Знаешь.. я нарисую для тебя парусник
С кроваво красным полотнищем. плещущем на мачте. Просто потому что мне нравится как в его свете твои щеки окрашиваются багрянцем. Вечером, когда закат ляжет тебе на плечи кружевным покрывалом, я подхвачу тебя сонную на руки, обняв одной рукой тебя под коленями, а другой – за спину. И тихо-тихо, чтоб не спугнуть мотыльков сна, что уже кружатся вокруг твоих трепещущих ресниц, я понесу тебя вперед. Раздвигая носком кованого сапога талые льдинки, опавшие листья и птичьи перья, покачивающиеся на волнах у берега, я отнесу тебя к этому кораблику. Осторожно положив тебя на дно его, запорошенное копной пахучих диких трав. Ты вздохнешь тихо, вдыхая в себя пряные запахи, и уснешь, свесив маленькую кисть за борт, почти касаясь пальцами воды. И нежные струи, словно осознав, кого везу я в этой лодке, будут трепетно перебирать твои пальцы влажными прикосновениями.
Я встану на носу лодки и закурю... наша лодка, словно маленький пароход, окутается сизоватым дымом. Ты улыбнешься во сне и что то всхлипнет в моей груди, между 6 и 7 ребром.. И так мы будем плыть вечно, мое сердце. Плавно раздвигая воды Реки острым носом корабля. И ты будешь улыбаться во сне, а я ловить отблески заката в усталые, но счастливые зрачки.
Что такое вечность.... это просто поцелуй двух слов....всегда и никогда.....
Этот мир создан для тебя. Да. да.. не нужно удивленно приподнимать левую бровь и недоверчиво коситься на меня серым зрачком.
Я все это придумал лишь для тебя одной. Эту землю, окутанную шорохом опавших листьев, это прозрачное небо, этот серебряный лунный свет и мед полуденного солнца. Это все для тебя. Словно рама для картины..
Я так долго рисовал тебя, что не заметил сначала, как ты легко спрыгнула с холста и, подойдя ко мне, положила на плечи мои свои ладони. А, увидев, опустился на колени, прижавшись лбом к твоему животу, и твои ладони покойно легли на мой горячий лоб.
Порой мне кажется, что эти звезды горят лишь для того, чтоб по ночам, когда ты сидишь и куришь на нашем широком подоконнике, тебе было чем заняться, перебирая глазами их искрящиеся шипы. Что солнце всходит лишь для того. чтоб на рассвете окрасить золотыми побегами копну твоих волос, рассыпанных по подушке. Что я живу лишь для того, чтоб тебе было кого любить, Лара (улыбнулся). Я всегда верил в Предназначение. Хоть и "единственное, что предназначено каждому это Смерть". Ничего не знаю. Я был предназначен для тебя с самого начала. Знаешь, так забавно. Мне хочется писать и писать про тот день в тоскливом октябре, про ту дождливую ночь. Много нудно и сопливо. Потому что эти несколько часов перевернули мою жизнь с ног на голову и заставили походить на руках энное количество времени.
Сегодня много думал.. что бы подарить тебе. Я уже отдал тебе все: и этот мир, и тех, кто был нарисован мною, и себя самое.
Что подарить тебе сейчас?
Правильно...подарю тебе новый колпак. Старый износился уже давно..и бубенцы звучат не так как раньше. А новый будет серебрянно смеяться. опдчиняясь любому движению твоей головы. И зеркало, огромное зеркало в кованой раме, такие бывают в старых сказках, ровная ртутная поверхносьт окруженная бронзовыми гномами и лилиями. Зеркало я поставлю напротив кровати. В Зазеркалье я заштрихую зеленым карандашом ровную поверхность и, раздвинув траву ладонями. вырою маленькую ямку. Опущу туда пригорошню медных монет и пару цветных конфетных фантиков, забросаю землей и оставлю до весны. Если все сложится удачно, то Дерево выйдет правильным. И ты. запрыгнув на самую толстую ветку, сразу скроешься из виду в густой кроне, лишь остроносые ботинки, да серебряный звон бубенцов будет выдавать твое местоположение.
Иногда ты будешь швырять в меня желудями. иногда плеваться зернами сквозь тростниковую трубочку. А я буду складывать из вырванных из Азбуки листков самолетики и пускать в свое-твое отражение. Прорвавшись за тонкую гладь зеркала, они обернутся белыми птицами и осыпав тебя своими перьями ознаменуют начало зимы. Ты слепишь смешную кракозябру из опавших перьев и мы будем долго смеяться каждый по свою сторону жизни.
Не часто, но и не редко у тебя будет портиться настроение. Тогда ты забросишь колпак в угол и, надувшись, будешь сидеть на своей ветке, роняя на землю крупнокалиберные слезки. Тягучие капли размоют воду у корней дерева и ты с удивлением заглянешь себе в глаза, глядя в рябую поверхность озера. Видишь, у нас все как в настоящей сказке, даже озеро из слез имеется.
Ты неуверенно посмотришь меня, а я пойду на кухню и принесу самую большую кастрюлю. Мы пустим ее на воду, и она моментально обернется смешным парусным суденышком. В Зазеркалье все так весело. И ты, позабыв о своих печалях. будешь плавать кругами, горланя песенку про славного пирата. А я буду сидеть перед зеркалом, скретив ноги по-турецки. курить и нанизывать сизые колечки на острие мачты. А по ночам ты. свернувшись калачиком в шалаше из листвы будешь желать мне тихих снов, подув в мою сторону теплым ветром. И я, лежа под одеялом так,что лишь глаза видны, буду улыбаться тебе в ответ.
