Великим Постом обостряется борьба с помыслами и прилогами. Помысел отвести от себя нетрудно, если действовать (отметать) решительно, сразу же, и без рассуждений. Исследование здесь вредит, оно сродни самоубаюкиванию, и именно через него помысел может прорасти сорняками подробностей, получить приложение к реальности -- прилог.

На платформе метро, к примеру, многолюдно. Лица... лица... лица... Представив себе, что каждое увиденное лицо символизирует тот или иной помысел, я начинаю потихоньку кружиться на одной ноге, используя каблук башмака как точку опоры. Все объекты, находящиеся на линии обзора автоматически теряют четкость, они расплываются. Но стоит только замедлиться хоть на секунду, как то или иное лицо, в случайном порядке выхваченное из расплыва, с неожиданной - с преувеличенной ! - достоверностью заполняет лакуну объектности.
"Хорошо там, где нас нет", - вздыхает поэзия на излете кругового вращения.

Подсолил лицо слезами, всполохом сполоснулся... но не покаялся.

Я доживаю последние полторы-две недели в своем ателье. Потом - выселение. Надо сказать спасибо терпеливым парижским властям: как-никак четыре с хвостиком года терпели нелегальный особняк. Вода нелегальна, электричество из-под полы, четыре тыщи квадратных метров жилья и служебных помещений экспроприированы "под кдюч" ассоциацией бездомных. В подвале - гаражный рок, в гараже - скульптор, под крышей - танцевальные классы, на коммунальной кухне - киносъемка. Два десятка актеров изображают обитателей заброшенного дома, а реальные ночлежники ходят на цыпочках, заслоняясь от яркого света прожекторов и стараясь не попадать в кадр. Сюрреалистический "раскумар" на тему самопознания коммунальной квазиприватности.

Иногда мы сами себя не понимаем, не желаем понять... Довольствуемся двойственностью своей, и кажется, что так легче. И не хотим видеть, что любовь к парадоксу, к двоякомыслию, оборачивается на проверку нежеланием цельного душевного действия.
Приоритеты религии и творчества под одним знаменателем не помещаются, что они взаимопоглощаемы...

[показать]

Композитор К.Чалаев (Новая Независимая Академия)

Андрей Лебедев вечно мечется, все никак не может устояться, устаканиться.
Как писатель-эссеист он взял псевдоним "анле_между" и расположился где-то между Андреем Битовым (тоже Андрей) и Сашей Соколовым (тут фамилия анималистическая, перекликается с Лебедевым). Я намедни спросил у него: "Ну, как ты? По-прежнему в неоклассицистах себя числишь? По прежнему чистишь себя под брюхом новейшей классики?" "Ты знаешь, - вальяжно ответствовал Андрей, - в Москве есть модное слово "формат". Модные вопросы: "Ты в каком нынче формате работаешь? Не сменить ли формат?". Так вот, нынче самым перспективным считается формат психоделики"... Меня несколько покоробило такое отношение к идеологическим установкам как к одноразовым каучуковым перчаткам. Всякое сколько-нибудь серъезное творчество синонимично мировоззрению. При чем здесь смена форматов? "Ты что, в студенты снова записался, что ли, на пятом-то десятке лет?" - "Почему в студенты?" - "Ну, если не в студенты, так значит, литературную критику возводишь в ранг самой литературы, если не выше" - "Да почему же это?" - не понял Андрей. Так и не договорились насчет форматирования.

[показать]

