Мне нравится смотреть на его лицо, когда он получает удовольствие. Удовольствие от меня. Мне нравится находить на его теле особенно чувствительные места. Мне нравится заводить этого человека. Нравится чувствовать его напряжение…
Он скучал по мне.
Я не знаю, кого он делает из меня.
Я сделала из него почти монаха-францисканца (с)он.
Сегодня я опять издевательски предложила ему найти себе «любовницу на полставки». Можно какую-нибудь смазливенькую секретаршу с его работы. Потом предложила найти нам третью для компании. Я бы с ней дружила, а он перестал бы быть францисканцем. Наши расписания патологически не совпадают. Это грустно.
Сама не знаю, зачем я постоянно возвращаюсь к этой теме. Наверное, это моя панацея от боязни его потерять. Я всегда должна помнить, что это не на долго. Что скоро я стану пройденным этапом – это норма жизни.
Я только одного не знаю: насколько серьезны все эти мои подначки?
Наверное, это можно будет узнать только тогда, когда…

В поисках грани. Не бояться его потерять, говорить, что думаю, не лгать, не притворяться… Но не обидеть.
Не переступить черту между смехом и слезами.
Он не приучил меня к тому, что он тоже может обижаться. Сложно.

LI 3.9.25

Мне нравятся его глаза - какой-то удивительный, кошачий цвет - мне будет грустно, если он купит себе цветные линзы, и эти глаза станут голубыми. Мне нравятся его волосы, и мне будет грустно, когда ради удобства он начнется стричья короче. Мне нравится в нем все, даже кривая скептическая усмешка, которая так раздражала меня поначалу. Мне не хочтеся, чтобы он менялся.
Я боюсь подойти к нему близко, потому что тогда он начнет отражать меня в себе, подстраиваться под меня, меняться для меня, а я не хочу, чтобы он менялся. Я боюсь подойти к нему близко, боиюсь убрать с его глаз непослушную прядь челки, провести кончиками пальцев по шее, легко поцеловать в уголок рта...
Я привыкла получать эстетическое удовольствие от многих вещей, которых у меня никогда не могло бы быть, но я даже не подозревала, как это сложно - заставить себя не протянуть руку к тому, чего можешь коснуться.

LI 3.9.25

Он хороший. Даже слишком. Иногда настолько, что не знаешь, что делать - так он не вписывается в рамки реальности.
Он очень хорошо играет свою роль: что она ему не чужая, что ему есть дело до того, что с ней происходит, до того, плачет ли она по ночам - нет, никогда не плачет - и насколько сильно она бьется головой об стену.
Он настолько хорошо делает вид, что она даже верит.
Но это этой веры потом очень сложно будет отвыкать. К хорошему быстро привыкашь.

LI 3.9.25

Меня мучает вопрос: «А почему я?» Действительно, а почему именно я? Почему не Настя или Дина? Они красивее, старше, умнее и опытнее меня. Так почему я?
Почему именно я? – иногда кажется, что на этот вопрос лучше не искать ответа. Когда он становится понятен, что-то ломается. И все идет под откос.
Нет, мне лучше не знать. Неведение мучительно, но я уже зашла так далеко, что отступать поздно. Неведение будет не так мучительно, как конец всего.

LI 3.9.25

Вдруг подумалось: быть мне битой за эту графоманию. Я интуит, я знаю... Но все равно ничего не могу с собой поделать. Это уже не лечится.

Большой и сильный человек. Человек, который ненавидит, когда его жалеют. Который никогда не позволяет другим видеть себя иначе, чем полным энергии и оптимизма. Он позволил мне увидеть себя усталым. Это очень-очень много. И очень-очень близко. Страшно. Страшно предать, не оправдать, ошибиться…
Страшно допустить непоправимую ошибку. Так, как это у меня всегда бывает - походя, даже не заметив.
А потом грызть локти и давить в себе злые бессильные слезы, вцепившись в волосы. Бессильные, потому что ничего уже нельзя будет вернуть.
Нет ничего более хрупкого, чем доверие. Разрушить просто, восстановить невозможно.

LI 3.9.25

Кончики пальцев гладят теплый черный шелк его рубашки, лежащей на коленях - подарок. Закрываю глаза и вдыхаю его запах. Каждый миллиметр кожи знает его прикосновения… Руки… Губы… Как же мне всего этого не хватает…

LI 3.9.25

Хорошо с ним. И пусть я его не люблю… (Быть может, это только пока?..) Зато он мне искренне нравится. И внешне и внутренне. Он со мной ласков. Он адекватно реагирует на мои ехидные подколки. И еще немаловажное: он терпеливо слушает меня даже тогда, когда ему не интересно. Мне с ним хорошо.
Самое главное – не пытаться его удержать. Люди уходят именно тогда, когда ты понимаешь, что не можешь без них жить и хочешь удержать их подле себя.

Никого не подпускай к себе близко. Подпустишь – захочется удержать, а удержать ничего нельзя. Э.М.Ремарк.

LI 3.9.25