Вчера на светском мероприятии встретился со старыми знакомыми.

Старый Знакомый №1 стал похож на Ленина. Спросил меня, можно ли меня называть "господин редактор", и посмотрел с хитроватым прищуром. Кстати, приехал из Мюнхена, в неопломбированном самолете.
Старый Знакомый №2 обещал налить коньяку, но ушел куда-то, и пришлось мне самому выкручиваться.
Старый Знакомый №3 меня не узнал, но сказал, что это ничего.
Старый Знакомый №4, приехавший из Израиля, приветствовал меня радостно, но я его не узнал. Он уверял меня, что познакомился со мной 2 года назад на дне рождения Старого Знакомого №3, а на самом деле я и не был там, а познакомились мы с ним 15 лет назад в очереди на молочную кухню в Нагатинском Затоне.
Старый Знакомый №5 был скован и необщителен по причинам личного характера. Кстати, он и привел с собой Старого Знакомого №4, предварительно вежливо спросив по телефону у нашего общего друга — хозяина мероприятия: "Можно мне привести с собой еврея?"
И лишь Старый Знакомый №6 был приветлив и дружелюбен, как всегда. Имя его — Badlink

А за окнами шел жуткий дождь. Добравшись до человечьего жилья, уснул при попытке посмотреть "Кофе и сигареты" (а фильм вроде надо смотреть, судя по первым кадрам), и лишь в 3 часа ночи был перевернут головой в нужную сторону. Но стоит ли об этом писать?

Я сегодня дал взятку менту. Как по-детски он радовался и как чистосердечно взялся мне помочь!
(Это была скромная сумма денег и бутылка испанского хереса).

В этой странной местности, где мы с вами живем, порядочный человек просто не может не делать следующих интересных дел:

— Оскорблять честь и достоинство президента

— Подрывать обороноспособность страны, порочить ее Вооруженные Силы

— Препятствовать деятельности правоохранительных органов

— Подстрекать население к гражданскому неповиновению и массовым беспорядкам

— Оказывать всемерное содействие совершению террористических актов против высшего руководства страны

— Всемерно способствовать разглашению государственной тайны; немедленно обнародовать всю информацию, разглашение которой может нанести ущерб престижу и государственным интересам России.

Тех, кто считают себя свободными от этих обязанностей, просто нельзя пускать в приличное общество, и уж я от общения с такими категорически отказываюсь. И все-таки в этом есть что-то страннное, согласитесь.

Очень удачно, что честные граждане моей страны пока не чувствуют себя обязанными распрострянять детскую порнографию и вовлекать несовершеннолетних в употребление наркотиков. Хотя можно предвидеть обстоятельства...

Одна из отрад этой дурацкой профессии: позвали покататься на машинке. На ненастоящем джипчике по ненастоящим лесам (Завидово) с ненастоящей охотой (стрельба по тарелкам) и ненастоящей рыбалкой (в завидовском пруду со специально выращиваемыми карпами). На небе располагались уж совершенно невсамделишные кучерявые облака. Зато вечером всем дали настоящей водки, да так много, что вообще непонятно, как я жив остался. Кто-то купался в пруду, а я рассказывал кому-то какие-то истории вполне личного характера. Хорошо, что собеседник сам был абсолютно стеклянный и не понял из рассказанного мною ни слова.

Очень жалко потерянного паспорта, водительских прав и документов на машину. Зато отдохнул по-человечески.

Вокруг стояли арт-объекты, а среди них гуляли арт-субъекты. Один арт-субъект все пил вискарь из горлышка, а я не мог, я за рулем был. А на воде был плот, а на плоту кровать, а на кровати лежала женщина резиновая надувная под одеялом, а рядом сидел художник, и все гладил ее по голове. В другом месте с березы текла водка, подобная березовому соку. А потом я влез на сосну и снял с нее арт-объект, и уехал домой вместе с ним и с арт-субъектом. И другие арт-субъекты тоже по домам разъехались, забрав свои объекты и пьяных девок, усталые, но довольные. Было весело.

