно, ещё допишу относительно желательных последствий для великолепных московских борцов за свободу. Так вот: эта милая публика небезуспешно покусилась на тот самый порядок городской жизни, который обеспечивают те самые блюстители и который сводится, если по-простому, к предсказуемости действий первого встречного в городе. Улыбнётся или не улыбнётся - хрен с ним... мне главное, чтобы не бросился на меня, доброго прохожего, с зубами наголо. Или с Конституцией наперевес. Чтобы не мешал.

Итого, публика, дис-кре-ди-ти-ро-вав-ша-я этот порядок в Москве в последние дни, мне задолжала. Нет, я не москвич и в Москве вряд ли окажусь в ближайший месяц. Однако когда окажусь по своим делам, то мне, бе-е-едненькому, придётся тратить нервы на осознание и готовность несанкционированного прыжка борца за свободу из тени... а уж прыгнет за ним блюститель порядка с дубинкой или нет, на превентивный расход моих нервов не повлияет. Иными словами, вы, борцы, мне оказались должны и ради восстановления справедливости отдавайте.

Умный читатель уже догадался, а читателю небрежному я проговорю: я за клейма. Цифровые, дистанционные, временные и временные, вдоль-поперёк-и-всякие. Чтобы я, обыватель, не предчувствовал, а знал: рядом со мной экземпляр "а оно ка-ак прыхнет!" Чтобы, если такое чудо природы окажется рядом со мной во взаимодействии, требующего некоторого порядка, - работа и проч. - я сразу знал: это существо к порядку почтения не имеет. И да, чтобы я, обыватель, имел известные права по достижению порядка в присутствии клеймёного существа.

Понятно, что это требования к Прекрасному Далёку, а не к нынешнему положению дел. И тем не менее. Будущее начинается сегодня.

Спасибо за внимание.

Читаю "Всеподданнейший отчет саратовского губернатора за 1904 год": П.А.Столыпин Н.А.Романову отчитывается уже в 1905 году. Чуть меньше 14 кБ, написано живо и понятно, так что к прочтению рекомендую. Кстати, вышел на текст по заинтересовавшей цитате, при этом размышляя отнюдь не о прошлом.

В конце скажу, о чём думал, однако до того хотелось бы изложить замечания по отчёту на ссылке. Да, замечания несколько запоздавшие, но лучше поздно, чем никогда.

1. "Да, были люди в наше время..." То есть не в наше, но точно были. Поразительно, господа-товарищи: в небольшом тексте буквально парой абзацев обоснована и изложена концепция той самой "столыпинской реформы", которая, как к ней ни относись, вошла в историю. Это я тут у себя в блоге не самое разнообразное множество мыслей перебираю годами и, наверное, не десятком уже мегабайт, а у П.А.Столыпина сразу всё понятно. Титан.

Да, понятно во многом благодаря заднему числу, но всё равно исхожу завистью. Такому надо учиться, чтобы лет через сто под уютное потрескивание комнатного дозиметра твой пост открыли и прониклись его мыслью за полстраницы.

2. Вот, например:

"Обилие создает довольство, в атмосфере которого не может быть успеха революционной пропаганде, если она не пустила корней в народные массы, если движение не имеет свойства движения народного."

Эта недлинная фраза опирается на чёткое понимание предмета, с каковым пониманием, очевидно, и составитель, и адресат письма были согласны по умолчанию.

Понимание здесь выглядит так. Движение может быть уже народным, а может быть ещё не народным. Движение становится народным, когда народ (хотя бы в отдельно взятой губернии) проникся революционной пропагандой. А когда он проникся ею, то достаток, "хорошая жизнь" от революционных побуждений уже не лечит, поздно пить боржом. Довольство, условный "пряник", может лишь предупредить усвоение народом революционной пропаганды, но не более того. Корчевать уже усвоенное надо угрозой насилия и собственно насилием.

Можно соглашаться, можно не соглашаться, однако выглядит непротиворечиво, изложено ёмко, и в любом случае эти установки полезно знать для понимания тех или иных действий тогдашней администрации и её оппонентов.

3. А вот дальше меня начал побирать чёрт, и я на полном серьёзе задумался о том, что сам текст есть фальшивка, которую масон какой-нибудь сочинял, тряся от хохота пейсами. Кое-как успокоил себя возражением, что, наверное, были тексты поважнее, и было их много, а всё подделывать никаких масонов не хватит.

Вы только вслушайтесь!.. Столыпин, как и должно умному человеку, выходит на постановку задачи, описывая насущные неприятности:

"...год этот [1904 - 17ur] дает печальное доказательство какого-то коренного неустройства в крестьянской жизни.

Ведь при нормальных условиях богатый урожай должен был бы создать народные сбережения и вооружить население против грядущих бедствий в виде недорода и голода. На деле же, однако, голод настоящего года застал крестьян в состоянии полного бессилия и беспомощности. Нельзя, конечно, отрицать, что урожай 1904 года пошел отчасти на пополнение недочетов минувших тяжелых годов, но надо считаться и с тем фактом, что значительная часть заработанных денег (а полевые заработки были громадны) растрачивалась зря по винным и другим лавкам."

"При нормальных условиях". "При нормальных условиях". "При нормальных", тысяча чертей, "условиях".

Это губернатор монарху пишет, причём будучи уверен, что монарх его поймёт. И видно, что под "нормальными условиями" губернатор подразумевает не "то, как у меня в губернии обычно", а "то, как оно обстоит в цивилизованных странах, и как должно быть у нас". Не верите? Читаем дальше.

"Видимо, существует непреодолимое препятствие к обогащению, к улучшению быта крестьянского населения, что-то парализует личную инициативу, самодеятельность мужика и обрекает его на жалкое прозябание.

Доискиваясь причины этого зла, нельзя не остановиться на всеобъемлющем влиянии на весь уклад сельской крестьянской жизни общинного владения земли, общинного строя."

