Делать ничего не хочется. Думать тоже. Что остается? Запостить что-нибудь в дневник, что же еще? Пожалуй, только вот нечего постить-то. Эх… Ну раз писать не о чем, значит надо жаловаться на жисть. Вот, например, у нас на этаже все сортиры закрыли на неопределенный срок – какой-то там вялотекущий ремонт вроде происходит. И этажом ниже такая же ерунда. Все удобства, так сказать, пребывают в руинах. Так что приходится спускаться на два этажа. И это плюс к тому, что курилку нашу ближайшую запретили под страхом каких-то там административных взысканий и приходится таскаться в дальнюю, по длиннющему коридору. А это, в среднем, девяносто шагов в одну сторону. Мы посчитали уже. Ужас. Экстрим нездоровый. Дурдом, в общем. Зато к нудному рабочему процессу добавилась не менее нудная радость движения.

Пребывание на работе приобрело какую-то нездоровую активность. Рабочее утро начинается с безнадежного обследования чайника. Чайник, как ему и положено по утрам, неприлично пуст. Не проснувшийся разум, неспособный подобрать адекватного ругательства по этому поводу, гонит тело, явно страдающее асинхронностью движений, за вожделенной жидкостью. Два этажа вниз, два этажа вверх. Далее, более чем заслуженная кружка кофе, внезапный шок пробуждения и осознания того, что находишься на горячо любимом рабочем месте. Вновь приобретенная способность отличать системный блок от монитора, казалось бы, позволяет приступить к непосредственным служебным обязанностям. Но, только что пережитые, не слишком-то приятные эмоции, требуют какой-нибудь компенсации. И приходится идти курить. Девяносто шагов в одну сторону, девяносто шагов в другую. Вот, теперь вроде бы можно и поработать. Но к этому времени тело начинает качать свои права, и, матерясь уже в полную силу, но пока еще про себя, приходится отправляться в туалет. Два этажа вниз, два этажа вверх… Нет, ну поработать конечно тоже удается… немного. Но в основном день уходит на преодоление явно стайерских, в бытовом понимании, дистанций, ради удовлетворения незатейливых потребностей.

Скорость, с которой ведутся ремонтные работы в сантехнических узлах, наталкивает на мысль, что нас явно к чему-то готовят. Может быть, в олимпийскую программу собираются включить новый вид спорта, что-то типа посещения сортиров с препятствиями, и нас, принудительно, уже записали в олимпийские резервы? А что, где-то, кажется в Австралии, соревнуются, кто дальше коровью лепешку бросит. А мы чем хуже?

Ладно, я бы тут еще на что-нибудь пожаловался, но пора на два этажа вниз.

Первая сигарета, первая кружка кофэ – первый рабочий день. На улице вязкая изморось и желтые листья. Листья на земле, и пока еще на деревьях, но скоро все они лягут нам под ноги. Сотни, тысячи, миллионы завершившихся маленьких жизней. Печальный шелест под ногами: «мы вернемся, но станем другими». Когда-то давно была весна и легкая нежно зеленая дымка на ветвях деревьев. Сейчас все по-другому. Очередное завершение жизненного цикла. Ты был рожден – ты должен будешь умереть. Мы – те, кому дарована надежда дожить до следующего начала, – рассеяно киваем, в ответ на эту истину, зябко кутаемся в пальто и продолжаем идти. Продолжаем поиск тепла. Нам необходимо найти укрытие. Найти спасение. Что-то, способное защитить нас, пока будет длиться ничто, разделяющее завершение и начало. Бесконечное белое пространство без времени. Наши силуэты, лишенные теней в осенних сумерках, сами подобны теням. Уходя все дальше и дальше, под шелест листьев, мы растворяемся в переплетении тумана, дождя и надвигающейся темноты. Спрятав глаза от потерявшего цвет неба, не оборачиваясь, мы шепчем «прощай» пустоте, провожающей нас. Мы смотрим под ноги и по едва различимым следам пытаемся угадать мысли тех, кто уже проходил здесь до нас. Кажется, что где-то далеко, кто-то зовет нас, пытается остановить, но уже слишком поздно. Какая-то непреодолимая сила подхватывает нас, и мы кружась, словно в танце, начинаем свой последний полет, предчувствие которого не покидало нас всю жизнь. Самый грустный танец и самый безнадежный полет... глядя в потерявшее цвет небо, чувствуя касание дождя, и приближение ночи, но не зная холода, и забыв о том, что такое страх, тихим шепотом: «мы вернемся, но станем другими». Закуриваю вторую сигарету. Капли дождя бьют по оконному стеклу. За окном осень.

