Разбирал старые бумажки - нашел на одной стишок. Может весна, может, начало лета, не знаю.
Как к родному чему
Прижимаюсь к стене.
И как волосы я
Тереблю одеяло.
Что ни ночь - то попытка
Стать ближе к земле.
Одиночество? Мелочь же!
С кем не бывало...
Не знаю, как написать о концерте Пола Маккартни, на котором мне посчатливилось побывать в эту среду.
Как вообще писать о таких фундаментальных переживаниях?
Могу сказать одно: я знал, что это будет важное событие, неизъяснимое и сильное, но я не мог предположить, что – настолько. Я был к этому не готов. Я оказался раздавлен, вывернут наизнанку, уничтожен. Я не смог справиться с этой лавиной, я – перестал существовать. Два часа со слезами в глазах, комом в горле, постоянно перехватывающим дыханием и попытками хоть как-то удержаться за реальность и на ногах.
Это было круче всего секса, который у меня был (если вообще можно сравнивать такие вещи), и всех моих лсд-трипов вместе взятых. Я был готов умереть прямо там, не выходя из зала.
Ну напоследок, разве что, процитировать БГ:
Все, что можно сказать об этой музыке – это будут пустые слова.
Эти песни и эти голоса всегда звучали и всегда буду звучать в каком-то надзвездном пространстве. И лишь иногда нам удается услышать их по-настоящему! И в этот момент, наша раздробленная жизнь становится одной божественной истиной.
Я не знаю больше артиста, который бы вот так общался со своими поклонниками.
На всякий случай оставлю ссылку на ЖЖ-репост, а то сайт обновится – и текст канет в лету ;)
"Может, через пару тысяч лет, ты увидишь след моих комет..." – более продвинутая версия Цветаевского "Тебе – через сто лет"?
Рисовать твои руки, читать твои письма, не думать о звуках, не помнить о числах, рассказать тебе сотни смешных и не очень...
"Я рискну и встану ближе. Твои запахи смущают, их названий я не знаю. Я вообще тебя не знаю, ты меня впервые видишь..."
Вот это я запомню, да!
Еще очень тронуло, когда она назвала Р – главным человеком в своей жизни. Что-то ёкнуло там.
Тронуло не потому что именно она назвала именно ее, а сам факт внутренней трансформации, когда ты вдруг неожиданно понимаешь, что это – главный человек в твоей жизни. Главный человек в жизни.
В целой жизни – один самый главный человек.
Может быть, вместе.
Может быть, я...
Зрение стало хуже. Если я сижу, а ноутбук стоит на коленях – я уже не вижу текста.
Жить и просто наблюдать как ты разваливаешься – не очень так перспективка, да?..
Звонит мама, я не беру трубку.
Люди, прошу вас, не заводите ребенка, если не уверены в том что однажды, позвонив ему (не важно зачем), он с улыбкой поднимет трубку, а не выключит звук, отбросит телефон на кровать и посмотрит в окно, силясь представить себе, что никакого телефонного звонка сейчас не было.
Сложно человеку, который недоедал в детстве и человеку, которого семья научила отличать кьянти от бароло, полностью друг друга понять.
Забавные времена, на дворе. Люди жмут руку человеку за то, что у него нет аккаунта ни в одной из соцсетей.
"Героя нашего времени" переписывать пора.
Ничего, скоро январь затрещит за оградою, своим ледяным питием вороша и дразня.
Только бы мне устоять.
Когда-то давно, еще в "Димуре", надо мною короткое время начальствовал Сорокин Олег Николаевич (Николаевич ли?). Я тогда был молод, бодр и велеречив, слушал Эхо Москвы и любил хорошенечко попиздеть о политике. Святые были времена! Мы могли часами соловьем заливаться в своих кухонных дебатах прямо во время рабочего дня. Я хорошо запомнил, что у моего начальника, в этих беседах, всегда был припасен для меня контраргумент, который он употреблял редко, но всегда по существу:
– А ты выйдешь на площадь в назначенный час?! – спрашивал он меня, и въедливо так прищуривался.
Это был момент, который всегда заставлял меня тушеваться и идти на попятную. Становилось понятно, что нет, я не выйду.
С тех пор, утекло не так уж и много воды, но я, конечно, уже и не так молод и совсем не велеречив. Скорее наоборот... Но вот, наступил момент, когда кухонные дебаты и абстрактные беседы перестают быть просто пиздежом. Наступил момент, когда на коронный вопрос Олега Николаевича нужно отвечать уже не ему, а самому себе. А в вопрошающих – твоя совесть, порядочность и гражданская самосознательность, Господи прости.
И думать-то, в общем, уже не над чем. Нужно просто собираться и идти.
Не почему-то и не за кого-то. Просто потому, что другого пути нет.
И все вокруг это понимают.
Я слеп, я не вижу звезд. Я пьян, но я помню свой пост.
Я миф, я сон, а ты - нет. Я пьян, но я вижу свет.
Со мной вновь случился рецидив Мабмы. (
Листаю я эти странички и думаю: "Самое главное, Саша, ни в коем случае не стать таким, как все эти люди!"
Ну если не совсем как все, то как большинство там - точно!
З.Ы. Когда-то я писал вот такие посты.
Мне очень нравится мое расписание на этот декабрь!
2 - Джеймс Забиелла в Гауди – я, наконец-то, послушаю его!
3 - Аквариум в Арена Москоу – просто не могу пропустить!