1. СИ и ЯХИ, неумные рассуждения о технических средствах. Мы живем в эпоху USB-2. Cкладывается такое впечатление, что портал USB - это последняя зацепка с материей перед выходом в чистый космос. 30-40 лет назад контакт между стационарной инфоструктурой (СИ) и ячейкой хранения информации (ЯХИ) достигался за счет механического трения. Винил и игла, выписывающая круголя в шершавой борозде. Магнитная лента и металлическая головка звукоснимателя... стоит вывернуть головку, и ЯХИ кассеты превращается в "вещь в себе". Плейер формата CD функционирует более "воздушно" -- линейно направленный лазерный луч вычитывает заплавленную в зеркальный пластик музыкальную борозду. Но луч не умеет огибать препятствия... К тому же записи сделанные, скажем, на скорости 52 (PC audio) не всегда вычитываются лазером Hi-Fi, рассчитанным на скорость 16 или 24 оборота в секунду. Новое поколение CD-DVD дисков палимпсестно. Они позволяют записывать поверх записанного, как кассеты или дискеты.
В своем развитии ЯХИ стремятся к компактности и автономности. Стремительно эволюционировал портал USB, который, строго говоря, не является ни ЯХИ, ни СИ, но представляет собой канал, мультиконвертор для самых разнообразных форматов, будь то word.doc, или mp3, или графические файлы. Беспроволочный интернет сближает компьютер и портативный телефон. Канализация происходит уже "по воздуху", без непосредственного соприкосновения -- как бесконтактное каратэ. В ближайшем будущем ЯХИ в формате "ключа" USB, скорее всего, также сместится в область бесконтактных коммуникаций. Проекты, архивы и симфонические концерты будут витать в воздухе наподобие неоплатонических идей, не нуждаясь ни в ощупывании, ни хотя бы в прикосновении для считывания/скачивания/воспроизведения.

[показать]

[показать]

А почему бы не отмагнитить два пупыря -- два умственных ока -- с одной точки зрения, и не взглянуть на вещи другими глазами?
(жанр - письма к умолкнувшим адресатам; рассылка)
Вот, скажем, думает человек о том, как ему скрыться от Божьей кары. Но почему-то не понимает он, что, даже избежав наказания в данный локальный момент, он всенепременно выдаст себя в следующем моменте?
А от Божьей-то милости тоже, пожалуй бегут, боятся?
Естественная "гомеопатия" жизни заключена в выдержке стиля личной аскезы и в способе реализации тех или иных родов воздержания...
(вспомнилось, как А. Хвостенко в "Симпозионе" годами перебивался с вина на кодолипран и обратно..)

Неопределенность набирает вокруг такой вес, приобретает такое значение, что начинает даже казаться определенностью. Увеличивается количество "единиц молчания" вокруг. На днях еще два корреспондента перешли в режим глухого блокирования моих писем -- взрослый сын Савва Богатырев и автор словосочетания "двадцати (пяти)летняя дружба" А. Елсуков. И хотя каждый из них молчит, исходя из каких-то своих соображений, оба эти молчания не производят глубокомысленного впечатления. Возможно, молчание Саввы чуть менее провинциально, а молчание Елсука напрямую относится к сфере подмоченной картонной дипломатии. Возможно, косвенная причина сих двух речевых отсутствий такова, что Савву мучает несогласие с несостоявшестью собственного выбора (мнения), а Елсукова (взять, к примеру, его самообзывательство "Елеуков") терзает страх превращения в имя нарицательное. И поэтому Елеук Елеукович скорее играет в молчанку, Савва же, вероятнее всего, движим естественным юношеским небрежением. Все возможно. На выходе же, тем не менее, полная идентичность всем и всему -- белый сигнал.
--

Преёхово. Поселок за Ейском. Наносы песка. Темнота. Сырость. Универмаг без кассира. Стеллаж "Носовые платки". Тут-то я и обнаружил платок с этикеткой "Преёховская шв. фабрика". От неожиданности даже расплакался. Надо же! Жена! Дочь! Смотрите, смотрите! Ведь это же вашими руками сделано!
Те приостановили грабёж. Подходят. И правда. Правда.

Николай Побоявов. "Обманы. Перечисление и классификация". Издательство "Психологические спецкурсы". Книга эта -- к моменту обнаружения -- была приколочена гвоздями к дверям туалета студенческого общежития на ул. Шевченко. Переплет был в ужасном состоянии, но после очистки от фекальных масс на коленкоре обнаружились следы золотого тиснения: "Николай Побоявов. ОБМАНЫ".