Потому что как только я засну ты выйдешь из зеркала, сядешь рядом и перебирая тонкими пальцами мои волосы будешь нашептывать мне на ухо всякие разности.
Главное вовремя проснуться,чтобы схватить тебя за хвост -)))
Тем утром я проснулся от того. что по моему лицу, щекоча мне нос пушистым хвостом, прыгал золотой котенок. Я открыл глаза и тут же зажмурился от острых опаляющих радужку лент света, окутывающих моего гостя. Солнечный зверек довольно скакал по моим щекам, плечам, одеялу, оставляя радужные всплески бликов на стенах. Изредка останавливаясь он чихал, тряс острыми ушами, вздымая вокруг себя облако огненных искр.
Потянувшись я приподнялся на локтях и, тряхнув головой, откинул с лица спутанные волосы. Повернул голову направо...охнул изумленно....
Знаешь...это,наверное, наше с тобой первое солнечное утро в этой Башне....
Ты пришла под утро..только затем.чтоб рухнув мне на грудь, сонно поцеловать в шею и пробормотать что то уменьшительно-ласкательное от моего имени. И моментально заснуть касаясь приоткрытыми губами моего плеча.
Проснувшись я смотрел на тебя, замерев в незавершенном движении..и котенок сверкающим столбиком застыл на моем плече, словно суслик в поле.
Ты лежала на боку, устроив щеку на сгибе локтя. Тонкие пальцы, еще хранящие на себе тепло моих губ, сжали ткань наволочки в каком то, лишь тебе понятном, жесте. Тяжелая волна твоих медовых волос стекает по подушке, волоски чуть шевелятся от сквозняка, словно колосья в поле. Перекатываются под мягкими прикосновениями солнца.
Я протянул руку и осторожно убрал волос с твоего лица. Ты вздохнула чему то и, подавшись вперед, обвила меня своими руками-крыльями, прижимая мою ладонь к своему лицу. Затаив дыхание я прижал тебя к себе, твою, оплетенную золотыми нитями кожу, твой запах. пряный, щекочущий ноздри, окутал меня, рассыпчатым облаком. В такие утренние часы, когда ты спишь, в переплетении лучей Звезды, твоя кожа пахнет печеньем с корицей. Солнечный котенок тактично прыгнул на подоконник и развалившись там мигнул мне зеленым глазом.
Теплое, ласковое, совсем не_готичное (смех) счастье затопило утренними волнами мою комнату. Я поцеловал твои ресницы и прикрыл глаза, окунувшись в водоворот нежности исходящий от твоего полуспящего тела.
Буратино забросил в угол свою Азбуку и подумал.что в школу он сегодня не пойдет
Кривые зеркала. На каждом по надписи. Любовь. Война. Дружба. Одиночество. Верность. Отчаяние. Если разбиваешь первое, то сразу же чувствуешь такой сладковатый запах конфеты… забываешь обо всём на свете… ум уходит куда-то с такой скоростью, что даже глаза расширяются, когда понимаешь как далеко зашёл… это игра, с жестокими правилами, на которые каждый соглашается и не раз в своей жизни… срываясь каждый раз с вершины, всё больше и больше хочется подниматься на неё заново… но… смысл игры не в этом… смысл в том, чтобы узнать о всех её тонкостях и стать гуру… тогда сама игра, она же любовь, становится неинтересной и уже не нужна… гораздо интереснее в дальнейшем наблюдать за любителями, которые, как сумасшедшие, затаптывая друг друга, рвутся к этой вершине… от души можно посмеяться над этим эйфорическим состоянием…
Переходим к следующему зеркалу… оно разрывается само, изнутри… крики, раскалённый металл, взрывы… чёрный дым застилает глаза, ты стоишь посреди поля и перед твоим взором, разрывая на куски друг друга, бьются себе подобные… Страшно не то, что убивают, ещё менее страшней, если убивают тебя… Страшно наблюдать, как человек меняется на глазах, превращаясь в дикое животное, это даже не животное…это просто недостойная форма существования… и уж точно в этот момент им не движут патриотизм, какой там… ни вера, ни справедливость… только те древние инстинкты изуверства и психоделики… ничтожества…
Третье зеркало… От него веет теплом и запахом лета вперемешку с весной… крики и смех друзей… они зовут с собой… как же хочется к ним… только здесь можно смеяться искренне и делать всё, что душе угодно… они всё поймут, они всегда поддержат, они всегда пойдут за тобой… они друзья… настоящие… на самом деле они всегда рядом… там… в левом углу твоей груди… левой 2,3,4… помнишь…. не теряй их никогда… подхвати, даже если уже оба падаете в пропасть… так легче умирать… и в этот момент ты увидишь наивысшую преданность в его глазах… за такое стоит быть…
Четвёртое… только ещё подходя к нему, ты услышишь эхо своих ботинок… потому, что ты один… одиночество, это как собственное чистилище… те же улицы… те же дома, та же комната…. только вокруг ни души…. тишина такая, что звон в ушах начинает просто глушить…. ты забиваешься в угол, озираясь по сторонам и от страха начинает трясти… это поначалу… потом привыкаешь… и понимаешь, что лучшего места для мыслей просто нет… это то чувство, которое ты ненавидишь больше всего, но не променяешь ни на что… но нельзя находиться в нём постоянно, оно убивает… медленно… нужно, чтобы был кто-то, кто периодически бы вытаскивал тебя из этого состояния….. хватит, пойдём к следующему зеркалу…
А с этого зеркала на тебя смотрят глаза маленького щенка дворняги… больше не надо слов, лучше и представить невозможно… ты не представляешь, на что готов этот щенок, только бы быть с тобой рядом, только бы чувствовать твой запах… для него почувствовать твою руку, треплющую его ухо, это лучше куска самого вкусного хлеба…. «Старик, ты не знаешь природы… быть может тело дворняги, но сердце… чистейшей породы»…..
