- Посоветуй, какой подарок можно подарить молодому человеку?
- А на какую сумму ты рассчитываешь?
- На ... Вот только не предлагай одеколон, бритвы, рубашки, галстуки.
- Ну, не знаю… А впрочем, подари ему бинокль.
- Ты, что сбрендил, какой бинокль.
- Ничего не сбрендил, бинокль это классно, в юности я, к примеру, мечтал о бинокле. Возможности не было. Эх…
- А что я ему скажу?
- Скажешь, что даришь этот подарок со смыслом, мол, если человек тебе симпатичен, будешь смотреть вот так, и он будет к тебе ближе, если нет, развернешь бинокль, и он будет дальше.
- Ага, а еще скажу, что он может на пляже рассматривать, будто в упор, любые прелести.
- Кстати, о прелестях. Напомнила ты мне один случай.
Был я как-то в командировке в одном далеком южном приморском городе. Был я там не один, с генералом нашим, ну ты его знаешь, и с Игорем. Игорь человек уникальный, любимец женщин, бывший бравый офицер, афганец, а ныне директор представительства одной известной иностранной фирмы, поехал в командировку в полной экипировке, включая огромный цифровик Сони, караоке микрофон Летсингер, целой сумкой картриджей к нему и огромным морским биноклем.
В первое же посещение местного ресторана, Игорь умело отключил местный вокально-инструментальный ансамбль столиком в углу с неограниченным количеством подходов, которые удивительно быстро привели к массовому падению всего певческого коллектива, после чего наш бравый офицер настроил музыкальный центр на свою волну и весь вечер радовал публику буйными офицерскими песнями. Имея рост 190 и чуть меньшую ширину плеч, соответствующий голос он, как ты понимаешь, он не мог не иметь успех.
Тосты Игорь произносил после каждой песни, благо выдумывать не надо, и весь ресторан был, как одна команда. Закусывать, правда, ему не удавалось, с набитым ртом разве споешь!
По выходу из ресторана, наш герой потребовал девочек, которые были всегда рядом и всегда наготове.
Бравый офицер потребовал выставить девчонок шеренгой под моим балконом, так уж получилось, что только мой балкон выходил в нужную сторону, и стал их выбирать, разглядывая строй в морской бинокль.
Постоял, посмотрел, пошатнулся и рухнул навзничь.
Ну, я генералу по-простому так: “- Юр, давай выручай, постой с биноклем, а то сейчас вся эта шеренга здесь будет. Захлебнемся”.
Ну, почти так сказал, смысл тот же только раза в два длиннее, оно и понятно, после нескольких бутылочек коньяка становишься говорливым и на редкость убедительным.
Генерал занял пост смотрящего, а я взвалил на плечи эти полтора центнера едва живого веса и поволок в кроватку. Глазом так метнул на генерала и подумал, хорошо стоит г…, а когда развернулся, его уже… не стояло. Тут девочки набежали с требованием обещанного. Пришлось быстренько выбрать двух барышень, для ночного бл… бдения, дабы друзья не захлебнулись во сне от счастья.
Ну, кто там был, тот знает, а тебе не понять и, слава Богу. В общем, растащил я их по номерам, оставил под присмотром, а сам вышел на балкон отдышаться, глянь, на бетонном полу, бинокль лежит. Ну, и вздумалось мне тут посмотреть в него…
Послушай, душа моя, совета, никогда, ты слышишь, никогда не смотри в бинокль без стабилизации в южном приморском городе, в мягкую теплую ночь, стоя на балконе, после бурного застолья. Никогда.
- А почему?
- А потому, что когда ты в него посмотришь, то увидишь такую пляску, такую… И голова у тебя закружится, и подступит к горлышку все… Но, ты скажешь себе: “- Стоять. Держаться”. Вдохнешь полной грудью воздух, расставишь ноги, обопрешься на перила,
… и будешь смотреть, смотреть, смотреть…
а потом, утром проснешься под балконом голым, гордым, с биноклем.
Потом поднимешься к себе, а там генерал с Игорьком смотрят на тебя тупыми похмельными лицами и спрашивают, типа: - Где ты был, куда ходил в трусах и с биноклем?
А ты вскинешь гордо голову, поправишь труселя, снимешь бинокль и скажешь: - Ходил... по бабам.
Глянут они на твою спину ободранную и восхитятся: - Ни чего себе, ну и баба тебе попалась, огонь девка, всю спину расцарапала. А у нас, ни рыба, ни мясо, вспомнить нечего.
- Да, - скажешь, - попалась и не одна.
И будешь потом долго ходить с гордо поднятой головой, расправленными плечами, залечивая спину.
Сгибаться то больно.
Друзья, еще долго будут восхищаться твоей сексуальной удалью.
Игорь в знак признательности, подарит тебе бинокль.

Живя в Москве на 6 этаже, будешь думать:
- Кому бы подарить бинокль?

В общем, бинокль - хороший подарок, могу посоветовать, потому что знаю, испытал.

Наверное, я вампир, энергетический. Ни чего с собой поделать не могу, нравятся мне люди счастливые и улыбчивые. Нравится, когда смеются. И, вроде, радуются не мне, а идет от их радости волна счастья и, я её чувствую, ей наслаждаюсь, в ней купаюсь. И еще долго ощущаю душевный подъем, иду и тоже улыбаюсь, просто так, всем. Потому что, кажется мне, что стал сам чуточку счастливее. Выглядит это конечно глупо. И некоторые крутят пальцем у виска. А однажды девчонка, что стояла напротив меня, такая красивая, стройная, высокая, ну, просто модель, глаз не отвести, звонко засмеялась мне в ответ. Тогда я и подумал, что улыбаться все-таки стоит. Давно это было. Но с тех пор, я хожу и улыбаюсь. Потому, что мне очень нравятся счастливые и улыбчивые люди.

