Вчера сбили девочку 10 лет на перекрестке улиц Пушкина и Кирова. Насмерть. Сбила маршрутка. Я сам не видел. Передали, что был репортаж по местному телевидению, где показали сбитую девочку в джинсиках и черной курточке. Рядом стоит сотрудник ГИБДД и набирает отца девочки по ее сотовому телефону.
Когда я услышал про это происшествие, мне стало не по себе. В последнее время я стал замечать, что боли чужих детей стали физически отражаться во мне. Чувствую жуткое опустошение в груди так, что щемит сердце. Появляется резкая усталость в мышцах. Хочется просто отключиться. Это отключение потом само собой возникает, когда пустота переходит из тела в голову.
Ребенок погиб. 10 лет. Еще жить и жить. 4-ый класс в школе. Маленькая девочка росла и радовалась жизни, каждому дню, каждой игрушке, каждой улыбке. Всё было вновь и каждый день приносил радость и новые эмоции. Мир такой яркий и интересный. Мультфильмы, игрушки, животные и рыбки. Новые раскраски и игры. Веселые купания в ванне и море, всегда улыбка на лице. Первый класс в школе, надежды родителей. Подростковые сериалы и журналы. Первая косметика и сотовый. Где это всё?!
Остался один мобильник лежать в стороне. Тело больше не движется, глаза больше не увидят этот свет и родителей и друзей. Лишь одежда помнит тепло тела, мобильник держит в памяти последние звонки, еще не зная, что роковая маршрутка выехала на свой маршрут смерти. Если бы я мог что-то сделать, чтобы замедлить ее ход и дать той девочке перейти тот перекресток.
Я устал. Нет сил. Нет сил видеть всех этих самодовольных людишек, вечно занятых своими проблемами, этих пенсионеров, алчущих до каждого дня жизни, этих богачей, в неуемной страсти до большей наживы, всяк и каждый со своими гонорами, целями и устремлениями. Противны и мерзки в сравнении с девочкой, чья дорога в жизни, полная встречи и впечатлений, опасных поворотов, резких подъемов и спусков, так и не началась.

Есть люди, которые подсознательно привлекают к себе. Внешне ничем не примечательные, похожие на остальных людей, тем не менее, из некоторых исходит внутренний магнетизм, которому трудно противостоять. Природу этого магнетизма сложно описать, но наверное в двух словах это будет желание быть с этим человеком, окунуться и оставаться в его ауре (так и возникает ассоциация с теплым душем, щедро омывающим твое естество), узнать его лучше.
Есть формальности и условности, что люди придумали при общении между собой. Неписаный кодекс, которому обязаны следовать "правильные" люди. Правила приличия. К чему все эти приличия, если возможно с тобой рядом тот человек, которого судьба послала тебе, но ты в силу приличий обязан отвергнуть этот вариант и влачить дальше свое существование с тем человеком, который оказался случайным попутчиком в купе твоей жизни?
Летом мы возвращались из Геленджика на поезде в Москву. На одной из станиц Краснодарского края в купе к нам подсела девушка лет 25. Внешне ничем не отличимая от таких же сверстниц, она имела черные прямые волосы, гладко уложенные назад, загорелое лицо, немного пухлые губы, на одной из которых виднелась язвочка от герпеса, рюкзак за спиной и босоножки. Красивая фигура, отточенность которой показывали хлопчатобумажные брюки.
Мы были около вагона, когда она показала билет проводнице и поднялась в наш плацкартный вагон. Войдя в наше купе я увидел ее уже на верхней полке.
На столике стояла бутылка воды и больше ничего. За все время поездки до Москвы я ни разу не видел, чтобы она что-то ела. Только пила. Лишь раз, где-то на станции в Пензе она купила себе стаканчик мороженого.
Мое внимание привлекла не собственно она, а то, какую книгу она читала. Нил Уолш "Беседы с Богом". Очередная сектантка, подумал я. Но взгляд ее не был таким. Она ни с кем из нас не разговаривала, молча лежала на верхней полке всю дорогу до Москвы. У нее даже не было сменной одежды, как зашла в купе, так в том же ехала и спала. Периодически она брала ту книгу в руки и читала. Я вдруг почувствовал жуткое желание поговорить с ней. Что-то было в ее глазах зовущее: глубокие, можно сказать бездонные голубые глаза излучали свет и доброты. Мягкий свет, теплый. До сих пор его чувствую. Мягкая и спокойная улыбка ее отразилась в моей памяти, когда мы весело играли с моей дочерью Катей, а она освещала этой теплой улыбкой нашу возню.
Я так не смог с ней заговорить. В последнее время я чувствую себя некомфортно в присутствии своей жены. Она как страж, как полицейский стоит над душой с одной лишь целью - пресечь все мои любые контакты с другой половиной. Не стоит дразнить мстительного человека понапрасну. Виду она не подаст, если я и поговорю с девушкой, вернее подаст холодным и оценивающим взглядом, а потом при удобном случае не преминет выпустить свое длинное и ядовитое жало.
Нил Уолш "Беседы с Богом", книга 2, заметил я для себя. Когда буду в Москве, надо будет купить все 3 его книги.
Мы подъезжали к Москве. Девушке стали звонить на сотовый. Кто-то ее собирался встречать. Мы все уже были давно одеты, собраны и готовы, уставшие от двухдневной поездки в поезде и готовые ринуться на платформу, как только он остановиться, чтобы наконец избавиться от этого заточения на колесах.
И вот Казанский вокзал. В Москве был тихий и погожий вечер. Солнце собиралось уже к закату за линию горизонта, испещренную множеством московских строений. На платформе вокзала царила оживленная суета: люди спешили в метро, кого-то встречали, кто-то ждал встречающих. Мы вышли из вагона и направились медленно к метро. Девушка практически последней вышла из нашего вагона и бодрой походкой направилась по перрону к вокзалу. Мы встретились взглядом. И он длился секунд 10. Она шла и я смотрел в ее глаза. Я знал, что она уходит навсегда, знал, что нам уже не дано больше встретиться, знал, что судьба в очередной раз послала своего ангела и я его опять отпустил.
Спина девушки с рюкзаком скрылась в людской толпе и больше я ее не видел.
Данное событие реально и произошло 8 июля 2008 г.