Последнее зеркало…. Когда впервые взглянешь, покажется, что это камера пыток… Здесь всё… Стол из тёмного дерева с закрытым светильником… на столе револьвер…. И несколько разбросанных патронов… Сразу за столом в призрачном свете отражается свисающая с потолка верёвка… узел… в углу ванна… на краю пачка лезвий… сверкают так яростно… в конце комнаты окно… оно открыто… колыхающаяся занавеска так и манит к себе… тихонько направляешься по направлению к нему… и с каждым шагом… растёт тревога… на середине пути, тебе становится трудно дышать… эта комната… угнетает… ещё шаг… падаешь на колени и хватаешься за горло… всё вокруг смешивается….. становится жарко и душно, а пульс как бешенный
Хотел бы написать несколько строк моему нерожденному сыну.
Тому, кто обязательно бы носил на лице мои глаза, если бы жизнь сложилась иначе.
Я очень люблю тебя. мальчик мой. Я знаю,что сейчас ты сидишь за столом, сжимая ладонями уставшие виски, и перебирая губами. жуешь прядь длинных светлых волос.
Пронзительный серый взгляд впивается в монитор в тщетной попытке найти Истину и ответы на вопросы. Как бы я хотел быть сейчас рядом, подойти и обнять тебя за плечи. Поцеловать в затылок и сказать.что люблю тебя и что все будет хорошо. Потом, щекоча губами твое ухо, расскажу какой-нибудь анекдот невпопад и ты будешь смеяться, запрокинув голову назад и ловя мои зрачки.
Я улыбнусь в ответ...
А следующей зимой я подарю тебе свои коньки. мне они уже не понадобяться, моя сказка давно закончилась и мы со Снежной, кажется, совсем потерялись теперь. Не зная что и как нам делать.
Но у тебя то, мой мальчик, все еще впереди.
Я сам завяжу шарф на твоей тонкой шее, коснусь губами твоих губ и буду стоять на пороге провожая тебя, довольного подарком, взглядом. Не двигаясь, просто стоять и смотреть.
Лишь дрогнут губы, когда белая рука в облегающей перчатке тронет тебя за плечо. Лишь взгляд стнет пронзительней, когда ты улыбнешься в ответ на ледяной, словно звон сосулек, смех. Лишь поникнут чуть плечи. когда ты, привязав свои санки к повозке, скроешься из виду в облаках снега.
Лишь станут солеными щеки
Я уже был там..и мне нет дороги назад
Я вернусь в дом..сяду в кресло и буду перебирать колоду старых карт в деревянной коробке.
И думать..думать....думать....
Я опять здесь. Как это не прискорбно. А я ведь так надеялся, что я вырвался из цепких когтей интернета с твоей помощью. Мне казалось. что убаюканный твоими песнями, я уже нащупал дверную ручку в кромешной темноте заблуждений и, что самое интересное, она начала поворачиваться. Но нет.
За открывшейся дверью оказалась точно такая же комната. Такая же пустая. С мольбертом посредине. На него был уже натянут немного запыленный, но чистый холст и коробка красок рядом. На подоконнике лежала упаковка новых, еще не распечатанных кистей.
Я, задумчиво меряя шагами комнату и прислушиваясь к эху своих сапог, подошел к окну. Зубами разорвал полиетелен, достал на пробу самую тонкую кисточку. Задумчиво провел ей по подбородку и решил, что это белка..да, так оно кажется и есть.
Вернувшись к мольберту я обнаружил, что холст странным образом мерцает, эдакий серовато-голубой свет. Ткань превратилась в зеркало и я с удивлением рассматривал свои слегка мутные черты. Рука сама потянулась к палитре...
Мазок черным и мои брови черными перьями легли на белый лоб.
Прорисованные глаза стали слегка кукольными. но я добавил пару золотых точек в зрачки и с удовольствием улыбнулся.
Алый закат скользнул пером по моим губам окрашивая их в непотребно яркий цвет Немного каштана в волосы и на мои плечи опустились шелковистые упругие пряди
Я с удовольствием разглядывал свой портрет на стекле.
Мальчик с нагловато-распущенным, колким взглядом подмигнул мне из рамы. Я усмехнулся ему в ответ. Вышел в предыдущую комнату и запер дверь на стальной ключ, который нашел в коробке с кистями.
Лег на кровать и накрыл себя с головой пледом..
Серый свет рассеялся.....лицо лежащего под пыльным одеялом расправилось. утрачивая какие либо внятные черты. Словно дождем по свежему рисунку. Через пару минут мутными пятнами выделялись лишь закрытые глаза и губы. Да руки, молитвенно сложенные на груди.
Дверь, затянувшаяся инеем и паутиной, почти исчезла с глади стены.