Зашел на ленту, увидел пост, в котором смайликов было раза в два больше, чем печатных знаков. Причем все они означали всевозможные проявления нешуточного позитива. Не удержался и прочитал, чем же был вызван этот шквал положительных эмоций. Оказывается, у человека появилась вторая серенькая звездочка! (?!) Ну почему я так не могу? И дело тут даже не в каких-то звездочках, а в моем отношении к процессу жизнедеятельности в целом. Выдавить из себя какое-то подобие радости чрезвычайно сложно, зато для негатива никаких преград. Загибаться от тоски, страдать по любому поводу, злиться из-за каждого пустяка – это пожалуйста, это мы легко, к этому мы готовы всегда. Что за фигня?

И за примером далеко ходить не надо. Вообще никуда не надо ходить. Взять хотя бы вчерашний коммент от анонимуса. Ну не понял человек – надеюсь, что все же человек – или не захотел понять, или читал уже шестисотый дневник подряд. Какая мне разница? Так нет же, надо было ему отвечать. Хотя дело не в том, что я ответил на этот комментарий. Мой дневник, в конце концов, хочу и отвечаю. А в том, что не смотря на дичайшее вчерашнее похмелье, я разозлился. Самым натуральным образом. Почему?

Не то чтобы я никогда не задавался подобными вопросами. Но этот пример, с радостью по поводу звездочки, какой-то очень уж элементарный и поэтому особенно наглядный. Так что вопрос «почему не могу», мягко говоря, не актуален. Миллион раз он был задан, и ответов было найдено не меньше. Но все эти ответы, так или иначе, сводятся к чему-то вроде: ну не могу и не могу. После чего закуривается очередная сигарета, открывается очередная бутылка пива, и хард начинает натужно гудеть под гнетом очередного творения гамемекеров.

Я, конечно, понимаю, что каждому свое. Кто-то приходит в восторг от стихов, кто-то от насекомых, кто-то от количества полигонов и навороченного режима риэл-тайм рендеринга. Все это понятно. Спорить, что лучше, а что хуже, особого смысла я не вижу. Но все равно, время от времени, возникает стойкое ощущение, что чего-то в этой жизни я не понимаю. Прохожу мимо чего-то очень простого и очень важного, лежащего на поверхности, но я не могу или не хочу это увидеть.

Новый пользователь лиру dito_m. Гурман, кулинар, поэт, и наверное, много кто еще. Думаю, сам о себе он лучше сможет рассказать. А может быть и не станет ничего о себе рассказывать. В общем читайте.
Надеюсь, dito будет заглядывать в свой дневник чаще, чем jag.

Утром был приятно удивлен, обнаружив себя в собственной постели. Голова раскалывается, во рту… сахара – плодородный оазис по сравнению с тем, что у меня во рту, да и вообще внутри. Но в общем цел, невредим и даже способен к незначительным перемещениям в пространстве. Этой своей способностью я и не замедлил воспользоваться, чтобы успокоить телефон. Звонил Димка. Все правильно. Утро и значит пора на работу.

Вчера встретились с Гошей на Кузнецком. Посидели, поговорили, ну и выпили немного. Именно немного. Что в этом плохого? Ничего. Только один сплошной позитив. Но если так и дальше будет продолжаться, я имею ввиду утреннее самочувствие, не знаю что и делать. Бросать пить что ли? Эх, последних радостей в жизни меня лишают. И даже не понятно кто, собственно, лишает и зачем. Старость что ли?

