"Сантехника Натали" - из окна автобуса прочитал я на вывеске. Интересно, однако, думалось мне, если, положим есть сантехник Степан, то почему бы не быть сантехнике Натали? Некоторая потуга на аристократичность, или просто по старой русской привычке не называть себя Наташей, Натальей, Натой, наконец, а непременно Натали! Так же, как и парикмахер Жан во времена оны был в быту цырульником Иваном. Так что я готов был пропустить вывеску мимо сознания, если бы не одно но.
У меня когда-то была знакомая Наталья, она торговала сантехникой. Вот же случай, думаю я, неужто?
Я врываюсь в магазин, весь такой летящий и трепетный, вижу - таки да, это она, ангел небесной кроткости и бесчисленных достоинств! Подлетаю к ней весь такой окрыленный, бормочу истово: "Я готов, о Натали, в порыве безумной страсти довести когда-то однажды начатое дело до конца - укусить тебя за талию, и укусить тебя за грудь, за мочку уха я готов тебя тоже укусить, но вот беда! Я снова где-то потерял свою вставную челюсть! "
"Вы, Марлезон, по-прежнему такой же рассеянный и неряха! Неужели, идя на свидание к даме нельзя было почистить ботинок и отряхнуть штанины от налипшей грязи?" - с укоризной молвила прекрасная Натали.
"Я пытался, честно, даже три раза, но увы, летать так и не научился," - отвечаю я прелестнице, и, в ответ на ее вопросительный взгляд, добавил: "иначе в вашем городе никак невозможно дойти от дома до автобусной остановки, не запачкав брюк!"
"Прочь, прочь, негодяй!" - возопила Натали, - "Не смейте так говорить о нашем городе!"
Грудь ее тяжело вздымалась, третий и четвертые подбородки нервически тряслись, а складки на бедрах напоминали мне волны цунами на в Тайланде в декабре 2004. Не по силе, а по возможным последствиям.
"Грубая, дикая вы женщина", - ответствовал я, - "так прощайте же навеки!"
Автобус медленно повернул на улицу Химиков и вывеска исчезла из виду. Как хорошо, что в моей жизни не было сантехники Натали, и не надо ни перед кем оправдываться за всякие пустяки. На остановке, возле дома, я вышел на тротуар, посмотрел на свои лаковые, безупречно чистые штиблеты, расправил крылья и полетел к дому. Внизу медленно брели по глинистым разводам одинокие прохожие.
Чудная афоризма Антон Палыча о том, что мы все местами лошади, вступила мне в голову в тот самый момент, когда я просовывал голову в хомут. Хомут - это мой новый экспириенс и, если уместно об этом говорить, челлендж. Разного цвета, запаха и вкуса таблетки, как мне подсказывает мое воспаленное эстетическое чувство, капельницы, внутримышечные и прочие инъекции порядком надоели всем не только в быту, но и в моей писанине.
Хомут - это ново, искристо и ярко, как сказал бы декадентский поэт Северянин, а ему в ответ виртуально бы Владимир Владимирович пробормотал: "Джек Лондон, деньги, любовь, страсть".
Я понимаю за то, что писать в бложике про свои болячки - это дикий монвентон и пфуй!, что-то вроде обсуждения геморроя вне специализированного сообщества, однако я это привожу исключительно в качестве критики существующего положения в здравоохранении и в качестве отмазки своей бездеятельности на ниве информирования общественности о Летчике Васильеве и ходе строительства новых летательных аппаратов в отдельно взятом городе Рязани.
Ничего, как говорится, не предвещало. Я, вернувшись из Рязани, писал презентацию по "Проекту 250", ибо текстовый вариант Летчик Васильев (tm) забраковал с формулировкой "слишком много умных букаф", "тот контингент не поймет, не прочтет и осудит" и т.д, и в том же плане. В этом смысле критика была конструктивной - нынче даже серьезные проекты руководству докладывают в форме комиксов, называется "презентация". Ну и я тоже пораскинул древесиной головного мозга и решил вербально-семантическую мухоморию перевести в визуальную форму с минимумом полезной информации по существу дела. Зато там много дежурных заклинаний типа ROI, TCO, волатильность, инновации, "актуальные мировые тренды" и просто гвоздь в гроб мировой закулисы: "импортозамещение". И вот у меня так все хорошо пошло, и плечо вроде не болит и драйв какой-то присутствует и, еще раз цитируя самого себя, повторяю: если есть пути в пропасть, то один из них - это самолюбование. И пропустил начало ЭТОГО.