В соседней комнате Мальчик_Выпрыгнувший_Из_Зеркала тряхнул волосами раскидав их по спине, натянул мою куртку и вылетел в окно.
В такую ночь я родился когда то. Родился это громко, конечно. Меня, обнаженного и обожженого лучами Звезды, выкинули в мир. Выплюнула вселенная, утерев слюну с уголков беззубого рта. И я, шатаясь. побрел по этой Дороге.
В такую ночь мне нужно удрежать тебя. Всеми силами. любой ценой. Цена никогда не бывает слишком высока, мы всегда назначаем ее сами. И не важно какого или какую тебя. Просто Тебя.
Схватить. сжать запястье пальцами, оставляя розовые следы на бледной коже.
Просто чтоб не быть одному
Я всегда смеялся над этим, всегда. Но так давит иногда. Это мой дайри.в конце то концов. Имею право.
кому не приятно видеть чужие сопли, те могут удалиться.
А я буду размазывать эту зелень по монитору.
Потому что мне плохо. Потому что тоскаааа.
Потому что все надоело. потому что суета все
сует и сует что то куда то
Потому что затрахали будни
Потому что сломалось солнце и у снега обесточен выключатель
Потому что даже сдохнуть я не могу, ибо мне есть для кого жить
Потому что вокруг одни мудаки и никаких ебанных кроликов
потому что я самый главный мудак, тот. которому бы второе место дали на конкурсе
Потому что потому...
В слове скальда сила мысли
Боль струится в каждой букве
Прогоняя страх по венам
Сны мне вещие готовит
В силе ночи окаянно
В октябре безлунно темной
Совершилось предсказанье
Затянувшее петлею
Вхлест на горло твои руки
Взмах ресниц как коже скальпель
Губ излом вскрывает разум
И запястий твоих блики
Смутно помню эту зиму
Горький снег во рту все таял
Да ложились лепестками
В стопку образы с тобою
Взгляд безумными зрачками
Смех из глубины оскала
Всплеск блестящих черных перьев
В силе слова нету смысла
Я не я, ни Бог, ни Дъявол
Не слепить мне себе деву
И не повторить мне подвиг
Оживившего статУю
Мой удел теперь запрятать
В глубину бинтов надрезы
До кости что на запястьях
Чтобы люди не смотрели
А потом, стянуть забвеньем
Спрятать шрамов паутину
На коре моего мозга
Краской затемнить порезы
Будет все у нас отлично
Ты во льдах и я неплохо
Жили как то ведь до встречи..
Как то жили..Я не помню…
Эта вечно преследующая меня по всем мирам и вселенным цифра Четыре. Три перекрещенных черты, высохшие прутья на талом снеге, перехлест шелковых шарфов.
И вы...Мои спутники, вас тоже четверо. Четыре судьбы переплетенные с моей тугими жгутами сов_падений.
Дракон, Маг, Чайка и Полуэльф...
Прошлая зима..когда я ловил свой еще невинный растерянный взгляд отражающийся в желтых зрачках. Купался в потоках огня, исходящих от Его сильного тела. Саламандры скользили упругими хвостами в камине, в воздухе отчетливо пахло перцем. Его пламя скорее опаляло, чем грело, сжигая на мне кожу, оставляя полностью обнаженным перед нагловатым изгибом Его губ. Словно лесной пожар, охватывающий гектары посадок, оставлял лишь оголенные нервы на поверхности. Языки огня танцевали шаманские танцы вокруг моего обнаженного тела, гасли, оставляя лишь хлопья пахучего пепла на черных простынях. И я, завернувшись в тонкий шелк, стонал от жара болезненной нежности и ловил Его прикосновения, выдыхая сквозь сжатые зубы.
Это ушло. Крылатый упал однажды в небо,чтобы вывалиться из моей, тогда еще только начинающейся жизни. Оставив мне на память лишь ожоги на внутренней стороне ладоней.
Меня, обожженного и полуживого, нашел Человек. Буквально подобрав на обочине, куда я уполз из под каменных сводов Башни, выплевывая из себя сгустки еще тлеющей лавы. Легко подхватив меня на руки, заглянул в глаза..Я впервые видел такой взгляд, когда надежность сквозит в зрачках словно ветер у воды. Хоть он нес меня, прижимая к груди, мне казалось, что я меряю шагами землю, впитывая опаленной кожей ее силу, глубоко впечатывая подошвы в ее плоть. Его ладонь на моем воспаленном лбу, крепкие пальцы, поймавшие мое запястье, когда я падал, споткнувшись у Обрыва. Мне казалось тогда, что я слился с Магом в одно целое, что исходящая от него спокойная сила земли поглотила меня целиком, обнимая шершавыми дорогами.
И Маг ушел. Или Его ушли. Не имеет значения сейчас. Оставив мне лишь ворох пожелтевших, перехваченных бечевкой, писем.
Потом появилась Она. Та, о которой я столько писал, которая поадрила мне лучшую зиму в моей такой короткой, но безумно бесконечной жизни.
Чайка, что принесла мне тягучие капли соленой воды на черных перьях. И я плакал, как много лет назад (это мне кажется что много..сотни тысяч вечностей назад я был ребенком), целуя Ее ладони и перебирая губами полудетские пальцы. Болело сердце, рвало грудь. кровоточила дыра в солнечном сплетении, но я Жил. Как никогда до этого. Я почти смог родиться заново. Но вместо этого умер в конце февраля. Впрочем. как и обещал. Она ушла из моей жизни, потрепав меня, ошарашенного, по щеке и оставив мне колоду карт, два пера и горсь гранатовых зерен в подарок.