Воспоминания о вчерашнем дне заканчиваются в метро. Была еще одна вспышка сознания, когда я никак не мог отыскать свой дом, выбравшись из маршрутки. Я ненадолго пришел в себя, опознал окружающую местность, сориентировал тело в нужном направлении и очнулся только утром от телефонного звонка. А спать, не раздеваясь даже удобно, в каком-то смысле. Проснулся, умылся и пошел на работу. Замечательно. Экономится куча времени. Можно, конечно и не умываться. Можно вообще стоя спать. В прихожке. Напротив входной двери. Ухватившись за дверную ручку. Времени будет навалом. Можно будет его в прок заготавливать. Вы в каком виде время предпочитаете? В маринаде? А мне больше малосольное нравится, особенно, когда с похмелья.

В общем спал я не раздеваясь и приволокся на работу весь в перьях. Одно слово – чудо.
-- У тебя перья растут, -- сказала Юля, пока я укоризненно смотрел на ее летучую мышку, не жалеющую отправлять почту.
-- Ага, -- буркнун я, -- скоро улечу от вас на небо.
А что? Не такая уж и плохая мысль, по-моему.

Интересно, сколько у меня компакт дисков? Они повсюду. В стойку давно уже не помещаются. Кажется, не помещались уже на тот момент, когда эту стойку мне подарили. Диски лежат на столе вокруг компьютера, под столом, на телевизоре, в креслах, на стульях, на полках. Ими забит весь хозяйский комод. Взяться что ли, пересчитать? Хотя кому это надо? И так видно, что их много.

В основном это диски с игрушками. Но иногда все игрушки надоедают. И когда это случается, начинаешь придумывать какие-то свои, новые – для реала. Например, искусство преобразования замкнутого круга в виток спирали. Не знаю, насколько это интересно, но звучит забавно. Это последнее мое изобретение, и возможно первое, опробованное на практике.

Читать далее...

Все-таки странно. Уж сколько лет сижу за монитором, еще и стучу по клавиатуре при этом, даже мышь, белую, пару раз видел, а элементарных вещей так и не знаю. Вот, например: вчера в курилке зашел разговор о том, какие компьютеры раньше появились на рынке и завоевали место в сердцах юзверей – яблочные или писюковые. Я был абсолютно уверен, что эпловская продукция увидела свет гораздо позже, чем, прочие антагонизмы, и заявил, что гораздо актуальнее спор на тему формы земли: круглая она, или квадратная. Видя нешуточное замешательство на лице оппонента, я предложил обратиться к компетентным людям. Компетентные люди, сказали, что они, конечно, точно не знают, но какое-то там /не помню названия/ порождение apple, с графическим интерфейсом и в пластиковом /афигеть просто!/ корпусе, появилось /кажется/ в семьдесят шестом, а IBM разродилась чем-то персональным только в начале восьмидесятых. Вот такие дела. Век живи, век учись. Только не понятно зачем. Все равно понятно кем помрешь.

Ну и ладно. Зато я вчера на свой комп поставил MacOS 10.2. Вроде полегчало немного. Наверное потому, что более нелепое занятие, чем установка маковоской оси на писюк, сложно придумать. )

Работа. Зачем я сюда прихожу? Это еще можно понять. Прихожу, чтобы получать деньги время от времени. А за что мне платят? Вот это уже интересный вопрос. Сижу и считаю часы, минуты, секунды до конца рабочего дня. Пью кофе ведрами, курю. Очень интересные обязанности, а главное так необходимые любой коммерческой организации. От каждого по способностям – почти коммунизм. Если к этому добавить мой замечательный характер… Каким-то загадочным образом, я умудряюсь делать видимость того, что я что-то знаю, что-то умею, чего-то стою. И как мне это удается? У кого-то что-то не работает. Слышу: «Позовите Сережу, он знает». Подхожу, тупо смотрю в монитор, задумчиво: «Ну, не знаю…» Вижу на лицах уважительное понимание: ничего себе проблема, даже он не знает. Что и говорить – великий мастер иллюзий. Иногда доходит до смешного. Одна моя хорошая знакомая, считала меня человеком, который ничего не боится. Это я-то? Но мои контраргументы полностью игнорировались. Возможно, она шутила? С женщинами никогда нельзя быть ни в чем уверенным – аксиома, для любого мужчины.
Тэкс, осталось четыре часа, сорок одна минута. И чего я собственно жду? Закончится этот рабочий день, что дальше? Галопом до метро, давка, грохот, Мураками, очередь на маршрутку, вечная пробка на Кутузовском. Да уж, все это достойно ожиданий.