Следом я взвыл болотной выпью и полез на стену, как водится в дурных романах. Дальше вы понимаете сами: доктор, внутривенно 250 мл со всякой дрянью; горсть серых, как перепел, таблеточек. Доктор нынче был мужчина, и добавил в прейскурант хомут.
И что вы таки себе думаете? Через два часа мне стали не нужны химпрепараты, я даже смог встать к станку гладильной доске и писать на планшете то, что вы сейчас видите. (Это к вопросу, почему этот хомут нельзя было рекомендовать три месяца назад?!?)
Проблема в двух вещах: слишком умный планшет, и слишком долго вставлять картиночки. (Это я сейчас демонстрирую отмазку). А показать есть что: очередной приезд китайской делегации, инновационный прибор для депарафинизации стеклоткани с целью повышения ее адгезионных свойств, и ход строительства собственно аэроплана , и фото с МАКСа и всякое такое. Это завтра, может послезавтра, но никак не позже понедельника.
И в заключение: Джек Лондон - мой любимый писатель.
По моему разумению, если вы в выходные решили внезапно потратить сколько-то денег, то лучшего способа, как поход на брахолку, что возле ж/д станции Удельная, я не вижу. Там непременно найдется какая-нибудь штучка, которой вам категорически не хватает. Душа ваша томилась в предвкушении чего-нибудь такого особенного, как например, ридикюль для похода в театр, к нему бинокль и все это годов этак сороковых. Там же незадорого можно подобрать шляпку того же периода, синий плюшевый жакет и, в общем-то, уже можно выходить в свет. Только мальнько подштопать, отстирать пятна крови и пришить перламутровую пуговицу. Я с трудом удержался от покупки галифе, френча оливкового цвета, потупеи и кобуры без маузера, и только исключительно из-за нехватки денег - сильно на прошлой неделе потратился, вы сами знаете почему. Хотя комбриговская фуражка мне оказалась очень к лицу, в особенности если в левой руке держать томик "Краткого курса ВКП(б)" 39 года издания. Вид вместе в кобурой получался внушительный, я бы даже скзал, завораживающий. Нэпманы сразу чуяли неладное и норовили забиться под кучки своего полусгнившего барахла. Бида-бида и пичалька.
[показать]
(вот это все я хотел купить)
[показать]
(и это тоже. "Методическое руководство к Букварю" 1936 и "Орфографический режим в начальной и средней школе" 1954 года издания - это просто крайне необходимые в повседневной жизни вещи. Я теперь спать не могу без "Сборника упражнений по правописанию" 1953 г.)
Впрочем это я отвлекся - я, собственно, про битву за урожай.
Некоторое время тому назад я, по своему обыкновению, возвращался от своего штатного психотерапевта, а по дороге, что купировать тлетворное влияние фрейдистской психоаналитики, купил чахлый росточек земляники - исключительно из жалости. Принес домой, думал, что подохнет. Но недели через две он стал вот таким. С испугу ли, с радости ли, но разродился одной ягодкой.
[показать]
А еще через полтора месяца - вот таким:
[показать]
Так что я теперь со своими фруктами и ягодами, чего и вам желаю.
Примула от каких-то непонятных флюктуаций начала цвести по второму кругу.
Нарциссы, как им и положено, скукожились и затаились до следующей весны. Гиацинты, правда, ещё не вмэрли, но готовятся ко сну. Появились ростки земляники, надеюсь получить в этом годе урожай. Хедера хеликс прёт, как на дрожжах, подоконник - тугой клубок листьев.
Решил прожечь жизнь и промотать остатки прошлой пенсии - те, что остались от покупки лекарств. Тут мне по блату нарисовали подходящий диагноз, да слегонца промахнулись - простым пирамидоном с кальцексом этое не лечится. Молодая врачиха еще, неопытная. То ли дело к.м.н Левашова - я её вспоминаю со слезами на глазах - настолько чуткая и понимающая женщина была. Теперь она в других палестинах, выписывает рецептики в платной клинике, а я-то по старинке в нашу богадельню хожу.