И молчание спустилось мне на плечи. Отчаяние..и это пройдет.
И Мальчик-Полуэльф, единственный кто дал мне то, чему нет названия. В струях свежего ветра, ласкающий мои плечи. Светлыми глазами впитывающий мой болезненный бред. жимающий меня, мечущегося в безумии стен,в кольцо рук. Тот, кто еще все таки может меня удержать
Но и это пройдет
Огонь
Земля
Вода
Воздух
Извечная. опостылевшая уже, цифра четыре. Число смерти, которое японцы даже не пишут на кнопках в своих лифтах, дабы не накликать беды.
А я? Кто я? некий пятый элемент. обреченный терять все, что ему было даровано, разрушать все, до чего едва докоснуться успевают пальцы.
Было бы смешно, наверное, но как то больше получается скалиться, чем улыбаться. Мне кажется, что я был Андерсоном в прошлой жизни. Так же как Падший - Оле-Лукойе, который никак не может закрыть последний зонт и выплюнуть из себя последнюю, застрявшую в горле сказку.
Вот так и я.
Когда все четыре элемента будут собраны воедино, придет Пятый Элемент....
Что же будет, когда ластиком будней с моих страниц сотрут и Ветер?
Что то грядет. Закат любого мира влечет за собой рождение нового...
Надо же...а мне казалось.что я уже разучился верить.
Собираюсь умереть.
Вот назло всем..щас вот лягу тут,в уголочке, лапки на груди сложу и помру тихо. Без выпендрежа, без всякого там.
А ты прибежишь и увииидииишь. Сразу поймешь. что это я назло тебе умер
И тогда..И ВОТ ТОГДА ТО ТЕБЕ СТАНЕТ СТЫДНО!!!!
Ты сядешь рядом на корточки и пустишь скупую мужскую слезу.
А я открою глаза, подпрыгну и заору: "АГААААА!!!" тЫ подпрыгнешь выматерившись и закашляешься проглоченной сигаретой
А я буду прыгать вокруг как крошка Ру и кривляться
Охуенно я придумал?
Сказка оборвалась так быстро и резко, что кончик ее хвоста хлестнул меня по щеке оставляя вздувающийсяя, набухающий кровью рубец. Одна половина ее, сдувающимся воздушным шаром улетела на север,а другая просто рассыпалась в прах у моих ног. Прах к праху.
Так неожиданно и так закономерно,что почти противно. Не больно пока...это до меня еще не допер смысл момента. Да..Ты все, все верно сказала. Абсолютно все. Так оно и было со стороны.
Мне просто казалось.что ты слышишь.. И мне казалось.что и я могу слышать через тонкое стекло твое дыхание. Казалось опять же. Конечно..конечно никаких пошлых сцен. Нет..нет, никаких "зарисовок", никаких игры, иллюзий. Я обещаю.
Я поэтому и закрыл себя, потому что хочу плакать. Хочу и буду.
Но ты не должна видеть моих слез.
Я буду биться в истерике, резать вены, жрать пачками снотворное и антидепрессанты, топиться в ванной, бросаться с моста, картинно раскинув руки, травиться газом на кухне. Только вот вешаться не буду. И все это только для тебя, оцени.
Все это чудо - для тебя.
Я буду неимоверно пошл в своих истериках, буду размазывать сопли по плечу Ски, стирая потекшую тушь со своих щек, рыдать в дневниках Падшему или Джо. Меня будут утешать и периодически менять коробку с салфетками. Все так и будет У меня еще шоковое состояние не прошло, поэтому мало понимаю что и о чем пишу.
Меня как то вот никто не бросал еще...Мужчины то уж точно. А ты...ты первая (усмехнулся).
Kоролева во всем, да?
Один очень дорогой моему истерзанному сердечку демон мне сказал: "когда у двоих крылья тяжело их расправить будучи рядом..".
Видимо он прав.
Как всегда..
Почему все вокруг правы?
Почему всегда так?
КТО МНЕ, ВАШУ МАТЬ, ОТВЕТИТ!!!???
Ты знаешь.. Я понял сколько всего я никогда не смогу сделать. Никогда не смогу попасть в прежние жизни, никогда не смогу, обернувшись, заглянуть в глаза Дракону за правым плечом. Столько непрожитых желаний сложены в сандалового дерева шкатулку и запечатаны слепком моей, тогда еще детской, ладони.
Странички, исписанные чернилами, заляпанные кляксами листки, искрящиеся не_живыми рисунками.
Вот я, не умеющий плавать прыгаю вслед за придурошной Офелией, ныряю на дно омута, чтобы среди грязи и ила найти ее венок.
Вот я склоняюсь над умирающим датским принцем. Собирая поцелуем последний вздох с отравленных губ.
Сорвать розу на самой маленькой планете и, сжав ее в кулаке, почувствовать каждый шип поверхностью ладони.
Каменным ножом вспороть брюхо ШерХану и набросить на голые плечи окровавленную шкуру. Улыбнуться Братьям и вытереть пот со лба, размазывая по коже грязь и кровь.
Спереть у марго склянку с кремом и, вымазавшись им с ног до головы, носиться голым по улицам, площадям и монастырям, пугая сестер-кармаелиток дикими воплями.