МЕЛАНХОЛИЯ, –и, ж. Болезненно-угнетённое состояние, тоска, хандра. Впасть в меланхолию.

Пожалуй, что-то в этом роде. Осталось только оттуда выпасть.

Понедельник – вечно актуальная тема. Почему так получается? Почему не происходит ничего подобного по пятницам? Хотя это и к лучшему, конечно. Было бы еще лучше и в понедельниках находить что-нибудь жизнеутверждающее. Но пока не получается, как не крути /жизнь прекрасна, как же/. За окном дождь, впереди длиннющая рабочая неделя, на столе кофе и сигареты. Кофе и сигареты Джима Джармуша )

Читать далее...

Довелось поучаствовать в распространении дневниковой эпидемии:
jag

Когда-то смотрел какой-то фильм. Ага, действительно все так запущенно: не помню названия фильма, да и сюжет, тоже не помню, если честно. Фильм о психологическом состоянии современного «успешного» человека, вроде бы. Главный герой работает в какой-то крупной конторе, занят каким-то бумажным делопроизводством. Эта его деятельность, как и деятельность всей конторы, доведена до полного абсурда. Все, с каким-то нездоровым фанатизмом, занимаются какой-то, никому не нужной, фигней. Кучи бумаг, дикие повороты сюжета, но самое ужасное, почему-то, это длиннющие офисные коридоры с бесконечными рядами дверей по бокам. Эти коридоры навевают какую-то метафизическую тоску и доводят до состояния полной безысходности.

Вспомнил сейчас об этом, путешествуя по нашему коридору, в поисках места «для покурить» -- нашу курилку почему-то закрыли. А может виной тому не коридор, а какое-то непонятное состояние: то ли не выспался, а то ли похмелье. То ли девушка, а то ли видение, млин.

А вчера ничего не было. Посидели, поговорили, покурили, ну чуть-чуть пива выпили и все. И Димка и Серега взрослые, семейные дядьки с детьми. Так что все почти по-взрослому. За исключением того, что комп все-таки включали и в игрушки все-таки играли, но вполне могли бы и без этого обойтись. Так, скорее дань традиции. А у меня, похоже, процесс развития слегка заторможен, хотя я все чаще думаю, что не слегка.

Сегодня приехал Серега Саровский. Наконец-то появляется ощущение какой-то практической пользы от этого дневника. Можно документировать важнейшие события жизни, многие из которых уже безвозвратно потеряны для истории, в прошлом, в котором не было места для всяких глупостей вроде ЖЖ, наверное потому, что было слишком много других глупостей. Все-таки человеческая память – крайне ненадежная штука. То что было в его прошлый приезд, еще кое-как можно вспомнить, а в позапрошлый? А, ну да, в позапрошлый раз он приезжал с сыном и поэтому мы пили в Парке Культуры... или в зоопарке? Ну вот, я же говорил, что память никуда не годится.

Серега из тех людей, которых, кажется знаешь уже пару жизней. Может быть в какой-то степени так и есть. Если начинаешь вспоминать, то кажется, что первая встреча с ним произошла в совершенно другом времени, и может быть другом измерении. И конечно в памяти почти ничего не осталось. Была осень, а может быть весна, было много людей, все мы сидели в танькиной комнате в общежитии и пили какое-то белое вино из какого-то чайного сервиза. Серега был лысый в очках и в военной форме. И я запомнил его имя, наверное, только потому что он оказался моим тезкой. Странно, из тех времен вспоминается ощущение того, что все еще впереди, все еще будет... а может никакого такого ощущения тогда и не было. Вроде, тогда я был одержим всякими суицидальными идеями, которые так окончательно и не воплотились в действительность, даже не знаю почему. Память ни к черту. Да, сейчас это и не важно уже.

