Все археологические картины, заставляющие нас сказать: "Как любопытно"; все сентиментальные картины, заставляющие нас сказать: "Как печально"; все исторические картины, заставляющие нас сказать: "Как интересно"; короче, все картины, не рождающие в нас той художественной радости, которая заставляет нас сказать: "Как прекрасно", - это плохие картины.

Оскар Уайльд, естественно.

В колонках играет - Lio, "Fallait Pas Commencer"

Надежда унизительна.
А когда она последнее, что остается - она унизительна вдвойне.

В колонках играет - Daniel Lavoie, "Ils S'Aiment"

Тайна зарождения любви непостижима и удивительна.
Но в сотни раз непостижимее, удивительнее и непонятнее другая тайна - как, в какой момент и почему любовь уходит...

Ну вот известный анекдот про Бога, Эйнштейна, формулу и ошибку.
Интересно, однако, вот что.
Каким тоном произносит Бог фразу "Я знаю"?

В колонках играет - Sex Pistols, "My Way"

Ну а это разве не странно...
Можно запросто написать письмо Унабомберу, а он, вполне возможно, ответит...
Напишем, что ли?...

Theodor J. Kaczynski
04475-046
U.S. Penitentiary Max
P.O. Box 8500
Florence, CO 81226-8500
USA

В колонках играет - Sex Pistols, "God Save The Queen"

Нда... А будущего-то ведь в самом деле нету...

Аппарат, позволяющий видеть сны, помещен в человеческий мозг не случайно. Сон, в союзе с таинством мглы, представляет собой единый существеннейший канал, посредством которого мы сообщаемся с призрачным миром. Орган восприятия снов, тесно связанный с сердцем, зрением и слухом, образует в совокупности поразительное устройство, каковое способствует проникновению бесконечности в покои человеческого мозга и отбрасывает темные отражения вечностей, лежащих вне пределов земного существования, на зеркальную поверхность непостижимой camera obscura - на спящий разум.

Томас де Квинси, "Suspiria de Profundis"

В колонках играет - Philip Glass, "Closing"

Четвертый час ночи...
Полузасыпая, думаю о том, что иногда самые простейшие вещи и слова кажутся такими странными...
Вот, например, говорить: "Я живу тут недалеко..." И каждое слово кажется каким-то нереальным... И говорить их кому-то...
Или вот кот лежит рядом на столе и спит. И я думаю: "Вот лежит кот и спит." Ну разве это не странно - рядом с тобой какой-то своей жизнью живет кот, а в данный момент он так здорово и самозабвенно спит...
Или самое странное: идешь иногда по улице и вдруг подумаешь - а это ведь я иду. Вот именно здесь и в этот самый миг, это иду я.
Очень сложно описать, какое это огромное и непостижимое чувство...

А сейчас, когда я почти уже сплю, прямо в этот самый момент, в Монреале восемь стройных девушек прыгают в бассейн с прозрачной красивой водой...

В колонках играет - Balanescu Quartet, "The Young Conscript And The Moon"

Каждая история должна заканчиваться......
И ничего новое не должно бы начинаться до тех пор, пока...

Но почти всегда все ускользает куда-то...

Заканчивать истории - какой-то особый талант...
Которым я просто патологически не обладаю.

В колонках играет - Rachid Taha, "Foqt Foqt"

Ни фига себе....
Вот это да....

Но почему же "отчаянная.....", а?

Очень люблю это стихотворение.
И последние двое суток оно звучало вокруг и внутри.
Посвящается всем, кто в курсе...