(В продолжение записей «Я должен уйти» от 23 апреля 2007 г. и «Знай, страна, своих героев» от 13 июня 2007 г.).
Помню, много лет назад, когда я еще только поступил на первый курс Нижегородского ин’яза мне пришлось снимать комнату в квартире в Нижнем Новгороде на Московском проспекте – мест в общежитии тогда не давали. Квартира была расположена на первом этаже. С одной стороны удобно, а с другой внизу был подвал.
Спустя некоторое время я обнаружил, что в квартире я живу не один. Ночью раздавались какие-то странные звуки, кто-то бегал по квартире.
Однажды услышав такие звуки, я тихо прокрался на кухню и резко включил свет. Моим глазам предстала крыса размером со среднего кота, которая моментально шмыгнула вниз под шкаф, где, как оказалась, была прогрызена приличная дыра. Судя по тому, что часть пакетов с крупой были надорваны, а некоторые картошины хорошо покусаны, крыса частенько наведывалась на фуршет.
На следующую ночь я заблокировал вход в дыру досками. Крысоловок тогда не было, да и у меня, 17-летнего студента, денег на нее тоже не было. Но спать мне в ту ночь так и не пришлось – знакомые звуки снова исходили из кухни. В этот раз красться не пришлось: после включения света крыса не пустилась бежать в дырку, а напротив ловко забралась по трубе радиатора к потолку и стала смотреть на меня черненькими глазами. Красный нос подергивался, усы непрестанно двигались, но взгляд был направлен точно на меня. Недолго думая, я снял тапок с ноги и запустил в это мерзкое создание на трубе. Промахнулся, тапок ударился от стену в нескольких сантиметрах от ее тела. Эта дрянь никак не хотела слезать. Бросок вторым тапком был более удачным – крыса пискнула и мигом скользнула вниз по трубе и по полу мимо меня к спасительному отверстию под шкафом.
Известно, что крысы – ловкие грызуны и с ними следует проявлять осторожность, так как загнанный грызун может проявить чудеса храбрости. Тем более что я только что имел возможность убедиться в ее ловкости.
На следующий день я обследовал доску, которой закрыл отверстие в подвал. Доска была прогрызена. Вероятно, пока я был в институте, крыса старательно устраняла препятствия на своем пути. Я понял, что создаваемые мною препятствия на ее пути – это не помеха. Надо искать иной путь устранения этой твари. И я нашел его. Крысу надо лишить преимущества в ловкости и скорости.
На следующую ночь я не ложился спать. Двери в спальню, туалет и большую комнату я тщательно закрыл, оставив открытой только ванную и кухонную двери.
Я выключил свет везде, сел и стал ждать. Примерно через полчаса послышался знакомых шорох и звуки от бегущих лапок по кухне. Я надел куртку из плотной ткани со стоячим воротником и, схватит швабру, метнулся на кухню. Включив свет, я увидел, что крыса была на полу и что-то жевала в своей пасти. Ткнув ее шваброй, я загнал ее опять наверх по трубе радиатора. Но в этот раз я переместился к пути ее возможного отступления к дырке и снова яростно ткнул этого мерзкого грызуна. Она взвизгнула и моментально оказалась возле меня буквально в одном шаге. Я успел среагировать и отбросил ее шваброй в проход между кухней и ванной и побежал вслед за ней. Деваться крысе было некуда, кроме как забежать в ванную и забиться в угол под ванной. В этом и состоял мой расчет.
Я включил свет в ванной комнате, разная утварь была предварительно расположена в ней так, чтобы под ванной оставался узкий проход, куда и забежала крыса. Я достал молоток и гвоздь 150 мм. Вбил этот гвоздь сквозь конец древка швабры наружу, и моя швабра стала напоминать дротик.
Всё было готово. До сих пор помню славное чувство адреналина в крови, когда не чувствуешь ни времени, ни пространства. Есть один комок энергии, и есть объект, на который этот комок сейчас будет направлен.
Я заглянул под ванну. Зверь сидел там, не шелохнувшись. Темно-серое очертание тела, черные глазки, смотрящие на меня. И со всей злобы я начал бить своим дротиком в это мерзкое создание. С каждым ударом слышались пронзительные писки, каждый раз я чувствовал, что попадал во что-то мягкое, каждый раз я тыкал и тыкал в тот угол, пока не поймал себя на мысли, что ответных звуков больше нет. Вернувшись к нормальному состоянию, я снова заглянул под ванну. Эта дрянь всё там и сидела, и глазки ее всё также упорно на меня смотрели. Только звуки дыхания у нее стали слышны, похожие на какие-то хрипы.
Вытащив дротик, я осмотрел его. Весь конец был в крови. Я выключил свет, закрыл ванну на шпингалет, вышел на улицу и выбросил орудие мести.
После этого я лег спать со спокойной душой.
Через два дня из ванны пошло зловоние. Я открыл ее, и тлетворный запах ударил мне в нос. Достать труп мерзкого грызуна из-под ванны не заняло и нескольких минут. Ее тело распухло, а весь живот был в бурых отверстиях.

С тех пор я отношусь к крысам внимательно. Это отвратительное животное встречается не только среди грызунов, но и среди людей.
С одним из таких экземпляров мне, к несчастью, пришлось схлестнуться в последнюю неделю. Эта тварь, перипетии с которой я Читать далее...

 

Я в шоке.
Та женщина, с которой у меня был роман, и расставание с которой я описал в свой записи, ”Я должен уйти” оказалась рядовой шлюхой. Ее извращенное поведение, когда она кувыркалась со мной в постели всё то время в течение месяца, пока ее пассия лежал в больнице; ее лживые слова, что она никогда не расстанется со мной и будет частенько разделять мое ложе по первому моему требованию, даже если выйдет замуж за свою пассию; ее кошачья податливость, когда она изгибалась и ластилась вниз, чтобы ее отымели всё то время, пока она затуманивала мозги своему 29-летнему телку; ее уверения, что лучше меня никого нет, а предмет ее влюбленности или, скорее, целеустремленности заманить глупца в сети Гименея, - не более чем попытка без какой-либо особой цели создать семью, - всё это разом встало передо мной во всей своей отталкивающей форме, когда я узнал, что при первой же встрече она сделала ему минет. 35-летняя матрона, делающая минет 29-летнему мальчику, у которого проблемы с общением с женским полом, и который все еще тепличное растение на попечение родителей. Как вам это нравится?
Меня так передернуло, что до сих пор отойти не могу. У нас теперь такие нравы? При первой встрече на колени и усиленно изучать половой член партнера ртом и языком? Да ладно бы там молодые, но дамы с таким стажем жизни и отнюдь не низкой должностью на работе опускаются до такого уровня?
Я чувствую, что меня носом – каким там носом, - всем лицом так ткнули в грязь, что чувство брезгливости от сношений с этой шлюхой еще долго останется в моей душе.
А ведь какие умные мысли пишет, какие стихи сочиняет, которые попадают в цитатник уважаемых мною людей. Извольте сюда – ознакомьтесь. Внешне – благовоспитанная персона, внутренне – крайний изврат, которая изменяла своему мужу от ярко выраженного бешенства матки и будет изменять новому, если не развалится от возраста к тому времени, когда оденет ярмо в виде обручального кольца на палец своей жертвы.
Жаль, что такие особи заставляют смотреть на остальных женщин со снисходительной и презрительной ухмылкой в себе, что каждая из них готова опуститься на колени.
Имя этой персоны тривиально - Елена, отчество уникально - Славяновна. Фамилия - Необердина. Работает в администрации муниципального образования «Город Коряжма», управление экономического  развития и торговли, кабинет 336. Город Коряжма Архангельской области. Телефон: (81850) 33640. Сотовый: (911) 5534908.