12 - Земфирочка тоже в Арене – самый ожидаемый концерт со времен 1 апреля 2008-го!
14 - Пол Маккартни в Олимпийском – мне до сих пор сложно уложить в голове тот факт, что я мальчик, из херовой семьи, под хвостом у коровы выросший, как и миллионы других, живущий совершенно среднюю жизнь – увижу человека, который создал группу Битлз! Это невероятно и это бывает раз в жизни.
И 23-го – мой последний рабочий день в этом году!
;)
Часто стал забывать телефон дома. Просто за ненадобностью.
Порой я вообще не понимаю зачем он мне нужен. Время от времени, на него поступают лишь смски сообщающие мне об операциях по моей банковской карте.
1.
Ноябрь оказался поцелуем в темя. Ласковым, неожиданным и немного надменным.
Впервые за этот неистовый год, мне не хочется, чтобы месяц заканчивался.
А значит, что-то поменялось.
2.
Я перестал общаться с людьми, с которыми общался очень хорошо и считал их своим таким мирком.
Аня, наверное, окончательно на что-то (и было на что) обиделась и перестала звонить. Сосед стал встречаться с Ритой, а Вика – с Сережей...
Я-то общался с ними со всеми по отдельности, а теперь – они вместе спят и, конечно, предпочитают общество друг друга больше, чем кого бы то ни было. Это естественно и прекрасно. Я ни в коем случае не требую геройств, а натянутый интерес к моей персоне из-то того, что, наверное, Сашеньке там может быть грустно – мне совсем не нужен сейчас. Вообще, ситуация сложилась достаточно неординарная. Ну, как бы, я нигде раньше о таком не слышал.
И наверное, в этом во всем мне, конечно, сделовало бы сохранить лицо.
Но я предпочел вести себя естественно и просто. Не разговаривать, если мне не хочется разговаривать и уходить, если мне не комфортно быть рядом.
Мне очень нравятся строчки Арбениной:
"Нет мира, кроме тех, к кому я привык, и с кем не надо напрягать язык,
а просто быть рядом и чувствать – что жив."
Если я уже не могу просто так быть рядом – зачем вообще быть рядом?
К чему это лицедейство и лишний треп?
3.
Еще в ноябре я сделал несколько вещей, которые, как мне показалось, могут претендовать на статус важных:
- подал-таки заявление на загранпаспорт!
- начал-таки регулярно ходить на йогу и просто так, видимо, не брошу.
- купил-таки билеты в Одессу.
Беру отпуск и улетаю за неделю до нового года. Встречаю там 2012-й и возвращаюсь к рождеству.
Компании нет. Еду один.
Некоторые люди созданы для того, чтобы на них смотреть.
Саша Молочников в рубрике
Вот и вы извините меня, ибо мне – не хватило любви,
этой грубой пахучей любви,
а вот вам, как ни странно, – хватило!
(ДВ)
Все время хожу, как над обрывом, по этой до дыр истоптанной Москве, с которой, как со школьным приятелем – уже давно неинтересно.
Закрываю глаза на мосту. Ну да, ветер – в лицо. А что он – этот ветер? Какие-то люди проходят. А что они – эти люди? Что это вообще такое тут происходит? Какая-то ерунда...
Слов нет просто потому, что нет того, что можно было бы ими описать. Нет повода лишний раз поднять от пола глаза, лениво осмотреть гулкий мрак собственной пустоты в попытке найти там малейший намек на хоть какую-то мотивацию.
Домой? Слишком рано и пусто.
С тобой? Слишком поздно и грустно.
Дышать. Не мешать.
Странный чай.
Не-ску-чай.
(Z)
И если и кино,
То только чтоб закат
Прошел и можно было все
Закутать в эти пледы.
И слушать саундтрек,
Уткнувшись в то плечо,
Что теплое и ждет,
И празднует победу.
Налить густой портвейн,
Всмотреться в потолок,
Сюжет определить
По бликам от экрана.
И поздно вроде бы
Срываться и еще
В раз тысячный понять,
Что никуда не надо.
Уже понятно, что
И суток не пройдет,
Как завтра встанет в ряд
В ряду воспоминаний.
И с ним сольется все:
И пледы, и плечо,
Кино сольется, мысль,
Что никуда не надо.
Соединится жизнь
В сплошную череду
Бессмысленных кусков,
Вчерашних, двухгодичных.
Закатов и работ,
Друзей и дураков,
Рутинных этих лет,
Всех прожитых, обычных.
Наверное тогда,
В ноябрьском бреду,
Я вспомню то чего
Со мной и не бывало:
Нечейное плечо,
Неснятое кино,
И станет навсегда
Мне никуда не надо.
© neprostoi (весь)
Видел Аню на встрече Дунченко и Воденникова в пятницу. Все сжалось внутри.
(и если жизнь и вправду дар даров,
и если тело только кровь и кров,
чем проще просьба - тем сложней отказ,
на небо глядя тёмное без нас)
узнать, забыть и заново узнать,
и ничего при этом не понять,
как шар, запущенный в слепую тьму,
душа летит, не ведая к чему.
дверной проём, как выход в никуда,
где то огонь, то талая вода,
никто не знает сколько будет жив,
на шар хрустальный руки положив.
свернуть с пути, поднять кусок добра,
смерть изначально в чём_то не права,
съедая боль, как лучшую еду,
забытую случайно на виду.