Самолет коснулся колесами посадочной полосы. Салон радостно зааплодировал, зашевелился, нетерпеливые вскочили с мест.
- “Просьба всем оставаться на своих местах, до полной остановки самолета”.
Нетерпеливые сели и снова встали, стали собираться, одеваться, вытаскивать из-под сидений ручную кладь.
Трап подали быстро. Стюардесса попрощалась со всеми потрясающей улыбкой. Откланявшись и спустившись по трапу, народ бодро набился в аэродромный автобус.
Водитель поупражнялся в остроумии, поочередно открывая двери и закрывая их по мере заполнения. Народ кряхтел, но терпел. Наконец, автобус закрыл последнюю дверь, неторопливо тронулся, описал замысловатую дугу и остановился в 50 метрах от самолета. Весело с шутками пассажиры стали высыпаться и бодро вышагивать в зал прилета и получения багажа. Через мгновение они слились с толпой встречающих. Кто-то, встреченный родственниками, обнявшись и расцеловавшись с радостными возгласами поспешил на стоянку, кого-то ухватили алчные таксисты, оставшиеся, отбившись от посягательств, постояв мгновение в растерянности, направилась на остановку общественного транспорта. Таких было не мало. Люди у нас экономные. Общественный транспорт всех свозил к конечной станции метро. Время было не пиковое, поэтому доехать до нужной станции можно было с относительным комфортом. Кому-то удалось сесть, другие стояли, но не плотно, позволяя относительно свободно передвигаться любому желающему по вагону. В один из вагонов зашли четверо. Наверное, работник милиции или просто внимательный гражданин, могли бы их описать, найдя множество индивидуальных отличий. Но я не обладаю ни такой работой, ни таким вниманием, ни памятью, наконец. Поэтому ограничусь тем, что в руках все четверо держали сумки помеченные наклейками ручной клади аэрофлота. В тот час таких было не мало, и потому, они не вызвали интереса окружающих, вместе с тем, оставались какими-то своими.
Трое сели, один встал чуть в стороне. Сидящие молча достали деньги. Ну, какие деньги? Так по червончику. Разве это деньги?! Сложили их в стопочку, на секунду замерли и через мгновение обозначили эмоции. Один радостно потер руки, другой охнул сморщившись, третий произнес, что-то вроде: “Везет же людям”. Потиравший руки с улыбкой сделал понятный всем жест рукой, двое извлекли из своих недр по три червонца и, аккуратно распрямив, положили их поверх имеющихся. Становилось интересно. Окружающие стали коситься. А что прикажете делать в метро? Можно уйти в мысль, в сон, или пялиться на окружающих. Ну, а если есть что-то интересное можно и посмотреть. Денег то не просят. Сидящие продолжали, замирали, охали, морщились, били себя по лбу, коленам, качали головами и вновь доставали деньги, вновь складывали их стопочкой и опять замирали. Стопочка постепенно превращалась в солидную пачку денег, время от времени пересчитываемую. От чего её солидность была понятна окружающим. Становилось очень интересно. Скучающие перестали скучать, в их глазах появился интерес, хотелось, не отрываясь смотреть на деньги и процесс,. Тем более, что эмоции были ясны, а переходящие деньги просто хороши, потому что были деньгами.
Наконец, когда один из игроков поднял руку со словами: - “Минутный перерыв” – и начал указательными пальцами массировать вески, кто-то из заинтересованных не выдержал:
- “Мужики, а в чем Байда? Объясните”.
- “Играем,” - бросили ему в ответ.
- “Ясно, что играете. Так у вас же ничего нет кроме денег ни карт, ни костей, ничего”.
- “Слышал такое слово телепатия?”
- “Чутье, по-русски, - перебил тот, что массировал виски, - “Это свойственно всем. Любой этим владеет. Неосознанно. Заложено природой”
Он встал, в упор посмотрел на любопытного, мгновение подумав, развернулся, протянул руку к пачке.
- Мое, не тронь.
- Эх, - махнул рукой только что вставший, вытащил из кармана стольник, взял его за кончик.
- Секунду, не шевелись, - снова обратился к любопытному. И медленно-медленно поднес стольник к его лбу. На какое-то мгновение вагон замер, ничего не происходило, вдруг стольник хрустнул, да так, что было слышно сквозь грохот колес, сложился и прильнул ко лбу мужика.
Игроки охнули.
- Вот это мощь.
- Вот это телепатия.
- Я с ним играть не буду, - закричал, только что выигравший и теперь банкующий.
- Послушай, помолчи, а! – рявкнул вставший, и тут же обратился к любопытному: - Может, сыграешь? А то мне что-то не везет. Я тебе денег дам.
- Да я не умею. Не умею. Честное слово не умею.
- Да, что тут уметь, подумай про себя любое двухзначное число, вот и все умение. Я тебе денег дам. Если выиграешь десять процентов твои. А проиграешь, у меня претензий нет, а у тебя убытков. Ну, давай?! Это же деньги.
- Да я не знаю.
- Давайте я за него, - выкрикнул четвертый стоящий поодаль.
- Да что ты? Он гений! А ты? Впрочем, проверим – и, поднес стольник ко лбу выскочки. Вагон замер. Стольник прильнул ко лбу, но как-то нехотя, без хруста - Впрочем, у тебя тоже есть. Но так, средне. Потом, потом.
И он опять повернулся к растерявшемуся любопытному и, с Читать далее...

И все-таки хорошо, что мы с тобой такие парни. К культуре тянемся.
В театры организовываемся, своих выводим. Вот, сейчас, смотри, как сидим, замечательно. Ну, давай еще по одной. За то, что б им там смотрелось. Не, ну творят они, черт знает что. Видишь ли, после третьего дринька в партер не пускают. Пройдите, будьте любезны, на галёрку. А на этой галёрке стул жидкий, ну ты меня понимаешь, откидной. Я даже садиться не стал. Ты меня видел? Секунду, сейчас встану. Держи, держи стол. Вот черт, все пластмассовое, все не настоящее. Ладно, не буду вставать, ты меня и так знаешь, работаем вместе. Давай еще по одной. За то, что б нам тут сиделось. Ух, хорошо пошло. Так вот, о чем я? Ах, да, стулья там не настоящие, даже хуже чем здесь. Во мне килограммов 120 при осторожном приседании. Разве они выдержат? Нет, брат, не выдержат. Ты совершенно прав. А коньяк хорош. Ты наливай, наливай. А я шампанского дамам закажу. Слышишь звонок? Сейчас прибегут голодные, а тут толпа. Они загрустят, а мы им: “Ау, девочки, мы здесь”. А у нас шампанское, бутики с рыбкой красной, с рыбкой белой, шоколядь – бл… , от чувств не сдержался.

