[392x196]и самое тут главное что я хочу покататься на карусели и как весной вдыхать воздух не грудью а животом проглатывать его захватывать ртом как будто голод как будто жажда как будто нет ничего как будто совсем ничего нет девочки мои плачут снимают обручальные кольца слезы в чашки с остывшим кофе блюдечки белые фарфоровые пальчики белые фарфоровые глаза большие сапфировые улыбки коралловые только мы одни знаем что идем в театры идем на выставки идем босиком потому что нам ничего другого не осталось мы такие девочки накрахмаленные воротнички кудри на шее нежной часики тонкие на запястьях мы такие умненькие мы такие хрупкие когда про себя мы такие смелые когда при других пустыни желтые ночи синие сферы красные мартин иден наш герой мы плачем плачем плачем хрустальными слезинками большая тайна хранится в каждой из нас тайна нерожденных детей маленькие разочарования большие беды никто из нас по-настоящему не начинал жизнь заново ни разу хотя хотелось миллионы солнечных лет разбить все на кусочки как тонкую тарелочку сплести тонкую ниточку чтобы никому и никогда не отдавать себя больше до конца а одному только одному только навсегда навсегда никто из нас не начинал жизнь заново потому что мы до последней слезинки все равно ждали что все перевернется как бабочка и будет снова тепло по полгода всегда что будет между нами опять солнце теплое и море нежное а сейчас мы плачем плачем теребим пальчики чашечки листочки реснички длинные с ресничек капли капли капли весенней капелью
девочки
мы всегда весна мы всегда
весна весна весна

[287x687]на грани срыва- это почти как на краю пропасти, когда стоишь на одной ноге, расправив руки, как крылья и пытаешься держать равновесие из последних сил.
и кто-то обязательно хочет подойти сзади и похлопать по плечу..
Ashli
[467x699]
[325x325]

Так, без малейшего намека на смущение, ввалюсь в твою жизнь. Через зарытую дверь, не разбуваясь, пройду прямо в комнату и, поджав ноги, сяду к тебе на диван. Я буду пить кофе из твоей любимой чашки, громко и немного наиграно высмеивать каждую твою ошибку. Потом переложу свои вещи в твой шкаф, разбросаю на столе ручки-тетрадки-карандаши и расставлю по полкам баночки с духами. Твоими нелюбимыми. Я буду не выключать радио/телевизор, старательно действуя тебе на нервы, смеяться ночью, нарушая тишину и твой и так неспокойный сон. А иногда тихо, давясь слезами, плакать под шум воды, а говорить тебе, что снова смывала тушь мылом. Ты будешь раздражаться, кричать и уходить, хлопая дверью. А после..
А после будет лето. И в один из этих первых солнечных рассветов я аккуратно сложу свои вещи в чемодан, ничего не оставив на память тебе, надену твое любимое платье цвета неба и туфли на самых высоких каблуках и тихо уйду, настежь распахнув окна.
И ничего не случится. Просто станет немного намного тише и как-то пусто.