Как я и сказал, человек ставит задачу, коротко и понятно. Однако видно, что при этом он противопоставляет ранее упомянутым "нормальным условиям" это самое "всеобъемлющее влияние общинного строя", то бишь именно то, как заведено здесь и сейчас.

Получается, что "нормальные условия" суть условные "цивилизованные страны", "не как у нас тут" - и отсюда, опять же в режиме "царь поймёт без дополнительных разъяснений" прямое сопоставление "личной инициативы мужика" с "улучшением быта крестьянского населения". Всё сами. Вот подати заплатите, и всё сами, как при нормальных условиях.

Спорят о частностях, подробностях, деталях. Если оппоненты до начала спора не имеют общей точки зрения на главное, то спора не состоится, вместо него пройдёт состязание "кто вопит дольше, громче и обиднее". Спорт, а не спор.

На своём веку мне довелось засвидетельствовать немало споров о политике в жанре "что делать". Споров о будущем. Точки зрения были самыми разнообразными, однако все они вписывались в некую область, обусловленную согласием в главном.

Граница этой области? Апология подражания.

Как только субъект начинает отстаивать подражание, например, "развитым странам", так его точка зрения вырождается в скучную декларацию превосходства над аудиторией "может, я и холуй, но вы в своей самости вообще недееспособны".

То же самое, чуть помягче: апология подражания состоявшимся или потенциально возможным обществам в собственной истории. Возврат СССР или Российской империи, "а вот останься Учредительное собрание", "а вот протяни Сталин ещё год-другой"... здесь тоже - выход за границы жанра, уже работа с людьми, с оппонентами и слушателями, а не с утверждениями.

Что внутри этих границ? То главное, в чём толково - по моему скромному мнению толково - спорящие были согласны, и есть ответ на вопрос "что делать".

Вернуть своё. Отсюда толковый спор толково превращался в толковое выяснение того, что, почему и для кого было своим, хотя бы в своей предыдущей несовершенной ипостаси. Да, пресловутый "хруст французских булок". Да, не менее пресловутая "колбаса по два-двадцать". И многое, многое другое. Вы не поверите, но хорошего в российской истории было много.

Что здесь важно? Это совсем не реставрация, когда "как было" отождествляется с "как надо" без понимания "что было, почему и для кого". Не всё, что было, своё. Не всё, что своё, уже было: да, лишиться своего можно, даже не обладая им до того.

К тому, как получается "своё", как оно осознаётся "своим", можно применить рассуждения из прошлого поста с той только поправкой, что "своё" - это больше "то, что у меня есть", а "моё" - больше "то, что есть у меня". Привет переводчикам.

Со значением слова "вернуть" проще. Это не выкуп. Выкуп подразумевает признание того, что "своё" всё-таки переставало быть "своим" на какое-то время ("русские, забывшие про царя-батюшку с верой православною, и не русские вовсе! Ползайте на коленях, чтобы мы разрешили вам быть русскими!"). "Вернуть" в данном случае - это уничтожение препятствий на пути к "своему".

Чтобы спасти царевну - которая от парня своего ни минуты не отказывалась - от Кощея, нужно до иглы двигать, а не до царевны. "Кого расстрелять надо, чтобы жизнь наладилась" - тот же подход, хотя, сами понимаете, чересчур примитивный.

Итого, достойный обсуждения политический проект... или, если хотите поэзии, то "образ будущего"... по моему мнению должен выглядеть примерно так.

1. Перечисление тех или иных достижений российского общества, - нынешних, десятки лет назад, сотни лет назад - возвращение, совершенствование, внедрение или повторное внедрение которых способно обеспечить нынешнему и будущему российскому обществу и людям в нём хорошую, по мнению докладчика, жизнь. Подчеркну: речь не идёт не об "открыли первыми в истории", но "впервые в своей истории открыли для себя".

Понятное дело, с обоснованием, а почему именно эти вещи "свои" и, следовательно, почему именно жизнь в такой обстановке будет "хорошей"... не только с обоснованием, но и с уклонением докладчика от гнилых фруктов, летящих к трибуне. Споров о политике никто не отменял, точки зрения тут могут быть очень разными.

Жаль мне этих французских булок, замечу я на полях. Никто их всерьёз не обсуждает, бросили мем и ушли. Дорогие читатели, а Вы никогда не прикидывали, чем станет "каждой семье отдельное жильё к двухтысячному году", буде РФ удастся решить проблемы с рождаемостью к середине века? Булки обзавидуются.

2. Перечисление нынешних препятствий к таким возвращению, совершенствованию и внедрению. Кто, что, почему и каким макаром мешает.

3. Перечисление способов уничтожения препятствий. Нет, речь не идёт о том, чтобы вдобавок к тому люди освобождённой дорогой сразу же радостно побегли под чьим-то чутким. Это самим русским людям решать, бечь или не бечь и какие чувства при том испытывать. На то они и русские, свои. Речь идёт только о том, чтобы освободить им доступ. Всё.

4. Альтернативное описание сценариев, причём честное. Берёте варианты "захотят"-"не захотят" и прикидываете. Если "не захотят" не сможете прикинуть, если оно трефно и перекашивает - стало быть, место Вам прославлять единение Украины с Европой. Ну да, я получаюсь в отличие от Вас либерал: я исхожу в своих построениях из того, что у

Без "моё" не может быть "я", поэтому там, где есть люди, возникает "моё". Остальное - спор о прилагательных, самое известное из которых "частная".

Не приближаясь к этому спору, я хочу здесь рассудить о том, что и "моё" может быть очень разным. Не в смысле юридического статуса или ещё какой отметки в базе данных, но в смысле переживаний самого владельца и окружающих. Очевидно ведь, что без окружающих само понятие "обладания" бессмысленно. У Робинзона Крузо не было ничего "своего" до Пятницы.

Я вижу следующие разницы в "моём".