-- Сегодня я вас только до парка довезу, мне на третье кольцо, -- говорит Димка.
-- Значит, сегодня бухаем в парке, -- делает вывод Серега.

Неудачные выходные, как правило, начинаются в пятницу. Может быть они все начинаются в пятницу, не знаю, скорее всего так и есть.
Да, все выходные начинаются в пятницу, а пятница – это такой специальный день, в который можно выбрать себе выходные. И я выбрал, зачем-то неудачные. Выбор был сделан, когда было решено выпить по пятьдесят. Такая вот безобидная доза. Пятьдесят грамм отвратительной жидкости за пятнадцать рублей, с издевательским названием «Праздничная». Пятница – Праздничная – Пятьдесят. Замкнутый треугольник.
И все уже известно заранее и поэтому скучно. Известно, что после первых «по пятьдесят» будут еще и еще, и после третьих уже сложно будет вспомнить на каких пятидесяти все закончилось и что пилось между ними. И известно, что будет в субботу. В субботу будет полная невозможность принять какое-нибудь положение, кроме горизонтального и т. д. и т. п. Все давно известно и ничего не меняется.
А что было бы, если не было бы этих пятидесяти? Возможно все тоже самое. А возможно и нет. Осталось бы место для какого-то «а вдруг». Но, конечно, никто не гарантирует никакого авдруга. Можно ждать, надеяться, а он возьмет и не случится, и от этого опять же станет скучно, потому что все как всегда. И опять же, как всегда, руки потянутся к верному браунингу, а ноги привычным движением завяжут петлю, на заранее подаренной друзьями веревке. И браунинг даст осечку, потому что верный, а веревка оборвется, потому что друзья все предвидели и это переполнит чашу и наступит полное разочарование во всем... Так может лучше по пятьдесят?

Или все-таки путешествовать не здорово? То есть, совсем не здорово. Отвратительно. Мерзко. Да, глупый вопрос. И ответы соответствующие. Но вопрос мой, и к тому же мне. Что хочу спрашиваю, как хочу отвечаю.

Конечно, все зависит от того, куда с кем и зачем путешествовать. Конечно, все правильно, не поспоришь. Какой правильный ответ! Или он не правильный, а до отвращения, банальный?

Ладно. Хорошо. Попробуем прекратить этот ненужный спор, ок? – ОК. Как со мной бывает легко договориться, иногда.

Так как эта страничка – место публичное, и даже, судя по статистике /хотя эти циферки, так и остаются для меня загадкой/ сюда кто-то заходит, и возможно, даже что-то читает, то попробую объяснить свое неоднозначное отношение к путешествиям. Или нет, лучше просто попробую рассказать об одной своей поездке.

Читать далее...

День какой-то немного странный сегодня. Диски не записываются, интернет глючит, заставляют работать – работать не хочется. Хотя что странного? Все как обычно. Обычный день. День, как день.
В аське объявился Димка. Сообщил, что скоро Серега Саровский приезжает, и добавил: «Опять ссать в кусты будем!» Общение людей, давно знакомых друг с другом – это что-то -) Абсолютно бестолковой фразой можно передать кучу мыслей и эмоций. Смешно. Димка, как выяснилось, был в Турции две недели, а я даже и не знал. Хочется позавидовать, но что-то не завидуется. Завидуется Гоше. Картинки, которые он иногда присылает, просто замечательные. А мои попытки: и смех и грех. Но я не сдаюсь, пока. Хотя, путешествовать – это, наверное, тоже здорово.

P.S. Ворд предложил заменить слово "ссать" на "сосать", сволачь, чуть не плюнул ему в рожу )

Посчитал, не поверил, пересчитал, блин, так и есть – тринадцатый пост. По этому поводу надо срочно запостить что-нибудь еще. Не то чтобы я был очень уж суеверен /суеверен, но в меру/. И не то чтобы число тринадцать было бы уж таким несчастливым в моей жизни. Но на всякий случай. Как бы того этого через вон то, как говорится.
Далее цитата из Артура Голдена.

Читать далее...