В тот вечер я решил пораньше лечь спать, чтобы забыться.

В перерыве между лекциями по "методам зарубежных разведслужб" он запирался в туалетной кабинке и мастурбировал, представляя себе, как курсант Патрушев мочится ему на лицо. И с тех пор не может кончить. А нам хоть из страны уезжай.
(Не сочтите за посягательство на честь и достоинство, с названием предмета лекции я мог и ошибиться).

Предмет искусства — тоска человека по вечному и совершенному среди временного и ущербного. Древние греки, изобретшие музыкальные лады, полагали, что мажор приличествует лишь гимнам в честь богов и трагических (!) героев. Для развлечения легкомысленной публики более уместен этакий печальненький минорный лад. Корочен говоря, писать о позитиве нелегко. Поэтому буду краток.

Как получить правильные огурцы, сам я не знаю, хотя и у нас они получались. Я думаю, если у кого-то хоть что-то в жизни получалось, получатся и огурцы, и все остальное. Одни их самых вкусных огурцов получались у о. Александра Меня. Они подавались на солнечной террасе его дома десятку рас++++яев, среди которых был и ваш покорный слуга. Батюшка спал 10 часов в сутки, солил огурцы, варил малиновый кисель и тоннами читал плохие научно-фантастические книжки. Как в таких условиях он успел написать многотомный библейский словарь и слегка изменить лицо ХХ века — уму не постижимо. Сейчас, ровно через 14 лет после того, как хозяина терраски и автора огурцов убили топором у калитки его дома (это было 9 сентября), на том месте, где я жадно жрал эти огурцы, организовано что-то типа музея.

Но я тут заболтался, а время идет. Если немедленно сесть в машину и поехать из Москвы по Осташковскому шоссе, следуя главной дороге, то можно приехать в Бухту Радости на Клязьминском вдхр, где сейчас происходит художественная туса. Художник Полисский построил там из ивового прута деревню, в которой всем желающим дают вареную картошку, сало, соленые волнушки и капусту. И огурцы, причем самые настоящие. Много там и другого разного интересного: домик для плохой погоды, бульдозерная выставка, вода в разрезе, летучий голландец и девственный лес. Выезжайте немедленно, может, еще успеете на огурцы. Там и встретимся.

Я понимаю иностранцев: даже мне, плоть от плоти этой страны, для составления классификации огурцов нужно несколько дней. А им и жизни не хватит разобраться. Поэтому попытки имитировать славянские соленые огурцы всегда приводят к появлению на рынке продукта, тяготеющего к типам 1, 2 или 3. Лежат они в банке, в мутном рассоле, вроде все как надо… но увы.

В годы моего проживания за бугром у нас (русских) было принято ходить друг к другу в гости с огурцами. Рассказывать, в какой именно турецко-польско-арабской лавке они приобрели свое сокровище. А потом дегустировать и кривить рожу: не то!

Турецко-арабская продукция ближе всего к идеалу: вкус молочно-кислого брожения легко имитировать восточными специями. (Такими огурцами меня кормили палестинцы на окраине Иерусалима, я спросил у них шаурмы, надеясь (судя по цене) сожрать на ходу, но меня усадили за стол перед огромной тарелкой мяса, а окрестность заставили всякими соленьями, в том числе и огурчиками, я их люблю до сих пор за это, этих арабов, но умолкаю, ибо urbis упрекнет меня за сочувствие палестинским террористам).

Но текстура у тамошних огурцов не та: хрусту нет. Понимание этого объединяло эмигрантов, как ничто другое. В сущности, больше ничто со многими из них и не объединяло. А потому во время этих встреч приходилось мне, бедному, аккомпанировать на гитаре песне "Ты ж мене пидманула" и даже имитировать ухаживание за женщиной, которая, как мне достоверно было известно, занималась уринотерапией. Все это расширяет кругозор, но размывает собственную индивидуальность. В этом главная проблема эмигрантских сообществ.