Во-первых, это "моё" как творение. Я это сделал: его не было, и вот теперь оно есть. "Сам процесс" безусловно влияет и на владельца, и на окружающих. Гротескное представление процесса известно всем и называется "безумный изобретатель".

Имярек постоянно грузит окружающих своими конструкторскими решениями, сворачивая всякий разговор о всяком совместном деле на них, соотнося со своими идеями всякое своё действие, в том числе по отношению к другим людям, которые вынуждены соучаствовать. Очевидно, что, когда он всё же построит свой агрегат, окружающие согласятся с тем, что это "его".


Такое "моё" практически невозможно отнять или отдать. То есть саму вещь, сколько-то килограммов металла, полупроводников и пластика, передать в другие руки можно любым способом, но это будет уже не та вещь, не творение, а изделие, копия, заказ.

Замечу, что такое творение может статься итогом сознательных действий, при этом не будучи преднамеренным: вещь получится через износ кем-то уникальным чего-то стандартного.

Сюжет для чёрной комедии: представьте себе [очень] "умный дом" с настройками и пре-фе-рен-ци-я-ми, что накапливаются десятилетиями. Владелец столь "умного дома" - старый каскадёр и порноактёр - двинул кони, и вступать в наследство приезжает компания молодых жирных геймеров о пяти гендерах каждый с условием провести ночь в.

Нет, на авторские я не претендую.

Во-вторых, это "моё" как находка. Я это увидел, я это выделил в картине окружающего мира. Со мной стряслась "эврика".

Это уже "безумный учёный", а не "изобретатель": "учёный" в первую очередь работает с собой, настраивает собственный взгляд на независимо от него существующее, чтобы расчленить это существующее в своём восприятии и оценить расчленёнку. Агрегаты, сборки, изобретения здесь имеют полное право на существование, но главным образом как средства наблюдения за объективной реальностью или её очистки (эксперимент), но не средства её перестройки.

"Безумный учёный" в отличие от "безумного изобретателя" грузит окружающих необычным взглядом на уже существующий, уже действующий на этих окружающих мир, а не необычными предложениями мира возможного. Разница принципиальная.


Следующим из неё отличием станет то, что смысл "моего" в находке именно в свободном распространении среди окружающих "я оказался прав!", а не в ограничении доступа всеразличными патентами.

Такое "моё" можно украсть только через присвоение факта открытия, но не содержания этого открытия. То бишь прибить Архимеда в тёмном углу, пока тот не вскрылся, и заорать "Эврика" самому.

А вообще интересно, от кого Архимед телешом по Сиракузам нёсся? В конце концов, вряд ли тот ювелир рискнул бы кинуть тирана, не имей он крыши...

В-третьих, это... барабанная дробь... да, "моё" как покупка или, точнее, мена. Тут признание окружающими "моего" возникает из понимания, от чего владелец отказался ради обладания, на что он это "моё" выменял. Скажем, десять лет на хлебе с водой ради покупки. Или душу продал - многое говорит об идее души, если что.

Можно заметить, что это "моё" вполне себе количественное, исчислимое и дробимое. Жил, скажем, не десять лет на хлебе с водой, а девять. Или вода была минеральной. От громких слов типа "философия денег" или "основа рынка" я здесь удержусь. И - да, такое "моё" можно передать в чужие руки целиком и полностью.

"Безумный изобретатель" продаст доступ к творению или его копию, "безумный учёный" сам станет навязывать свой взгляд на мир (блог, например, вести), а вот "безумный"... извините, вполне нормальный по исторически нынешним меркам рыночный

Пластиковый паспорт РФ планируют оснастить электронной подписью - раз. Не представленные в ГД политические объединения самых разных локаций и воззрений горюют из-за того, что царёвы люди зарубили им списки подписей бумажных - два.

Полагаю, тема рассуждения, как и следующий из неё вопрос, уже понятны.

Впрочем, можно дополнить, что создать и зарегистрировать партию в РФ - это "два" в квадрате и кубе: "столько-то народу в стольких-то регионах к такой-то дате". Не знаю, сойдёт ли за "три".


На всякий случай напомню уважаемому читателю, что эта ваша демократия сводится к аренде голоса, где аренда есть передача права пользования им другому субъекту при сохранении прав владения и распоряжения у себя, а голос есть мера влияния на принимаемые в обществе решения. Да, чтобы два раза не вставать, пользование - это порча/износ предмета для удовлетворения с его помощью собственных нужд.

То есть Вы, уважаемый читатель, пресуществляясь в не менее уважаемого избирателя, передаёте своё влияние на принимаемые решения кому-то ещё. При этом Вы, надеюсь, понимаете, что решения могут быть и будут приняты неверные - "не совсем так, как я сам бы решил", а то и "совсем не так".

А сосед Ваш, который сам-то голосовал за проигравшего, но из-за ошибок Вашего кандидата-победителя попадёт под раздачу вместе с Вами, будет смотреть на Вас волком и считать Вас тупой и жадной сволочью, его подставившей. Резонно считать. Это и была порча, ибо сосед всё менее верит Вашему мнению, и он уже не попросит Вас рекомендовать наилучшую стоматологию в округе.

Если, конечно, Вы не использовали секретность голосования на полную катушку.

Электронная подпись позволяет сделать "сам процесс" хоть и не более приятным, но зато более избирательным. Начиная с того самого сбора подписей, проверка которых радикально дешевеет, и заканчивая отзывом народного избранника. Заранее оговорённый срок, заранее оговорённый список субъектов, имеющих право пользования арендованным голосом, заранее оговорённые чрезвычайные обстоятельства отзыва Вашего голоса.

Для исполнительной и судебной властей это, имхо, не сработает: там слишком частые кампании по отзыву и угрозы таких кампаний убьют всякую работу на выборных постах. Там повинны быть срока огромные, этапы длинные и бюллетени в основном бумажные. Другое дело власть законодательная, да ещё по партийным спискам. Тут избирательность "самого процесса" вполне может придать ему новое качество.