Да, ну вот. Решил покутить я тоись, в каком-нибудь богоугодном заведении, где незадорого подают на разлив и закусь какую-нито, желательно с наилучшим соотношением цена-качество, иначе говоря, чтоб не отравиться килькой. И нашел ведь - недалеко от Невского, как раз между Площадью Восстания и Адмиралтейской, я, как все помнят, часто там променадствую. Сижу так, лениво меню листаю, с понтом я что-то там заказать собираюсь, бланмаже какое-нибудь, но поймите меня правильно, нельзя же интеллигентному мужчине просто так ввалиться в предприятие общепита и с порога орать, что там принято в таких случаях. "Человек, водки!" или там "Гарсон, два по сто и огурец". Мы ж в Питере живем, чай не в Париже каком, не в Пырловке и не, прости господи, в Москве.
И вот, кстати, о культурных различиях. На одной странице того меню написано: "Кура с гречей", а на соседней - "Курица с гречкой". И цены, сами понимаете, разные. Видать, чтоб гости из Москвы чувствовали себя как дома.
Если кто не знает, то сообщаю. Построить самолет в нашем отечестве значительно легче, чем получить разрешение на нем летать. Я даже скажу, что построить самолет - это вообще плевое дело, посмотрите на фотографии. Полгода работы, несколько денег и вуаля. Главное чтоб желание было и сарайка какая-никакая.
Вообще наши регулирующие органы весьма однообразны. И, в частности, всем в министерстве транспорта было бы хорошо, чтоб над нашей страной самолеты не летали вообще. Всем было бы счастье. Но, как назло, они летают и требуют внимания. Я тут между делом поинтересовался, во что обходятся эксперименты по постройке ВС своими руками - слегка упал духом. Но это я. Я - это не пилот Васильев Вячеслав!
Изготовлено было таких самолетиков две штуки. И они уже летают.
А тут уже все мастера в сборе и наличиствует бортовой номер аэроплана.
Но так дальше жить нельязя, - резюмировал Вячеслав Васильев, и начал думать думу, - так заканчивалась первая из историй про лётчика Вячеслава Васильева.
Это же фразой она и продолжается.
Для начала, конечно пришлось вразумительно объяснить свой молодой жене, за какими такими кренделями он садился в Пырловке и, наверняка, бегал в Марьино? Чем таким там сладким намазано, что надо было садиться и тратить дорогостоящий бензин на лужайку возле тех деревень? Маловразумительные объяснения про GPS, Колю-авиатехника и прочее - в зачёт не принимались и отметались как несущественные. Пришлось Вячеславу Васильеву расссказать, что приспичило ему по самое не могу, и не было другого способа на сделать пи-пи в штаны. Сразу было видно, что Вячеславу крайне стыдно в этом сознаваться, что если бы не утренний кофе и не треклятый Коля-авиатехник, он был бы дома давным давно и вообще.
Под "вообще" тут понималась бесконечная любовь Вячеслава Васильева к его жене и категорическое отрицание существования иных женщин кроме неё и т.д. и т.п., ну понятно, что все мужики, однозначно лжецы и бабники. Все, кроме него. Да. На том и стоим!
Однако перерасход бензина больно-пребольно ударял по карману - АН-2, скажем пррямо, не тот самолет, который годится для частных полетов из Серафимовича в Рязань, тем более порожняком. Не экономический это самолет, и тут ничего нельзя поделать. Кроме одного - заменить самолет.
И тут, - прошу обратить внимание, мы видим молнию, пронзающую моск гражданина Васильева. Молния было в тот момент простая, как тележная колесо: если гора не идет к Магомету, то надо сделать свой самолет.
Засучил Вячеслав Васильев рукава, привлек соучастников, единомышленников, собутыльников и подельников, включили они коллективный разум и начали.
Сарай, к слову, Вячеславу достался вместе с Ан-2.
Однажды мой товарищ, подельник и собутыльник Васильев Вячеслав летел из пункта А в пункт Б.
