Помнишь, яростный ветер, сухие дрова? Ах, какой окаянной была голова. Ты был старше меня на всю добрую сотню тетрадей…
Неожиданно встретила двух людей. Очень разных и притягательных. Илья и Митя, Митя и Илья.
Илья. Наполовину тувинец. Кот Мангыз. Ледяные настороженные глаза и огненная улыбка. От него дрожали колени.
Митя. Теплый человечек. Глаза, как у щенка, который потерялся. Замечательные песни и музыка. Он подсадил лагерь на песни группы «Мультфильмы». «Зря мы с тобой сцепились, как Брэд Пит и Брюс Уиллис. Но – это любовь»….
Митя – голос.
Илья – взгляд. Не знаю, может, только меня он завораживал. По крайней мере, мне никто не говорил о похожем. Совершенно ледяные глаза. Он кидал взгляд, как бросают гранату, и ты ее ловишь, ловишь, не думая о том, чем это обернется.
Если он смотрит в спину – это осязаемо. Лопатками чувствуешь, как прицел.
Смотрит он наскоком. На тебя-за тебя-в сторону-наверх.
С ним было здорово лежать в траве вечером, провожать Солнце, смотреть, как растут тени. Видеть Млечный Путь, ловить падающие звезды. Потягивать сухое вино.
Он научил меня по-новому видеть. Видеть все то, на что я привыкла смотреть своим обычным зрением, в своем фокусе и ракурсе. Неожиданно.
Он рассказывал о шаманах, Туве, табунах коней.
Очень жесткий. Жестокий. Но трогающий.
Илья-взгляд.
Митя-голос. Другой. Совсем другой. По-другому видел, пел, молчал.
Говорил другие слова.
Митя. Как колокольчик. Ми-тя…
«Море, лизни язык мне солью. Умой меня даже собою…»

«На полюсах жили он и она.
У нее было лето, у него – весна
И, когда они уснули, понятно стало всем
Что они из разных планетарных систем»

Мне нравилось работать в одиночку. Всех увозят в лагерь мыться-кормиться, а ты стоишь в своей яме и делаешь свое любимое дело. Дело, важнее которого, кажется, и нет. Любимое дело.
Одним жарким днем чистила дромос (вход-коридор в могильную яму). Когда-то его завалили бревнами, потом подожгли и быстро забросалди землей. Так что большая часть бревен догореть не успела и прекрасно сохранилась.
Перед самым входом – два огромных деревянных куска. Хлипкие, но очень яркие.
Кисть-нож-лопата, кисть-нож.
В углах скапливается тень и прохлада. Там и ямы от столбов. Устанешь, запаришься – можно забиться в этот темный угол, закурить и рассматривть, как где-то высоко виден кусочек голубого неба, а на нем – белые облака-барашки.

Необыкновенное погребение 15 кургана.
Могила татуировщицы. Аналогов – нет. Кроме Пазырыка, но он на Алтае, где вечная мерзлота и отличные погодные условия для сохранния тел, кожи и покровов.
А здесь – костяк женщины и полный набор. Костяная ложечка, каменная палитра для ратсирания краски (на радость ЦАИ – с остатками краски), кожаный мешочек с целыми завязками, в котором прячется острая игла. Хоть сейчас начинай колоть.
Мешочек меня удивил. Мало того, что сохранность отличная. Так и внутри – семена. Наверняка конопли. Вроде обезболиваюшго средства. Пропитка мешочка - скорее, растительный яд. Поэтому и на ощупь кожа кажется продубленной до полукаменного состояния.