1997 год. Нужда. Каждый день начинается одинаково. Мучительные раздумья о том, где бы раздобыть денег. Нет пищи. Нечего курить. Телефонная карта истрачена, а двухфранковые автоматы в кафе мне не по карману. Я ночую в заброшенном доме, при свечах, в сообществе трудных подростков, именующих себя "Ребята с Бельвиля". Внешний вид этих ребят приводит меня в ужас: их головы, обмотанные полотенцами (на манер чалмы), их исцарапанные лица. Их распухшие руки, их пальцы, унизанные оловянными перстнями. "Ребята с Бельвиля" умеренно, по-европейски, попивают винцо (изо дня в день!), сильно пьет, пожалуй, лишь вьетнамский художник Ришар. Впрочем, иногда и он демонстрирует потрясающую силу воли, получая награды в обществе анонимных алкоголиков. Последнее достижение Ришара -- медаль "Четыре недели без выпивки".

Собранности -- по жизни -- нет, да и в средствах выражения то же самое -- клочки, обрывки, обломки. Как заметила Ирина Карпинская, с художественным материалом нельзя ЗАИГРЫВАТЬ, иначе он тебя съест, уничтожит. Как нельзя заигрывать с нечистой силой ...

Транслитом я пользуюсь исключительно из соображений осторожности - компьютер-то рабочий, у шефа есть на него выход с домашнего компа, и если он отслеживает длительное пребывание в ином языке, то он понимает, что на рабочем месте о работе не думают. С транслитом вроде бы все то же самое, но чуть прикровеннее выходит, не так нагло, что ли. СД-плейер на рабочем "постовом" PC был демонтирован вскоре после того, как я загрузил в Windows Media пару-тройку своих песен. Как только я купил собственный тонер Сannon для цветных распечаток с интернета, принтер мнгновенно сменил марку. Что ж тут поделаешь? Надо мириться. Поэтому-то я из соображений самоограничения считаю Word арестованным для русскоязычных внедрений, хотя стирать за собою следы научился повсюду, включая "исторический" файл и-нета.
Готовлю нынче крошечную книжечку стихов для американского издательства Dayen-PRESS в формате "почтового ящика" (хотел сказать "почтового окошка", но убоялся внутренней противоречивости сленга)...

Открываем новую страницу самоотчетов.
Как победить кодолипрановую зависимость?--

2. -- А что это за удары слышатся ТАМ, ВДАЛЕКЕ?
То ли топор дровосека (Некрасов), то ли грохот копыт (братья Покрасс),
то ли лягушонка-в-коробчонке (страшное предисловие к Василисе Прекрасной), то ли еще что...
- А это и не удары вовсе. Это скачки настроения.

3. С песней по жизни. И даже если это был звериный вопль, если это была сумма бесцельно кричащих индивидуальностей, отряд, тем не менее, продвигался по жизни, удерживая сотней челюстей свою "яблочко-песню"...

4. Соединение доли и праны, судьбы и воздуха, парацетамола и кодеина...
"Шумел камыш. Деревья гнулись."
"Качался мыслящий тростник."

В 70-е годы оркестр п/у Олега Лундстрема с успехом исполнял эллингтоновский "Караван". Караван вошел в наши уши, в наши мозги, в привычки. Кое-кто утонул в свинге, а иные(те, которым подобная музыка виделась чем-то в роде заставки к декоративной ориенталистической смерти) утопали в пожизненном сленге:
"Пластилин арестован" / "Нехватка литературы" / "Черным по белому"


5. Мутнеют зеркала, теряется устойчивое отражение души в душах других. Экстазы и депрессии, лже-прозрения и измены, провоцируемые алкоголем и/или дурманной травой, по мере отказа от оных и "подсадки" на кодолипран, принимают форму уже не поведенческих вывихов, а эмпирических проколов.
Часто думаю, кто я? Может быть, куда более часто, чем следовало бы.
Смотрю на себя в зеркало в ванной. Массирую щеки.