Нет, не как фанера над парижем, а вполне себе на самолете. Что самое главное, он же тем самолетом и рулил. Он вообще-то после всех своих житейских пертурбаций, продал свой баркас сейнер и купил самолет. Как-то вот так его судьба двигала, от нар в нашей казарме до подвигов на ниве разной степени успешности бизнесов. Их, если мне склероз не изменяет, было штук шесть, и не все из них были провальными. От некоторых его отлучила его первая жена, от некоторых он сам отказался - как он сказал, стало скучно заседать с совете директоров, а потом он утолил свою страсть к небу. То есть окончательно стал пилотом, дескать, сейнер - это для него мелко, а БМРТ - не по карману. ТУ-95 ему тоже не продали, говорили рылом не вышел, пришлось купить АН-2. Не Су-27, конечно, но для сельской местности сойдет.
Ну вот, летел, он значить себе, летел, и уподобился тем самым, которые вместо того, чтобы смотреть на дорогу, начинают фотографировать красивые виды, пролетающие под крылом самолета. Бабы там голые в речке купаются, телята на лугу резвятся и всякая такая рязанская пастораль и благолепие. Ну и довыёживался. Чует, что что-то не так. Не тот грунт земли под ним, и пейзажи подозрительные. Надо сказать, на мой непросвещенный взгляд, с воздуха Рязанщина удивительно однообразна. Типа как Кара-Кум. Все деревни вдоль Оки - как под копирку: улица, два ряда домов, девки голые в речке купаются, иногда маковки церквей блестят.
Вроде бы не время, а так - достать чернил бы.
По поводу пожарной машины. Вспомнилось тут по случаю, как раз про тех, кто тушил те склады, из которых я спас дегтярное мыло и одеколон. И прочие хозяйственные мелочи.
Однажды, на заре перестройки и начала разгула частной собственности, в наших краях появился иностранец. В рамках культурного обмена и для поощрения роста национального самосознания аборигенов. По-русски это словосочетание обозначает, что швед приехал в нашу глухомань для нелицензированной охоты, и заодно выполнить кое-какие поручения "Института развития демократии". Про поручения он забыл на третий день беспробудной пьянки, в результате которой сгорело четыре чума принимающей стороны. Принимающая сторона там же, рядом с неостывшим пепелищем, посетовала, что, дескать, никак власти не наладят нормальную пожарную охрану стойбища. Вот, дескать, раньше хоть рында на околице висела - в виде тронутого ржавчиной рельса, в которую звонили 01, заодно созывали соседей погреться у огонька и прибарахлиться по случаю. Потом, как водится, устраивали поминки по безвременно ушедшим и праздник по поводу того, что не всё стойбище сгорело дотла. Швед все эти откровения на похмельную голову понял по-своему - ну-у-у, там имели место сложности перевода местных идиоматических выражений, а также общее бодрое состояние местного населения, которое, несмотря на некоторые текущие трудности, успело опохмелиться. В общем, иностранный агент увез домой шкуру неубитого им медведя, а взамен, в знак благодарности что остался жив, прислал новенькую, сияющую никелем и ярко-алым лаком пожарную машину, размером примерно с МАЗ-543 и примерно теми же характеристиками - как оказалось мощность её была такова, что впору бы работать гидромонитором на размыве золотоносных пород в горах Верхоянья.
Когда машину сгружали с баржи, всё население нашего богоспасаемого посёлка сбежалось смотреть заокеанское чудо, районные власти жадно потирали руки в надежде, но напрасно - в накладных ясно и трагически недвусмысленно указывался получатель - Иван N. Иван отогнал - с помощью доброхотов, разумеется, машину поближе к дому и позвал гостей обмыть новое приобретение, так удачно совпавшее с похоронами любимой лайки.
Через некоторое время в райцентре случилось подлинно Народное Бедствие - горел винно-водочный магазин. Пока искали того, кто ответит за всё, Иван ехал как раз в ту сторону, с целью принудить кого-нибудь покататься на красивой машине и тем самым сшибить на выпивку. А тут такой подходящий случай! Он сказал "Ага!" и немедля приступил к делу.