Да, это историческое изменение, на уровне той самой картины Делакруа. Хотя с антуражем он там пережал.

Прикиньте регламент работы партии с избирателем, который может отозвать свой голос с домашнего ПК, при перерасчёте количества актуальных голосов за партию в конкретном сборище народных избранников... допустим, каждые полгода.

Позвольте, возразят мне с усталой и в чём-то мудрой улыбкой, но ведь всё схвачено и за всё заплачено. В такой системе всякого бюджетника под угрозой увольнения принудят заявиться открытым и ежедневно проверяемым сторонником правящей партии, а всякого наёмного работника на частном предприятии работодатель подпишет на своего клиента в местном заксобрании, пригрозив поркой на конюшне... Железная Пята, Матрица, Фалаут, Час Быка, ми всье умьрйом.

Ну и что, отвечу я. В самом худшем случае получатся единственная партия-суверен или устойчивая конфигурация таких партий, однако произойдёт эта радость не в Российской Империи начала ХХ века, а в нынешних условиях высокой информационной связности, в условиях общества, слишком сложного для отказа от разделения законодательной и исполнительной властей.

Перевод: те советские практики, которые принято проклинать с заламыванием рук, окажутся либо невозможными в принципе, либо невозможными в прежнем грубом виде, с издержками оного грубого вида. И это - самый худший случай с точки зрения этой вашей демократии. Остальные - лучше.

Я ведь не "все" и не "всякий", если что; Вы, я подозреваю, тоже.

Опаснее иная угроза: популизм. Партии с привлекательными для тупой и жадной сволочи программами технически возможно будет запускать "на коленке" и далее использовать запущенное к собственной выгоде; да, через безвозвратное разбазаривание ресурсов страны в самых разных аспектах. При том, что нынешние бюрократические барьеры партийному строительству как защита от популизма немногим лучше самой угрозы.

Единственное, что мне приходит в голову в порядке противодействия угрозе популизма: отсрочка, выдержка партии, созданной сызнову и делами электронными, вне избирательного процесса лет пять-десять,

Я просмотрел программы и предвыборные программы большинства из известных мне украинских политических объединений, что участвуют в завтрашних выборах в тамошний Верховный совет.

Новейшая история упомянутого заведения, её итоги и нынешнее оформление, имхо, делают словосочетание "взбесившийся принтер" (ЕВПОЧЯ) похвалой, а то и лестью. С другой стороны, только что прозвучавшие в РФ предложения о повышении статуса Думы в административных разборках верхнего уровня вполне могут сподвигнуть свидомитов на провозглашение очередной исторической победы - москали с нас, европейцев, пример берут, а как же.

Возвращаясь к прочитанным программам: программы те убеждают меня, что коммунистов запрещать ещё рано. Да, даже если запретить очень-очень хочется, потому как что-то такое из глубин национального сознания, истинной веры и трагической истории взывает к чему-то этакому.

Аргумент, как и большая часть аргументов из-за украинской границы, от противного. Коммунистическая партия нужна, иначе станется вот это вот - то есть то, что я прочёл.

"Вот это вот" - это бессистемные и противоречивые обещания, это употребление слов, значения которых употребляющие не понимают. Впрочем, может быть, та же "цивілізація" есть нечто в корне отличное что от цивилизации, что от a civilization, что от the civilization; не берусь судить.

"Вот это вот" - это, в конце концов, отсутствие программы вообще при наличии программы предвыборной. Как у нас ЕР, но у нас президентская республика: да и не стесняйтесь почитать, сравнить общий уровень.

Можно бы отправить меня самого вместо "программы вообще" прочесть, например, устав конкретного политического объединения на Украине. Так у тех же зеленских даже устава на сайте нет (или я не нашёл). Ну да, там только набор обещаний "всё сделаем хорошо" без объяснений "а почему это хорошо" и "как мы это сделаем". У порошенковских, кстати, "программа вообще" есть, 48-страничный фолиант: правда, там задаёт гопака вышеупомянутая "цивілізація". У вакарчуковских разницы между "вообще" и предвыборной нет, 34 страницы, и писали если не те же самые люди, то уж точно в соседних комнатах - в случае "Голоса", правда, за явно меньшие деньги. Устава у "Голоса" тоже нет.

Отдельно отмечу у себя "ни с чем не сравнимую радость узнавания" сразу в нескольких программах положения "деньги должны следовать за" (учащимся, больным, пенсионером)... должны - значит, последуют. Счастье привалит, обещаю. Даже по сравнению с нынешним положением дел.

Теперь российская пропаганда, то есть расхваливание "зажитти". Истинные украинцы, отвернитесь и зажмурьтесь, дабы не оскоромиться.

Весьма краткая предвыборная программа этой группы тоже не имеет под собой "программы вообще", лишь устав. Две с половиной главки программы посвящены выполнению условий РФ по существующим конфликтам, то бишь группа выглядит явным российским клиентом. Всё остальное можно описать как слабо упорядоченный набор обещаний по текущим проблемам, написанный "на отвяжись": насколько я могу судить, обещания столь же противоречивы и огульны, сколь и у конкурентов.

Истинные украинцы, можете повернуться обратно, открыть глаза, вытащить пальцы из ушей и прекратить орать гимн. Шутка.

Так вот, почему нужны коммунисты, даже нынешнего образца. Всем этим читанным мною авторам, претендующим на будущее целой страны, отталкиваться не от кого, опровергать некого, спорить не с кем. Ориентиров нет, рамки нет, точки отсчёта нет. Уровень не задан.

Если же нет соревнования с "безумием, в котором есть система", то и система исчезает за ненадобностью, и ум. Остаётся лишь соревнование безумий, которое, имхо, и явлено в читанных мною документах. А безумие, по мне, вещь унылая и в отсутствие системы схожая у разных людей. Или разных партий.

Спасибо за внимание.

ПостСкриптум. Ссылки на сайты украинских политических объединений я брал отсюда. Если ненайденные мною документы ("программы вообще" и уставы) есть где-то ещё, то буду благодарен за ссылки.