Ну, как? Голова болит? Ну, так это Культура, видишь ли. Она не сразу впитывается.
Что говоришь? Проспал все второе действие?
Ладно, не расстраивайся. Сознаюсь, мне тоже хотелось, но уж очень культуры возжелал.
Хотя, поначалу, когда в партере сел, ноги вытянул, ряд то первый, такая благодать навалилась.
Сижу и балдею, а моя все меня под ребра локтем, локтем, типа смотри, как танцуют. Будто я слепой, ну закрывал глаза время от времени, так то, от избытка чувств.
А моя все толкает и толкает, типа: “Ну, как тебе все это нравится?” А меня когда спрашивают, правильно, всегда отвечаю. Что ж не поделиться, когда переполняет.
Наклонился к ней и шепотом на ушко: “Ты подевись, как синхронно танцуют!”
А моя змеюка как зашипела: “Молчи, говорит, урод, она там одна танцует”.
А я что, одна, так одна. Теперь говорит, что больше со мной ни куда не пойдет, что я, типа, сказал это слишком громко. Вот, ты скажи, я громко сказал? Ты меня слышал? Вот, видишь, не слышал. На каком ряду сидел? На двенадцатом?! Давай договоримся, ты сидел на третьем, ну максимум на четвертом. Понял? Будешь свидетелем. Тихо все было и точка. А то я еще прикупил билеты на Лебединое озеро, боюсь, не пойдет. Послушай, а какой мы с тобой балет смотрели, ты не помнишь?

Кажется, что поздоровался и перезнакомился уже со всеми. Голова кругом. Как трудно сразу всех запомнить, сразу столько много новых лиц, разных и одинаковых, веселых и грустных, немного растерянных. Наверное, не я один, другие здесь тоже чуть на взводе. Оно и понятно, кончилось детство, родительский дом, друзья, всё и все где-то в прошлом, и вроде бы еще рядом.
Влетаю в раздевалку. Здесь у каждого свой шкаф, вернее ячейка, от пола до потолка. Открываю свой, просто так, чтоб открыть и закрыть. Приятно. Теперь это мое. На два года.
У окна трое парней, мечут жрачку.
Как-то странно они смотрят на меня. И вообще, они какие-то странные. Раньше их здесь не видел, да и выглядят, как-то не по-детски. А у этого взгляд наглый с ухмылкой, словно оценивает. Другие жуют и тоже ухмыляются, сразу видно подыгрывают.
Плевать хотел, меня тоже все за старшего принимают.
Два шага и я рядом. Хлопнул по плечу, не сильно, но увесисто. Ухмыльнулся.
– “Привет парни. Давай знакомится, меня зовут…”
Вот и хорошо, вот и познакомились. И нечего на меня так смотреть. Развернулся.
Нет, так уходить нельзя.
Повернулся снова. Протянул руку. Без спроса взял несколько пирожков с подоконника. Нагло ухмыльнулся, глядя в глаза.
- “Ну, бывайте”.
На лестнице, спустившись на один марш, надкусил первый пирожок.
А хорошо я их. Они даже растерялись. Ни чего не сказали.
Ухмыльнулся, посмотрел на надкусанный пирожок. В душе колыхнулось, что-то знакомое.
О, черт, их же пекла моя мама, они же мои.
Злость хлестанула по мозгам. В три прыжка, одолел марш, влетел в раздевалку. Никого. И в казарме ни кого. Странно, как они ушли?! Открыл шкафчик, так и есть сумка с едой, заботливо собранная мамой, пуста. От злости все потемнело вокруг.
Найду гадов, разорву.

Ночью всех подняли. Построили с матом, тумаками и мордобоем.
Мы стояли, растерянные, опустошенные, избитые. Они сила, неведомая и организованная, мы стадо, наспех сколоченные в строй.
Он шел вдоль стоящих, тот самый. Мы встретились глазами.
- “Ты, - сказал он, - иди сюда”.
Я вышел, внутри кипело.
Он уже не смотрел на меня.
- “Этот будет старшим,” – указал на меня пальцем. – “Всем ясно?”
- “Да” – нестройно ответил строй.
- “А тебе ясно? - он обратился ко мне, и, не дожидаясь ответа, - Ты должен обеспечить порядок. Как ты это сделаешь, дело твое. Помогать тебе никто не будет. Но если будет непорядок. Разбираться, кто виноват, не будем. Ответишь ты, ответишь вот так. Начали”.
В тот день меня никто не тронул.
В тот день я заработал, свой первый авторитет.

Понятно, откуда черпал вдохновение изобретатель пульверизатора.
Интересно, что было в мыслях (или в руках) изобретателя шарикового дезодоранта?

Надпись на дезодоранте: “Перед употреблением встряхнуть”
Мужики, читаем внимательно: “ПЕРЕД”, а не “ПОСЛЕ”.
Почувствуете разницу!

Рекламу пива “Старый Мельник” видели?
Ну, там, где мужики работают-работают и устают. И надо бы продолжать. То у них обои только наклеенные отошли, то леди-прополка прет по грядке без устали. А мужики хитрые, раз поставили бутылочку “Старого мельника” и все шито-крыто. И обои ровно наклеены, и грядка вроде как сама пропалывается. Сиди себе с чистой совестью пиво потягивай. Замечательная реклама. Кстати, рекомендую попробовать. Только вот, на трезвяк, вряд ли у Вас получится прикрыть что-либо одной бутылкой. Ибо вы должны быть либо одноглазым. Не дай то Бог! Согласитесь, глупо делать рекламу для одноглазых. Либо, глазки Ваши должны быть так близко посажены друг к другу, так близко, ну как у … Согласитесь, умно делать рекламу человека с близко посаженными глазами. Умно и очень своевременно. Так глядишь, поставит он перед собой бутылку “Старого мельника”, и совесть его будет чиста

