[382x431]
В колонках играет - Umbra et Imago
Настроение сейчас - :(

У меня начались проблемы. Голова болит весь день. Алкогольные напитки очень влияют на мозг. А мне нельзя алкоголь. Жаль себя. Я слабохарактерная, себе позволяю много. Надо было держать своих в руках, не осмысляю свою речь. Надо, надо!

[600x508]
Настроение сейчас - нервы

В колонках играет - Mandragora Scream

Вчера покрасила волосы иссиня-черный цвет... и опять я на диете! :(



Картинка так себе, но одежда и обувь супер.

[477x699]

В колонках играет - Gothminister - Angel (Club Version)
Настроение сейчас - нормуль :)

погода мокрая, гразная, но готичная...

[700x560]

* * *
Мы роем могилы на маковом поле,
Что в свежих цветах и в кровавых разводах,
Что грезит томительно в стиксовых водах.
Мы роем могилы и стонем от боли.

Кругом распускаются нежно бутоны;
Они столь прекрасны, они столь печальны,
Что кажутся тихими, будто случайными,
Ужасные наши предсмертные стоны.

Мы роем могилы на маковом поле
Под траурным солнцем, одетым каймою
Из черного шелка с лучей бахромою...
Мы роем могилы и стонем от боли.
(Frau Angst)

[300x350]

[480x600]
В колонках играет - Erben Der Schopfung
Настроение сейчас - А-а-а-а!!!

опять боль, страх... опять те же раны. Сколько можно терпеть!!! Снилось мне ИЗМЕНА и раставания.
Ой, весна, депрессия. Не хочется работать, а надо.
Миша, я очень скучаю.......

В колонках играет - Stoa
Настроение сейчас - настроение нуль

День Св. Валентина был не приятным, ужасным. Я подарила Мише черный чайник и фото, Миша – вино и персики. Завтра пойдем с Мише на альтернативный концерт в «Новый век», поразвлекаемся…

[700x696]

В колонках играет - Dracul - Like An Animal 2006
Настроение сейчас - :(

Франц Кафка. Ночью
Погрузиться в ночь, как порою, опустив голову, погружаешься в мысли, - вот так быть всем существом, погруженным в ночь. Вокруг тебя спят люди. Маленькая комедия, невинный самообман, будто они спят в домах, на прочных кроватях, под прочной крышей, вытянувшись или поджав колени на матрацах, под простынями, под одеялами; а на самом деле все они оказались вместе, как были некогда вместе, и потом опять, в пустынной местности, в лагере под открытым небом, неисчислимое множество людей, целая армия, целый народ, - над ними холодное небо, под ними холодная земля, они спят там, где стояли, ничком, положив голову на локоть, спокойно дыша. А ты бодрствуешь, ты один из стражей и, чтобы увидеть другого, размахиваешь горящей головешкой, взятой из кучи хвороста рядом с тобой. Отчего же ты бодрствуешь? Но ведь сказано, что кто-то должен быть на страже. Бодрствовать кто-то должен.

_Ночью_

Огонь свечи ласкает ночь,
Она уносит мысли прочь,
Тревожный дух во тьме находит свой покой.
Во мраке каждый легкий шаг
Приобретает тайный знак,
И каждый взгляд в ночи становится другой.
Черты теряет красота,
Теряют краски все цвета,
При лунном свете все становится другим:
Подобен крику боли стон,
Подобен грому шелест крон,
Подобен дьяволу уснувший серафим.
(Cadaveria)