Сидя за ажурным столиком, попивая кофе по-мексикански из высокого бокала, махнуть рукой подзывая официанта. Который принесет мне на блюде чеканного серебра голову профессора Доуэля и тактично удалится, предоставив нам возможность поговорить.
Проходя мимо бочки с плененным Ихтиандром, я пну ее ногой в подкованном сапоге, посылая ее прямо в открытое море, а он, в ответ, швырнет мне горсть черных жемчужин.
Вместе с Икаром буду парить под палящими лучами. Ринусь прямо в эпицентр раскаленной радиации. Оставив на миг лишь черный распластанный по диску крылатый силуэт.
Хотелось когда то измазать лицо белой и багровой красками, пробираться по зарослям вместе с последним алеутом,всаживая стекалянные ножи в откормленные спины стражей Порядка.
Глотать перья Вирта, петь смертоносную колыбельную любимым, в парике Людовика XIV дать команду выгравировать на жерлах пушек Ultima Ratio Regum. И дать залп по наступающей армаде. Приказать отстегать кнутом непокорное море, быком на корриде растерзать в клочья матадора на потеху толпе. Бросив валенок на пульт управления взорвать таки Америку и весело так хлопнуть ладонью по Большой Красной Кнопке.
Хочется целоваться с марсианами под кислотным дождем, есть несъедобные синие водоросли с Юпитера и играть в прятки в лунных кратерах….
Сейчас, когда моя шкатулка Пандоры распахнута настежь и бабочки-мысли парят вокруг моей головы словно кольца Стаурна, меня ужасает размах моих желаний. Размеры этих «Хочу» потрясают, они не влезают в рамки этой солнечной системы. Вот я стою, попирая ногами вселенные, повесив на грудь кулон-солнце….И астероиды на булавки.
Раздвигая ладонями туманности я леплю из глины космоса новые, лучшие миры.
Миры, которые будут взрываться, плавиться воском Жизни и быстро, мгновенно умирать, едва придет их срок. Мучительно долгое увядание это прерогатива старого мира. Мои будут гаснуть ярко вспыхнув напоследок.
А еще…………
Но тут через мое плечо тянется чья то волосатая рука и хлопает по крышке моей шкатулки отбивая мне пальцы. Воздух проясняется. лишь едва заметный запах перца витает вокруг. Раздраженно обернувшись я давлюсь потоком готовых сорваться с губ фраз заглянув в насмешливо наглые синющие зрачки. Он, запрокинув назад голову, хохочет надо мной. Черные змеи узких кос перехваченных суровыми нитками струятся по смуглым плечам. Оскал белоснежных, отполированных кристаллами изгызанных костей, клыков, длинный, переломленный горбинкой посередине, нос. Высокие скулы и гибкие пальцы рук.
Зашедшись хохотом он затягивается пахучей сигаретой и выпускает дым прямо мне в глаза.
Возмущенно кашляя машу разгоняя вонючее марево.
Нагло ржущий Демон Невозможного тает в сполохах сигаретного пепла.
Похбаная ухмылка еще мгновение висит перед моим лицом, но мой кулак, разметав ее в стороны, врезается в бетон стены, вызывая всплеск боли в разбитых костяшках.
Раздраженно ругаясь вижу, что и шкатулку эта скотина утащила с собой.
Выпустив напоследок трель извилистых выражений ухожу.
Спать
Н а х у й
До следующего раза
Кирно на СТС в 21:00
You're under my skin
A poison within...
Мы безнадежно потерянные люди. Человечки без будущего. Шахматная доска с партией нашего поколения не_людейперевернулась и нет никакой возможности переиграть все заново. Да оно, собственно,никому и не надо.
Растерянно алчущие глаза вечных подростков, не_взрослеющих духовно, застрявших на изломе лет, существ. Забытые всеми идеалами и стереотипами фигурки из слоновой кости, которые так жаждут прибиться наконец к чему то вечному и степенному.
Неуязвимые для любых переворотов их раз и навсегда переломанных судеб. Боги нервно курят в сторонке, потому что нельзя чсто то разбить дважды.
Судьбы-уроды. Судьбы-калеки.
За каждым надменно, намеренно хищным оскалом девичьих губ скрываются ночи агоний, ручьи горечи, моря и океаны раскрошенного асбеста иллюзий. Пустовато-хамские, похотливо блестящие радужки глаз вечно молодых мужчин ведут сквозь корридоры отверженных рук и сломленных надежд. Поколение-pepsi.
Поставленное в жесткие рамки событий, словно бильярдные шары в пластиковом треугольнике. Нереализованные, непризнанные, истлевшие в своей ненужности лишние люди XXI века.
Невостребованные, и потому отброшенные в сторону, кусочки мозаики.
Но даже Снежная Королева, которая выкинута вместе с нами на задворки глянцевой поверхности отшлифованных дней, знала, что Зеркало будет функционировать лишь тогда, когда в паз будет вставлен последний осколок.
Но кто они.чтоб перенимать наше Знание?
Зомбированные тела с бетонной серостью пустых лиц. Поколение надежных, уверенных в своей правоте киборгов. Вера в Закон и Порядок.
Я смеюсь вам в лицо.