Первым делом мощным напором воды он снёс киоск с надписью "Союзпечать" вместе с продавщицей и содержимым, который улетел метров на триста вдоль улицы Ленина. Следом за ларьком в том же направлении и с той же скоростью улетел милицейский уазик и человек пятнадцать зевак. Начинающий пожарный выбил все окна в районной библиотеке и гастрономе, снес крышу райотдела милиции. Сам райотел выстоял - благодаря мужеству защитников, всегда готовых отразить непрошенный террористический акт, и, в гораздо большей степени тому, что здание было построено в 1732 году. Купец, который строил дом, был человек основательный, и использовал для возведения клети полуметрового диаметра лиственницу шестилетней выдержки, рубленную в "ласточкин хвост". Я подозреваю, что это здание простоит ещё лет двести, да хранит его господь.
Струя вихляла как у молодого бычка, не разбирая, кто прав, а кто виноват в бедственном положении государственной пожарной охраны. Наконец Иван совладал с непослушной водяной пушкой и направил её в сторону пожара. Полетели в далёкое прошлое крыша, окна, брёвна и крыльцо. Пожар кончился сам собой, вместе с магазином. Вощщем, руины здания кулюторного проведения активного досуга Ивану местные жители не простили. Народный сход решил преступника публично осудить и заклеймить, а машину реквизировать под нужды местного пожарного депо, благо последний пожарный ГАЗ-51 с места стронуться уже не мог.
Впрочем, тяжелая карма импортного авто продолжала существовать сама по себе. На каждом выезде по вызову, в результате обстрела жилфонда из водяной пушки случались руины, тяжкие телесные у местного люда и вообще, лучше бы этого исчадия не было вообще, пусть посёлок сгорел бы совсем синим пламенем сам, чем был бы разрушен.
И вот загорелись склады. Понимающий, что может случиться со складами ещё не горящими, на защиту народной собственности встал грудью сам Председатель РайПО. "Нет! Нет!!!" - кричал он, но впавший в раж начальник пождепо уже ничего не видел и не слышал. Его манила огненная стихия, а также пока ещё не обработанные его техникой кособокие склады. Я-то в тот день задами всё-таки выбрался из этого праздника жизни, только синяк на всю спину от прилетевшего бревна месяц болел. А так все ничего, дотащил до дома все натасканное непосильным трудом. У нас ведь как заведено - всё в дом, ничего мимо
После вчерашнего потного до изумления вечера... То есть, говоря простонародным языком, я сегодня с утра решил, что надо бы вымыть голову после вчерашнего. Вчерашнее было грязным, пыльным и всякое такое, и потным. Отчего мои кудри (цвет по каталогу "Шварцкопф" - номер 665) потеряли свою природную красоту и превратились в полное непотребство. Более того, я даже понимаю, что не будь вчерашнего вчера, голову всё равно надо мыть.
Для мытья головы, я, верный своим принципам, сегодня использую мыло "Дегтярное" по ГОСТ 28546-90, поскольку его тоже, помимо одеколона "О'Жён", которого, как всем известно, у меня в кладовке навалом, тоже надо куда-то использовать. Всё это великолепие было мной приобретено в те далёкие годы, когда пожар на холодных складах РайПО считался ЧП районного масштаба. Пока горел левый край склада, с правого угла я успел кое-что погрузить на сани, в том числе и дегтярного мыла пару ящиков, и остального так, по мелочи. Из тех, кто помнит дефицит мыла в конце восьмидесятых, не все дожили до сегодняшнего дня, так оставшимся я напоминаю - будьте бдительны. Я, естественно, в тот год не прекращал, как некоторые, исправлять гигиенические процедуры в полном объёме, и даже кое-что отложил на чёрный день.
Так вот, вдогонку. Мне тот раз не повезло. В смысле, с местом пожара. В том же году горела аптека и некоторые смелые до безрассудства люди ворвались в грозящее рухнуть горящее здание и выкатили оттуда двухсотлитровую бочку медицинского спирта. Я в тот день чувствовал себя мелким Альхеном, но утешал себя тем, что спирт - это бренное, сиюминутное и быстро кончится, а мыло вечно. В конечном итоге я оказался прав. Всё что недогорело на складах РайПО, списали оптом, а за бочкой спирта лично зав райздравотделом гонялся по всему посёлку и, когда накрыл шайку грабителей, блатхату брал штурмом лично начальник райотдела милиции. Несмотря даже на то, что аптека сгрела дотла, а склады - всего лишь наполовину. Но это я так, в порядке воспоминаний.