Франц Кафка. Сон
Йозефу К. приснился сон.
Был отличный день, и ему захотелось погулять. Но он и двух шагов не прошел, как сразу же очутился на кладбище. По всей территории кладбища зигзагами разбегались дорожки, искусно проложенные, но несообразно извилистые. Однако, став на одну из них, К. уверенно и легко заскользил вперед, словно подхваченный стремительным течением. Уже издалека внимание его привлек свежий могильный холм, и он решил держать на него путь. Холм словно манил его к себе, и К. не терпелось поскорее до него добраться. Порой холм исчезал из виду, его заслоняли полощущие и хлопающие на ветру знамена. К. не различал, кто их нес, но ему чудилось впереди какое-то праздничное оживление. Взгляд его был по-прежнему устремлен вдаль, как вдруг он обнаружил тот самый холм совсем рядом, у дорожки, чуть ли не позади себя. Он поспешил прыгнуть в траву, но, едва нога его оттолкнулась от убегающей вперед дорожки, потерял равновесие и упал на колени у самого холма. За холмом стояли двое, держа в руках, могильную плиту. Увидев К., они воткнули камень в землю, и он стал намертво. Тут из-за кустов выступил третий - судя по всему, художник. На нем были только старые штаны, небрежно застегнутая рубаха, на голове бархатный берет, в руке он держал простой карандаш и уже на ходу чертил им в воздухе какие-то фигуры.
Этим-то карандашом художник и принялся чертить на плите, начав с самого верху. Плита была высокая, не нужно было даже нагибаться, разве только наклониться вперед: мешала насыпь, а наступить на нее художник не решался. Так он и стоял на цыпочках, опираясь левой рукой о плиту. Каким-то образом он умудрялся простым карандашом вырезать на камне золотые буквы. Он вывел: "Здесь покоится ooo" Каждая буква выделялась ясно и четко, сверкая золотом. Начертав эти два слова, художник оглянулся на К., но тот жадно следил за возникающей надписью; он и думать забыл о художнике и не спускал глаз с плиты. И в самом деле, художник опять принялся за работу, но она у него не ладилась, что-то ему мешало; опустив карандаш, он снова обернулся к К. Тут и К. наконец посмотрел на художника, увидел, что чем-то он очень смущен, но не понимал чем. Куда девалась его прежняя живость! Это, в свою очередь, смутило К. Так они и стояли, беспомощно глядя друг на друга. Казалось, между ними возникло досадное недоразумение, которое ни тот, ни другой не в силах разрешить. А тут еще некстати на кладбищенской часовне зазвонил небольшой колокол; художник замахал рукой, и он умолк. Но немного погодя снова зазвонил, правда, потише и не так призывно, а словно пробуя голос. Незадача художника так огорчила К., что он безутешно зарыдал и долго всхлипывал, закрыв лицо руками. Художник дал ему успокоиться и, не видя другого выхода, опять взялся за работу. При виде новой черточки, которую он нанес на плиту, К. просиял, но художник работал через силу; у него и шрифт не получался, а главное - не хватало золота. Неуверенно вывел он на камне слепую, но зато непомерно большую букву. Это было "И" - оставалось лишь его закончить. Но тут художник в бешенстве ткнул ногой в могильную насыпь, земля брызнула комьями во все стороны. И К. наконец понял; но приносить извинения было уже поздно; всеми десятью пальцами врылся он в землю, благо она легко поддавалась; кто-то, должно быть, заранее обо всем подумал; холм был насыпан лишь для виду; под тонким слоем земли зияла большая яма с отвесными стенками, и, повернутый на спину Читать далее...

Воспоминание

Чернеет город готикой сквозной,
Кресты искрятся на соборе
И мир окутан пеленой.
Дождём оплакано немое горе.

Печальный, нежный, медленный мотив
Глубоким ужасом мне сердце наполняя
И поздних мыслей призрачный порыв
На душу чёрный мрак роняет.

И эта улица не явь не сновиденье
И ночь дарует этот вид тому, кто одержим.
Твоя душа не осквернит моё воображенье,
Ведь дышим мы единою мечтою и сумраком одним.

Живи для мук , борьбы, иллюзий, искупленья,
Благословляя тьму и самый чистый образ смерти!
Цени свой гордый дух дороже искушенья,
Живи в прискорбный век , вседневных перемен ломая цепи!

Мы призраки грядущих дней однажды
И наши голоса бесследно канут в ночь,
И смутно всё… и чёток образ каждый.
И наш удел исчезнуть в миг сей прочь?