А потом, прикупив 8 соток чужой землицы, я привез из совка семена настоящих засолочных огурцов! И сирень тоже посадил, и жасмин, и русские гладиолусы, и даже репу. Задним числом изумляюсь: какой цельностью духа надо было обладать, чтобы обанкротившиеся ценности своей страны так безоглядно пересаживать на чужую почву? Огурцы поселились в оранжерее рядом с виноградом. Но, в отличие от винограда, ни хрена не плодоносили. Поэтому я ограничивался засолкой тамошних рыжиков, что выходит за рамки сюжета, хотя и не менее вкусно. А когда я домик продал, новый хозяин (из местных) первым делом выкорчевал сирень, оранжерею снес и пристроил сверху дома мансарду, какие часто можно видеть в домах состоятельных работников прокуратуры в поселке Баковка (увидеть это чудо можно по адресу: Folemarksvej 6, Broendby Vester, Denmark). Системы ценностей сейчас в мире вообще жутко перепутались, я лучше не буду о них больше ничего говорить.

Ну и для полноты картины повторю то, о чем уже как-то писал: все годы за бугром снился мне сон, что вот я в Москве, и сегодня улетает мой самолет, а я забыл сделать все самое главное, ни с кем из друзей не увиделся, и, главное, огурчиков соленых не купил. Тех, которые настоящие. За ними отчасти и вернулся: кто же знал, что здесь у нас все тоже очень сложно?

Семейные ценности для некоторых столь важны, что их для краткости называют просто "ценности" (подобно тому, как некоторые журналисты к слову "власти" автоматически дописывают "предержащие", а редакторы так же автоматически вычеркивают лишне слово, даже не успев толком разозлиться).

Среди семейных ценностей важнейшее место занимает засолка огурцов. Делается это так: собранные на даче или купленные по дороги с дачи огурцы складывают в кастрюлю, заливают рассолом, квасят пару недель, а затем стерилизуют рассол и заливают им разложенные по трехлитровым банкам огурцы. Все это закатывается специальными крышками. (Эти крышки наши эмигранты чемоданами вывозили в Израиль и Штаты, там таких не достанешь, хотя с семейными ценностями у них окей, даже еще круче, чем у нас).

Закатка в банки — обязательный элемент. Дело в том, что такая засолка, подобно прочим семейным ценностям, ориентирована на будущее, и в настоящем времени просто не имеет смысла (вспомним известный анекдот о том, кто подаст нам стакан воды на смертном одре и будет ли нам при этом хотеться пить). Если вы съедаете свои семейные огурцы сразу, вдвоем, выпутывая их солеными пальцами из укропных дебрей и роняя друг другу на голые животы — это совсем другая история, это скорее тип 5, но остерегайтесь желания закатать в банки несъеденный остаток. Есть надо все и сразу. Ну и пусть будет понос. Зато весело. Стерилизация убивает молочнокислый микроб, а другие микробы — не всегда. Брожение продолжается в банках, но идет слегка не в том направлении. Без остроты. Сладковатый привкус. Да и чеснок от нагревания становится противным. И не надо делать вид, что этим можно ранней весной уютно закусывать водку. Банки всегда достают из дачного погреба слишком поздно, когда весна прошла и водка уже не поможет.

Я уже не помню, с чего мне тогда вздумалось создать в своей жизни огуречный запас. Но энтузиазм помню. Очень приятно было стать взрослым и не отвлекаться в жизни на ерунду. Лет этак в 25 ощутить, что встал на рельсы, которые донесут тебя до конечной станции без стрелок и шлагбаумов. Если уж и у меня получается рожать детей и солить на зиму огурцы — значит, жизнь ну не то чтобы удалась, но не хуже чем у всех. (Некоторые мои знакомые свидетельствуют: когда потом доведется с этих самых рельс сойти, ничто из прежней жизни так не ненавидишь, как эти консервированные огурцы, даже запах противен, это надо ж было так себе задурить голову). Практику засолки огурцов на зиму, как вариант безопасной самореализации индивидуума, неизменно одобряют окружающие, друзья и родственники. И, кстати, по вкусу заготовленные на зиму огурцы очень похожи на настоящие, и это плохо, потому что отвлекает от поисков лучшего.

