На самом краю крыши шестнадцатиэтажного дома стояла тонкая фигурка. Фигурка человека, решившего, что ему больше нечего терять. Крыша была обшарпанная, как и все другие крыши где-нибудь на окраине города. Город был Москвой, но это было неважно. Также было неважно то, что на улице уже наблюдался поздний вечер – такой поздний, при котором большинство окон не горят. Или еще не горят, или уже не горят, это кому как нравится.

А черноволосому парню, что стоял сейчас, колупая ногой жесткий бетон крыши, на самом краю, предстояло сделать сложный выбор. Дело в том, что ему надоело жить. Более того, он не понимал, ради чего жить. А поскольку никто так и не смог внятно ему это объяснить, он собирался свести счеты с этим миром. Мир был жесток и опротивел настолько, насколько это, наверное, вообще было возможно.

Парню оставалось сделать один-единственный шаг, чтобы почувствовать красоту полета, узнать истинную свободу и… унести эти бесценные знания с собой глубоко под землю. Потому что шестнадцатый этаж – это наверняка. Он потому и выбрал это здание – высокое, мрачное и старое. Ведь мало кто хочет остаться на всю жизнь калекой…

И вот теперь он собирал по своему сознанию те частички силы, которых не хватало, чтобы сделать последний шаг. Оставалось собрать совсем немного – он уже был на пределе. И тут позади раздался насмешливый голос:

- Ты что, на самом деле прыгнешь? Ты готов к этому?

Парень обернулся и увидел рыжего молодого человека приятной наружности, что стоял неподалеку, прислонившись к будке. На лице его постоянно была насмешливая ухмылка, словно все в этом мире вызывало в нем приступы иронии. Они были почти ровесниками.

- Так ты готов прыгнуть? – повторил Рыжий. – Тебя больше ничто здесь не держит? Неужели?
- А что ты здесь делаешь, можно узнать? В такой поздний час мало кто гуляет по крышам.
- Можешь считать, что мне просто не спится, я живу именно в этом доме и в бессонные ночи люблю выходить подышать свежим воздухом. – улыбнулся незнакомец.
- Какой загадочный. – Черноволосый нервно закусил губу. – Да, я решил покончить жизнь самоубийством, и что с того? Какое тебе дело до пропащей души?
- Пропащей души? О, это уже интересно. А скажи-ка мне, друг мой, что почувствуют близкие тебе люди? Разве не будут они плакать и винить себя в твоей смерти, горевать до конца своей жизни о тебе, любимом? Будут, еще как, и ты это знаешь. Ты о них-то подумал?
- У меня нет друзей и близких.
- Это ты так думаешь. Еще как есть. А еще есть любящие, правда, тайно любящие, но это к делу вообще не относится. Так значит, ты все равно прыгнешь? Сделаешь этот шаг? – в голосе Рыжего вовсе не было испуга, скорее какая-то насмешка. И парень, который уже стал сомневаться в необходимости суицида после его слов, не смог сказать «нет».
- Да, я прыгну. Я решил это давно, и я не изменю своему решению. – твердо сказал он.
- Что ж, твоя воля… Только позволь показать тебе кое-что перед тем, как ты убьешь себя. – с этими словами Рыжий подошел к краю крыши и ни секунды не колебаясь сделал шаг в воздух.

Черноволосый смотрел широко раскрытыми глазами, как тело его недавнего собеседника, кувыркаясь, нелепо, как мешок с картошкой, полетело вниз и бесшумно ударилось об асфальт. В этот миг он понял, что ни за что не сделает этот шаг – сколь ни горька была бы жизнь, как ни невыносим был бы мир.

Прошло уже пять минут, а парень, стоявший на крыше, все смотрел и смотрел на тело, лежавшее шестнадцатью этажами ниже. Прохожих не было в этот час, и тело вполне могло бы пролежать так до самого утра. Но вместо этого оно село и стало отряхиваться.

Рыжий встал, еще раз отряхнулся, помахал рукой и вошел в подъезд. Через пять минут он уже стоял на своем прежнем месте, около будки. И все так же ухмылялся.

- Но… Как?!… - слова застревали у Черноволосого в горле.
- Что, удивлен, а? – Рыжий подмигнул. – Весь фокус в том, чтобы осознавать себя живым – даже тогда, когда будешь уже касаться земли. Ведь что такое падение? Это просто передвижение в пространстве. Ну скажи, разве можешь ты позволить какому-то дурацкому передвижению прекратить твой жизненный процесс? Просто надо быть уверенным, что ты не разобьешься – вот и не разобьешься. Все болезни от стрессов, знаешь? Так вот, все несчастные случаи – от боязни.
- То есть… Я тоже так могу? Прыгнуть – и жить дальше? – у парня загорелись глаза.
- Конечно, можешь. – улыбнулся незнакомец.
- Тогда… Тогда мне есть, ради чего еще жить в этом мире. Я всегда мечтал узнать, что такое полет. А ведь, как говорится, падение – это тоже полет? – парень улыбнулся в ответ.
- И то верно. – рассмеялся Рыжий. – Ну, давай.
- Спасибо тебе, кто бы ты ни был… - пробормотал парень, подходя к краю. – И прощай. Вряд ли мы с тобой встретимся еще раз.

Парень сделал тот единственный шаг, что отделял от падения. Недолгого, но так манящего чувства свободы. Он улыбался, потому что знал – он ощутит это еще не раз. Он будет первым, кто полетит, не разбившись в итоге. Расправив руки, он понесся к земле, только сейчас осознав, какое это счастье – лететь и знать, что летишь не к смерти.

- Вот тут ты не угадал, мой друг, мы еще встретимся. – запоздало ответил Рыжий. Он смотрел, как маленькое тело медленно, словно осенний лист, приближалось к земле, как оно ударилось об землю, не произведя ни единого звука. Как оно замерло – замерло для того, чтобы никогда больше не жить.

- Какие же глупые вы, людишки. Странные и глупые. – вздохнул Сатана. – Дай вам хотя бы маленький отблеск надежды – и вы будете бежать за ним, бежать, не смотря под ноги, и свалитесь в первую попавшуюся пропасть.

Бросив оценивающий взгляд вниз, он увидел, что там уже стоит скорая помощь и вовсю снуют туда-сюда врачи. Ухмыльнувшись, Сатана спустился вниз на лифте, вышел из подъезда, обогнул дом и пошел пить кофе в маленький ресторанчик за углом, единственный из круглосуточных в округе.