Это цитата сообщения
ФИЛИНТЕЛЛЕКТ Оригинальное сообщениеДва диктатора больные одной идеей. Константин Симонов: глазами человека моего поколения
КОНСТАНТИН СИМОНОВ. «ГЛАЗАМИ ЧЕЛОВЕКА МОЕГО ПОКОЛЕНИЯ» МОСКВА , ИЗДАТЕЛЬСТВО ПРАВДА ,1990 Г
Стр.230
«Моя следующая запись о Сталине датирована 16 марта 1953 года ,о есть через какое-то количество дней после его смерти. Через какое именно, если быть честным, сказать затрудняюсь. Возможно на этом лежит печать государственной тайны, допускаю, что Сталин умер сразу, а не боролся еще несколько дней за жизнь, находясь без сознания. Бюллетни с первого же дня рисовали картину, с медицинской точки зрения безнадежную. Могу допустить, что было призано необходимым растянуть на несколько дней в сознании большинства людей потрясающую новость, что Сталин нет. Допускаю, что нас приучали несколько дней к тому, что его вот-вот не будет. Может быть я не прав, и все было именно так, как писалось в бюллетнях, но мысль о том, что могло быть и так как я сейчас думаю, из головы не выходит. Не до конца уверен и в том, как именно умер Сталин. Действительно ли хватил его удар в том одиночестве, на которое он себя обрек, и лишь через несколько часов обнаружили его лежащем на полу без сознания? Или его конец своими руками ускорил Берия?
Это можно допустить по нескольким причинам сразу.
Последнее полугодие своей жизни в частности в связи с так называемым мингрельским делом, Сталин заметно отодвинул от себя Берию, хотя и сделал это , видимо, непоследовательно, не до конца, может быть преувеличивая в тот момент свои возможности, часть из которых была уже блокирована Берией. В этой ситуации Берия конечно был заинтересован в скорейшем конце Сталина.
Второе основани для таких размышлений связано с тем, что на протяжении ряда лет все-таки именно Берия , больше чем кто-либо другой, способен был проникнуть к Сталину не только по его воле, но и, очевидно, помимо ее
Третье основание. ВСЕ ТО, что мы узнали о Берии, выяснившаяся в июне 1953 года его попытка захватить власть в свои руки, подсказывают и такую возможность, что первым шагом к этому могло быть и устранение Сталина – или прямое устранение или под видом прихода ему на помощь.
Все эти допущения – результат многолетних размышлений, не столько над самими этими тайнами, в гораздо большей степени вообще над тем коротким отрезком нашей истории.
А тогда, в марте 53 года, как свидетельтсвую мои записи все это еще не приходило мне в голову:
« Последний день заседания 19 съезда партии. Уже объявлены результаты выборов в ЦК и в ревизионную комиссию (!!!), и после этого Ворошилов снова представляет слово одному за другим нескольким иностранным делегатам, приветствующим съезд. После нескольких дней отсутствия Сталин в этот, последний день, с самого начала заседания сидит в президиуме. Все в зале напряженно ждут того, о чем уже говорили между собой и вчера и сегодня перед началом заседаний – будет ли выступать Сталин? Если будет выступать, то как и по какому вопросу? Может быть он закроет съезд?
Между тем заседание иднт своим ходом и оттого, что оно продолжается и продолжается, возникают сомнения, а вдруг Сталин все-таки так и не выступит? Ворошилов предоставляет слово Копленигу; потом, когда тот под аплодисменты сойдя с трибуны, садится на свое местоВорошилов выдерживает небольшую паузу и говорит: «Приветствия делегаций коммунистических братских партий закончены» И уже без паузы объявляет «Слово предоставляется товарищу Сталину».
Зал поднимается и рукоплещет….Сталин встает из-за стола президиума, обходит этот стол и бодрой, чуть-чуть переваливающейся походкой не сходит, а почти сбегает к кафедре. Кладет перед собой листки, которые как мне кажется, он держал в руке, когда он шел к трибуне, и начинает говорить –спокойно и неторопливо. Так же спокойно и неторопливо он пережидает аплодисменты, которыми зал встречает каждый абзац его речи, В одном месте зал прерывает его речь так, что если продолжить ее с того слова, с которого она была прервана аплодисментами, то форма одного из строго построенных абзацев речи будет нарушена. Сталин останавливается, дожидается конца аплодисментов и начинает снова не с того места, с какого его прервали аплодисменты, а выше, с первого слова той фразы, которая кончается словами о знамени «Больше некому его поднять.» (Володин однажды сказанул «БЕЗ ПУТИНА У НАС РОССИИ НЕТ)
В САМОМ КОНЦЕ СВОЕЙ РЕЧИ Сталин впервые чуть-чуть повышает голос, говоря: «Да Здравствуют наши братские партии! Пусть живут и здравствуют руководители братских партий! Да здравствует мир между народами». После этого он делает долгую паузу и произносит последнюю фразу «Долой поджигателей войны!». Он произносит ее не так, как как произнесли бы наверное другие ораторы – повысив голос на этой последней фразе. Наоборот на этой фразе он понижает голос и произносит ее тихо и презрительно, сделав при этом левой рукой такой жест спокойного презрения, как будто отгребает, смахивает куда-то в сторону этих поджигателей войны, о которых он вспомнил, потом поворачивается и, медленно
Читать далее...