Нет, никогда я не поверю, что люди повинны в вымирании мамонтов. Люди коварны, жестоки, прожорливы – да! Люди истребили мамонтов – нет! И это не досужие рассуждения, а факт проверенный на личном опыте.
Читать далее...

Все-таки, как не прискорбно это сознавать, у меня аллергия на работу. На выходных все было замечтательно, ну, почти, а сегодня, пока ехал сюда, совсем расклеился. Сопли, кашель, все дела. Изо всех сил создаю вокруг себя зараженную, а ля чернобыльскую зону, локального характера, но тем не менее коллеги не рискуют ко мне подходить. Это радует, конечно, в какой-то степени, особенно в понедельник, но все равно как-то странно. Читать далее...

Сегодня весь наш отдел ходил на выставку «Полиграфия и Дизайн» или что-то в этом роде. Весь, кроме меня. Хотя я уже и не дизайн и не полиграфия. То есть дизайн, полиграфия и еще мне шьют сисадминство. Был фиговым дизайнером, теперь буду фиговым дизайнером и сисадмином в одном флаконе. В общем бред. Но никто меня не держит. Не нравится – увольняйся. Прав В. Ерофеев: В каждом руководителе в этой стране, даже самом незначительном, живет маленький Сталин. Ну и фиг с ними со всеми. Я, кажется, о другом собирался написать... Все-таки парацетамол, действует на центральную нервную систему, не лучшим образом. Да, что-то про выставку. В прошлом году я тоже не был на этой выставке. Не помню почему. Вообще плохо помню, что было год назад, что и не удивительно, но это не важно. Я помню, как я ходил на эту выставку два года назад.
В тот день я впервые увидел тебя злой. Злющщщщая ведьма )) Я опоздал на пятнадцать минут. Когда я тебя увидел, мне показалось, что сейчас ты превратишь меня в жабу, крысу /хотя, я и так крыса ) / или во что-нибудь похуже. Но обошлось. Потом выяснилось, что причин, для плохого настроения в тот день у тебя было предостаточно, а мое опоздание просто оказалось последней каплей. А я-то размечтался ) Потом ты потихоньку успокоилась. Что там было, на этой несчастной выставке? Не знаю... Там была ты. Помню, как ты доказывала двум парням, весьма самоуверенного /по началу/ вида, что их сайт полная фигня, как с визуальной, так и с моральной точки зрения. Помню их ошарашенные физиономии. Помню... нет, ничего кроме тебя не помню.
Все эти мысли - воспоминания, накрыли меня сегодня утром, совершенно неожиданно, когда я мирно валялся в кровати, вместо того, чтобы повышать свой профессиональный уровень, обозревая лучшие работы коллег за прошедший рекламный год. Накрыли и вогнали в какую-то нездоровую лирику. Ну и ладно, переживу как-нибудь... скорее всего

Хорошо болеть. Утром звонишь на работу, говоришь, что болеешь и весь день свободный. Делай, что хочешь. Хочешь спать – спи. Не хочешь спать, почему-то все равно ложишься и спишь. В общем замечательно. Особенно хорошо болеть, когда дома никого нету. И не так, чтобы все ушли на работу или еще куда-нибудь, а так, чтобы никого не было в принципе. Чтобы заниматься чем угодно и не думать, что кто-то появится и помешает. Проще говоря, чтобы спать никто не мешал. Именно так я вчера и болел. И особенно большой удачей можно считать то, что телефон за весь день ни разу не зазвонил. Впрочем, повезло главным образом телефону. Если бы меня разбудили и опять попросили позвать какую-нибудь марью ивановну или поинтересовались, какой канал у меня телевизор показывает в данный момент, или спросили, не собираюсь ли я квартиру сдавать, или нет ли у меня сухих сосновых досок... я бы его, телефон, убил бы. А так все остались живы, здоровы /я несовсем, телефон - полностью/ и вполне довольны жизнью.
И зачем я сегодня на работу приперся? Непонятно совершенно.

От агрессивных химических соединений, называющихся лекарствами, в голове полная пустота, зато в животе какая-то подозрительная активность. И писать собственно нечего. Вот и нечего писать.