Звуки фортепьяно раздаются в соседней комнате. Еще не стройные, иногда с ошибками и не в том темпе.
Их мягкий отзвук доносится до меня. Катя практикуется на фортепьяно.
Как капли дождя за окном, звуки текут, создавая спокойный и умиротворяющий фон, в котором хочется раствориться и исчезнуть далеко отсюда.
Мы расстались. Моя последняя женщина, которую я любил странно и несколько своеобразно, уходит.
Она еще не приняла окончательного решения. Женщины боятся это делать. Но камень брошен, и круги пошли по воде. Нарушена безмятежность поверхности воды, и она уже никогда ни вернется в свое первоначальное состояние.
Мы с ней знакомы лет пять. Обычное знакомство на работе перешло в отношения, которые изначально были обречены на печальный конец. То, что я не мог обнаружить в своей жене, я пытался обрести за пределами своей семьи у женщины, чье сердце и душа смогут настроиться на камертон моей мечты.
Я всегда критиковал ее. За всё: за глупый выбор мужа и его мулатское происхождение, с которым она все-таки рассталась не без моей помощи полтора года назад, за ее стиль одежды и поведения, за манеру говорить и писать, за выбор духов, за переводы с иностранного языка.
Я умело издевался и унижал ее.
Я заставлял ее одеваться на работе так, как ни одна другая не соглашалась. Она специально переодевалась в чулки на работе и снимала трусики, перед тем как зайти ко мне в кабинет. Ее улыбка не сходила с губ. Я никогда не мог устоять от соблазна прижаться к ней и почувствовать руками нежную гладкость ее кожи на упругой попе не прикрытой ничем кроме короткой юбки. Рядом с попочкой всегда все было в полном порядке, тщательно вымыто и побрито.
Такую женщину невозможно не хотеть. И я давал волю своему желанию войти в ее лоно неважно, где это было: в офисе, в архиве, под лестницей в здании управления, в поезде, на природе, в машине. До сих пор на заднем сиденье осталось пятно, по форме полностью совпадающее с ее вагиной после нашего секса в машине. Даже в больнице мы устроили это, когда медсестра сидела в пяти метрах за углом по коридору. Я имел ее всегда и везде. Но это была брутальная страсть самца, которому собственно безразлично куда вставить.
С течением времени я начал несколько по-другому смотреть на нее. Я стал замечать, что она хорошо следит за своей фигурой, что ее стиль является ее собственным с учетом особенностей своей фигуры и внешности. Я стал получать удовольствие от ее нежных ласк и поцелуев, а не только грубого секса. Она стала первой женщиной для меня, которая дала мне почувствовать и оценить прелесть анального секса. Все предыдущие женщины считали это унизительным для себя. В постели она всегда была нежная, прижималась и гладила меня.
Ей, может быть, не хватало оригинальности мышления, но в целом она была интересным человеком.
Ей 34 года, мне 39. Я понимаю, после развода она осталась одна с 9-летней девочкой и ей одной тяжело. Возможно, меркантильные приоритеты преобладают, возможно, банальное женское счастье начинает призывно требовать своего осуществления в форме любящей жены, варящей борщ и вечерами вяжущей носки своему мужу. Не знаю.
Знаю только то, что в данной ситуации я более не востребован. Я уже объяснял ей, что не могу пойти на развод, так как это однозначно разрушит жизнь Кати в самом начале.
Я не могу стать для нее мужем, я не могу дать ей еще одного ребенка, потому что для меня ребенок только один – Катя. Я ничего не могу для нее.
Она пока не хочет отказываться от меня и просит не рубить с плеча. Я не такой. Sapientis satis. Я все вижу и понимаю ситуацию. Моя миссия с ней, – если она вообще была, – окончена. Я не хочу быть зашоренным любовником, от которого она устала. Надо уметь вовремя понять, что ты больше не нужен и что тебе пора идти, а не ждать когда тебе покажут на дверь…
Я буду часто вспоминать ее. Такие женщины не забываются. Есть варианты иных женщин на стороне, но я уже устал. Я думал, что когда Катя вырастет и встанет взрослой и мои обязательства перед ней как ребенком, которому я обязан во что бы то ни стало создать яркое и незабываемое детство, обеспечив и знаниями и достойным стартом в жизни, закончатся, я смогу, наконец, жить вместе с той женщиной спокойно.
Всё оказалось по-другому.
Зная собственный характер, мне надо подготовиться к наступающей депрессии и агонии от расставания. Я еще буду заглядывать в сотовый телефон в надежде, что она пришлет сообщение, но даже если так alea jacta est…
Я вновь один. Как никогда прежде тоска заполняет всё мое существо. И теперь, пожалуй, навсегда. Одна за другой, радости в жизни постепенно закрываются и уступают место полному мраку, хотя еще десять лет назад мир представлялся неизменным великолепием радости и беззаботности.
… Звуки фортепьяно. Они все еще звучат в моих ушах, хотя Катя давно уже закончила практику. Отзвуки былых дней и счастья, которые я не ценил и упустил навсегда. Не это ли горькая расплата за время кратковременных наслаждений и любованием отблесков от игры своего ума?