Али талии тонкой мелькнут в зеркалах отраженья,
"Alitalia" в воздух поднимет свои самолеты,
Над коврами земли, над лугами небес совершая круженье,
В темных заводях Леты свои оставляя заботы.
Капитан Двадцать Восемь вызывает по рации землю,
Но ему отвечают лишь музыкой и канонадой.
Капитан Тридцать Три произносит "Не внемлю. Не внемлю".
Он теперь много спит. И во сне он, наверное, видит парады.
Да, я тоже хочу на парад, на Девятое Мая,
Чтобы шли мы с тобою, как малые лети, за руки держась.
В темном небе салют. И над этим салютом взмывая,
Будем плыть мы с тобой, над землею и небом смеясь.
Ветераны нам будут махать золотыми флажками,
И на башнях кремлевских в тот день парашюты раскроют зонты,
Будут плыть самолеты, будут танки струиться под нами.
Ты со мной? Ты со мной. Вот рука и мосты.
Здравствуй, город Москва. Я люблю твоих девочек нервных,
Я люблю твои темные воды и великих вокзалов кошмар.
И тебя я люблю. Ты меня тоже любишь, наверное.
Обними же меня, ибо скоро я сделаюсь стар.
В синих тапках я буду сидеть на веселом диване —
Весь седой и улыбчивый, словно Будда, что съел пирожок.
И земля с небесами будут вместе смеяться над нами.
Потому что мы глупые дети. И в руках наших красный флажок.

Павел Пепперштейн

Миссис Бернард Вир
Канзас-Сити, штат Миссури, 17 апреля 1882 г.

Дорогая Верни, я читал лекцию мормонам. Оперный театр в Солт-Лейк представляет собой огромный зал величиной с Ковент-Гарден и легко вмещает четырнадцать семей. Главы семейств сидят в окружении многочисленных жен, очень, очень некрасивых. Президент, славный старик, сидел с пятью женами в ложе у самой сцены. Днем я нанес ему визит и видел его очаровательную дочь.

Я также читал лекции в Ледвилле, большом городе рудокопов в Скалистых горах. Мы целый день добирались до него по узкоколейной железной дороге, поднявшись на высоту 14 000 футов. Моя аудитория состояла целиком из рудокопов чрезвычайно сценичного вида, русобородых и в красных рубахах; первые же три ряда были сплошь заполнены Макки Рэнкинами всех цветов и размеров. Я говорил им о ранних флорентийцах, а они спали так невинно, как если бы ни одно преступление еще не осквернило ущелий их гористого края. Я описывал им картины Боттичелли, и звук этого имени, которое они приняли за название нового напитка, пробудил их ото сна, а когда я со своим мальчишеским красноречием поведал им о "тайне Боттичелли", эти крепкие мужчины разрыдались, как дети. Их сочувствие тронуло меня, и я, перейдя к современному искусству, совсем было уговорил их с благоговением относиться к прекрасному, но имел неосторожность описать один из "ноктюрнов в синем и золотом" Джимми Уистлера. Тут они дружно повскакали на ноги и со своим дивным простодушием поклялись, что такого быть не должно. Те, кто помоложе, выхватили револьверы и поспешно вышли посмотреть, "не шатается ли Джимми по салунам" и "не уплетает ли он тушеное рагу" в какой-нибудь харчевне. Окажись он там, его, боюсь, пристрелили бы, до того они распалились. Их энтузиазм меня удовлетворил, и на том свою лекцию я закончил. Потом я нашел губернатора штата, который ждал меня в фургоне, запряженном волами, чтобы отвезти на самый большой в мире серебряный рудник - Несравненный. Итак, мы тронулись - рудокопы с факелами шли впереди, освещая нам путь, пока, наконец вся эта процессия не достигла ствола шахты, по которому всех нас спустили вниз в клетях (разумеется, я, верный своему принципу, был элегантен даже в клети), а там, в огромной подземной галерее, стены и потолок которой сверкали от металлической руды, уже был накрыт для нас банкетный стол.

Когда рудокопы увидели, что искусство и аппетит могут прекрасно сочетаться, изумлению их не было предела; когда я закурил длинную сигару, от их одобрительных кликов к нам в тарелки посыпалась серебряная пыль с потолка, а когда я, не поморщившись, залпом выпил крепчайший коктейль, они в своей благородно-бесхитростной манере дружно объявили, что я "малый не промах" - эта простодушная и искренняя похвала растрогала меня, как не могли бы растрогать никакие высокопарные панегирики литературных критиков. Затем я должен был открыть разработку новой жилы, что блистательно совершил серебряным буром под гром аплодисментов. Серебряный бур был подарен мне, а жила названа "Оскар". Я надеялся, что в той же благородно-бесхитростной манере они предложат мне пай в "Оскаре", но они с присущим им неотесанным простодушием этого не сделали. Только серебряный бур останется памятью о вечере, проведенном мною в Ледвилле.