Теперь я знаю точно, и они на нас смотрят.
И все лучшее применяют.
Утром в новостях сообщили, что в Парижском аэропорту при тренировке собак саперы заложили в сумку пассажира тротил. Не успели собачки нюхнуть, откуда ни возьмись, появился грузчик, увидел сумку, почесал репку и поставил её на транспортер. И улетела сумочка с тротиловой начинкой в неизвестном направлении. Теперь все аэропорты, в которые прибывают самолеты из Парижа, вывели своих собачек на тренировку. И собачкам работа и бдительность проверят. Интересно, найдут ли? А пассажир то, как обрадуется.
Слышу я эту новость и душою мягчею, все ж, идут европейцы по русскому пути, перенимают опыт наших тренировок. По-мелкому, поверхностно, как-то не по настоящему. Не то, что у нас. Помните Чернобыльскую тренировку? А пуск торпеды с АПЛ Курск? Братьев украинцев чуть было не забыл, они тоже уж если стрельнут, так стрельнут. Эх, наивная Европа, у нас даже ребенок знает, что искать нужно не только там, где ты положил. Нет, чтобы заранее подумать или с нашими спецами проконсультироваться. Тогда бы они знали, что к тротилу полагается взрыватель с дистанционным управлением. Нажал на кнопочку брелка и пи-пик, ну, или ба-бах, и нашел, и ни каких проблем. Далеко еще Европе до нас, но путь выбран верно.

Не знаю, смотрят ли они на нас.
Мы на них смотрим. И все лучшее применяем. Не слепо копируя, а с тщательной примеркой . А как же иначе? Не в Америке, в России живем, ругаемся по матушке, а не фак знает по-какому. Тфу.! Но лучшее применяем. Вон давеча в новостях передали, что в Нью-ихнем-Йорке предлагают самые дорогие коктейли по десять тысяч вашингтончиков, и показывают, как в тот коктейль бросают малюсенький бриллиант. Ну, господа, а мы чем хуже? Мы, господа, лучше. Теперь Вам не нужно ездить в Америку, чтобы нажраться бриллиантовых коктейлей по самое некуда и лбом упереться в вечно русский вопрос: Что делать? Либо тащить, словно Сизиф, эту гору камней, либо все бросить и гулять дальше. Теперь, господа, Вы можете об этом не задумываясь, испить удовольствие здесь, у нас, на халяву. Милости просим в наш клуб. Мы предлагаем Вам изысканное наслаждение, которое американцы никогда не испытают, даже во сне. Мы предлагаем Вам коктейли по залоговой стоимости. Да, господа, Вы не ослышались, по залоговой, т.е. на халяву. Удивлены? Не удивляйтесь, наслаждайтесь. Правила нашего клуба просты и понятны даже после десятого коктейля. Вашему будьте здоровы, предлагаются водочные коктейли с:
- бриллиантами (полный аналог американской версии);
- с золотыми рублями царской чеканки (коктейль монархиста);
- с золотыми часами известнейших мировых фирм с боем и без боя (на часах, по желанию клиента, устанавливается Ваше местное время);
- с яйцами Фоберже и других неизвестных авторов;
а также множество других любопытных предметов изящного искусства более 2-х тысяч наименований, каждая из которых представлена на удивление широко.
Каждый коктейль имеет свою залоговую стоимость, которая возвращается Вам полностью, я уже говорил о халяве, в два этапа. Половина при возврате ценности, спокойно господа, водка остается с вами и возврату не подлежит, вторая половина после десятого и любого последующего коктейля, когда Ваша душенька захочет, покинуть наше гостеприимное заведение, на выходе. При желании, Вы вправе оставить себе любую приглянувшуюся и милую вашему сердцу или желудку ценность. В этом случае залоговая стоимость не возвращается. Согласитесь, господа, это справедливо. Кроме того в нашем клубе Вы можете встретить и поговорить с удивительно интересными и ценными собеседниками - нашими постоянными, особо почитаемыми, воистину ценными и тщательно охраняемыми клиентами. Вот, кстати, за третьим столиком на почетном месте в окружении охраны наш горячо любимый, уважаемый Вла.., впрочем, у нас все по-домашнему просто, без имен, без регалий. Он здесь, вот уже вторую неделю в ожидании естественного возврата 24-х бриллиантов общим весом… (мы не ограничиваем любимых клиентов), шести часов фирм с мировыми именами в абсолютно исправном состоянии (Вы слышите… Бьют! В Петропавловске-Камчатском полночь, господа), ну и прочая мелочь, включая 2 яйца Фаберже, любимой пилки для ногтей царицы Елизаветы и другое. Проживание, питание, круглосуточная индивидуальная охрана, у нас пока, к сожалению, платные. Но это сущий пустяк. Медицинское вспоможение возврату тоже платное, но мы готовы рассмотреть использование Вашей медицинской страховки. Но не будем о грустном. Жизнь прекрасна! А в нашем клубе она будет еще и неповторима. Мы Вам обещаем.
Вот такое хавно, господа, стоп, что-то я не так сказал, ох уж эти иностранные слова, не хавно а хауно, или, нет, хау ноу, а, вот мне подсказывают, спасибо, Ноу Хау. Вот такое Ноу Хау. Покопаешься в нем, покопаешься, да и найдешь, что-нибудь интересное, ценное. Главное не брезговать.

Здравствуйте дорогие мои друзья и читатели. Наконец-то я вновь с Вами – с Мегами. Спасибо, что Вы есть. Постараюсь восстановить отдельные случаи, произошедшие за время моего невольного отсутствия. Понимаешь ли, иногда приходится работать. Случай первый с названием Тренировка, произошел вечером 29 ноября на улице Старая Басманная, благодаря уважаемому мной Cherski и его Случайному дневнику. Позволю себе процитировать его запись полностью, трудности у меня пока со ссылками. Думаю он не обидится, если вообще заметит

Итак цитата из Cherski от 28 ноября сего года
15:21 Съемка

Модель. Два фотографа, два стилиста и я. Говорят все одновременно.

- Так, замечательно, а на стену теперь обопрись. Отлично. Руку сюда. Бедро на меня. Работаем. А теперь головку вот так наклони. Хорошо. Вот так, подбородком к плечу. Ниже. Еще. И бирку на трусах ей заправьте.
- Слушай, а может, она плечо лизнёт?
- Лизни плечо. Нет, не так. Медленнее. Еще медленнее. Ир, убери ей бирку.
- Ну как ты его лижешь? Это же твое плечо! Любимое! Ага, вот так. Нет, ты кончик высовываешь, а надо вот так, чтобы почти весь был виден.
- Да нет, ты прижми его и веди. Вот так. Успел?
- Нет. Еще раз. На счет три... Три! Черт, не успел. Давай снова. Только язык не убирай. Вот с этого места. Или нет, лучше начни выше и веди вот туда. Медленнее!
- Погоди, у неё язык дрожит. Знаешь, что надо делать, чтобы язык не дрожал?
- Лена, а откуда ТЫ знаешь, что надо делать?
- Я тебе потом расскажу. Смотри, вот так надо. Вот. Вот. Вот. Вот. Поняла?
- И блаженство на лице можно изобразить?

