Мои мечты и чувства в сотый раз
идут к тебе дорогой пилигримов.
В. Шекспир

Когда мой педагог по литературе в 9 классе сказала, что не очень то понимает стихи Бродского и считает его "странным", мне всей душой хотелось, чтобы её уволили.

Еврейское кладбище около Ленинграда.
Кривой забор из гнилой фанеры.
За кривым забором лежат рядом
юристы, торговцы, музыканты, революционеры.
Для себя пели.
Для себя копили.
Для других умирали.
Но сначала платили налоги,
уважали пристава
и в этом мире, безвыходно материальном,
толковали талмуд,
оставаясь идеалистами.

Может, видели больше.
А возможно, верили слепо.
Но учили детей, чтобы были терпимы
и стали упорны.
И не сеяли хлеба.
Никогда не сеяли хлеба.
Просто сами ложились
в холодную землю, как зерна.
И навек засыпали.
А потом — их землей засыпали,
зажигали свечи,
и в день Поминовения
голодные старики высокими голосами,
задыхаясь от холода,
кричали об успокоении.
И они обретали его.
В виде распада материи.

Ничего не помня.
Ничего не забывая.
За кривым забором из гнилой фанеры,
в четырех километрах от кольца трамвая.

1958

Джозеф Тёрнер
"Гранд-канал в Венеции". 1835 г.

[показать]

Джозеф Тёрнер (романтизм)
Последний рейс корабля "Отважный".

[показать]

Одна из моих любимых
Willows at Sunset


[показать]

Фредерик Базиль (импрессионизм)

"Порт Королевы в Эгес-Морте". 1867 г.

[показать]

Ван Гог
The Cafe Terrace on the Place du Forum, Arles, at Night
Сказочная)) впервые эту репродукцию увидела я у соавтора дневника на стене. И права была соавтор, глядя на "ночное кафе" переносишься далеко-далеко отсюда..
[показать]

Нашла бесценную ссылку с коллекцией картин, мурр, буду публиковать сюда самое интересное.
И так, Ван Гог (постимпрессионизм).
Натюрморт с открытой Библией.



[показать]

Морской пейзаж

Колесницы из меди и серебра,
Корабли из серебра и стали
Пену колотят,
Вырывают корни кустов.
Потоки песчаных равнин
И глубокие колеи отлива
Бегут кругообразно к востоку --
Туда, где колонны леса,
Туда, где стволы дамбы,
Чей угол исхлестан вихрями света.

Возмездие Тартюфу

Страсть разжигая, разжигая в сердце под
Сутаной черною, довольный, бледно-серый,
До ужаса сладкоречивый, он бредет,
Из рта беззубого пуская слюни веры.

Но вот однажды возникает некто Злой,
И за ухо его схватив, -- "Помилуй Боже!" --
Срывает яростно недрогнувшей рукой
Сутану черную с его вспотевшей кожи.

Возмездие! Он весь дрожит от резких слов,
И четки длинные отпущенных грехов
Гремят в его душе. Тартюф смертельно бледен.

Он исповедуется, он почти безвреден...
Не слышит тот, другой: взял брыжи и ушел.
-- Ба! С головы до пят святой Тартюф наш гол!

Первый Вечер

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.

На стул высокий сев небрежно,
Она сплетала пальцы рук,
И легкий трепет ножки нежной
Я видел вдруг, я видел вдруг.

И видел, как шальной и зыбкий
Луч кружит, кружит мотыльком
В ее глазах, в ее улыбке,
На грудь садится к ней тайком.

Тут на ее лодыжке тонкой
Я поцелуй запечатлел,
В ответ мне рассмеялась звонко,
И смех был резок и несмел.

Пугливо ноги под рубашку
Укрылись: "Как это назвать?"
И словно за свою промашку
Хотела смехом наказать.

Припас другую я уловку:
Губами чуть коснулся глаз;
Назад откинула головку:
"Так, сударь, лучше... Но сейчас

Тебе сказать мне что-то надо..."
Я в грудь ее поцеловал,
И тихий смех мне был наградой,
Добра мне этот смех желал...

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.

1870

Верлен
Образцовый раб

То воскрешен я, то распят!
В пучине я тону безбрежной.
Молю, помилуй, Боже Свят!

Жестокий Ангел! О как нежен
Его безжалостный удар!
О Рай с небес, о сладкий дар!

Горячка чудная и злая!
В кошачьей хватке цепких лап
То царь я, то презренный раб,
Как сокол жил, как лебедь погибаю!

К тебе, Ревнивец, я взываю,
Смотри, как жалок я и слаб!
К твоим ногам я подползаю,
Давай, топчи меня, лаская!

Не взбегай так стремительно на крыльцо
моего дома сожженного.
Не смотри так внимательно мне в лицо,
ты же видишь - оно обнаженное.
Не бери меня за руки - этот стишок
и так отдает Ахматовой.
А лучше иди домой, хорошо?
Вали отсюда, уматывай!

А что кончаю дактилем,
так это c'est la vie.
А что спала с редактором,
так это по любви.
А что с другим редактором -
спросите у него.
А что завидно некоторым,
так что с того?

На этом остановимся.)))
[показать]

9.

[показать]

8.
[показать]

)
[показать]

6-7.
[показать]

5.
[показать]