Но кто мы? Бывшие джанки, хиппи, басисты и вольные художники, впихнувшие изможденные вечным поиском тела в накрахмаленные решетки белых воротничков и в кандалы блестящих туфель-лодочек. Наклеившие на усталость лиц картонные улыбки. Падающие дома на ворчащие диваны и безнадежно шарящие изможденным взглядом по стандартно_белым потолкам домов-коробок.
Ищущие, алчущие, желающие и вечно. вечно ждущие чего то.
Гаснущие один за другим на остывшем, бывшем когда то жгуче раскаленным, ветре бытия.
Срывающие губами тягучие капли с ветвей Анчара в поисках Истины. Пинком расркывающие двери в покои Снежной шлепком залепляя последний осколок размером с ноготь в пустоту на глади зеркала. Целующие взасос Волка, отпихнув бедром в сторону Красную Шапочку.
В этом все мы. Те, которые не успели, не сумели затормозить, заморозить свою сказку.
Осень, нарисуй мне барашка......
У меня тут нарисовалось такое презабавное ощущение, будто у меня отрезали руку. Или ногу.
Нечто существенное было отделено от моего организма, погружено в ящик на колесах и сослано куда то в необозримые дали. Нечто жизненно необходимое. Отсутствие чего не дает мне спокойно спать по ночам, заставляя ворочаться на сбившихся простынях, словно от боли в кровоточащей воспаленной культе.
Стеклянным скальпелем пространства от меня отсекли кусок плоти. Грубо заштопали рану ворсистыми нитками безликих улыбок и пустых глаз-мониторов. С каждым днем эта дыра в моем теле затягивается,оставляя гниющую пустоту в подсознании, под тонкой пленкой кожи.
Затягивается.
Но по ночам вскрывает сама себя алым цветком боли. Саднящей и желанной. Болью воспоминаний
And we believe in one thing forevermore: to live is to love the pain
Час перед рассветом.
Я лежу на смятой постели, раскинув далеко в стороно то,что осталось от моих искореженных любовью рук. Впиваясь болезненно ясным взглядом в безразличие подвесного потолка.
Блуждаю болотными огнями зрачков по шероховатой поверхности, выискивая в памяти образы,моменты, пустя_key
Лежу.Пытаюсь дышать.
Дыхание с хрипловатым присвистом вырывается из дыры в солнечном сплетении. Тонкие ручейки винного цвета стекают по бледному, покрытому "муррашками" животу, окрашивая кожу в тигриный цвет.
У меня на груди с твоим отъездом расцвел невероятный, невиданной красоты цветок. Ведь это же и есть красота: смесь боли, тления и запаха рубиновых капель. Ведь орхидеи начинают пахнуть лишь тогда, когда начинается период увядания. Вздрагиваю, почти подпрыгиваю на кровати от неожиданного стука по паркету пола. Скрипя шарнирами суставов поворачиваю голову. И понимаю, что это упал высохший бутон орхидеи. Отделившись от скелета растения этот иссохший череп лежит на деревянных плитах и буравит меня черными провалами пахучих глазниц. Из этих дыр валит, прямо таки прет чернота...Хлопаньем вороных крыльев. Запах жженого пера разъедает ноздри.
За полчаса до рассвета я начинаю сходить с ума.
Мечусь по пропитанному сукровицей постельному белью, выплевывая из вырезаной на грудти раны багряные сгустки боли и нереализованных возможностей.
Кричу, разрывая связки невысказанными словами, проклиная, благославляя и распиная звуками дребезжащую тишину. Страх, пропитав белые стены моей комнаты, стекает по мягким обоям водянистыми потоками желчи.
За пятнадцать минут до рассвета я начинаю умирать.
Выгнув спину, зашедшись в спазмах дикого вопля, шаря закатившимися глазами по заплывшим стенам. рана на груди почти целиком поглощает меня, шевеля кровавыми щупальцами перебирает выступающие под кожей ребра.
Слезы вишневой смолой выжигают лабиринты на впалых щеках, пальцы раздирая кожу головы и выдирая клочья волос, стирают рисунок с подушечек о потоки боли.
В момент рассвета, когда темнота выстреливает вверх огненным мячом, выплевывая его в небо,словно подавившись, я уже умер.
Умер для того,чтобы еппел останков моих через несколько секунд начал сползаться воедино. Восстанавливая структуру моего тела.
Заново.
Начинаю понимать фениксов.
Пренеприятные ощущения, черт возьми
В голову настойчиво долбится мысль. Последние несколько дней,недель и месяцнев она преследовала меня, прячась,как махровый параноик. Но сегодня днем, сидя в окружении псевдодрузей,я наконец то поймал ее за скользкий чешуйчатый хвост.
Вы все программы.
Даже эта траханая пресловутая матрица была снята только для того, чтобы успыить мою бдительность, представляя реалии жизни в образе чего то фантастически нереального.
Киборги.
Люди с атрофированным головным мозгом, со стандартными платами в черепной коробке, проводки от которых ведут к нервам в позвоночнике. Примитивный процессор с печатью "пониженный самоконтроль" на самом видном месте.
Вот сидит яркий представитель так называемого искуственного интеллекта. Стеклянный взгляд, жидкие кристаллы..жиже уже некуда. Если ткнуть ему в глаз пальцем, то по поверхности белка пойдут синие круги. Механически отточеные движения. Выверенные до невозможности паузы между вдохами и выдохами, производимыми синтетическими легкими. Минздрав предупреждает: курение опасно для вашего здоровья.