Модель, отплевываясь: - Я стараюсь. Я правда стараюсь. Просто у меня всё плечо в масле. Знаете, какая это гадость?

Далее случай названный автором Тренировка и произошедший вечером 29 ноября на улице Старая Басманная...

- Черского читал?
- Ну.
- Что, ну? Спрашиваю, читал?
- Ну, читал.
- Читал, читал! Думаешь что??
- А что мне думать?
- А ничего! Если слабо, нечего и думать.
- Почему слабо?
- Потому, что ты так не сможешь.
- Лизнуть то?
- Да, лизнуть.
- Плечо? Своё?
- Да.
- Сейчас, только одежду скину. … Смотри, вот правое лизнул, вот, левое, еще раз, правое, левое.
- Разве так лижут? А где чувствительность, томная сексуальность, где любовь? Нет, брат, лизнуть нужно так, чтобы … нет не я, чтобы он поверил.
- Кто он? Черский?
- А то! Кто же еще? Кто, скажи, еще может поместить тебя на разворот. Или нет. Что там разворот, на обложку Maximа? Хочешь? Хочешь на обложку?
- Ну.
- !
- Хочу..
- Вот то-то и оно, что хочешь, а не можешь. Чтоб мочь, что нужно? Молчи, сам скажу. Тренироваться, тренироваться. Думаешь, он просто так диалог разместил? От нечего делать? Слушай и соображай, проблемы у них с обложкой. Серьезные проблемы. А тут ты.
- А-а…
- Молчи. И не дрожи. Не боись, прорвемся. Начинаем тренировку. Здесь и сейчас.
- Покажи язык.
- Так не пойдет. Что ты показываешь, что это там, едва торчит и дрожит. Что это за слюдянистая масса. И по-твоему это сексуально? Это противно и мерзко.
- А-а…
- Молчать!!
- Вдолби в мысль и думай только об этом, язык твой продолжение твоего либидо. Ты понял, что я сказал?
- А-а…
- Ладно, молчи, я и сам не понял. Объясняю еще раз, по-русски, высуни полностью, сколько сможешь, а потом еще столько же. И держи, держи. Чтобы твой язык, напоминал им …
- Стоп, стоп, стоп. Ну куда ты торопишься? Хочешь всех обогнать?
- Все сначала. И так! Высунул, напряг, еще высунул, еще напряг, а теперь не торопясь, медленно - медленно повел по плечу. Вот, вот, уже лучше! Еще медленней, не отрывай, не отрывай.
- Молчи. Лучше запомни и мысленно повторяй, что язык твоё богатство, им будут любоваться миллионы, его нужно беречь. Поэтому молчи, слушай и тренируйся. У тебя ужу кое-что получается. И очень неплохо получается.
- Все. Собрался. Продолжаем, усложняю задачу. Все еще раз, но, не отрывая от плеча до плеча. Пошел. Так. Хорошо, Замечательно. К локтю, я сказал, к локтю.
- Стоп, стоп, что у тебя за рожа? Ты не учебник для маньяков рекламируешь, ты работаешь для Maximа. Читал? Что головой трясешь? Не читал? И правильно! Твое дело картинки рассматривать. Этого достаточно, чтобы понимать, что от тебя требуется.
- Лицо твое должно излучать счастье, удовольствие, вкус.
- Господи, совсем забыл, вкус это главное, нужно создать вкус. Чтобы смотреть на тебя было вкусно. Чтобы у Терского, а потом у всей редакции заслюнявилось. Чтобы всем захотелось.
- Вкус, вкус. Что стоишь, не работаешь, тренируйся, тренируйся. А я подумаю. Как же быть со вкусом? Что нужно сделать, чтобы всем…? Что, что? Понятно, что! Ну, я блин, Архимед. Нужно, чтобы тебе стало вкусно, тогда они захлебнутся слюнкой. Черский же сам проболтался. Не хотел, а вырвалось. Слушай, слушай меня. Раскрою тебе тайну профессии. Девчонок – моделей неделями не кормят, потом мажут маслом и они бедные, едва стоящие на ногах, лижут, лижут себя до одурения.
- Так, будем Читать далее...

Люди окружающие нас делают нашу жизнь уникальной и неповторимой. Их слова, реакция, действия поднимают нас в облака и бросают в бездну. Наше самочувствие, самосознание, мироощущение строится и подстраивается под них.
Я благодарен всем, с кем свела меня судьба, кто заставлял меня смеяться, плакать, ну, почти плакать. Лидия, вообще, мой личный терапевт. Если из написанного ранее, это было не ясно, то вот еще.

Еще немного и я смогу открыть собственную оптику. Очередная оправа сыграла в ящик. Вон их там сколько, одна другой краше. В который раз, поход в оптику, в надежде наконец-то сменить лицо, примерка, выписка рецепта, изготовление, примерка, все заканчивается пополнением ящика. Я уже перестал переживать и принимаю это как должное, даже шучу на эту тему.
И вновь, в который раз напяливаю эти несуразные, но жутко привычные очки прошлого века. Очки, которые часть меня, по которым меня узнают. Вот просто так останавливают, казалось бы, незнакомые люди, хватают, трясут руку:
- “Ты? Какая неожиданная встреча. А я тебя только по очкам и узнал/узнала. А помнишь в 1991-ом; 1993-ем; 1995-ом…”
И начинают, вспоминать, рассказывать о себе, общих знакомых. Приятно.
Но, всему свое время. Пора менять. А пока этого не получается, смеюсь с удовольствием, не делая из этого тайну.