Вечером мы пошли с Катей погулять. Ее пригласила школьная подружка посмотреть на предновогодние соревнования ТОСов по организации новогодних праздников на дворовых площадках в городе.
Погода стояла замечательная: не холодно, -4, падал небольшой снег, мягкий и мелкий. Уже было довольно поздно, около 8 часов вечера.
Катя ушла раньше меня минут на 30. Спустя некоторое время я заехал за ней в одну из дворовых площадок, где в это время проходили разные конкурсы для детей. Собралось много людей, девчонкам было не протолкнуться, поэтому Катя с ее подружкой Улей попросили меня поиграть с ними в снежки. Что я и сделал. Уворачиваясь в очередной раз от их снежков, я пробежал по тропинке, на которой неприметно лежал оброненный кем-то сотовый телефон. Он был белого цвета, поэтому трудно различим на фоне снега. Тем более был уже поздний вечер. Я поднял его. Неприметная модель Alcatel. Положил в карман, думаю, потом разберусь.
После того как конкурсы закончились, я посадил Катю в машину и отвез ее домой. Снега на ее одежде было не меньше, чем на снеговике. Мне пришлось потратить немало времени дома, чтобы очистить всю ее одежду от снега, выхлопать валенки, развесить одежду для сушки и переодеть Катю, потому что, набегавшись, она была насквозь мокрая.
Закончив дела, я вспомнил про найденный сотовый телефон. Заблокирован он не был. Войдя в него, я обнаружил, что владелицей была женщина. Адресная книга была довольно большая, человек 30-40. Первым в списке стоял «Любимый». Из приметных был еще некий виртуал, видимо, женщина переписывалась с каким-то виртуальным знакомым.
Смсок было немного. Но все они были от ее любимого. Причем смски были не обычные. Исполнены в стихах и полны искренней любви к ней. Меня даже поразило, насколько хороши стихи были написаны.
Ее ответов было немного, но, по всей видимости, женщина очень любила своего любимого. Было еще поздравление от 8-го класса к Любе (предполагаю, имя этой женщины). Наверное, женщина преподает в школе.
Что мне с этого мобильника, подумал я? Питание в аккумуляторе еще есть, но через неделю сядет точно. Покупать зарядное устройство к этой неказистой модели? Израсходовать все деньги на симке? Не стоит. Всё это пошло и некрасиво. А женщина потеряет симку, адресную книгу, да и телефон тоже. Подать объявление в местную газету? Волокиты больше.
Отбросив все ненужные сомнения, я открыл адресную книгу и нашел запись «из дому» (с русским плохо? – предлог «из» управляет родительным, а не дательным падежом, подумал я). В ней стоял городской номер. Позвонил с моего домашнего городского номера на тот номер. Сработал автоопределитель номера (слышно по определенным тоновым сигналам) и звонков пять прошло неотвеченных. Наконец трубку подняла девочка.
- Алло, - говорю я.
- Да? – отвечает девочка.
- Любу можно?
- Сейчас…
Через минуту трубку берет женщина. По голосу ей не дашь больше 30 лет.
- Да? – спрашивает она.
- Вы телефон не теряли?
- Какой? (обращаясь к девочке) Посмотри в сумке, на месте мой мобильник? А телефон Alcatel?
- Да, - отвечаю я. – Номер симки сообщите мне, чтобы определить Ваш он или нет.
- А где Вы его нашли?
- Около Архангельской 19.
- Когда?
- Наверное час назад примерно.
- А как Вы узнали мой домашний номер? - спрашивает она.
- Он есть в Вашей адресной книге.
- Нет телефона в сумке, - удостоверившись, говорит она.
- Номер симки скажите.
- Сейчас. 4862011.
- Точно он. Сейчас привезу на машине, скажите адрес, куда подъехать.
- Ломоносова 7Б-100. Последний подъезд напротив Пальмиры.
- Это дом, который стоит торцом к ней?
- Да.
Я оделся и вышел из дому. Все равно надо ставить машину в гараж. Через 5 минут я уже подъезжал к ее дому.
Меня ждал высокий мужчина примерно моего возраста. Я вышел из машины и отдал ему мобильник. Он спросил, чем он мне обязан. Я сказал, что ничего не надо, пусть только телефон в следующий раз не теряют.
- Возьми хоть на бензин, - говорит он, протягивая купюру в 100 рублей.
Я ответил, что все равно не хватит. Тогда он мне отдал свою визитку, сказал, что занимается ремонтом автомашин, может и пригодится. И еще добавил, что, сколько он не терял телефонов, этот случай единственный, когда ему телефон вернули.
Я сел в машину и поехал в гараж.

(Все имена, адреса и телефоны реальны. Событие произошло 28 декабря 2006 г. в 21:35.)