Вот сегодня тоже, да. Вышел в лифт, как порядочный, после помывки, потряхиваю гривой своих великолепных волос, распространяя здоровый дух горелой берёзовой рощи, а там такая вся из себя фифа. Нос морщит, будто я не исконно русским духом благоухаю, а только что вышел из ночлежки при отделе соцзащиты нашего раёна. Когда из ночлежки выходишь - воняешь совсем по другому, а эта-то что понимает в реалиях нашей непростой жизни? Я ить тоже начал морщить нос, потому что да дамочка вылила на себя поддельных польских духов поллитра и воняет хуже, чем даже я. Такие они все гадкие, эти дамочки, и паркуются как попало.
Ну и в качестве позитива на сон грядущий. То, что указано в заголовке, ТУ 9337-001-52744247-00 - это технические условия на фирменный берёзовый дёготь, при помощи которого "Невская Косметика" выпускает дегтярное мыло. Будьте бдительны, опасайтесь подделок!
Мне сегодня к врачу надо было съездить. Ну, вы понимаете, пусть обследует меня, найдет подходящую моему возрасту болячку, не сильно заразную, а я полечусь. Поддержу, так сказать, отечественного производителя всякой полезной фармакопеи. Аспиринчику там куплю, пирамидончику и прочего. Так, чтоб незадорого, и чтоб не сильно себе навредить. Чтоб скорую, в общем, не пришлось вызывать.
Ну вот, к врачу - это серьёзно, это требует особой тщательности в одежде. Побрился, значится я, надел свой кримпленовый, почти неношенный костюм. Чёрный, парадный, я его в Риге в семдесят шестом покупал, аккурат на свадьбу Эдика Сулейманова, так что он у меня совсем новый, пережил всего две свадьбы, а так я его и не надевал почти. Ну изредка, конечно, и то, по особо торжественным случаям, вот, как например нынче, к врачу. Или финскую визу выбивать.
Наодеколонился "Шипром", как все помнят, я его покупал в восемдесят пятом, как Горбачов объявил о всеобщей трезвости, так я и сразу и затарился, как чувствовал. Весь выпить не удалось, кое-что осталось, а потом у него срок годности вышел, я его ноне пить опасаюсь, как бы не отравиться. Только наружное применение по торжественным дням, к примеру вот если к врачу, или в кино. Перед кином я обычно для бодрости закидываюсь портвешком, так что "Шишкин лес" тут весьма кстати, запах перегара перебивает. "Шишкин лес" я покупал на юбилей отцу, кто помнит, я ещё когда с финнами за визу бодался, его пользовал. Из-за него, видать, визу и не дали. Не, потом дали, конечно, но в тот раз - нет. Но это так, к слову.
Эдик Сулейманов в то время женился на потомственной, в третьем поколении рижанке. Это по тем временам было круто, я ему в некотором роде завидовал. Не факту женитьбы, а то что на рижанке. Потом, когда я узнал, что у меня пол-Риги в родне, завидовать перестал, но с роднёй все равно не срослось, они по-русски не копенгаген, а я латышский и вовсе на уровне "здрассти, два пива, пожалста, девочки-пойдем-полюбуемся на звёзды". Этого в быту хватало, чтобы удовлетворять базовые потребности курсантского организма, а потом и вовсе стало ни к чему. Родня тоже меня не спешит привечать, потому что они по-русски не бельмеса, и тэдэ-и-тэпэ, а ещё, наверняка боятся, что я начну претендовать на останки прадедовского хутора под Вентспилсом. Они-то его втихаря приватизировали восстановили историческую несправедливость и продали немецким агробаронам, деньги пропили, а теперь боятся моего справедливого возмездия.
Что-то я отвлёкся.
Костюм, значит, я надел, ботинки ваксой наскипидарил до синих искр. У нас в селе, ежели выходили куда на люди - суров был дядька, царствие ему небесное, и я ему по сей день благодарен, что с малолетства приучил, - надо чтоб рубашечка и костюмчик были отглаженные, ботинки начищены и вообще комильфо. Это так по улице можно было в сатиновых трусах и босиком в чижа гонять, а в город - ни-ни. Всё должно быть именно так, и никак иначе. Даже если и за хлебом, или там на почту. И не приведь господь, к врачу. К врачу это очень серьёзно. А то потом будут люди пальцем показывать, по углам шептаться, что, дескать, Пётр Андреич, даром что директор лесхоза, а вся детвора его, как оборванцы живут, и без понятия, как в люди выходить надо. Это на селе, кто понимает, равносильно строгому выговору в личное дело и пропесочке по партийной линии.