Лидия, не отрывая взгляда, перемагничивает свое внимание с очередного баланса на меня. С легкостью врубается в произошедшее и по полной программе выдает соболезнование по постигшей меня буквально накануне страшной болезни, заставившей примерить очки. Она спрашивает о симптомах, ойкает, охает, качает головой. В ней столько искренности, расположения и сочувствия. Она даже рассказывает историю из жизни своего дальнего родственника. Ведь меня надо утешить.
А я уже не смеюсь, я умираю.
Мы сидим рядом, протяни руку, вот уже три года, по восемь часов каждый рабочий день, не считая командировок. Здороваемся по утрам, а днем частенько рассказываем друг другу новости, знаем в лицо членов семей, их вкусы, текущие настроения, меню, содержание холодильника, планы на выходные. Много мы знаем друг о друге. А сегодня Лидия узнала, что я ношу очки. Теперь и она будет узнавать меня на улице. Приятно.
Лидия, мой личный терапевт, легко сдувающий мое самомнение - этот вечно рвущийся в небо, старательно надуваемый воздушный шарик. Благодаря ней, сегодня вновь крепко стою на земле.

Если Вы не знакомы с Лидией в прошлом, вернитесь и познакомьтесь, впрочем, можете познакомиться прямо сейчас.

Краткое представление.
Лидия Васильевна наш Главный бухгалтер, далее для простоты Лидия, Лидусик (уж извините, у нас все по-семейному).
Владимир Игоревич её близкий муж, наш удаленный сетевой администратор, чей-то преподаватель, профессор и по совместительству водитель нашего Главного бухгалтера, далее Владимир, сами разберетесь.
Я, Ваш случайный свидетель, как говорится - попал.

Компьютер, последний раз пискнув, приказал долго жить.
- “100 % износ. Нужно покупать новый. Видимо, прошлая партия была неудачной”, - четко вынес определение Владимир, наш непререкаемый авторитет.
- “У меня из той же партии”, - нашелся я.
- “Купить новый, этот в резерв”, – авторитет положил ладонь на мой блок? – “Собирайся, поедешь с нами”.

Деньги в кассе нашлись сразу, черная волга ждала во дворе. Трое без лишних разговоров оделись, вышли на улицу, сели в машину, завелись, прогрелись, тронулись.
- “Лидусик, будем выезжать, я смотрю налево ты направо. Ага, налево все свободно, как там справа”.
- “Направо можно”.
- “Лидусик, мы едем налево. Сволочь, гад, как он едет, как он едет!”
- “Права купил, а водить не научился. Чайник. Не нервничай, может тебе капелек накапать?”
- “Радио, радио выключи. Ну, ты послушай, что они поют эти безголосые бараны. Нет, нет, только не на Русское радио. О, Господи, Лидусик, ну зачем мне шансон. Я что бандит? Сволочь, гад, водить научись, потом садись. Быдло. Выключи, выключи, Лидусик. Совсем выключи”.
- “Выключила”.
- “Лидусик отопление включи, что-то ноги мерзнут. Куда ты прешь?!”
- “Есть отопление, милый”.
- “Рычажок, рычажок, там внизу, чтобы ноги обдувало”.
- “Есть рычажок. Как пошло тепло?”
- “Вот сволочь, окно забрызгал! Лидусик, дворники”.
- “Есть дворники, включила”.
- “Лидусик, Господи, ну ты хоть брызни, что они у тебя в сухую трут”.
- “Брызнула, милый”.
- “Солнце, Лидусик, солнце. Где мои очки от солнца? Очки, быстрее очки”.
- “Сейчас милый, сейчас в бардачке посмотрю. Нет”.
- “Очки, очки. Солнце”.
- “Сейчас, и здесь нет, и здесь. Может быть, они у тебя в кармане, милый?”
- “Смотри, только быстро”.
- “Сейчас, я быстро. Так!”
- “Лидусик, осторожней. Я же управляю. Очки. Очки”.
- “Я осторожно, милый осторожно. В правом нет. И в левом нет. Может быть они у тебя в брюках”.
- “Нет, нет, не лезь мне в брюки, Лидусик. Я же говорю не лезь. Нет у меня в брюках ни чего. Я бы чувствовал. Очки, быстрее очки”.
- “А, вот они упали на пол. Приподними ногу. Хорошо. Теперь левую”.
- “Лидусик, это опасно. Вы, там сзади, держите ручник. На всякий случай. Если крикну…”
- “Ну вот, а ты волновался. Достала.”
- “Ай, Лидусик, ты попала мне душкой в глаз. Ой, как больно”.
- “Милый не отвлекайся”.
- “Сволочь, как он едет? Вот гад. Ты посмотри, как он едет”.
- “Чайник. Козел”.
- “Очки, Лидусик, очки”.
- “Что очки? очки на тебе”.
- “Лидусик, солнце зашло, сними очки”.
- “Сняла, сняла, дорогой, не нервничай”.
- “Отдай их назад, пусть держит наготове, выключи отопление, ноги запотели, сил нет”.
…
- “Отлично, погрузились”.
- “Жаль, что в багажник все не поместилось, правда милый?”
- “Лидусик, ты же понимаешь, у меня там много нужных вещей. Вот, давай этот монитор поставим тебе на коленочки. Больше некуда Лидусик, больше некуда”.
- “Господи, спаси и помоги”.
- “Господи, спаси и помоги”.
- “Господи, спаси и помоги”.
- “Лидусик, смотри, этот сзади, тоже молится”.
- “И правильно делает, милый”.
- “А когда отъезжали, был атеистом”.
- “Твое влияние дорогой. Вот и батюшка говорит, очень ты способствуешь богоугодному делу. Наставник из тебя получился бы … Пусть молится”.
- “Так, Лидусик, будем выезжать, я смотрю налево ты направо. Ага, налево все свободно, как там справа?”
- “Я не могу смотреть направо, милый, мне монитор мешает”.
- “Понял Лидусик, ты не волнуйся. Эй, сзади, ты живой? Слушай меня, будем выезжать, я смотрю налево, а ты направо. B слушай меня. Ну, с Богом, поехали”.