Я прекрасно провел время, объездив вдоль и поперек Калифорнию и Колорадо, и теперь возвращаюсь домой вдвое большим эстетом, чем прежде, дорогая Берни. Передайте, пожалуйста, привет дорогому Доту, а также Реджи и всем нашим общим друзьям, в том числе и Монти Моррису, который не желает ни писать мне, ни даже критиковать меня. До свидания. Ваш искренний друг

Оскар Уайльд

Ооооооххххх......
Кирстен Керолайн Данст.....
"Свет моей жизни, огонь моих чресел...."
!!!

В колонках играет - Morrissey, "I Am Hated For Loving"


Красота ничего не значит.

Самое печальное открытие...
Но и самое полезное, наверное...

В колонках играет - Herbie Hancock, "Goodbye To Childhood"

Эта унылая бессвязная музыка длится семь минут шесть секунд.
Я лежу на синем диване и не делаю ни че го.
И так, в полном бездействии и при отсутствии вообще каких-либо мыслей,
проходят семь минут моей жизни...

И вот еще, Дайяна.

Я шел по улице, я остановился, я посмотрел вокруг.
Я увидел, что все люди идут в разные стороны.
Неужели ничего нельзя с этим сделать?...

Дайяна,
сейчас пять часов вечера.
Расскажу тебе о последних снах.
Сейчас я вижу их почти каждый день, а вернее, каждую ночь, хотя и ночь не каждую, потому что не каждой ночью я сплю.
Впрочем...

Две ночи подряд во сне я писал письма в Дамаск...
А на следующую ночь увидел себя в Марселе. Это был очень страшный Марсель, темный и весь состоящий из каких-то железных грохочущих лифтов; пересаживаясь без конца из одного в другой, я убегал от каких-то людей. Это, кстати, были единственные люди, которые в том сне присутствовали. Больше жителей в Марселе не было. Закончился сон тем, что я увидел себя проснувшимся у перевернутой лодки на маленьком чистом клочке песчаного берега, а клочок этот со всех сторон окружали большие железные здания. А внутри их - те самые лифты.
Но все же это берег и рядом было еще и немного моря и я, взяв ботинки в руки, пошел в его сторону...

(Кстати, очень часто мне снится, что я от кого-то убегаю... Дайяна, напомни мне, что это значит?)

На следующую ночь большой кривой и блестящей саблей мне отрубили ступни.
А в следующем сне я разговаривал по телефону с каким-то человеком. Я позвонил ему, чтобы что-то выяснить, а он вдруг стал спрашивать, не помню ли я его. Я его не помнил и первый раз с ним говорил. Но он настаивал и под конец сна я все-таки вспомнил - однажды я ехал с ним в поезде. В другом сне!

А сегодня я увидел (не во сне, в реальности) картину старого югославского художника Матия Скуржени, которая называется "Мне снилось, я в Марселе".
Какой же разный этот Марсель из снов...

В колонках играет - Morrissey, "Lifeguard Sleeping, Girl Drowning"

"Потому что нет ничего, более удивительного, чем жизнь.
Кроме слова. Кроме утешительного слова."

Орхан Памук, "Черная Книга"

Но вообще-то не так уж и весело.
Потому что, кажется, собирается дождь...
И потому что мне предстоит... сегодня... то, во что очень трудно поверить...

В колонках играет - Morrissey, "November Spawned A Monster"

Из одной криминалистической книжки:

Криминалисты восстанавливали по костям черепа лицо неизвестного покойника. Восстанавливали с помощью зеленой глины. Вместо глаз вставили стеклянные протезы, приделали волосы (установили, что покойник был негром и волосы приделали соответствующие).
С полученной скульптуры сделали ч/б фото и поместили в газете.
Пришла женщина, посмотреть, не ее ли это пропавший сын.
Посмотрела на скульптуру и говорит:
- Нееет, это не он. Его лицо не было зеленым.