U K.KAVRAISKOI

[показать]

Nekii Old_long, user-pisatel-roker, ukazuet na CD IZOLATORA

[показать]

Музыкальный коллектив «Изолятор» преобразует в концертную форму, в «лайф», те герметические идеи, которые на протяжении едва ли не целого десятилетия вынашивались поэтом и музыкантом Михаилом Богатыревым и мульти(медиа-)инструменталистом Леонидом Бредихиным в сугубо студийном проекте «БОГАТЫРЬ».
К моменту выхода первого диска «Изолятора» «CUM CANTO (avec le chant) » в архиве соавторов уже имелись пять самиздатских СD, ознакомиться с которыми русская публика могла в клубе А. Хвостенко «Симпозион» и на вечеринках парижского журнала «Стетоскоп» -- см. также ссылку, если удастся ее открыть – http://perso.wanadoo.fr/virteo/cr%E9ations/bogatyr/bogatyr-main.htm
Статус группы «Изолятор» обрел благодаря плодотворному сотрудничеству с перкуссионистом Лукасом Иззагуиром (Венесуэла) и молодым скрипачем Кузьмой Игнатенко.
В содержательном плане «Изолятор» -- это песни скитаний и странствий, в которых исповедь лирического героя перемежается с описаниями заброшенных железнодорожных вокзалов и с обширными цитатами, почерпнутыми из сокровищницы русской (преимущественно эмигрантской) поэзии. Алексей Апухтин, Марина Цветаева, Георгий Иванов, Владислав Ходасевич, Владимир Набоков, Иван Елагин – вот далеко не полный список авторов, прошедших курс просодической адаптации в «Изоляторе».
«Заимствование... упоминание... коннотация... должны быть осознанными, иначе они теряют всякий смысл... даже в таком, казалось бы, несознательном занятии как народное пение», -- считает Михаил Богатырев, автор текстов и солист коллектива.
В инструментальном же отношении «Изолятор» -- это попытка синтезировать чистую (т.е., не опошленную на потребу дискотечной попсы) линию русского рока конца 80-ых с веяниями европейского музыкального авангарда. При этом выигрышный жребий – вопреки всем прогнозам – достается... балладе. Именно баллада, слегка деформированная о неровные края мелодекламаций в духе Léo Ferré и ужатая до розмеров четверостишия (например, композиция «Нет меня» с диска «CUM CANTO»), выступает провозвестником нео-народного жанра в нон-конформистской тусовке парижского сквата «Altenation», где репетирует «Изолятор».
Заметим, что с выходом к более широкой (иногда – исключительно франкофонной) публике, основной принцип этого русскоязычного проекта «rock du chambre» сохранился неизменным. А именно: каждое исполняемое произведение рассматривается как одноактная драматическая пьеса, реализуемая по песенным канонам. Доля музыкальной абстракции, белого шума, в т.ч. электронного (синтезатор «Поливокс» etc…) значительно сократилась; тем не менее, эксперименту по-прежнему уделяется большое внимание. Так, солирующего скрипача К. Игнатенко можно смело назвать мастером «точечных импровизаций»; публика всегда восторженно принимает его подпевки-в-скрипку, его переходящие в эхолалии пицикатто, не говоря уже о «запилах» а ля Дж. Хендрикс.



Следующий концерт группы, совмещенный с выступлением рок-братьев Славы и Вадима Михайлюк, состоится в четверг 17 февраля в 21.00 в ассоциации «Альтернасьон» по адресу 19-21 rue Pierre Bourdan 750012 Paris M° Nation

К сожалению, Кира Сапгир допустила ряд неточностей.
Во-первых, я не Митрич, и никогда Митричем не был. Соответственно, и не являюсь автором ни "криптограмм", ни "росчерка", о которых Кира пишет в начале статьи.
Портрет Хвостенко, помещенный в качестве иллюстрации, сделан, действительно, мною, а в публикации можно понять, что это его автопортрет.
Ради справедливости замечу, что помещенное слева от головы Хвоста слово "Симпозион" было "сконцептировано" самой же Кирой Сапгир в качестве названия для хвостенковского клуба году этак в 1999-ом, а нарисовано оно, скорее всего, художником А. Батусовым.
Далее. Упомянутый "Эстетоскоп" является изобретением российского редактора "Стетоскопа" г-на Александра Елсукова-Елеукова. Вот уже несколько лет как он, выделившись в самостоятельную управленческую единицу, добавляет к слову "стетоскоп" собственную монограмму, "АЕ".