Летом вводят дополнительные поезда на юг. Их много курсирует в направлении Адлера и Новороссийска, но ни один из них не проходит мимо Ростова-на-Дону.
Я ни разу не был в этом городе. Знал, что он один из двух десятков городов России с населением более миллиона человек.
О месте трудно судить, пока в нем не побываешь. И собственно суждение основывается не на объективном восприятии - проще говоря, то, что ты видишь, - а с тем, какая эмоциональная связь устанавливается у тебя с этим местом. При этом связь может возникнуть совершенно странным образом, ассоциируясь либо с каким-то конкретным местом, либо с человеком, либо с событием.
Упоминая название города, мысленно возникает некий образ, который моментально переносит в него, и ты заново в той же обстановке и среди тех людей, с кем ты был ранее.
Мы подъезжали к Ростову вечером. Было относительно прохладно для раннего вечера в середине лета. Солнце приближалось к линии заката и окрашивало все окрестности вокруг в светло-розовые тона. Местами холмы, поля, засеянные какими-то культурами, домики с садами и своим хозяйством то тут, то там.
Поезд медленно катился по железнодорожному полотну, открывая взору всё новые и новые поселения, в которых людей не было видно, хотя заканчивающийся день был вполне безветренный и не жаркий и располагал к тому, чтобы подышать воздухом и насладиться видом заката.
Мы въезжали в город, наверное, не менее получаса. Конечно, это не мегаполис с высокими зданиями и плотным расположением жилых массивов и оживленным движением на дорогах. Но всё время пока мы ехали справа и слева тянулись улицы и переулки с жилыми домами, магазинами, стоянками, автозаправками и прочими неотъемлемыми атрибутами крупного города. А сколько еще было скрыто от глаз за этим фасадом вправо и влево от нашего поезда.
Наконец мы на вокзале. Поезд поставили на 4 или 5 платформу, поэтому увидеть все величие железнодорожного вокзала за его тонированными стеклами синего цвета не удалось, хотя сооружение это выглядело вполне пристойно по российским меркам.
Мы с Катей вышли из прохладного вагона на перрон, чтобы немного размяться и погреться на солнце, которое за всё время нашего переезда с севера постоянно скрывалось за свинцовым покровом облаков, упорно державшим холодный воздух.
Рядом с тамбуром вагона, в котором мы ехали, на перроне была установлена стеклянная крыша, закрывающая спуск в подземный переход к вокзалу.
Возле нее прохаживалась молодая девушка. Я ее до сих пор помню. Высокая и статная, лет двадцати пяти. На ней была одета зеленая блузка с короткими рукавами и открытыми плечами. На плечах виднелись черные бретельки от бюстгальтера. Стройные ноги были в черных обтягивающих джинсах, мягко переходящие в завязки на концах. Дополняли эту стройность черные туфли на высоких каблуках. На левом плече свисала черная сумка, которую девушка то и дело поправляла.
Мы с Катей решили никуда не ходить. На вокзал вряд ли успеем, было уже довольно поздно – половина восьмого - да и наш поезд опаздывал, поэтому его вполне могли отправить раньше, чтобы нагнать время.
Поэтому мы остались рядом с вагоном.
Вскоре к девушке подошел молодой человек не намного старше ее. Он был в той одежде, по которой безошибочно определишь, что человек едет в поезде на юг наслаждаться жизнью: футболка, капри и сандалии.
Я не мог оторвать взгляд от девушки. Я знаю, что в упор смотреть не то что неприлично, просто вызывающе, поэтому я стал с Катей за руку ходить вдоль нашего вагона, хотя краем взгляда я продолжал наблюдать за парой. Опершись спиной на стеклянную стену и расставив ноги, парень держал девушку за пояс, а она прильнула к нему всем телом, выгнув спину назад, и смотрела ему открытым взглядом в лицо. Ее лицо было безупречно. Длинный и тонкий греческий нос, немного смуглая кожа в обрамлении густых темных волос, которые крупными волнами спадали на ее спину. Глаза, как большие миндалины с широким и изогнутым разрезом, окантованные тонкой подводкой в стиле египетских красавиц тысячелетнего прошлого.
Ее образ попал в поле моего зрения буквально на несколько секунд, когда я проходил мимо, но он так и остался в моей памяти отпечатанным на многие годы вперед без малейшего искажения от времени, которое прошло с тех пор.
Девушка ничего не видела. Она была рядом с ее любимым. Видимо, она задолго приехала из города, чтобы не пропустить поезд. Парню было, похоже, всё равно. Он о чем-то с ней говорил, руки его скользили по ее спине, ладони бесцеремонно и с чувством давнего владельца останавливались там, где расположены задние карманы ее джинс. Иногда он ее обнимал за шею и их губы соединялись. Временами он посматривал по сторонам, видимо, в надежде переждать всплеск эмоций, что возникал у девушки, которая то отстранялась от него, то снова прижималась, заглядывая к нему в глаза, или возмущенно вскидывала головой, когда он не реагировал на ее слова.
Заканчивая очередной проход вдоль вагона, мы услышали сообщение о том, что наш поезд отправляется с перрона. Я быстро заскочил в тамбур, привел Читать далее...

Хочу к соснам. Увидеть их прямые стволы, крону из ветвей и длинных иголок на вершине, почувствовать шелест от опавших иголок под ногами и насладиться солнечным светом, проникающим через зеленый купол сверху.
Деревья, как и люди, бывают разными: одни селятся повсеместно и просто живут, другие работают, помогая местной почве и животным, третьи паразитируют, четвертые убивают.
Сосны стоят вне этой классификации. Они аристократы среди деревьев. Их стволы безупречно прямы и редко имеют сучки. Их ветви никогда не опускаются вниз. Их иголки длинны и нежны и источают приятный аромат. Их древесина безвозвратно синеет при неправильном обращении. Они всегда группируются вместе, создавая непревзойденные по красоте боры, насыщенные свежим воздухом, тишиной и мягким покровом, где редко хрустнет засохшая ветка под ногами. Но в этих борах нет места другим видам деревьев, сосны не допускают бездумной демократии пустых осин, печальных берез и мрачно-жестких елей, перекрывая сверху своими широкими кронами доступ к солнцу, единственному источнику жизни для всех тех, кто вырос из земли. И как все аристократы сосны существуют только при определенных условиях и на определенной территории.
Но здесь у нас всё по-другому. Здесь мрачная тайга с болотами вокруг. Здесь почва жесткая и держит воду. Здесь нет места красивым и статным аристократам, их место занимают ели.
Я раньше любил ели. Красивое дерево, по форме напоминающее много треугольников, спускающихся вниз по возрастающему основанию. Математическое воплощение в природе. И однажды 14 лет назад я пошел в лес неподалеку от нашего дома в деревне и выкопал в лесу маленькую елочку. Ростом она была не больше 30 см. Ствол ее еще был тонкий и в зеленых иголках как на ветках. Я принес ее на участок за домом и посадил ее там, выкопав небольшую ямку. Полил и оставил расти. Но всё лето она так и простояла. Ни малейшего изменения. Лишь начали потихоньку желтеть иголки, а нижние веточки даже сбрасывать их. Я не мог понять почему. Всё лето я поливал елочку, подкармливал компостом, никакой химии, но это ей видимо не помогло. Перед отъездом на зиму в город я прикрыл ее ствол у земли кучкой высохших листьев, иголок, попрощался с ней и так ее и оставил на зиму.
Следующей весной я приехал в деревню и пошел к своей ели, ожидая увидеть лишь один ствол и засохшие ветви. Но елочка стояла. Большая часть иголок опала, но верхние еще оставались зелеными. Она выстояла зиму, без сомнения; еще оставался шанс вернуть ее к жизни.
Так и случилось. К середине лета на всех ее ветках снова появились зеленые иголочки, ствол ожил, сбросив с себя серебристый налет, а на макушках веток появились маленькие коричневые ростки. Больше ей ничего не грозило.
Теперь моя ель за 14 лет стала стройной красавицей метров на 6. Каждый год она дает новые побеги. Они мягкие и нежные, как обычные листья и обязательно нежно-зеленого цвета. Верхушка рвется кверху, уже обогнав в росте стоящую рядом черноплодную рябину, которой уже лет тридцать отроду.
Каждый раз когда я приезжаю в деревенский дом, я первым делом иду на задний двор к моей ели. Я трогаю ее за ветвистые лапы с жесткими и колючими иголками, я вижу серебристые нити паутины внутри ее широких ветвей, вижу опавшие листья от других деревьев на ней и радуюсь молодым побегам, которые в очередной раз появились в этом году. Мне хорошо с ней. Но я хочу к соснам…
Здесь плохая местность и тяжелые климатические условия. Холод, болота, топи и торфяники. Не каждое дерево здесь выживет. Только ели способны бороться. Они, как и люди в неблагоприятных условиях, становятся жесткими, их колючки здесь особенно остры и не гнутся, мягкой пихты тут не найдешь. Леса из ели тенисты, мрачны и холодны, ветви опущены и создают внизу колючую иссиня-зеленую густоту, больно царапающую лицо и руки. Ели не приветствуют чужестранцев, тяжел их удел и платят они тем же. Их древесина жесткая и сучковатая и не сравнима с аристократической. Но ведь кому-то и тут надо жить, а на солнечных и сухих местах желающих пригреться и так достаточно…
Я, как и ель, родился и вырос здесь. Я жесткий и колючий, я злой и мрачный, и сердцевина моя в сучках. У меня есть жена, но настоящая живет за домом в деревне, и нам хорошо друг с другом. Я не скулю и не ропщу на ветру, лишь изредка на моем стволе выступят капли смолы, которые сразу застынут и покроются пылью и мелкими частицами опавшей коры. Но я хочу к соснам…
Я знаю, что мне к ним не попасть. Они далеко. Я знаю, что не человек определяет судьбу, а именно судьба определяет его долгими предыдущими поколениями, где складывался его тип, мировосприятие, душевные и телесные характеристики. Поэтому я здесь и должен остаться именно здесь, и выбора у меня не более, чем у ели. Я видел других, унесенных ветром или птицами в те далекие места, где сухо, солнечно, сытно и счастливо. Они там и сейчас живут, но я знаю, что они вскоре зачахнут. Ибо там не их ареал, над ними уже смыкаются широкие кроны, а они об этом не знают, так как чувствуют лишь ласковый солнечный свет и Читать далее...