А потом семейные огурцы снова возвращаются в твою жизнь в разных обличьях. Например, в виде банки, тайком поставленной в багажник машины доброй старушкой в благодарность за мелкие услуги. Банка опрокидывается, и огурцовая вонь пропитывает внутреннее пространство автомобиля. Поэтому когда ты сажаешь в машину голосующую у дороги шатенку, ее улыбка угасает, едва она захлопнет дверь, и вместо разговора о летящих на юг облаках тебе приходится все бубнить о них, о проклятых огурчиках, о их разновидностях, используя их как метафору своей долгой, положительной и проклятой Богом жизни, и надеясь, что к концу поездки этот рассказ кое-как придет к хэппи-энду, к чему-то подлинному и вечному, но тут ей, как назло, надо выходить.

В сильные морозы банки с огурцами лопаются, а в жару с них срывает крышку, но так или иначе получается невкусно. Ну невкусно, и все тут.

Хотя это не значит, что такие огурцы плохи в принципе. Просто еще не найден правильный рецепт. Я как раз сейчас над этим работаю, когда что-то получится — сообщу дополнительно.

Соленые огурцы, о которых пойдет у нас речь сегодня, очень сложны в приготовлении. Иссиня-бурый цвет, пронзительный вкус, кляклость консистенции и вытекающая из пустого нутра мутная жижа получается от сочетания массы стохастических факторов, и изготовить этот продукт вне советской овощебазы (периода позднего застоя) практически невозможно. (Тем удивительнее, что это неизменно удается поставщикам цепи супермаркетов "Азбука Вкуса").

Такие огурцы являются традиционной закуской к плохой советской водке. Я ее пью с 9 класса, но пик пришелся на первый курс института. Гитарная романтика, знаете ли, этого требовала. Милая моя, солнышко лесное, 23-й слет КСП, вошедший в историю движения самодеятельной песни под именем "грязного". Опытные монстры-менестрели согласились взять с собой зеленую молодежь, но при условии, что молодежь возьмет с собой то, что ей скажут. Мне выпало купить 5 бутылок водки (с зелеными этикетками, ноу-бренд-нейм, лишь зачем-то дважды повторенное на этикетке слово "водка", отчего продукт этот стал известен в народе как "водка-водка", по аналогии со старинной кинокомедией "Волга-Волга"). Кроме того, с собой были взяты две буханки черного, килограмм пресловутых огурцов и презерватив, который не понадобился.

Должен признаться, что я по натуре асоциален и агорафобичен. Прибыв на огромную перепаханную ногами грязную поляну, я немедленно отбился от своих покровителей-монстров-менестрелей, и остался один на один с пятью поллитрами, двумя буханками и парой тысяч человек. Ну и огурцы. Юношей я был даже более застенчив, чем сейчас, а потому подсаживался к разным кострам, и, остерегаясь попросить каши или там места на коврике, я лишь тихо пил водку вместе со случайными соседями, радушно угощая их хлебом и огурцами. Потом стало темно. Потом опять светло. Потом, как сейчас помню, я влюбился в Веронику Долину, ей тогда было примерно года 23, она была высока, носата, сутула, загадочна и пела песню про то, как она выбрала самый звонкий барабан. Разница в возрасте меня не смущала. Я тоже хотел звонкий барабан, но из природной застенчивости мог только водку и огурцы.