На зачистке выглянул череп. Слой за слоем ножом снимали землю, и вот она – молодая женщина, наверняка красавица при жизни. Хотя прекрасной она была и после смерти. Женщина явно не простая, судя по количеству золотых украшений (серьги, браслет. Кольцо огромного размера на правой руке. Ощущение, что кольцо было ритуальным, иначе как при таких тонких пальцах она смогла бы его носить? Потеряла бы в первые сутки. Только если болтиком прикрутить ))).
Странные руки у нее були. Плохо развита мускулатура плечевой части (руками мало размахивала, как сказал наш полковой сын Тема), зато локтевым суставам позавидует здоровый мужик. Наверное, при жизни была кожемякой. Выделка кож как раз дает нагрузку именно на эту часть руки.
Браслет бронзовый в два оборота. Жаль, что от тяжести да старости эти два оборота спаялись намертво. Хотя какое намертво, сыпется, если взять в руки.
Когда череп стал отчетливо виден, что-то в нем показалось неправильным. Бывает такое, смотрешь и чувствуешь, что что-то здесь не так, но что – остается загадкой. И смотришь, как баран, и силишься понять, что же тебя здесь так зацепило…
У обычных людей череп (при взгляде сверху) разделен на три части: лобная доля и два полушария. То есть как бы два шва на кости – вертикальный и горизонтальный. Лобовая кость целая.Одним куском.
А здесь – череп составной. Смотрела, смотрела…. Первое ощущение – что две тысячи лет назад ей сделали трепанацию. Потом – что кто-то из студентов заехал лопатой, но череп почему-то не расколол, а оставил след.
И только потом – вспомнила.
У некоторых людей (человек пять на пять сотен) череп состоит из четырех частей. Два полушария, плюс лобовая кость…. Разделенная на две части. То есть череп разделн на двумя ровными швами на четыре части!
Это не аномалия. Но как странно смотреть…
Такой вот она была необычной, наша женщина, похороненная рядом с могильной ямой.

Копали шамана.
Говорят о том, что приметы, связанные со вскрытием могил, - не более чем бабаские предрассудки и россказни на ночь. Поневоле начинаешь верить в обратное.
Когда вскрыли погребение, начался дождь. Из ниоткуда. Дождь-проливень, с градинами величиной с яйцо перепелки. Тучи сгустились за минут двадцать на совершенно чистом небе.
Может, шаман был против раскрытия его последнего пристанища.
А может, капризы природы.
Но совпадений не может быть так много.

пора и мне отчаливать.
в лазоревые степи.
курган, звезды, ковыль.
наконец-то.

кажется, что где-то за строкой "адресат" есть большой костер. а в него падают мои письма. падают и сгорают.
а ты - истопник. ты вытряхиваешь над ним огромные мешки. шуршащие, коричневые. и летят из них белые квадратики.
кормишь костер ими. и греешься. и потираешь руки над языками пламени.
а я - я пишу тебе письма, надеясь на милость огня

"и я буду прежним. нежным, немного манежным. и, значит, все в порядке! недописанные стихи в тетрадке"...
встретился удивительный человек. имя ему - Рэм, или Рама. с хриплым голосом, горьким, как полынь. терпким.
удивительный. и песни - удивительны. у Саши Васильева они падают на язык, как орехи. у Рэма - рождаются. прямо где-то в глубине.
кажется., что каждая песня - про тебя, о тебе. твоя.
"мать-река, подставь мне плечо..."
он мог бы собирать стадионы и концертные залы, если бы захотел.
" и мы придем к Колумбийским берегам".
Великим он уже стал.
необязательно быть великим для всех.
если ты велик для нескольких - это уже многое. и этого хватит.

самые простые мантры - Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе/ Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе.
Шридхар Свами, великий вайшнав и учитель, говорит: «Произнося чистый звук Махамантры, человек соприкасается с самой причиной всего сущего".
слова - это не только вбивание звука человеческого голоса в окружающую пустоту. что-то вне моего понимания.
для меня каждое слово ценно. я могу только догадываться, что стоит за каждым из них.
хотя - верно ли я трактую их значения?
и назначения.
-
интересно, как коты называют друг друга между собой. может, совсем и не котами. скорее всего так. а мы знаем лишь одно нарицательное им.

вайме
как же тяжело перестроиться обратно, на волну душного города.
знаете, что самое радующее на Груше? улыбки людей.
ты идешь по улице любого города. навстречу - толпы и отдельные особи. у многих лица словно измазаны клеем - так намертво прикипает к ним неизменная офисная улыбка клерков, секретарей и менеджеров по работе с клиентами. под вечер их оскал сьезжает к одному уху. или к другому. этакие театральные маски - половины рта искажена плачем.
а здесь совсем другое. идешь мимо чужих палаток-домиков,и тебе кричат "привет"! чужие и совсем неизвестные люди просто улыбаются, подходят к твоему костру в сумерках. оказывается, так просто - поделить огонь. у меня его не убудет. но так же драгоценно, как преломить хлеб.
маленький остров радости. может, все эти люди в своих городах совсем другие,кто-то зол, может, жесток, заносчив до безысходности, да и просто равнодушен. только там они были счастливы. там были счастливы мы. и хотелось поделиться этим со всем миром.
настоящее счастье - оно ведь всгда беспричинно.