Я стал часто просыпаться в 5 утра. Вроде ничего не мешает спать. Но не спится.
На улице предрассветная мгла. Иногда туман утром, иногда дымка. Все люди спят, лишь в некоторых окнах горит свет или мерцают блики от телевизора. Тишина и спокойствие. Время, когда приходит смерть, забирая душу как раз в тот момент, когда только должен появиться первый луч солнца в обещании сделать наступающий день ярким и неповторимым.
Но пока этого нет. Есть я и мир вокруг, спящий, холодный, в тусклой темноте.
Рядом спит на кровати Катя. Ей еще 7 лет, и сон у нее хороший. Она спокойно переходит от фазы засыпания вечером до фазы пробуждения при дневном свете. Ее не тревожат ни мрачные перспективы на будущее, ни неудовлетворенность сегодняшним днем, ни разочарование этой жизнью. Дыхание глубокое и размеренное. Иногда вздрогнет палец или раздастся приглушенный звук из гортани. Но всё это лишь детские сны, в них нет места для проникновения опостылевшей реальной жизни, которая не отпускает от себя даже во сне.
Красивы звезды на небе. Они как мелкие бриллианты усеивают небосклон из темной палитры с пленяющими глаз переходами темно-оранжевого цвета на востоке в синий и черный к западу. Две или три серебристые ленты разрезают небо вдоль. Это следы, оставленные пролетевшими самолетами, прочь и в сторону поскорей от этого места, где живу я.
Я кладу свою руку на голову своей дочери и глажу ее волосы в длинной косе. Скоро она повзрослеет, и моя последняя гавань, где я чувствую себя комфортно, закроется навсегда. В нее уже не войдут корабли мечты и игры, не будет веселости и простой детской радости. Взрослеющий человек всё это утрачивает и становится одним из окружающих.
Хотя Катя спит, наверное, она всё равно чувствует мое прикосновение, от которого исходит нежность и тихая грусть, что жизнь уходит, так и не начавшись. Хочется, чтобы от моего прикосновения ее жизнь не была настолько опустошенной, чтобы она чувствовала себя защищенной. И еще хочется, чтобы ее подсознание как-то запомнило мои нежные прикосновения, чтобы когда-нибудь в будущем, когда она станет совсем уже взрослой женщиной, она проснулась однажды ночью в полной уверенности, что папа рядом, что он ее только что гладил по голове, но папы уже давно нет…
Начинает светать. Опять приходит день, который не несет ничего кроме бездумного проживания очередных 16 часов среди непонятных мне людей, с их мелкими приземленными интересами, с их суетой и кичением друг перед другом, с их дешевыми принципами и стремлением к сытному и беззаботному существованию.
Небо затягивает облаками. Вдалеке идет мелкий дождь…