[294x294]У него глаза, малышка, цвета секретов гор,
а волосы пахнут дыханьем пламени - как у тех,
кто вечерами слаженно разговор
ведет, воткнув оружие в землю у лисьих нор,
рисуя контуры в темноте.
Он одинок, малышка, одиночее всех на свете,
и он скитается с давних пор.
Если бы я выбирала краски в его портрете,
то всё неизменно в зеленом цвете,
собственно, как и взор.
Ах малышка, прижимаю ладошку твою к груди,
нет, малышка, ты вслушайся, погляди:
видишь - круги синие под моими глазами,
видишь - я неумытая и босая,
это я просто часами
всё угасаю и угасаю,
и только маленькими чудесами
себя спасаю.
Молчи, малышка, спи, малышка, утро не ждет, а ночь дремлет.
Однажды в его книжке я прочитала про его земли.
Про мосты, реки, зонты и большие дожди...
я расскажу тебе об этом завтра вечером, подожди.
Там, кстати, много лис, одни лисы, и лисьи норы.
Да, мы скоро туда поедем. Совсем скоро.
Ах, что уж тут, ты бы знала, он очень силён и славен.
Шшшшшш, шшшш, всё, молчу, лишь шуршит гравий
в моих надеждах, наверное, вопреки смыслу, я всё же жду.
Жду со страхом и легким восторгом, как ждут беду.
Всё, спи, малышка, ты тоже, как он, пахнешь кострами.
Целую твои глаза, цвета загадок гор не с моих листов.
Нет, нет, его не бывает, он - сказка, живущая в твоей маме.
А ты - просто ребенок лесных ветров.
(с)Loesser
Твоя девочка выросла, мама, выросла. У нее уже ключи от машины вместо коньков, контрацептивы в первом ящике комода, высокие каблуки и нет чешек, клетчатых юбок и тахты с мягкими игрушками.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. Она долго не спит ночами, часто не приезжает вовсе и ее голос в трубке простужено шепчет тебе – я в порядке, маська, я в порядке.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. У нее все те же круглые большие зрачки, но уже очень дорогие тени и тщательно замазанная синева под усталыми глазами. У нее все те же холодные пальчики, но она так редко вкладывает их в твою ладонь, предпочитая брать под руку.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. И ее телефон звонит чаще твоего и уже она помогает тебе решать твои взрослые проблемы. И уже ты прислушиваешься к ее советам и суждениям.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. Уже никто не вытирает ее редкие злые слезы от боли, она тихо простонет их в подушку, сжимая зубы в скрип, сама.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. И уже не стесняется доверительно шептаться с тобой по вечерам о смешных и сложных жизненных мелочах.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. У нее теперь взрослые игрушки и, вместо постеров на стенах комнаты, из посеребренной настольной рамки на тебя спокойно смотрит ее молчаливый темноглазый мальчик.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. Она дарит тебе дорогие подарки, смеется в ответ на твои увещевания быть экономнее и говорит – я заеду на чай.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. И никогда не упрекает тебя и не попрекает прошлым и не судит за ошибки.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. И больше всего на свете снова хочет стать маленькой, чтобы хвастаться своими успехами перед самыми главными глазами на земле, глазами, которые светятся от радости за нее. Ты так боялась, мама, а она выросла, она смогла, сама, и ты можешь гордиться ей, мама, она так хочет этого.Твоя девочка выросла мама, выросла. Она не носит чешки, смешные юбки в клеточку, не завязывает банты в свои крашенные волосы, и она не играет в игрушки.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. Она теперь появляется на родной маленькой кухне, в квартире на краю света, по ее редким выходным, торопливо пьет чай, то и дело морщась от рассказов о ее личной жизни и делах, идущих вроде бы успешно, но требующих стольких жертв.
Твоя девочка выросла, мама выросла. Ей больше не нужны твои советы о том, как надо жить. Она сама может рассказать тебе такое, от чего сожмется сердце. Но она улыбнется и погладит тебя по морщинистой ладони, одними губами шепча, что все на самом деле хо-ро-шо…
Твоя девочка выросла, мама, выросла. У нее в сумке нет книжек и мелков, там ключи от машины, дорогой мобильный и презервативы. У нее все те же тонкие холодные пальцы, которые она больше не вкладывает тебе в ладонь, предпочитая брать под руку, и блеклые веснушки, правда под слоем дорогой косметики заметишь их только ты.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. Когда-то гневные слезы ты вытирала ей своими пальцами, прижав дрожащего от плача ребенка к себе, теперь она сжимает зубы и закрывается подушкой, преодолевая свои проблемы, пытаясь перебороть себя одна, сама, в безмолвной темноте холодной спальни.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. Теперь с фотографий, расставленных на полке в подаренных, конечно же, фоторамках, молчаливо смотрят на тебя она и ее любимый мальчик.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. И никогда не упрекает тебя, и не попрекает прошлым, и не судит за ошибки. Она благодарна за каждый лишний вздох и бессонную ночь, проведенную возле окна в беспокойстве.
Твоя девочка выросла, мама, выросла. И больше всего на свете она снова хочет стать маленькой, чтобы хвастаться своими успехами перед самыми главными глазами на земле, глазами, которые светятся от радости за нее. Ты так боялась, мама, а она выросла, она смогла, сама, и ты можешь гордиться ей, мама, она так хочет этого.
(с)
[357x500]