ПостСубСкриптум. Имхо, бандерлоги из "Свободы" технически могли бы претендовать на роль точки отсчёта, у них в программных документах тоже присутствует определённый порядок. Однако эндемичность и обусловленный ею радикализм помешают даже отталкиванию от них в общении с внешними патронами. "Мы не такие, как эти коммуняки, мы взяли от них только хорошее" кредиторам можно объяснить, - у кредиторов таких же эсдеков полно, они слово "Маркс" не гуглят - а вот "мы не такие, как эти ё...тые хуторяне, мы взяли от них только хорошее" объяснить будет намного сложнее, ибо хуторяне мало любопытны изначально.

Больше Лессингу, чем Крылову. А так всё прозой.


- У меня тут вопросы накопились, - сказал Ворон.

- Пошёл вон, - сказала Свинья. - Точнее, полетел.

- Вот так всегда, - объявил Ворон. - Вопросов-то всего пара.

- Ладно, валяй, - согласилась Свинья. - Только быстро.

И Свинья рыгнула.

- Ты сыта? - спросил Ворон.

- Ну, - ответила Свинья.

- "Ну, да" или "ну, нет"? - спросил Ворон.

- Ну, да, - уточнила Свинья.

- Последний вопрос, - объявил Ворон. - Ты зачем под дубом роешься?

- Мне тоже любопытно, - отозвался Дуб. - Ты мне корни подрываешь, а мои же жёлуди жрёшь.

- С какой стати "твои"? - спросила Свинья. - И не надо мне про "голову поднять не можешь". Грамотная. Жёлуди я с земли подбираю, если что, а не с веток рву. Тебе нужно, чтобы они тут все разом проросли? Или ты их вечно держать на ветках сможешь?

- Не нужно, - признал Дуб. - И не смогу.

- Ну, вот, - сказала Свинья. - Экосистема, понял? Равновесие. Всё само себя решает и когда-нибудь совсем порешит. А корни - это другое.

- Что "другое"? - разом спросили Ворон и Дуб.

- Трюфели, - довольно отозвалась Свинья. - Вкуснющие. Вам не понять.

- И это повод меня тут гнобить? - возмутился Дуб.

- Ну, в общем, да, - согласилась Свинья. - Жизнь коротка, желудей по лесу полно, а трюфели наперечёт. Будет что вспомнить через пару лет с жаканом в боку. Говорю, вам не понять.

- Почему же не понять, - протянул Ворон. - Помню, нёс что-то такое Орёл насчёт свежатины с кровью, но он птица гордая, геральдическая, а ты...

- А я смешная, мне нельзя, - теперь вместо довольства голос Свиньи истекал горечью, а слова походили на плевки. - Тварь уродская, жирная, трефная, скоромная.

- Ладно тебе, - примирительно сказал Ворон.

- Знаете, оба, мне от этого не легче, - напомнил Дуб.

Свинья вздохнула, сотрясшись всей тушей.

- Ну, кому легче пришлось, так это тем, что в твоей тени засохли, - рассудила она. - И намного легче. Медленно и с заранее известным итогом - оно всегда легче.

- Это когда было... - начал Дуб, но осёкся. Добавил после короткого молчания:

- И мы, молодые, тогда все к Солнцу тянулись. Честное соревнование.

- Знаете, я про Солнце недавно у моря такой разговор Сокола и Ужа подслушал! - возбудился Ворон. - Я потом Соколом закусывал на пляже пару дней спустя, а Уж неподалёку та-акой пружиной всё скакал вверх!.. И так, и эдак!..

Ни Свинья, ни Дуб не обратили на Ворона внимания.

- Я ведь засохну, - жалобно сказал Дуб. - Буду стоять без листьев, как не знаю что. Местный человек мимо поедет, загрустит. Знаешь, - в голосе Дуба надежда мешалась с хитростью, - человека с такого зрелища на охоту потянет. На тебя. И отольются тебе твои трюфели.

- Да он мимо тебя и так с охоты поедет, только на других людей, а не на меня, - предсказала Свинья. - Сыт по горло и сам подстрелен. Ему не до меня будет. А тебе потом всё равно зеленеть. Человек в другой раз поедет, тебя зелёным увидит и развеселится. Люди, они же простые, им немного надо. Жизнь хороша и всё такое.

- Оно и видно, что хороша, - буркнул Дуб. - Особенно с тобой под корнями.

- Во дают, - сказал Ворон в никуда. - Уже на людей понесло. Я всего-то хотел спросить, чего Свинья Дуб подрывает.

- Спросил? - хором осведомились Свинья и Дуб. Не дожидаясь ответа, Свинья продолжила:

- Ну, и полетел вон.

- К человеку какому-нибудь постучись, дятел траурный, порадуй услышанным, - предложил Дуб. - Про Орла, про Ужа, про нас вот тут. Лети к человеку и стучи под запись. Они простые, поймут.

Ворон снялся с ветки и молча облетел Дуб, выбирая направление перелёта. Выбрал. Отдалился. И уже издали прозвучало последнее, оставленное Вороном за собой слово:

- Никогда!

- Врёт, - не поверила Свинья. - Он и письменный стол - близнецы-братья.

- Врёт, - согласился Дуб. - Слушай, если грамотная и по-хорошему. Трюфели нашла?

- Ну, - подтвердила Свинья. - Один.

- Вкусный?

- Ну.

- Тогда корни землёй забросай, а? Пожалуйста. Трюфели тут ещё, наверное, вырастут. Это ж для тебя "другое", а для меня тоже экосистема.

Свинья промолчала. Потом вздохнула и принялась передвигать рылом кучки земли к оголённым корням Дуба. Засыпала и побрела прочь, не прощаясь.

- Ты это, - сказал ей вслед Дуб. - Жаканом в боку не морочься. Живи подольше.