Я устал от женщин. Не собственно от них, как особ противоположного пола; не собственно оттого, что происходит естественное старение организма, и либидо становится не столь выраженным и не занимает уже превалирующей части в подсознании. Нет, скорее это связано с пониманием реальной роли женщины в моем сознании.
Похоже, имел место переход количества в качество – еще одно подтверждение закона диалектики, только на уровне индивида.
С отрочества мне нравилась французская литература: Гюго, Стендаль, в меньшей степени Бальзак. До сих пор помню книгу «Ученик» Бурже, которую прочитал, когда мне было 15 лет.
Трепетное отношение французов к женщине передалось и мне и сопровождало меня всю мою сознательную жизнь. В своих мечтах я видел прекрасную спутницу жизни, разделяющую мои самые лучшие чувства к ней, нежную и добрую, полностью меня понимающую, которая идет со мной вместе по жизни, рука об руку.
Но жизнь оказалась сложнее, чем я думал. Представительницы прекрасной половины оказались куда более прозаичными и приземленными. Их интересы сводились к примитивным целям. Их счастье ограничивалось жалкой сферой материальных потребностей, в обмен на которые они предоставляли доступ к тем местам, имеющих подсознательное притяжение у другой половины.
Мое сознание не могло принять подобного. Оно продолжало рисовать образ прекрасной и благородной женщины на любом объекте моей влюбленности.
Так и случилось с моей первой женой, которая научила меня не только радостям плотских утех, но и сняла пелену с моих глаз. Она показала мне, как можно жить не любя; как можно быть лицемерной, оставаясь милой и привлекательной на людях; как можно предавать близкого человека ради своих интересов. Она растоптала мои чувства, что я лелеял многие годы и готов был отдать всё свое «я» для любимого человека. И я отдал ей всё, но этого не было надо.
И тогда я похоронил свои чувства, и сверху поставил крест на моих мечтах. Они остались где-то далеко в прошлом. Иногда я прохожу место погребения с чувством горького разочарования в жизни и осознанием того, что я уже давно умер, ибо та часть, что сейчас осталась жить во мне, является воплощением злобного духа, саркастически усмехающегося над всеми теми, кто меня окружают. Правда, за одним исключением… моей дочери.
Тогда я понял, что женщины суть ограниченные существа, биологически более приспособленные чем мужчины, но ментально менее развитые. Любая из них ведома и при желании становится легко манипулируема, используя даже и тот миф, что они сами играют мужчинами.
Я стал коллекционером. Монеты и марки – это скучно. Женщины – это интереснее. Каждая из них не похожа на другую, каждую надо попытаться понять и вычислить, на что она поддастся. Каждой нужен отдельный подход, и иногда приходилось потратить полгода, чтобы добиться желаемого. А желаемое отнюдь не ограничивалось сексуальными отношениями – это слишком примитивно… Желаемое состояло в том, чтобы стать частью женщины, чтобы войти в нее и ее жизнь достаточно глубоко, а затем резко и без всяких объяснений выйти, вырвать всё с болью и слезами и уйти, не оборачиваясь и без сожаления.
Реакции были разные, но к ним привыкаешь, тем более, когда очередная жертва видит мои холодные серо-зеленые глаза, в которых когда-то давно затух яркий огонь чистых чувств и восторженного отношения к жизни.
В один момент я понял, что коллекции рано или поздно придет конец, да и сам процесс начинал наскучивать, поэтому я решил, что один из экземпляров должен занять главенствующее положение и получить приоритетный статус. Так я женился во второй раз, потому что чувствовал, что не должен уйти просто так из жизни, не оставив следа и не передав дела своей жизни дальше. Экземпляр оказался на славу, сродни мне, также пострадавший в свое время от эгоистического отношения недалекого человека, не оценившего ее нежные чувства.
Но любви уже не было, и как бы я не старался восстановить свои отроческие воспоминания и реанимировать чистое отношение к жизни и хотя бы к моей второй жене, а не ко всем людям в целом, попытки оказались напрасными. Мы стали жить семьей, но семья эта внешне. Мы совершенно разные, у нас разные интересы, разное отношение к жизни, разный уровень образования и устремлений. Единственное, что нас объединяет – это дочь. И каждый из нас вкладывает в это славное создание свою часть отношения к жизни и к людям.
Уже будучи женатым, я не потерял духа коллекционирования. Однако это стало уже менее привлекательным. Женщины стали для меня слишком предсказуемы. Их поведение и ходы читались на несколько шагов вперед. Секс становился обыденным, я стал позволять себе роскошь быть с самого начала ублажаемым. Желание найти в женщине неординарную личность или интересного собеседника быстро закончилось, ибо, как я смог убедиться, все они не созданы для духовного общения. Надо признать, что встречаются среди них и действительно умные особы, но при более близком знакомстве оказывается, что их знания и начитанность происходят от знакомства с их любимыми мужчинами, для которых Читать далее...

Опять тоска накрыла меня своей волной, оставив испытывать неприятные впечатления от холодящей душу безысходности и в недоумении своим неожиданным появлением.
Чувствую очередной приступ утомленности всем этим миром вокруг, который давно уже потерял свою привлекательность и выглядит жалкой черно-белой репликой.
Устал я от этой ежедневной суеты, от каких-то обязательств к людям, меня окружающим. Никого не интересует моя личность, равно как и меня не интересуют личности вокруг. Я думал, что нужен:
1. ребенку, а ей нужны развлечения и игры дома;
2. жене, а той надо комфортную жизнь, минимум забот дома и больше денег и времени себе;
3. на работе, а там я не востребован без каких-либо перспектив к улучшению или востребован, но в роли чистильщика Авгиев конюшен, которых здесь становится всё больше и больше;
4. подруге здесь, а та страдает закомплексованностью, дефицитом общения и склонностью к отношениям с мужчинами зрелого возраста, что само по себе настораживает;
5. государству, а ему требуются только налоги и мои гражданские обязанности;
6. Богу, а я для него лишь один из объектов мироздания, ни чем не отличающийся от других, к примеру, какой-либо кометы, бесконечно путешествующей по Вселенной.
Да, наверное, комете и легче, ибо к ней нет никаких требований, она лишь подчиняется закону всемирного тяготения, пролетая от одной звездной системе к другой, не будучи ограниченной во времени, но лишь не защищенной от столкновения или поглощения более массивными телами. Хотя если взглянуть на нее более пристально и изучить ее строение, внутренние связи там не менее напряженные. Но с одним преимуществом – они предсказуемы и строго подчиняются физическим и химическим законам.
Может попытаться приподняться над этим уровнем, в котором я живу? На расстоянии мелкие детали незаметны, подробности перестают играть главенствующую роль. Только как мне оторваться от этой каждодневной реальности, где мне найти тот инструмент, который хотя бы видимо меня отдалит от этой броуновской суеты вокруг?

Что-то случилось с Катей. Вернее, происходит это последовательно в течение последних нескольких лет. Ее нервная система становится расшатанной, ее страх перед реальной жизнью становится ощутимым. Ей еще шесть с половиной лет, но ее отношение к жизни и к своим обязательствам, - которые рано или поздно становятся неизбежными, - внушает опасения.
Имея хорошие физические возможности, она отказалась ходить в танцевальный кружок, ибо там «ей не нравится преподаватель, от которого плачут все занимающиеся дети». Ну и что? Я говорил Кате: надо терпеть, сначала всегда тяжело, ничего не хочется после тяжких тренировок, преподаватель тоже выполняет свою работу, он заставляет детей выкладываться полностью, делает им растяжки. В конце концов, всё это приносит несомненную пользу, ибо и физическое состояние детей улучшается, и они приучаются работать над собой, превозмогая как физическую боль, так и - возможные - унижения. Не будем ханжами: еще никому не удавалось прожить свою жизнь без чувства собственного унижения - быть может и в малой степени - в определенные моменты. Это правда жизни, с существующими отношениями среди людей в современном социуме это аксиоматично.
В итоге Катя сумела пожаловаться о своей тяжелой судьбе в танцевальном кружке матери, бабушкам, воспитателям в садике и даже психологу в садике. Мнение всех вышеназванных персон просто умиляет своим единодушием: Катин папа - то есть я - занимаю излишне жесткую позицию к своему ребенку... Танцевальный кружок теперь исключен из круга интересов ребенка.
Недавно взяли домой кошку для Кати. Очень красивая милая кошечка с тигровым серо-зеленым окрасом. Катя о ней мечтала целый год, но мы никак не могли подобрать ей котенка.
Кошке еще месяц, ей всё интересно, она бегает за любыми предметами, играет и спит, ей нужно общение с живыми существами. Раз нет ее мамы и других котят, весь интерес перешел на нас. Но Катя почему-то стала отрицательно относиться к этому - излишнему по ее мнению - интересу. Причем за последние шесть дней, когда мы взяли котенка, ее интерес резко упал от бурного восторга до откровенной боязни и отторжения котенка. Катя боится приходить в комнату, где котенок, она закрывает дверь на ночь в детской, чтобы котенок туда случайно не пробрался. А первым вопросом, когда она просыпается, является: «Где кошка? Мама не пускай ее сюда!». Странно... Ребенок мечтал о кошке весь год, а когда ее получил наконец, просит нас отдать котенка обратно. Навсегда.