Огурцы потом все вышли обратно, а с водкой непонятно: я надеюсь, что алкоголь в моей крови преобразовался во что-то стоящее. По крайней мере, сейчас моя дочь обожает Веронику Долину. (Я в последний раз видел Веронику в Копенгагене года 4 назад, но о своей былой любви ничего ей не сказал).

Потом было росистое майское утро, и я пил воду, припав устами к истокам Москвы-реки. С тех пор я не очень люблю движение самодеятельной песни и никогда не покупаю продуктов по разнарядке. Но огурцы такие все равно уважаю, потому что они, в отличие от водки-водки и других реалий эпохи позднего застоя, выходят из организма, не оставляя в нем никакого следа.

Огурцы из Елисеевского — вымерший вид. Руководствуясь сталинским учебником кулинарии (М., 1948, 1270 страниц) и опасаясь расстрела за вредительство, труженики пищевой промышленности делали все правильно. Огурцы получались крепкие и нежно-соленые. Под угрозой нападения вероятного противника они, однако, тотчас помещались в стратегический запас, откуда их доставали по-прежнему крепкими (сила правильной технологии!), но серовато-лилового цвета и практически лишенными запаха.

Огурцы покупала моя бабушка, которая проживала в Козицком переулке как раз напротив Елисеевского, в комнате огромной коммуналки. У бабушки на стенах висели написанные ею и ее отцом картины (в основном копии), а также ее портрет, выполненный в эвакуации неизвестным художником в обмен на хлеб. У бабушки всегда ели серебряными или мельхиоровыми вилками, а стол накрывали крахмальной скатертью.

Муж бабушки, дедушка, ценил ее готовку и налаженный бытовой уклад, но за личной жизнью порой обращался к продавщицам того же Елисеевского. Через 12 лет после его смерти бабушка говорила: "Одного не могу себе простить: зачем я вышла замуж за Кольку?" Именно на него я похож своим большим носом, который некоторые считают одной из характерных частей моего организма. Развестись с Колькой по тем временам было нереально: то гражданская война на Украине, то репрессии, то война и эвакуация, то материальные и бытоые трудности, а там, глядишь, и Колька умер от рака желудка. Последний раз бабушка кормила меня с крахмальной скатерти за несколько месяцев до смерти в возрасте 89 лет. В 1987 году. Перед этим просила купить ей акварель: захотелось порисовать.

К огурцам полагалась жареная картошка (у меня иногда и сейчас получается такая, если жарить ее на тяжеленной чугунной сковороде) и бефстроганов (я ничего подобного с тех пор не ел). Потом компот из сухофруктов с лимонной цедрой. На лестнице было темно и пахло кошками, я иногда до сих пор вижу эту лестницу в кошмарах. А еще в квартире была страшная комната, где обитал жилец Кацен: он был бывший репрессированный и из комнаты не выходил. Не знаю уж, как это связано, просто запомнилось. Мимо комнаты Кацена мне приходилось бегать на цыпочках. В соседнем дворе жил Александр Исаевич Солженицын: его как-то показал мне дед во время прогулки.

Интересно, что в нынешних супермакретах, при всех их понтах, елисеевские огурцы не продаются. Продается нечто, внешне похожее на тип 5, однако по вкусу явно являющееся типом 2: при раскусывании из склизкой утробы льется жижа. Не метафора ли это нашей печальной современности? Нет, наверное, не метафора: просто огурцы солить разучились и проели весь стратегический запас.

Продолжение следует.

Россияне! Не будем о политике, менталитете и истории, но пора уже признать, что гордиться нам с вами почти нечем. Даже водку изобрели не у нас, а где-то в Голландии (русскую медовуху делали без помощи перегонки, методом вымораживания воды, а потому голова от нее, должно быть, болела чудовищно). Единственное вечное, что внесли в мировую культуру именно славяне и никто иной — это соленые огурцы.