Болезненно жмурясь на поток фотонов от светила мну в ладони ржавое но такое НАСТОЯЩЕЕ лезвие. До чертиков хочется полоснуть по синтезированному из нерожденных младенцев покрытию с прорисованными чертами, вскрыть полость тела от подбородка до паха и ладонями раздвинуть в стороны нашпигованные проводами ткани..посмотреть,что же там таки внутри. Возможно ли спасти наше гребаное поколение pepsi или лучше запихнуть в чемодан немногих друзей, схватить подмышку Чайку с Кошкой и рвануть на ближайшем межпланетном крейсере к звездам, оставляя за собой высокий и пронзительно красивый, волнующий ядерный гриб.
Красная Кнопка рулит, господа.
PS Интересно, как это, жить в постоянной невесомости?
Собственно...еще один повод для тотального погружения меня в просторы нашей вселенной
Осталось дело за малым
Теперь понимаю значение этого банального, изъеденного кислотой тысяч потных губ, выражение "оборвалось сердце".
В моей груди висит на тонком жгуте, сплетенном из множества сосудов-ниток, кровокачающий орган.Из года в год он выполнял свой долг забивая солоноватую жидкость в мои жесткие, неподатливые вены. Но в один момент, когда я стоял на льду продуваемого насквозь перрона, ниточка с хлопком разрывающейся гранаты лопнула и орган упал, оборвался в пропасть отчаяния, граничащего с безнадежностью, больно ударив при этом меня изнутри. Отчаяние расставания. На миг мне показалось. что внутри меня какие то морально нездоровые люди взрывают феерверки и ракеты радостно пережигают мои внутренние органы.
Перрон опустел.
На замороженном асфальте остались только я и смотрящий в пустоту мальчик, чей взгляд все еще ловил в холодном воздухе чьи то заплаканные зрачки. Он повернул голову и я увидел отражение глаз своих, в которых пронзительно сквозило то же ощущение потерянности. Мы плакали,как два брата, потерявшие на фронте отца. Скупо, загоняя слезы в сжатые кулаки, прячась от посторонних глаз в нащем общем горе. Провожая, по сути, одно. А в мозгу моем стучалась только одна мысль. Что я так и не взял тебя за руку. Так и не перебрал губами твои чудные пальцы, не сжал в ладонях твою изумительную, хрупкую, словно у ребенка, кисть.
Ощущение Потери.
Предсувствие своей гибели..потому что сказать, что он одинок человек может только тогда, когда он пережил период не_одиночества. Теперь я понял это...только когда ты только что отпустил Ее..и смотришь, ловишь глазами след уходящего поезда.
И не знаешь, вернется ли Она вновь.
Я один. Бесконечно один. Осознание момента пришло.
В шумном, ставшем почему то нереально тесном вагоне я, подняв голову, увидел свое отражение в стекле двери. Испугался. Потому что это было не_мое лицо. Осиротевший взгляд мальчика с перрона сверлил, прямо таки буравил меня, потухшими углями зрачков. мы снова плакали вместе.
И в висок безудержной нежностью долбились твои слова
Ты вернешься
Я верю тебе, потому что в тот день, когда моя вера иссякнет мир, построенный на ветвях гранатового дерева, рухнет в Тартар, увлекая меня под себя,нашпигованного обломками моих несбыточных желаний.
Теперь глядя на золотые колосья я буду читать в их переплетении пряди твоих волос,а в отблесках стали в облаках - твой полубезумный взгляд.
Растает снег и ты вернешься, приплывешь на лодке, сплетенной из ивовой коры на потоке лепестков каштанового дерева. И я, шагнув вперед, сожму в руках твою ладонь.
И я убью того, кто скажет, что это неправда.
Я сказал
Красная звёздочка.... с чего бы это вдруг...
Мне до сих пор интересно, как ты смогла найти меня на этом сумасшедшем вокзале. То есть. теоретически, это я должен был искать...(тихий смех). Я сейчас думаю,что ты опазнала меня по совершенно растерянному выражению лица, закушенной в углу рта сигарете и нервному подрагиванию кончиков пальцев. К этому моменту я успел уже двадцать раз потеряться в этой безумной обстановке, вытрясти душу из десятка милиционеров, требуя у них совершенно точных разъяснений по поводу "где у вас тут поезда ходят". К концу часа все до единого человека на перроне смотрели на меня, как на умалишенного. А потом мне в глаза ударила твоя шубка. И твоя щека у моей щеки. Щебет хрипловатого голоса, сигаретный дым и бесконечное мелькание твоих тонких маленьких рук.
Я сошел с ума еще в первый день. Когда назавтра сидел с тобой и Джо в баре, пришло дикое желание подняться и,н аклонившись через стол. поцеловать твои глаза. Такое дикое и резкое желание,что я едва не проглотил свою сигарету и погнул вилку,которую держал в кулаке. Поэтому я поступил проще..забил все это алкаголем. Да,меня так воспитывали. Держать свои чувства в себе(с)
Иногда мне кажется,что лучше бы меня в детстве из дому выгнали. Мне это чертово воспитание всю жизнь боком выходит.
И последний день. Постепенно накрывающее меня понимание того,что осталось всего несколько часов...два часа...час....двадцать минут..
Я едва не сошел с ума. Когда мы шли по перрону и я сжимал твою сумку в кулаке я держался. Сжал себя изнутри в единый тугой комок и смеялся, корчил рожи..
Смеялся, чтобы не заплакать.