Саньке было плохо. Очень плохо. Он ничего не мог понять в происходящем. Пьян он не был, по крайней мере, не очень сильно. И поцелуй был не импровизацией, а частью плана. Правда, реакция Перова планом не предусматривалась, тут надо было действовать по обстоятельствам. А обстоятельства оказались такие – Перов на несколько секунд застыл, потом врезал Саньке пощечину и вылетел из бара. Саньке потребовалось несколько секунд, чтобы прикинуть дальнейшие действия. Потом он услышал быстрые шаги и машинально обернулся. Мужчина в темном, сидевший до этого в дальнем углу, вышел из бара, хлопнув дверью.
Отец. Ну почему он всегда оказывается не в то время не в том месте?! Санька понял, что отец сидел здесь давно и все видел. Но понял он это на ходу, стремительно вылетая за дверь.
Плевать, что все видели эту сцену. Плевать, что узнали, потому что без темных очков. Плевать, что отца тоже наверняка узнали. Плевать, что об этом кто-нибудь обязательно напишет в какой-нибудь дешевой желтой прессе. Плевать на все. Потому что Перов уехал с этим… как бы его обозвать… извращенцем старым. Сначала он стоял где-то у стенки и вроде бы плакал, потом отец к нему подошел, поговорил о чем-то, а потом они уехали!
«Ненавижу сволочей! Особенно этого… слов не хватает. А я думал, что умею ругаться! Ну что я такого сделал? Можно подумать, что он этого не ожидал… Сволочь…»
В голове мешались бессвязные мысли. Хотелось плакать, материться, биться головой о стенку и умереть. И грызть ногти. И кричать… Опять захотелось сунуться головой в сугроб. Он сел в машину и с трудом заставил себя сосредоточиться на дороге, а то обязательно врезался бы, с его-то «везением».
«Сколько потрачено на этого придурка!» - Санька вспомнил, как он ходили по магазинам, пытаясь найти что-то подходящее для «образа». – «Парик, черт с ним, я его в театре стащил, самый новый. Но духи – в синенькой коробочке – опять забыл название, лак для ногтей, помада, тональник – нос его блестящий замазывать. Куртка, футболка, брюки, кеды. И косыночка!» - Оранжевая косыночка, осенью привезенная из Киева, они ей завязали хвост на парике. Таких косыночек на Украине-то мало! Если Перов ее не вернет, значит, он точно сволочь.
«В конце концов, плевать даже на косыночку. Но откуда я знаю, что отец ему сказал, что он рассказал отцу, что он обо мне думает, что он чувствует? Как бы хотелось знать. Как бы хотелось понять по его поступкам его душу. Но я не умею. А Вано умеет, он же будущий психолог».
Санька уже звонил сегодня Вано, сказать, что он нашел нужную клинику, где лечат от наркомании – за городом. Там было дорого, но не настолько, как думал Санька. Ванька выслушал спокойно, он сегодня вообще был какой-то странно спокойный.
Когда Санька пришел, Вано сидел за компьютером и что-то старательно печатал. Компьютер был старый, Санька отдал ему после того, как купил себе новый. Он действительно был очень спокойный. Скорее всего, это было затишье перед бурей, то есть перед истерикой.
У Ваньки часто были перепады настроения. Он мог за несколько часов побыть добрым и злым, веселым и грустным, счастливым и несчастным. Но когда он успокаивался и нельзя было понять, о чем он сейчас думает и какое у него настроение, чаще всего это значило, что вскоре последует истерика, он будет кричать, плакать и ругаться. Это было страшно, потому что нельзя было никак остановить. В такие минуты Санька метался и кружил вокруг него, пытаясь как-то помочь, успокоить, но ему это не удавалось.
- Я не помешал?
- Помешал, конечно, но что ж делать, - ответил Ванька. – Ложись, рассказывай, что случилось.
Санька устроился на диване.
- Блины будешь? Со вчера остались.
- Ну давай.
Ванька принес ему тарелку с тремя толстыми блинами и блюдечко со сгущенкой.
- Что это? – Санька увидел темное пятно у него на запястье. Это оказалась татуировка – знак «инь и янь», кружок размером примерно с рубль. – Когда это ты?
- Вчера. Красиво?
- Ну… ничего так. Мне нравится.
- Ну и ладно.
- А зачем?
- Ты же говорил, что тебе нравится, когда у человека есть татуировка.
- Только поэтому?.. Помню, у меня была девушка, у нее вся спина была в татуировках. Неприличных.
- Дура. Представляешь, как она старушкой будет с такой спиной? - Ванька улыбнулся. – Ну так рассказывай.
Санька начал рассказывать, как он решил приколоться над Перовым, как они ходили покупать одежду и косметику, как причесывали парик и красили ему ногти, как с компанией шатались по разным барам и кафе, наконец, как он поцеловал Перова и как Перов уехал с его отцом.
- Зачем ты это сделал?
- Ну, как зачем? А как бы я еще нашел способ поцеловать его?
- А это было нужно? Я же тебе говорил – привязывай его к себе, но не привязывайся сам. А так ты скорее сам в него влюбишься. Вернее, уже влюбился – ревнуешь, по крайней мере, как обманутый в искренних чувствах.
- Скажи мне, что такого в этом Перове? Почему он так притягивает к себе? И почему тогда он был другим четыре года назад?
- Хм. Ты спрашиваешь у меня про человека, которого я никогда не знал. – Ванька
Читать далее...