Точнее, консервирование растительных продуктов методом молочно-кислого брожения. Рыжики. Грузди. Капуста. Яблоки моченые. Брусника. Ну и огурцы. Удивительно ли, что они играют такую фундаментальную роль в жизни каждого россиянина? В моей жизни, например, было несколько типов огурцов.

Типы огурцов:
+1. Огурцы елисеевские
+2. Огурцы из сельпо
+3. Огурцы семейные
+4. Огурцы заграничные
+5. Огурцы подлинные

Продолжение следует.

не хочется вспоминать в связи с тем, что тысяче детей сделали очень больно. Об эмиграции в этом контексте вообще вспоминать неприлично (были мы там: дело это не тянет ни на подвиг, ни даже на политическую акцию). Поэтому следующий пост, дорогие мои, у нас появится через некоторое разумное время. И будет он, как мне кажется, о соленых огурцах.

+ 1. Когда ты покупаешь 2 одинаковые пары носков, у тебя есть четыре носка. После первой стирки их остается 3, после второй — 2. То есть вплоть до третьей стирки их можно носить. Если ты купил одну пару, то уже после первой стирки история закончена. То есть: платишь вдвое больше денег, и получаешь втрое больше удовольствия!

+ 2. Если едешь на машине черт знает куда, заправляться надо, когда еще остается полбака бензина. Тогда, даже если тебя заправили дрянью, она разбавится в два раза нормальным бензином, и есть шанс, что машина все-таки поедет.

+ 3. При растворении сахар забирает из кофе тепло. Чем горячее кофе, тем он быстрее остывает (разница температур с воздухом). Поэтому, чтоб кофе быстрее остыл, надо сначала остудить его немного, и лишь потом растворить сахар. А если любишь погорячее, ухни туда сахар немедленно. И молоко, кстати, тоже.

+ 4. Пивом Гиннесс нажираешься быстрее, чем пивом "Невское".

+ 5. Если кто-то сделал тебе гадость, его мнение о тебе тотчас меняется в худшую сторону. Человек выстраивает себе задним числом систему мотивировок, чтобы не выглядеть плохо и глупо в собственных глазах. Он охотно говорит о твоих недостатках с окружающими. Чтобы этого не произошло, лучше самому позаботиться о его психологическом комфорте: сделавшему гадость тотчас сам объясни, что ты получил от него по заслугам, и поступки его правильны и логичны по всем божеским и человеческим законам. Есть шанс, что он оставит тебя (и себя) в покое.

+ 6. Если нет наличного бабла, надо платить в кабаках за друзей кредиткой, а с них брать наличные. Экономишь комиссию за снятие наличных в банкомате.

+ 7. Если знаешь что-то о жизни, пусть даже второстепенное — поделись с товарищами. Если ты сам, такой умный, за так много лет так мало в ней понял — можно себе представить, что творится в головах у остального человечества.

И еще делиться этими наблюдениями стоит потому, что иначе приходится беседовать о политике с патриотами великой России, великой Америки и даже маленького но гордого Израиля, а с этой публикой надо бы начинать с простого: с двух пар носков. И постепенно, постепенно.

Сакура. Реально. Без понтов. Уже послал ей все что мог, но все равно распирает.

А вот когда ноют, я почему-то как-то тушуюсь. Стесняюсь я людей, которым не по себе. Вот и в детстве больше всего боялся, что кто-нибудь из окружающих детишек начнет плакать (а чтоб самому плакать при всех, об этом и подумать страшно). Что мне с ними, плачущими, делать? По головке гладить? Это что-нибудь значит? Это значит только одно: "Перестань, пожалуйста, успокойся, мне дискомфортно на это смотреть". На самом-то деле все имеют право ощутить херовость жизни и побыть в ней минут 15-25. Но я тут ни при чем. У нас задача какая? Умножать гармонию. Если кому-то херово несмотря на наши усилия, значит, плохо старались.