Вряд ли оглоушу кого-нибудь известием о том, что немалое количество художественных образов и фигур речи обязаны своим существованием произвольному смешению биологического и социального понятий о жизни. Сложности начинаются дальше.

Биологическое: жизнь как способ существования белковых тел, а каков тот способ в подробностях, пусть учёные разбираются.

С социальным чуть сложнее, однако и там жизнь можно припечатать достаточно коротко, как переживание переживаний. То есть не "больно", а "я почувствовал, что мне больно". "Я" и "мне" здесь не отграничивают переживающего от ему подобных, а отстраняют его от него самого, задают время. Не "я, который не вы" пережил, а "я, который не моя пытаемая тушка здесь и сейчас".

Ничего сверхъестественного, никакой "души", всего лишь достаточно мощный процессор и разные процессы обработки внешних сигналов с разными протоколами доступа к. Аналогия, как и все аналогии, ложна, но всё же. Так называемые "святые писания" чуть более, чем полностью состоят из аналогий, им это не мешает.

"Больно" - один процесс, "я" - другой, причём не обязательно протекающий непрерывно на одних и тех же мощностях по обработке информации. Да, могут быть "я, который вы", переживание чужих переживаний, сочувствие, групповая идентичность и прочее.

Можно заметить, что социальная жизнь получается делом ещё дочеловеческим, а за "переживание переживаний" сойдёт всякий условный рефлекс, выработанный у скотинки даже не дрессировщиком, но повторяющимися внешними обстоятельствами: вопрос в их, рефлексов, количестве, взаимозависимости и в том, как вторая наша сигнальная всё это собирает, перекручивает и разгоняет.

Так вот, смешение биологического и социального понятия о жизни ведёт к ошибкам двух родов - что с чем путают - и двух видов - касается путаница начала жизни или её прекращения.

Разбирать все четыре ситуации долго, - там та же "душа" (скажем, ассоциация зародыша с полноправным членом общества при атаке на аборты) и куча другой поэзии - мне же интересны более сложные подходы к обывательскому мозгу. А те процветают на ситуациях, когда биологическая и социальная жизни входят в прямое противостояние.

То есть человек в порядке своей социальной жизни, "лишь бы не отказываться от способности переживать переживания", принимает решение отказаться от физического существования (герой, самоубийца). И наоборот: человек ради продолжения своего биологического существования отказывается от "я" как констатации своих переживаний (приспособленец, предатель).

Цирк с конями начинается по осознании факта, что переживаний у человека много (?), разных (?) и по огромному количеству поводов. Иными словами, жизнь как ценность, как социальная реальность - делима, дробима и, следовательно, манипулируема. А окружающая современного человека реальность тоже сложна, то есть состоит из кучи составных частей, и способна модерировать биологическое существование человека вдоль, поперёк и всяко. И тоже манипулируема.

Отсюда вопрос "а готов ли ты отказаться от своих переживаний А, Бэ и Цэ по поводам Икс, Игрек и Зет в обмен на сохранение удовольствий 1, 2 и 3 в ситуациях Альфа, Бета и Гамма?" перестаёт выглядеть чем-то совсем уж умозрительным. Всё становится реальным, но очень, очень сложным. Бочка варенья и корзина печенья ждут.

Тем более оно применительно к группе, где есть "я, который вы".

К чему я это всё. К тому, что вопрос вторым абзацем выше в наше время образует философскую каменюку при разработке, совершенствовании и продвижении всякой идеологии, её ключевой пробой для некоего ограниченного (хотя бы и стараниями сценаристов нового сериала) контингента.

Какой аскетизм вы хотите предложить, и ради каких целей? Более того, какой неосознанный аскетизм ("мы отказываемся не просто от самого действия, но даже от понимания, что оно возможно") вы хотите предложить, и ради каких целей? В каких ситуациях?.. и это была ваша идеология. Не нравится слово "идеология"? Возьмите "мировоззрение".

Спасибо за внимание. Товарищ майор, я просто думал вслух. Смотрите под ноги, хотя лето, и не принимайте "бочку варенья" на свой счёт в швейцарском банке.

Нашлось время сформулировать своё нынешнее представление о государстве. Это именно представление, "я так вижу эти вещи", а не "вот эта вещь хорошая, а вон та плохая". Это разметка, которую я использую при оценке тех или иных новостей, предложений, обсуждений или других оценок.

Хотите пользуйтесь, хотите смейтесь.

1. "Виртуальное" далее - не "то, что рисует графический процессор на моём дисплее", а "то, что может или должно существовать", то есть "то, что влияет на моё поведение, но ни через мой собственный опыт, ни через моё собственное наблюдение" (извините рифму). "Здесь могут водиться тигры", да.

2. У всякого предмета есть функциональный и суб-стан-ци-о-наль-ный аспекты. "Что он делает, или зачем он нужен" - функциональный, а "из чего он состоит, или как устроен" - субстанциональный.

Если я говорю о понятии собственности относительно этого предмета, то вопросы отношений собственности между субъектами по поводу этого предмета тоже могут быть рассмотрены в этих отличных друг от друга аспектах. "Собственность на функцию, на дело, на продукт" отдельно, а "собственность на материал, на его свойства, на устройство" отдельно.

Примеры того, что это разные экземпляры отношений собственности, - то есть собственником работы может быть один субъект, а собственником работающего устройства другой - полагаю, приводить не надо.

3. По Констатину А. Крылову, "Поведение", общество в его функциональном аспекте есть "возможность совместной деятельности людей, или координации их поведения". Пользуясь понятием из п. 1, можно сформулировать это как "доступ субъекта к виртуальному", к тому, что [ещё] не, хотя и.

И такое понимание задаёт идею исчисления "всего возможного", то есть идею полного описания экземпляра общества, существующего в группе, через учёт всех возможных совместных действий в этой группе на какой-то срок вперёд. Списком, каталогом. Областью в виртуальном пространстве.

Понятно, что для тюремной камеры эта задача будет проще, чем для рыночной площади. И тем не менее, теоретически такое возможно.