Ну вот, к доктору я сходил. Зря что ли государство даёт малоимущим, вроде меня, медстраховку? Надо её пользовать, когда есть возможность. Душевная женщина, мой дохтур, к.м.н, зам главврача. До сих помнит меня, ещё с тех пор, как мне из кишочков лишнее вырезали. Я ей и говорю, вы найдите у меня какую-нибудь болезнь, а я её полечу, под вашим чутким руководством. Что потом, ясно дело, скорую не вызывать от передозировки - аспирина, как я уже говорил, пирамидона и прочего, что по бесплатному рецепту можно нынче взять. Я еще от пенсии кое-что откладывал, как раз на такой случай. Понимать надо, такое только раз в году и бывает. И тот же пирамидон, если по большому счёту, мне от отца достался, он ничего кроме него не употреблял, помимо кальцекса и водки. Так что семейные традиции у нас крепкие, с уверенностью в завтрашнем дне, пирамидону и кальцексу у нас в кладовке еще хватит и на следующий курс лечения.
Так что вся эта неделя у меня проходит под знаком Гиппократа. С чашей и змеёй, в коромысло их растудыть - и, если б не страховка, к врачу бы не пошёл. Но надо.
А речь, в общем-то, не про это. А про кримпленовый костюм, если кто не понял.
Во время оно, во глубине моего беззастенчивого детства, сушёную чернику мы покупали в аптеке. В таких небольших картонных коробочках она продавалась. Уж не знаю, от каких болезней её прописывали врачи, а фармацевты в то светлое время ещё не имели привычки писать на коробках завлекательные надписи для малограмотных - типа "от запоров", "от головы", "от нервов", "от печени" и прочее, хотя в быту таблетки малограмотными крестьянками так и классифицировались. От простуды, к примеру, ежели произнести "феноксиметилпеннициллин" не было никакой возможности.
Сейчас же сушёную чернику я покупаю на рынке, на развес, килограммами. И даже знаю для чего она. Не поверите - от головы.
Оливье - это он или оно?
Вот, к примеру, салат оливье - это, однозначно, "он", а просто оливье, это как?
Наверное, всё-таки "оно". Ещё лучше - "она". Итальянка или испанка в юбке колоколом, платке в ярко-красными розами и бесстыжими глазами.
И как после этого говорить, что Оливье Мадейра дель Коста Рика - он? У меня язык не поворачивается. Особенно после вчерашнего тазика, эмалированного, литров на пять, с той самой оливье.
День языческого почитания Карачуна (второе имя Чернобога) приходится на день зимнего солнцеворота - самый короткий день в году и один из самых холодных дней зимы. Считалось, что в этот день берет свою власть грозный Карачун - божество смерти, подземный бог, повелевающий морозами, злой дух.
В Жертвенник, по моим многолетним наблюдениям, в этот преславный день нужно выкладывать кровь чёрного петуха и прогорклый бараний жир. На подоконниках выставлять горящие свечи из воска.
Мужчину, встретившего в этот день Карачуна непременно ждут цветы, оркестр и внезапно понаехавшие родственники. Женщинам в этот день выходить из дома не рекомендуется, ежели, конечно, не желают пропасть навсегда.
Гадания в этот день - на бараньей лопатке и годовых кольцах.
Я, кажется об этом уже напоминал. Но всё равно! Туманище вселяет трепет в неокрепшие души.
Трудящиеся трудились и попросили меня написать. Вот пешу, чего же боле?
Наконец-то благодарные читатели дождались и второй книги известного русскоязычного автора Драбадана.
Когда ко мне обратились представители Общества Ветеранов Имперских ВКС с просьбой написать цикл статей на основе литературной обработки сохранившихся мемуаров и архивов семнадцатой десантно-штурмовой дивизии, я был несколько обескуражен. По моим тогдашним понятиям это было примерно то же самое, что написать литературное произведение про янычар, используя в качестве первоисточника наскальные надписи в Каппадокии, свидетельства очевидцев и небесные знамения. Иначе говоря, попахивало весьма и весьма крупным розыгрышем, если не очередной попыткой моих заклятых друзей выставить меня дураком.