А вот что пишет сам Митрич:


В редакцию газеты «Русская Мысль»
копия: Кире Сапгир
от: Митрича
Уважаемая редакция газеты «Русская Мысль»!

Глубокоуважаемая Кира Сапгир!

Считаю своим долгом заявить протест: моим именем назвали совершенно другого человека!
В интереснейшую во всех отношениях статью Киры Сапгир о журнале «Стетоскоп» («Русская Мысль» № 3, 27 января – 2 февраля 2005),
к сожалению, вкралась досадная неточность. В ней сказано, что парижский художник и поэт Митрич - это Михаил Богатырев! И далее говорится, что «завершилась программа вокалом самого Митрича». С великим удивлением я узнал, что мои графические работы приписаны постороннему человеку! Это не вполне справедливо, согласитесь! Я очень хорошо отношусь к превосходному поэту, художнику и певцу Михаилу Богатыреву, с которым мы уже много лет сотрудничаем на ниве журнала «Стетоскоп», но все-таки не до такой степени, чтобы претерпевать интерференцию с ним на уровне имен. А уж если бы Вам когда-нибудь довелось услышать мой вокал, Вы сразу бы поняли, что представлять себя публике в качестве певца я не стану, и буду абсолютно прав. Кое-какую информацию биографического характера обо мне Вы можете почерпнуть, например, из журнала «Стетоскоп» номер 28, из статьи Андрея Лебедева «Современная литература русской диаспоры во Франции», опубликованной в журнале «НЛО» номер 45 (2000 г.), из журнала «Arts Interpretes», в котором опубликованы мои работы - из всех этих уважаемых источников отчетливо следует, что я никоим образом не Михаил Богатырев, не Михаил Боярский и не Михаил Шемякин!
Эта ошибка тем более досадна, что, повторюсь, во всех остальных отношениях
статья Киры Сапгир превосходна – точна, лаконична, написана отличным стилем, дает глубокий и всесторонний анализ последних номеров журнала; тонкий юмор в сочетании с замечательно острой наблюдательностью усугубляет и без того немалые достоинства этой публикации.
Буду чрезвычайно благодарен, если Вы сочтёте возможным опубликовать эту мою разъяснительную записку в Вашей высокочтимой газете или дать соответствующую информацию в любом ином виде, по Вашему усмотрению.

С неизменным уважением к Вашему грандиозному изданию и с искренним почтением к Вам лично

Митрич

***

[показать]

– Вот, тем не менее, некоторые извлечения из «Биографий странствующих поэтов»: «В самосознании поэта всегда есть какой-то изъян, необъяснимый с точки зрения житейской логики. Но что же тогда можно сказать об издателе, который обязан «держать марку», т.е. притворяться, будто в его распоряжении имеется критерий – если уж не литературы, то как минимум, литературного процесса. /.../ В титульный лист книги о безымянных поэтах вписана виньетка, изображающая полузасохший куст шиповника, пустивший корни в готическую вязь издательского лозунга: «Чем хуже, тем лучше».

[показать]

/.../ Эти стихи, то терпкие как коньяк, то шальные как молодое бажолейское вино, повествуют всегда об одном и том же, -- уточняет критик. – Поэт кричит о разрушенном целомудрии мира, о расточительном блеске женской натуры, о судьбе романтического скитальца, который заблудился в лабиринте собственных произведений. /.../

– Нас не заинтересовало содержание этой брошюры, написанной анонимным автором. Что же касается факсимильного воспроизведения поэмы «ОБРАЗ-ОВАЛ-ОСЬ / ВЗОР-ВАЛ-ОСЬ», заявленного в качестве приложения к биографиям, то его мы, честно говоря, не обнаружили. Думается, что не так уж много и потеряли. Зато подлинной жемчужиной нашей коллекции стали «Заметки на полях биографий странствующих поэтов», принадлежащие перу Фантазио Рэйлса, выдающегося джазового музыканта и тонкого ценителя изящной словесности. Достоверно известно, что попавший к нам экземпляр «Биографий» был использован господином Ф. Рэйльсом в качестве записной книжки.



[показать]