4. По той же работе, субстанцией общества или его частями являются не люди, но "сила, которая соединяет людей вместе", то есть нужда, потребность человека в других людях.

Этому трудно возразить, ибо там, где люди людям не нужны, общества не будет. Другое дело, что у самой потребности "без другого никак" могут оказаться очень разные грани, ибо человек человеку нужен для разных дел.

5. Отношения собственности, напомню, это отношения владения, пользования и распоряжения.

Отношение владения - это владелец может не допустить всех остальных к предмету обладания.

Отношение пользования - пользователь и только пользователь может портить/изнашивать объект пользования для каких-то своих целей. Замечу на полях, что достижение любой цели есть движение через виртуальное пространство, о котором речь шла в п. п. 1 и 3, отсюда собственно порча предмета собственности будет иметь своим эффектом приращение скорости этого движения, его ускорение.

Наконец, отношение распоряжения: передача или приобретение субъектом прав владения и пользования предметом собственности.

Как я заметил, в п. 2, это всё можно помножить на два, рассматривая перечисленные отношения отдельно для функционального, отдельно для субстанционального аспектов предмета собственности.

6. Может ли находиться в собственности общество как некое положение дел, существующее в группе людей? Очевидно, да.

Например, не стоит никакого труда представить себе ситуацию, когда мои планы, включающие в себя взаимодействие с другими людьми, эффективно блокируемы кем-то ещё. Это будет владение функциональным аспектом общества. Блокирующий владеет, а я нет.

Чуть труднее представить себе ситуацию, когда благодаря действиям того же субъекта я "даже вообразить себе не могу такой дерзости", такой траектории в виртуальном пространстве возможных дел, когда планирую собственное будущее. Тоже владение функциональным аспектом общества, к котором принадлежу я. Субъект им владеет, я нет.

Другой пример: пользование субстанциональным аспектом общества, упражняемое субъектом в отношении меня, можно будет свести к внешнему управлению моей потребностью в других людях, к усилению или к отуплению этого моего переживания в каких-то своих целях. Скажем, чтобы на площадях собираться или не собираться. Или не на площадях.

7. Опираясь на изложенное, я считаю, что суверенитет есть возможное, но не обязательное состояние общества, существующего в группе, и дать его определение: суверенитет есть принадлежность собственника общества к группе, где общество существует. Если собственник общества (владелец, пользователь,

Зашёл разговор о пенсии. Я запишу высказанное мною, собрав и отладив.

Одним из неизбежных эффектов гарантированной государством пенсии оказывается ослабление семьи.

Семья как предприятие - то есть как совместное действие, основанное на представлении о будущем - оказывается предприятием по инвестиции времени в производство времени. Детей делают и воспитывают, тратя на них своё нынешнее время, чтобы потом дольше жить, пока эти дети немощного родителя кормят. Горизонт планирования здесь десятки лет, предсказуемость результата... сами понимаете. А если понимаете, то не надо объяснять, почему на поддержание привлекательности этого предприятия в сравнении с любым другим способом, который выглядит проще и надёжнее, надо тратить огромные культурные ресурсы... зачем культура вообще нужна в обществе, если уж на то пошло.

Гарантированная государством пенсия есть один из таких способов решения той самой задачи производства времени, которые человеку мнятся проще и надёжнее семьи.

Пенсия госчиновникам на бумаге выглядит как справедливая компенсация за худшие возможности по производству кормильцев, связанные, во-первых, с возможной вынужденной географической мобильностью ("от гарнизона к гарнизону") и, во-вторых, с ограничением на участие в инициативных коммерческих предприятиях. Обраткой такой пенсии - или её лучшего качества по сравнению с пенсией обычной - должно быть отдельно взятое наказание за нарушение "во-первых" и "во-вторых". Если с "во-вторых" понятно (коррупция! бороться!), то про "во-первых", то бишь законом оформленные что перетасовку кадров по географии, что кару за доказанный отказ от назначения на кудыкину гору - почему-то молчат, в лучшем случае посмеиваясь над товарищами Бываловым и Огурцовым (близнецы-братья кто более матери-истории ценен?).

Распространение пенсии как привилегии ближней прислуги суверена на всё общество получается тогда, когда вынужденная географическая мобильность и запрет на участие в инициативных коммерческих предприятиях могут коснуться каждого. Читай: индустриализация и войны. Нет, я про Германию при Отто нашем фон Бисмарке (70 лет, мизерные суммы, но всё же). При этом ни индустриализация, ни войны не обезвреживают пенсии как эффективного конкурента производству/воспитанию кормильцев.

Отсюда гарантированное государством пенсионное обеспечение по гамбургскому счёту можно принять только как временное средство, допинг, обезболивающее для пусть весьма продолжительных по времени, но весьма радикальных по результатам общественных изменений, приспособления к меняющейся обстановке. Из-за этой продолжительности к средству привыкают и даже отказываются понимать, что можно иначе. Нет, не так, как дело обстояло до этих изменений, - тогда было тогда - а иначе.

Как иначе? Из изложенного видны следующие... отнюдь не рецепты, но всего лишь направления поиска.

Выравнивание уровня жизни, культурного уровня и доступности тех или иных благ по стране до наивозможного предела. Смысл: "везде как дома", минимизация ущерба от географической мобильности для любого гражданина страны. Москва, говорите?

Обеспечение возможности участия субъекта, наделённого обществом или государством теми или иными полномочиями, в любом коммерческом предприятии без продажи этих полномочий. Только не спрашивайте, как; не представляю. Это всего лишь следствие из изложенного, логика.

Пересмотр статуса текущих выплат по возрасту и недееспособности. Не "отмена выплат", а "пересмотр статуса". То есть те же деньги, но уже не как неизбирательно гарантированная государством пенсия. Создание условий для постепенного, минимум лет на тридцать перехода к желаемому положению дел, да ещё и с механизмами а) защиты против всевозможных "оптимизаций" и б) поддержки обратного процесса, то есть увеличения избирательности как по получателям таких выплат, так и по их валютам (см. "материнский капитал" с ограниченным доступом к благам).