Чернеет город готикой сквозной
Эскизы ночи будешь забывать ты понемногу,
Но вспоминай, сей день порой
Обрёл Ты в этот день души своей опору!

(Jaen)

Ругаюсь я..
[285x405]

Настроение сейчас - а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!!

I. Я ненавижу Леру, она не красивая и толстая!
II. Не люблю Сэмми (не красивая).
III. Я ненавижу Вампиршу, она не красивая и толстая!!!!!!! Ненавижу!!!!
IV. Эльвира… Не красивая… нормальная, но малолетка…
V. Гелла, она же Кома, не люблю…



[700x525]

Но художник - не фонтан!
«Гитар» (1998 г.)
[480x640]

«Источник миров» (1998 г.)

[400x550]

«Сфера» (1999 г.)

[500x380]

«Михаил» (13 марта 2006 г.)
[225x300]

«Кэтрин» (13 марта 2006 г.)
[225x300]

_
[488x705]
[492x705]
[486x705]
[486x705]

Какое счастье жить, любить и верить,
что жизнь прекрасна, и моей любви
бескрайней и всесильной не измерить,
границ ее от неба до земли.
Она в груди моей огнем пылает,
и жар души ничем не погасить.
Тот, кто любви такой не понимает,
тот не умеет истинно любить.

Добро со злом природой смешаны,
Как тьма ночей со светом дней;
Чем больше ангельского в женщине,
Тем гуще дьявольское в ней.
(Губерман)

:)
[391x353]

[402x331]
[640x480]
[480x640]

«Кто из нас не просыпался порой до рассвета после сна без сновидений, столь сладкого, что нам становился почти желанным вечный сон смерти, или после ночи ужаса и извращенной радости, когда в клетках мозга возникают видения страшнее самой действительности, живые и яркие, как всякая фантастика, исполненные той властной силы, которая делает таким живучим готическое искусство, как будто созданное для тех, кто болен мечтательностью? Всем памятны эти пробуждения. Постепенно белые пальцы рассвета пробираются сквозь занавески, и кажется, будто занавески дрожат. Черные причудливые тени бесшумно уползли в углы комнаты и притаились там. А за окном среди листвы уже шумят птицы, на улице слышны шаги идущих на работу людей, порой вздохи и завывания ветра, который налетает с холмов и долго бродит вокруг безмолвного дома, словно боясь разбудить спящих, но все же вынужден прогнать сон из его пурпурного убежища. Одна за другой поднимаются легкие, как вуаль, завесы мрака, все вокруг медленно обретает прежние формы и краски, и на ваших глазах рассвет возвращает окружающему миру его обычный вид. Тусклые зеркала снова начинают жить своей отраженной жизнью. Потушенные свечи стоят там, где их оставили накануне, а рядом – не до конца разрезанная книга, которую вчера читали, или увядший цветок, вчера вечером на балу украшавший вашу петлицу, или письмо, которое вы боялись прочесть и перечитывали слишком часто. Ничто как будто не изменилось. Из призрачных теней ночи снова встает знакомая действительность. Надо продолжать жизнь с того, на чем она вчера остановилась, и мы с болью осознаем, что обречены непрерывно тратить силы, вертясь все в том же утомительном кругу привычных стереотипных занятий. Иногда мы в эти минуты испытываем страстное желание, открыв глаза, увидеть новый мир, преобразившийся за ночь, нам на радость, мир, в котором все приняло новые формы и оделось живыми, светлыми красками, мир, полный перемен и новых тайн, мир, где прошлому нет места или отведено место весьма скромное, и если это прошлое еще живо, то, во всяком случае, не в виде обязательств или сожалений, ибо даже в воспоминаниях о счастье есть своя горечь, а память о минувших наслаждениях причиняет боль».

Лунный свет.