Психологи сразу скажут, что у меня преобладает механизм психологической защиты с красивым названием "вытеснение". Бегство от отрицательных эмоций путем их незамечания. Психологам дарю свой привет и лучезарную идиотскую улыбку - несмотря ни на что.

diva_plavalaguna.
И по цветовой гамме мы похожие, хоть она и дизайнер, а я просто пописать вышел. Так что она по-любому будет чувствовать себя как дома.

Завтра в 12.00 все на 2 часа выключат свои мобильники в знак протеста против всяких нехороших говнюков. Если не забудут.

А я начал акцию досрочно, прищемив свой Сони Эриксон дверью машины и расхерачив ему дисплей в кровавую чепуху. Бедняга еще долго пищал, принимая СМС-сообщения, кои никому уже не суждено будет прочесть. Погибла куча телефонов и все фотографии, в том числе восхитительные (говорят, можно как-то восстановить через компьютер, но я лох).

А выпускающий редактор в утешение мне сказала, что ее соседка вчера дверью насмерть котенка прищемила. А телефон что? телефон — железка.

Никогда не хотел быть ни космонавтом, ни летчиком. А вот кем хотел, это отдельная история.

+ Собакой. Породы сенбернар. Можно быть добрым, не опасаясь потерять лицо.

+ Машинистом электровоза. Только ради того, чтобы в сумерках издали на тебя смотрели разноцветные светофоры, и при этом ведь не надо рулить.

+ Таксистом. Единственная мечта, которая в какой-то момент сбылась.

+ Диаконом. Очень красиво одет и басом говорит непонятные слова.

+ Дирижером симф. оркестра. Лучше меня все равно никто не знает, какая должна быть музыка, а играть я ни на чем не умею. Плюс к этому импозантный фрак.

+ Шпиёном или сыщиком. "Следствие ведут знатоки" и Штирлиц. Но все обламывалось. В случае сыщика — об тот факт, что эта блистательная интеллектуальная активность только ради того, чтоб человека засадить в тюрьму. Что касается шпиона — то уж никак не советским же мне быть шпионом, а то придется, как Штирлиц, слушать радио Коминтерна. Обратный вариант тоже херовый — в финале придется принять яд, как агент Трианон. Мечта отчасти реализовалась в банальной совковой подпольщине (самиздат).

+ Учителем в школе (как ни странно, последняя попытка переквалифицироваться была предпринята лет в 28). Сбылось отчасти — был репетитором.

+ Человеком свободной профессии. М.б. даже глянцевым журналистом, или, страшно сказать, писателем. Год назад был приглашен на презентацию какого-то ретро-ралли на Воробьевых горах, и там, стоя в лучах осеннего солнца с бокалом шампанского в руке, вдруг понял, что профессия моя тоже таит в себе немало прекрасного. Хотя по сравнению с машинистом электровоза все равно сосет.

Добавлено позже. Тотчас же после публикации этого поста почти_новая_горжетка повесила разъяснение, почему такие лузеры, как мы, так и не стали машинистами электровозов. Оказывается, мы не осмелились сказать жизни в лицо, чего именно мы хотим. Может и к лучшему. Я бы быстро привык к светофорам и не тащился бы от них так, как тащусь сейчас. Жизнь - она соображает, что к чему.

Во сне видел Рыбка_в_банке, перед которой мучился чувством вины за то, что редко ее комментирую. Во сне же решил загладить вину, послав рыбке любовь — большое, красное и пузатое сердце. К любви, во сне же, был мною добавлен следующий комментарий: "Вообще-то они тут у них парниковые, но если сахаром посыпать, то сойдет".

Во-первых, это концептуально: 2-й том мертвых душ никому не был бы интересен, если бы Н.В. его бы не сжег.

Во-вторых, это выражение доверия к читателям.
(Кстати, позволяю себе удалять комменты лишь тех авторов, которым стопроцентно доверяю. И лишь на этом основании беру на себя смелость судить, надо это здесь или не надо. Впредь даже и извиняться не буду, не надейтесь).