Культурное обеспечение всего перечисленного плюс... даже не пропаганда, а постановка средствами культуры безальтернативности семьи и детей как образа всякого частного будущего, счастливого или несчастливого. Творческий поиск независимых художников "лишь бы не как все" в этой теме отправляется к чёртовой матери, и даже инициативное спонсирование такового должно влечь за собой неприятности. Прошу заметить, что речь не идёт о легальном запрете того или иного образа жизни и даже не о признании его извращением; речь идёт о блокировании его публичной пропаганды средствами культуры, и только.

Вот примерно так. Тема большая и чувствительная, но уж лучше так, чем молиться пресвятым Рынку или Справедливости. Ещё вернусь к ней.

Спасибо за внимание.

ПостСкриптум. И напомню: это было всего лишь про один из способов уменьшить рождаемость на страх Т.А.Голиковой, далеко не единственный.

Всю неделю сидел на бакалаврской и магистерской комиссиях. На последней ещё и секретарил. С неё и буду делиться впечатлениями и предложениями.

Ниже сугубо субъективное брюзжание, попытка осмыслить проблемы и нюансы без презумпций и выводов космического масштаба.

Итак, магистры. 11 человек.

4 "отлично", из них три рекомендации в аспирантуру, которые мало что значат. Все "отлично", на мой скромный взгляд, вполне заслуженные.

Одна выпускная квалификационная работа (ВКР), думаю, родит кандидатскую: уточнённая матмодель позволила корректно объяснить числовые данные с пускового стола, которые раньше не бились. Остальные работы суть возня с весьма специфическим железом до его полного понимания на уровне формул из старых учебников и основанного на том понимании критического расширения функционала. Скажем, стало можно перепроектированный блочок чинить, не спуская с орбиты (да, космическая экспансия именно так и обеспечивает себя!), или свели в решении по сигнализации в единый комплекс и кучу датчиков, и линии, и новый МП, и протокол уже свой, и ПО своё... интернет вещей грядёт, хрена ли.

К чему я это всё? К тому, что с поправкой на технический прогресс и эти ваши энторнеты упомянутые отличники свои красные дипломы получили бы, полагаю, в 1989, и, могу судить, в 1999. У ТО и ПО растут ТТХ, - да! - так что необходимый и достаточный набор знаний очень заметно меняют свои конфигурации, однако то, что называют "уровень", у выпускников соизмерим: полагаю, что уже сделавшие карьеру выпускники 1989 и 1999 годов на производстве поздравят нынешнюю публику теми же выражениями, которыми в своё время поздравили их/нас.

Что здесь плохого? То, что по нашей заявке это не специалитет, а магистры. Все четверо делали свои работы на конкретных предприятиях, где, надеюсь, и останутся пользу приносить десятилетиями: однако это мода специалиста, а не магистра. Магистр по замыслу данжен-мастера должен быть юнитом возможно более универсальным, потому как эти ваши энторнеты. Такой универсальности нынешняя подготовка не обеспечивает.

Я не к тому, что упомянутые отличники технически не смогут прижиться и подняться на другом предприятии; смогут. Я к тому, что магистра готовит ВУЗ с помощью предприятия, предоставляющего один из множества понятных ученику наборов средств производства, а специалиста готовит предприятие с помощью ВУЗа, предоставляющего один из множества понятных подмастерью наборов учебных программ. Почувствуйте разницу.

Хорошего же тут то, что плохого здесь только это несовпадение в терминологии, и больше ничего. Сами по себе решения "специалист" и "магистр" не лучше и не хуже одно другого. Вот мозги от такого двоемыслия у нас, преподского быдла, заворачиваются, да. И никак не способствует самооценке, что оно, двоемыслие, де-факто нужно только для отчётности благоухающей и прекрасноглазой министерской публике, сияющей в своём яростном великолепии; публике, у которой наверняка "ещё столько новых идей".

Та же универсальность магистра не имеет особенного смысла без его мобильности: чтобы в другой регион на счёт "раз", и в более-менее приличное жильё за божеские деньги. А уж таких спеллов, извините, ВУЗ не ставит.

Теперь о тех, кто получил "хорошо". Пять человек. Сразу хочу сказать, что убить два года на более-менее известную тему и получить меньше пятёрки - это надо постараться. Увы, стараются здесь и ВУЗ, и предприятия.

Предприятие в этих людях заинтересовано на уровне верхнего руководства, которое подписывает договоры (а то и договора) и (не)одобрительно хмыкает над отчётами со сводными данными. Те, на кого "в отделах" сваливаются дипломники, ещё не решившие, оставаться ли здесь, или уже решившие не оставаться, - они получают за руководство проектами свои деньги (иногда символические), но не считают нужным разбираться в действующих требованиях к ВКР. Требования, напомню, происходят из министерских танцев нагишом вокруг потаённых алтарей. Да-да, всякая новая версия тех требований всё логичнее и обоснованнее предыдущей... ну вы поняли.

Те, кто этих дипломников ведут со стороны ВУЗа, ленятся либо не считают нужным просвещать людей на производстве, или просто не знают, как организовать совместную работу с ними, или надеются на то, что текущие требования к ВКР и всему вокруг уяснят сами выпускники и в случае нужды с наивероятнейшей доходчивостью доведут их до своих руководителей на предприятии.

Итог: "вот то, чем мы тут в отделе занимаемся по (гос)заказу, и давай приспосабливай его к тому, что у вас там на кафедре надо". Парадоксально, но это более магистерское дело, чем то, что у отличников. Когда бы ещё и руководство внимание уделяло, - хотя бы стояло с палкой над загривком - то результат мог бы быть пятёрошный, а кадры вполне сравнимые с теми, с которых я начал, то бишь получились бы магистры как