Возвращался сегодня домой с работы. На работе практически нет времени на мысли: все поглощено выполнением своих служебных обязанностей.
А по дороге домой появляется время поразмыслить над событиями сегодняшнего дня, понаблюдать за природой.
Взгляд мой был прикован сначала к паре молодых девчонок, несколько вызывающе одетых, одна из которых чересчур громко что-то обсуждала со своим собеседником по сотовому телефону. А чуть дальше от нее сидела девочка лет 4. Она сидела на корточках рядом с лужей и что-то вырисовывала травинкой на поверхности воды. Я проходил мимо нее, но видел, что ее взгляд был внимателен, и она с интересом изучала следы, оставляемые травинкой. Возможно, она терпеливо ждала, когда ее молодая мамаша удовлетворит свой голод общения по телефону, возможно, это ее привычное состояние, необремененное вниманием ее молодой мамы. Та особа тоже не беспокоилась, что делает девочка.
Я прошел мимо, но образ маленькой девочки остался у меня в зрительной памяти. Как фотография. Особенно помню ее внимательный взгляд. Дети в ее возрасте все воспринимают внимательно. Их глаза никогда не бывают тусклыми и увядшими как у многих взрослых. Их интерес всегда остается неподдельным и искренним, они живут и воспринимают жизнь, как только что здесь появились, и боятся, что их заберут опять неизвестно куда; страх, который мы, умудренные и опытные взрослые, потеряли давным-давно.
Эти дети не знают лжи и лицемерия; они открытая книга, в которой ты можешь безвозмездно прочитать любую страницу и в которой ты можешь оставить любую запись. Эта запись не будет удалена, не подвергнется критике, не будет осмеяна, не будет передана другим. Эта запись будет просто оставлена как одно из проявлений жизни, истинность и ценность которой дети оспаривать не будут.
Их книга открытий в жизни еще практически пуста и полна лишь ярких впечатлений от прекрасного мира вокруг. Там нет еще страниц разочарований и предательства, там нет страниц с разводами от слез, там нет страниц, которые хотелось бы вырвать из жизни, там нет эпилога со страшными строками о неисполнимом желании переписать заново всю свою книгу жизни...
Я прошел мимо, не зная ни имени девочки, ни возраста, ни что ее ожидает. И мы никогда не встретимся. Но каждый раз, когда я встречаюсь глазами с детьми, я чувствую, что в нас, взрослых, что-то не то. Мы потеряли нить жизни еще в раннем детстве. Наши интересы надуманны и виртуальны. Наши цели пусты и никчемны. Наши отношения в обществе граничат с самыми дикими проявлениями борьбы за существование.
И мне жаль детей. Они еще не знают, насколько общество людей может увести их от истинных ценностей и правильного восприятия жизни.

Откуда у детей такое чуткое восприятие жизни? Мы часто думаем, что они многого не понимают в жизни, что они еще слишком молоды, что понятие жизненный опыт к ним не приемлемо.
Отнюдь... Дети в возрасте 5-7 лет обладают большим вниманием, замечают такие детали, что мы, взрослые, просто игнорируем в виду их тривиальности или априорной понятности. Их память не перегружена информационным хламом, их логика работает правильно, а недостаток жизненного опыта с лихвой компенсируется интуицией.
Моей дочери сейчас 6 лет. Я ждал, когда она станет "личностью" и думал, что это должно произойти как-то сразу. Но переход прошел незаметно, стадиями, ежедневно и теперь я вижу человека со своими взглядами и довольно верным восприятием жизни.
Жаль, что сам процесс перехода от неличности к личности оказался незафиксированным в моем понимании. А больше такого шанса у меня не будет...

Ранее утро. Небо промозгло-серого цвета. Дует северный ветер и несет с собой колкую снежную крупу, которая мелкими остриями впивается в кожу лица.
Дорога разбита недавней оттепелью и припорошена снегом, тая в себе опасность поскользнуться на скрытом льде.
Птицы, ранее весело щебетавшие на голых ветках деревьев, умолкли и нахохлились в ожидании солнца. Лишь только стая ворон призывно оглашает тишину своими выкриками и начинает групповое кружение вдалеке.
Недалеко раздается звон церковного колокола, который звучит последние несколько дней, отмечая приближение Пасхи.
Урны полны мусора и наполовину прикрыты снегом. Рядом валяются банки от выпитого пива и джина. Местами проглядывает асфальт и голая земля, показывая нерадивым коммунальным службам, где не хватает теплоизоляции на подземных трубах.
Старухи, работающие, скорее всего, на полставки, яростно сметают падающий снег перед входом в магазин на соседнюю территорию, где с приходом весны появится клумба из неприхотливых цветов. Тут же неподалеку броуновски передвигается стайка голубей в ожидании еще одной старухи, что продает подсолнечные семечки.
Появляются первые бомжи, очнувшиеся после очередного возлияния и ночи, проведенной, по-видимому, в подвале дома неподалеку. Спешат на работу люди, одетые в мрачные тона, отягощенные с утра каждодневными заботами и занятые своими вопросами, многие из которых имеют незначительное отношение к тому, что называется полнокровной человеческой жизнью. Взгляд им в лицо заставляет их немедленно отворачивать свои глаза, не привыкшие смотреть открыто и уверенно не только людям, но и своему будущему.
Кот сидит рядом с закрытой дверью в подъезд и жалобно мяукает в надежде, что кто-нибудь поймет его и приоткроет вход в убежище от пронизывающего ветра и холода.
Впереди виднеются высокие трубы комбината, выпускающие дым из сложных химических соединений, которые являются чуждыми для природы и человека.
Начиналось очередное серое и безрадостное утро очередного бесперспективного дня в российской глубинке…

Вся информация, которая предстает как от элементарной пикселы до сложнейших графических изображений и звуков не более чем плюс и минус, 0 и 1, да и нет. Мы, люди, забываем, что наше собственное сознание устроено куда более сложно и не программируется даже изнутри. Поэтому уходя вглубь Интернета и начиная ценить виртуальную жизнь больше чем обычную, не забывайте, что весь Интернет эфимерен и Ваше пребывание здесь не боее чем случайность, отраженная в двух элементарных ипостатсях: плюс и минус, 0 и 1, да и нет...