завтра на трассу. трасса на Грушу.
надо чаще менять места обитания. тут немного, там чуть-чуть....
палатка и спальник, большой рюкзак, ветер в лицо. здорово.
лица знакомых и незнакомых, музыка, любимый город навстречу.
ну что? поехали?

рабочее.
акцию провели: "Раскрась город".
как не хватает красок в моем родном городе. серый бетон, старые кирпичые хрущевские дома. стены и мосты.
но есть все-таки некая прелесть в этой серости. гулкие звуки и яркие пятна на бесцветном.
просто и логично.
как писали в какой-то газете, "провинциальная столица".
есть какая-то законченность. но нет точки. город ждет продолжения. можно добавлять и додумывать.
если каждый оставит свой след, свое яркое пятно - синее, лиловое или оранжевое, он рацветет. и ни на йоту не станет хуже.
давайте раскрашивать город в свои тона!

а небесные ангелы били в свои тамтамы, звали дух Боба Марли. который сидел на третьем от земли облаке, курил трубку.
он думал об ангелах, бьющих в свои тамтамы.
шел дождь.

как время бежит!...
только-только весна начиналась - и раз, уже лето. листья выросли, как зайцы.
и дожди начались.
самая моя погода. притихшее небо и легкий ветер.

Черешню
Мы ели в стеклянной банке
Лето стонало и било копытом
Красились мокрые спины лучами
Мы спорили. Были чуть лучше, чем были.

Прокисшие дни, как по нотам, по крышам.
И запахи вдаль убегают пугливо.
И столбики дыма все выше и выше
И мы на натянутой нитке повисли


Те, два чердака, хоть в Москве, хоть в Париже
Так плотно пропахли осенней пылью
И голуби хлопают в белые крылья
А иы - мы все ближе, и ближе, и ближе...

а сегодня мне подарили дождь. ну, вы знаете, такой настоящий, летний дождь, когда солнце улыбается сквозь слезы, когда шепот бежит по верхушкам деревьев, когда небо меняется в лице. мне подарили его - несмелый, с привкусом будущего. как чей-то давний поцелуй.
пусть хмурятся чужие лица. пусть кто-то прячется под звенящими карнизами, а собаки поджимают мокрые хвосты. я-то знаю: этот дождь - мой. для меня одной.
потому что нас никогда не было.

... я - живу. я выбираю. между жизнью и тобой"

" я хотел бы подарить тебе песню. но сегодня - это вряд ли возможно....
да и слов таких не знаю чудесных..."
он волнами выплывает из печали. чуть приподнимет голову и ныряет обратно. сам. что смотреть наверху?...
боль и сила неразрывны. боль рождает мысли. без нее человек полон и достаточен. а сила перетекающа.
сильный он, розенбаум. очень сильный. преклоняюсь.

и чайка пыльная спит на стекле
и кто-то входит в трехгранник ворот
и листья падают в чай ко мне.
забытый на зиму северный порт.

заблудших улиц Голгофы душа
святою водой да по стенкам вниз.
хмель-захорон и иван-трава
зеленый чай. мой пустой карниз.

мой сахарный взгляд. посторонний жест.
стаканов глотки из заснеженных рук
и скрипнет от ветра закрытая дверь
и ставни слепцами взглянут на юг.

где чайка пыльная спит на стекле
где кто-то входит в трехгранник ворот
где листья падают в чай ко мне.
забытое. мой минорный аккорд.

было - небо
седые боги
и ангелы шли вперед.
пикой построившись,
заоблачны вои
на штурм взяли пару высот.
теплый осколочек
уголек тлеет
в печке немого царя.
А позже, когда-то,
у стен Вавилона
в небо возьмут и меня.