Однако предложенный аванс, точнее, та сумма в качестве аванса, которую, не торгуясь, выложили ветераны, сломила мое слабое сопротивление и погасила остатки осторожности. Совесть еще раз успокоили обещанием провезти по местам боевой славы семнадцатой дивизии и, в заключение, дали прочитать мемуары Ургут Хазанга, обер-экзекутора одного из подразделений ВКС.
Задача, в общем-то, ставилась заказчиком весьма скромная: подобно скальду, поэтическим, ярким языком описать суровые будни десантников, романтизировать, с целью патриотического воспитания подрастающего поколения, тяготы и лишения военной службы, на примере семнадцатой дивизии показать непростой процесс принесения света цивилизации отсталым мирам. Дело показалась мне вполне по силам.
Работа шла легко, статьи были подготовлены, но ровно до того момента, пока я не попытался опубликовать их. Мне отказали все: и «Наука и жизнь», и «Аргументы и факты», потом пошли отказы от «Секретных материалов» и журнала «Уфолог». Когда же от публикации отказались «Оракул», «СПИД-инфо» и «Аномальные Новости», пришлось призадуматься о роли мировой закулисы в деле замалчивания имперских достижений.
Меня держали за шарлатана и искателя дешевых сенсаций, это метод такой, всех свидетелей непознанного высмеивать и выставлять правдоискателем с ярко выраженными признаками навязчивых состояний. Тогда ваш покорный слуга понял, что надо идти, как завещали классики, другим путем. Так, чтоб наверняка мировая закулиса не догадалась о чем речь. Да, действительно, начинать пришлось настолько издалека, что даже те, которые знали что к чему, выражали мне свое недоумение. Вы, конечно же, поняли, что я решил написать о приключениях некого нашего современника в ином мире, иносказательно, конечно же, изобразить его знакомство с историей ВКС.
Позже, конечно же, появились претензии собственно Ветеранов, что, дескать, я принизил роль Империи, недостаточно явно указал на руководящую роль Имперского Совета в деле посева цивилизации на окраинных мирах. Апогеем наших разногласий со спонсорами стал упрек одного уважаемого космодесантника, что я недостаточно ярко показал героические будни семнадцатой дивизии, и, попросту говоря, не воспел надлежащим образом мужество и отвагу именно Ургут Хазанга. Как всей дивизии вообще, так и обер-экзекутора в частности, как наиболее яркого и типичного представителя того поколения воинов, что привили ростки культуры в диких землях. Ну и дифирамбы в адрес командования ВКС тоже были недостаточно выразительны.
Так что я подумал немного и отказался получать деньги за слишком вольную трактовку событий того периода. У нас, людей старой закваски, остались еще кое-какие ориентиры в жизни, неподвластные звону злата. Попросту говоря, расплевался с заказчиком, этим гномам вернул три рубля авансу, и написал то, что считал нужным. Треть из ранее написанного была выброшена, и вместо нее дописано еще две трети всякой всячины. Сообразно моим представлениям о том, что может быть написано по-человечьи, ну пусть хоть и не для читателей, так для себя лично, с красивым букетом скрытых аллюзий и ненавязчивых реминисценций.
Так что, прочитав вторую книгу из цикла «Ворон», вы зададите себе вопрос: «А причем здесь Ургут Хазанг?» - и будете правы.
Ниразу не виденное! Вышла, наконец, моя книжонка под псевдонимом.
Думаешь, что благодаря своим незаурядным умственным способностям все предусмотрел… Но оказывается, что тебя уже ждали и лишь тебе готовы передать дар, который очень пригодится в неведомом жестоком мире, где ты либо раб, либо господин и где тебе подчиняются волчьи стаи, а воронье следует за тобой, собирая кровавую жатву…
А теперь разбирайся, что тут за страна, в которую ты так глупо провалился, что здесь за нравы и чем снискать хлеб насущный. Откуда в средневековом Харкадаре на рынках взялись вискозные ткани, у ремесленников в ходу синтетические красители и где высокородные покупают тяжёлые наркотики. Тут ещё и люди, именующие себя комиссарами, требуют всё отнять у богатых и поделить. Значит, существует проход в современный мир! Где он?!