Лунный свет, он несет в себе таинственную магию ночи. Он всегда влиял на меня по-особенному. Но эта ночь была иная. Было то время, когда темные силы выходили из своих укрытий и шли по серебряной лунной дорожке к спящим смертным.
Время было около 4 утра. Мы как обычно не спали. После стандартного зависания в нете, решили немного поболтать по телефону. Я расстелила постель, зажгла аромосвечу и забралась под одеяло звонить Segun’у. На другом конце провода Segun тоже сидя под одеялом, отозвался шепотом. Мы что-то разговорились про магию, и вдруг я почувствовала себя очень странно. Я выглянула из-под одеяла и впала в оцепенение. В комнате было не по-ночному светло. Через незанавешенное окно меня ослеплял лунный свет. Я буквально тонула в нем. От обилия света я затушила свечу. И тогда остались только я, Segun и лунный свет. Странное чувство ужаса стало наполнять меня, разливаясь по телу дрожью.
- Сегодня магическая ночь, ночь Дьявола, – отозвался мой собеседник.
Я чувствовала себя как в ловушке, очертания окна из яркого света пригвоздил меня к постели. Я была в нем с головы до ног. Пытаясь справится со страхом, я все больше и больше тонула в Дьявольской ночи. Я чувствовала Их всюду. Они обволакивали меня, гладили меня по рукам и лицу, питаясь моим страхом. Я в ужасе забралась под одеяло как маленький ребенок, скрывающийся от ночных кошмаров.
- Они чувствуют свой страх, - шепнул мне Segun и засмеялся. – И это наша знаменитая ведьма прячется от нечисти под одеялом!
Но мне было не смешно. Лунный свет сводил меня с ума так, что я не могла с собой справиться. Вокруг меня творилось нечто невообразимое. Вся нечисть специально издевалась надо мной.
- Прогони их. Сделай магический знак, - заботливо отозвался Segun. – Или гони их ко мне.
Но у меня не было сил сложить магический жест. Я не хотела прогонять их, так как эти адские отродья доставляли мне какое-то странное удовольствие. Я уже забыла, как это классно дрожать под одеялом как ребенок. А там, в лунном свете, духи творили кошмары. Они шумели, рычали, пытались пробраться ко мне под одеяло. Вскоре представление началось и у Segun’а.
- У меня стоит монашка без лица, - сообщил мой товарищ.
Мне стало смешно. «Массовая шизофрения» - подумалось мне. Но тут ко мне под одеяло стал пробираться холод. Как будто леденеет простыня.
- Ну вот, духи буянят, - сообщила я другу по несчастью. – Они мне простынь морозят.
Со временем мне это действо достало. Но я по-прежнему боялась выползти из-под одеяла. Было предложено сменить тему беседы.
- Оргия, - мечтательно начал Segun.
- Устроим, - отозвалась я.
Тема началась про интим. После его рассказов я несколько сменила к нему отношение. Готический брат Segun превратился в готического мужчину… Я немного расслабилась и выбралась из-под одеяла. Лунный свет был уже не таким ярким, он отступил. Но духи были рядом. Они стали забавно пыхтеть и чавкать. Наша с Segun’ом тема явно доставляла им удовольствие.
Время было почти 6 утра. Проснулся отец.
- Опять мы проговорили до утра, – сказала я. – Папа проснулся, значит, пора засыпать мне.
- А я хочу секса, и спать, - заявил мне мой готический друг. – Только не знаю, чего больше.
Я запела:
Сексуальная кошка на облаках,
Блаженная фея добра.
Ласкающей звезды,
Я оставляю тебя на небе…

Оказалось, мы оба любим группу «Крематорий».
И на прощанье он спел мне «Таню»…

5 апр. 04 г.
Наше состояние определяется скорее всего не какими-то обстоятельствами, а восприятием действительности. Вот я иду по набережной, дует теплый ветерок, все вокруг красиво и приятно, и в голове только хорошие мысли. И в том момент мне кажется, что я счастливый человек, и жизнь моя прекрасна. Но вот я просто устала и все у меня валится из рук, я трачу на дело много времени, а получается коряво – настроение в ноль, жизнь дерьмо и вообще жить не хочется…
Все мы бываем и счастливы и несчастны время от времени. И только в тот момент, который здесь и сейчас, мы определяем себя и свою жизнь…