Никак не доходят руки...никак не простится с болью сердце22-12-2005 19:30
никак не могу написать о Ремарке...
Три товарища.
Сжатые на коленях руки, скупые слёзы, недоуменная боль от смеха в фойе.
Робби - ветер и тяжёлая нежность;
Пат - свеча на ветру;
Готтфрид - распахнутый ворот белой рубашки навстречу крови и свинцу;
Фрау Залевски - любовь, загнанная в бухгалтерские бумаги;
Роза - красное вино, постоявшее на окне в солнечный день;
Отто - снявший шляпу над могилой товарища...и надевший её на зеркало Карла, словно закрывая ему глаза...
ещё очень долго, может быть, никогда, не избавлюсь от этой боли.
и не смогу простить свою, может быть, детскую, обиду на актёров, для которых это - всего лишь работа,
и на зрителей, смеявшихся в фойе
Неужели для того, чтобы о тебе не говорили слов, которыми клеймят других,
нужно рассказывать, сколько хорошего ты сделал,
и вышивать на груди своё Credo?
Почему-то подумалось...
Ведь каждого помнят по его делам. По тому, например, что он сделал руками. Даже детского рисунка хватит - с небом только над головой, с ярко-зелёной ковровой травой, с двумя квадратными окнами и дымом из трубы, похожим на локон.
И вдруг мне представилось, что я стою возле огромного зала с ворохами таких рисунков...
Сколько же их пропадает!!!
Если бы можно сделать музей имени каждого отдельного человека
Почему-то подумалось...
Ведь каждого помнят по его делам. По тому, например, что он сделал руками. Даже детского рисунка хватит - с небом только над головой, с ярко-зелёной ковровой травой, с двумя квадратными окнами и дымом из трубы, похожим на локон.
И вдруг мне представилось, что я стою возле огромного зала с ворохами таких рисунков...
Сколько же их пропадает!!!
Если бы можно сделать музей имени каждого отдельного человека...
Мои маленькие слабости:
1. Танец
2. Скрипка и свечи
3. Стихи Лорки и музыка Рахманинова
4. Гулять. Дорога. Под дождём, в метель, по лесу и по воде...начало дороги...аромат первого часа после начала...
5. Весна...
Nyere...
В Альквалондэ, где живы ещё корабли,
Мы по берегу тёплому шли втроём,
Только чайки кричали; и где-то вдали
Горько плакал ребёнок-Зачем?-О ком?
И горела свеча на хрустальном столе,
И волшебные факелы жгли сады...
Только края того больше нет на Земле,
И прозрачный песок потерял следы...
...Кто-то знаменем молча стирает ладонь,
Кто-то голос не может былой найти,
Кто-то мстит, отвечая огнём за огонь.
Кто-то падает в снег, не найдя Пути...
...Встречный ветер был горше сожжённых сердец,
И плащи, словно крылья, срывались с плеч,
Но мы шли вслед за теми, кто был - как отец,
Чья рука не дрожала, сжимая меч.
И - сквозь ярость, предательство, гибель и ложь -
Еле видное пламя во Тьме, в тиши,
Лепестком его, словно попавшим под дождь,
Робко пряталась estel за край души.
Мы дошли...и отныне - и в яви, и в снах
С губ навстречу друг другу летит - "Прости!"
И больнее, чем скорбь о былых временах -
Только память о тех, кто не смог дойти.
Знаешь, я понимаю, почему люди так привязаны к понятию брака.
Удержать. Так или иначе.
Но ведь есть обряд и есть таинство.
И Таинство без Обряда прекрасно.
Но Обряд без Таинства...
Любовь умеет не связывать людей. А просто делает их - вместе. Крепче любых цепей. И любых законов.
Для любви закона нет
Холодный чай в чужом бокале
Лимон в стекле,
И цвета стали
Последней капли глубина....
И ГДЕ-ТО ВЫЛЕЗЛА ЛУНА....
мы так её давно искали
на нашей маленькой земле...
В ПУСТОЙ БЕЗДУМНОЙ ТОЛЧЕЕ...
И ОТЫСКАЛИ НА ЛУНЕ
Среди волшбы, сердец, стремлений...
росы, печали, снов, томлений...
полуночи...
И ПОЛУДНЯ, КОГДА ГОРИТ ОДНА ЗВЕЗДА
и родниковая вода
Ковша, невидимого в полдень...
НЕСЕТ В СЕБЕ ОГОНЬ ПОДВОДНЫЙ
и капли, падая в ладони
пушистых изумрудных трав
растут брусникой - капли крови
из сказок, пойманных на слове,
чтоб не погибла ни одна,
Когда б ей верить перестали...
Холодный чай в чужом бокале
Лимон в стекле,
И цвета стали
Последней капли глубина....
Мне кажется, что без тебя - меня нет. Не существует. не было.
Мне кажется, что на моей щеке не тает снег, когда я вижу край твоего рукава за последним изгибом дороги.
Мне кажется...
..." - Знаешь, как растёт трава?
- Нет...я отвык её слышать..
- Протяни ладонь. Положи на землю. Это - твои корни.
- Я верю...может быть, я верю...
- Посмотри на свет. Нет, сквозь ладонь. Что ты видишь?
*в ушах звенел, отчаянно и грозно, неслаженный хор цикад*
- Пёстрый сумрак..
- Послушай. Нет, не поезд. И не крики. Что ты слышишь?
*Перед глазами возник тёмный бархат*
- Тишину...
- Ощути своё сердце. Что ты чувствуешь?
*...Словно былинка на сильном северном ветру...словно перо, оброненное вороном - вниз, вниз, вперёд...и снова - на месте, словно парус...всегда свободен - и всегда прикован...*
- Свет...Ветер...Томление.......
Он взглянул сквозь свои руки...там, где раньше на солнце трепетал алый флаг, лился свет. Изумрудный свет..."
А годом позже...
" - Мама!!!
Смотри!!!
Девочка бежала по росистой траве, не видя земли, не слыша голосов-
...Только ветер, только свет, только печаль цвета и бытия, только желание - жить...
...Глубоко в росе мои руки...каплей её - слёзы на виске...Для тебя...Для тебя...
...Для тебя...
Дом, где разбиваются...стереотипы.17-12-2005 01:31
Подбираю на флейте "Мареску", в процессе понимаю, что играю на три голоса.
Точнее, состав следующий: вокал, флейта, треугольник.
Партию голоса исполняет Лис, лёжа в коридоре, партию флейты - позеленевший от собственного самочувствия эльф, а партию треугольника...из-за шторы на кухне аккуратно выводит Тайли, сныкавшаяся на подоконник, и добывшая мои браслеты с колокольчиками для Марески...
Там, на чёрном мраморе, сидят три гота. Проходя мимо, улыбаюсь - мне греет душу их родной до боли вид.
Один из них, заметив странный взгляд из толпы цивильных деловых людей, жестом, которым Ван Хелльсинг крестил вампиров, выставил вперёд рюкзак с надписью "Химера". А это он сделал зря.
Дальше последовал возглас: "Химера, ааа, я с вами!!!"
Готов смыло с чёрного мрамора большой и быстрой волной.