- “Эх, сейчас бы мороза, градусов двадцать-тридцать! Враз бы все разбежались”.
- “Кто разбежался?”
- “Да эти, хохлы эти, придурки! Иж, чё удумали!”
- “Почему придурки? Что удумали?”
- “Ну, все же ясно, купили их с потрохами! Вот и машут флагами. Горлопанят. А чё глотку рвать, все ж ясно”.
- “Что ясно?”
- “Ясно. С выборами все ясно, большинство определилось, проголосовало, выбрало”.
- “А кто купил?”
- “Кто, кто? Ну, что ты как маленький! Американцы купили”.
- “Что, всю эту толпу купили?”
- “Ну, всю не всю, тех, кто поумней, купили, остальные просто дураки, стадо баранов”.
- “А ты умный!”
- “А то!”
- “Послушай, а сколько тебе, умному, нужно заплатить? Чтобы ты пошел сейчас, в такой холод, на улицу и простоял там дня три-четыре, пусть даже не крича, пусть даже с перерывами на сон и еду. Да и еще не забудь посчитать, что за эти деньги ты с большой вероятностью получишь по сусалам, проведешь незабываемые 15 суток и в результате надолго потеряешь работу. Сколько тебе за это нужно?”
- “Что ты меня, за дурака держишь? Не нужны мне твои деньги!”
- “А ты считаешь, им нужны?”
- “Да, что ты ко мне пристал. Я что? Я ничего! Вон, по телевизору сам смотри”.
Он развернулся и, похрустывая снегом, быстро побежал от меня в сторону подошедшего троллейбуса. Успел заскочить и уже через закрытые двери, покрутил пальцем у виска, показал кулак и что-то крикнул.

- “Дерьмо! Чтобы я еще когда-нибудь купила это дерьмо!” – с грохотом распахнув дверь, влетела, вкатилась в комнату невысокая круглая женщина. Редкие посетители содрогнулись, поспешно убрали с прохода ноги.
- “Спокойно, товарищи, - хотелось их успокоить, - это не налет. Это наш Главный бухгалтер пришла на работу”.
Но, тут не до церемоний, тут нужно ковать железо, пока оно не погрузилось в свои толстенные книги.
- “В чем дело, Лидия Васильевна?” – подражая интонации, прокричал я.
- “Тефаль – говно, никогда не покупайте Тефаль”. – Лидия с грохотом отодвинула стул и одним ударом пальца включила компьютер. Системный блок сдвинулся, жалобно заскулив вентилятором.
- “Ну, что Вы, Лидия Васильевна, Тефаль такая известная марка, злопамятная. Чем она Вам не угодила?”
- “Гнется твоя Тефаль! Гнется!” – она бросила тяжеленный портфель на отчаянно пискнувшую клавиатуру.
- “Ага”, - подумал я, мысленно потирая руки, - “пожалуй, пари, что комп не выдержит и месяца, выиграю я”.
- “Не понял, как это гнется?” - спросил вслух с удивлением.
- “Что тут непонятного, сковорода гнется”, – развернувшись, она выдернула папку из стоящего за спиной стеллажа, вызвав очередной обвал.
- “Ударила сковородой по голове, она и согнулась. Тьфу, Тефаль одним словом”, - продолжала она.
- “Так, так”, – внутри у меня закипело любопытство, - “За что же Вы так Владимира Игоревича?”
- “Да, Лорда я отходила, не мужа. Я поставила разогреваться восемь, Восемь!” – она сделала страшные глаза и подняла к небу указательный палец, - “котлет”.
Все присутствующие невольно посмотрели в указанном направлении на грязную лампу дневного света. Лампа не выдержала и заморгала.
- “А эта скотина, Лорд”, - продолжала она, - “все сожрал”.
В паузе, кто-то громко сглотнул.
- “Наверное, девушка, проглотила жвачку” – мелькнула догадка.
- “Ну, я его хряп”, – просвистела папка и с грохотом обрушилась на стол, - “по башке сковородкой”.
Окружающие вздрогнули. Лампа прекратила моргать. Над столом поднялось облако пыли. Демонстрация удалась.
- “А она, представляешь”, - Лидия резко перегнулась через стол и посмотрела мне в глаза, - “она сог-ну-лась”.
Со стола посыпались документы. Я, не выдержав взгляда, бросился их подхватывать.
- “Никогда, никогда больше не буду покупать Тефаль”, – закончила Лидия, бросив свое тело на стул, и углубилась в бухгалтерский отчет.
- “Все, больше мы для неё не существуем”, – понял я, стоя на коленях в тихом восхищении перед главбухом, прижимая только, что спасенные и, судя по всему, никому не нужные документы.
- “А собака, что с собакой?” – с жалобной неуверенностью и очень некстати пропищала девушка, только что проглотившая жвачку.
- “Собака? Какая собака?” – Лидия подняла голову и отсутствующим взглядом обвела окружающих, обративши в бегство все мурашки, нашла несчастную попрошайку, прижала её взглядом к спинке стула. Судя по внешнему виду? несчастной в тот момент было бы легче согласиться проглотить еще пару подушечек жвачки, чем повторить сказанное.
- А что Собаке? Спит собака! – выстрелила Лидия и ушла в погружение.
Знакомьтесь, Лидия Васильевна, наш Главный бухгалтер. Восхищаюсь!

Вчера по телеку наткнулся в новостях на следующий сюжет: сидит наш дорогой Всем Вам П… Поясняю специально для товарищей из органов букву П не следует отождествлять с любимым органом, читайте как – Пример, еще раз по слогам При-Мер. Остальным членам общества и их подругам разрешено пользоваться своей испорченностью. Так вот, сидит дорогой наш Всем Вам П… за одним столом со сразу видно важными разнополыми чиновниками, извините, чинов и имен не запомнил. И льется из уст его мед, о том, что надо бы нашим старикам денежки к Новому году подкинуть пораньше. – Найдем, - говорит, тот, что слева. И видно, что в уме то прикидывает, считает, хватит, не хватит. И даже руку потянул было за кошельком, но под взглядом близко посаженных леденящих глаз, оцепенел, как кролик от удава. А нужно было бы бросится к дорогому нашему Всему, с криками благодарности, с лобызанием и размашистым челобитьем, выразив чувства мгновенно охватившие весь народ. Нет, далеки чиновники от народа, страшно далеки.

Сегодня был на собеседовании.
Интересное это дело, доложу я Вам. Встречаются два человека, которые раньше друг друга никогда не видели и по истечению 15-30 минут дают друг другу оценку, и, как правило, точную. Сегодня, как соискателя, моя оценка работодателю была отрицательная. И это взаимно. С моей стороны, повлияло на то и отсутствие первоначального интереса, который не смог разбудить ни менеджер по персоналу невнятный и, какой то зажатый. Ни директор, молодой парнишка, не предложивший войти сесть, поздороваться, познакомиться, наконец, разбавить беседу чашечкой кофе, чая. Пришлось все делать самому, брать инициативу, коли валяется, а потому выглядеть чуть напористым и чуть наглым. Ну, не люблю мяться-маяться, ждать, в надежде догнать. Понимаю, следовало бы держать паузу, слушать, делая умное, вдумчивое лицо. Но, желания понравится, как-то не возникло. Поговорили. Чай-кофе, он мне так и не решился предложить, и свое за все время не тронул ни разу. Был скован. Забыл, а скорее уже не захотел, сказать об уровне мани-мани на кармане, а я и не спрашивал. Расстались с взаимным вздохом облегчения, с радостью.
Люблю доставлять людям радость.

Опять хочется в командировку. Люблю командировки. Новые люди, новые впечатления. Командировка это, как отпуск, да еще и за счет фирмы, все включено, за все оплачено. Приезжаешь через неделю домой, будто месяц прошел. Опять ко всему начинаешь заново привыкать, а кое-что даже заново осваивать.
Недавно приехал из Анапы.
В Анапе у фирмы арендован дом в 3 комнаты - 2 спальни на втором этаже и 30 метровая общая комната на первом с прихожей и удобствами сантехническими, плюс телефон/факс, собственным дворик с летней кухней и виноградной лозой.
Виноград, правда, практически весь был собран. Достались мне несколько ягодок. Догнал и попробовал его в местном вине. Побродил по городу, по берегу моря, жалея, что не лето, что на дворе, и довольно прохладная погода не располагала к купанию в море, хотя и плескались там особо безбашенные сотоварищи, принявшие в виде разогрева и местное вино, и водку, и коньяк, в достаточных количествах. Я же скромно помочил ноги, руки помочил, камень бросил (нужно было бы монетку), попрыгал на валунах, что на высоком берегу.

Приехал домой в расслабленном состоянии, вбросил в стиралку рубашки, нажал на кнопку “Пуск”, походил-побродил, да и залез отмокать, в тоске по морской несбывшейся мечте, по купаниям, загораниям, слабо-прикрытым женским телам, горячему солнцу, по всему, чем был несправедливо обделен, забыв про стирку. Набрал воды так, чтобы при погружении тела с торчащим из воды органом … дыхания, вода в аккурат доходила до самого края. Добавлять солей, да пен не стал. Залег, закрыл глаза, представил теплое море… И даже слышать стал что-то похожее на шум прибоя, и даже, вроде как, волны стали меня захлестывать. А как хлебнул пены, да чуть ею не захлебнулся, вынырнул, вскочил, не сразу понял, что произошло. Бурлящий теплый грязно-пенный поток совсем не морского цвета, вкуса и запаха хлестал в ванную, переливался через края, быстро заполняя пол. Испугался, признаться, не на шутку. С трудом соображая, приступил к немедленной ликвидации.. В общем, с пользой и очень продуктивно провел время, одновременно сделав кучу отложенных ранее дел. И сам помылся и ванную с коридором и кухней заодно, постирал рубашки, сделал, наконец, зарядку. Сотня приседаний и вращательно-отжимательных движений еще никому не вредила.

Утром. Торговцы разворачивают товар. Народ целенаправленно движется на работу, на учебу. Две девчушки лет 16-ти стоят с нерешительностью и растерянностью в глазах, держа в руках стопку рекламных листков. Идущие замечают их ровно настолько, чтобы обойти, не столкнувшись. Наконец, одна заранее выбрав подходящее лицо, молодую студентку крохотного роста, нерешительно протягивает ей рекламу. Студентка проходит, не среагировав ни взглядом, ни движением. По выражению видно, что девчушке явно не по себе, что её проигнорировали. Реакция мгновенна “Вот, Бл...ь, - по-детски хохотнув, громким голосом с нервной бравадой, обращается она ко второй, - В упор не замечает.” И студентка и все вокруг без всяких эмоций продолжают свое целенаправленное движение. Толпа идет, обтекает стоящих, идет, идет. Не замечая

Своим тайным желанием следует потакать. Хоть иногда. Отрываться. Баловать себя. Сегодня именно такой день. Пошел, да и купил себе бабу. Решил побаловаться. Бабы, у нас на Курском, скажу я Вам, замечательные. Аппетитные и сочные. Пальчики оближешь. Раньше работал на Савеловском. Там такого не найдешь. Там компьютер можно купить, диск, память. А если бабу, то лучше курского …, впрочем, утверждать не берусь. Говорят, такого добра в Москве хватает. Было бы желание и, естественно, деньги. Осмотрелся, на улице, солнечно, благодать светит, снег лежит, глазам резко, если наводить. Но, улица для моего интимного дела не подходит. Одной-другой стороной мозга пораскинул, да и не нашел ничего лучшего, как рвануть на работу. Удивительное рвение, плюс отдельный кабинет, слагаемые успеха. Оно, конечно, можно было бы плюхнуться в одно из многочисленных ныне заведений, или в гостиницу заскочить с почасовой оплатой, даже в баньку сходить за услугами. Нынче всего вдоволь. А раньше, помниться все было проще, забежишь к знакомым в гости и…, а то и на улице на ходу сделаешь это. Но, вот и мы дожили до отдельных кабинетов. Грех не воспользоваться. Охрана, конечно, сильно подозрительно косилась, слюнки пускало, косилась на бабу мою. Прям так бы и съели. В кабинете расстелил на столе газетку, сверху салфетками забелил. А то в прошлый раз, прямо на газете, так в результате передовица отпечаталась на самом аппетитном месте. Нынче сделал все аккуратней. Даже выйдя на минутку, закрыл дверь. Знай нашего брата. Быстренько помыл руки, сварил пару ч… кофе и за удовольствием. И вот сижу и чувствую, что день удался, и внутреннее чувство подсказывает мне, что стал я личностью еще более весомой и важной. А ром–баба была прелесть, пальчики оближешь.