Попытка сохранения жанра

Кукушка как-то раз, решив яйцо подкинуть,
И с плеч долой свой груз кому-нибудь, да скинуть,
Завидев вдалеке гнездо какой-то птицы, -
Подкралась. Положила. И уж решила смыться.

Малиновка, увидев, таких делов расклад
Задумала кукушке устроить сей доклад
На тему воспитанья детей в своем гнезде,
И чтоб была опора со временем себе.

Она уж крылья в боки. И как давай трещать:
«Не стыдно ль вам, соседка, своих детей рожать,
А после отдавать чужим на воспитанье?
Сама себе тем самым устроишь наказанье».

Кукушка, ухмыляясь, лишь отвечала ей:
«Не нахожу я смысла сама растить детей,
Свободу я люблю. Она мне дорога.
Не будь ко мне, подруга, ты слишком уж строга».

Но много лет прошло, кукушка постарела.
Что рядом никого – давно она жалела.
И вспомнила малиновки она теперь слова,
Но в гордом одиночестве кукушка умерла.

* * *
Мораль сей нашей басни такова:
Чтоб в старости ты не была одна –
Не кидай ты детей у чужого порога,
Кукушек слишком в нашей жизни много.
[показать]

Я догадывалась, что склонна к амнезии, но чтобы в столь раннем возрасте! Даже не могу предположить, сколько прошло времени с момента моей выписки из больницы, но следующее мое воспоминание относится уже к новогоднему празднику. В соседнем подъезде жили друзья нашей семьи, по крайней мере на тот момент они таковыми являлись. Об одной из них я уже говорила ранее (тетя Ира Себелева, та самая добрая женщина-врач, которая чуть не сжила меня со свету). Целый день мама меня наряжала, пыталась сделать на голове немыслимые баранки, вплетая в косички бантики (очень уж она любила делать из меня пай-девочку в надежде, что я рано или поздно образумлюсь и стану носить юбочки, играть в куклы и прекращу лазать по деревьям), при этом предупреждала, что сегодня придет Дедушка Мороз, и если я себя буду хорошо вести, обязательно принесет мне подарок. Ну ради подарка можно немного помолчать. По крайней мере я так считала до самого прихода долгожданного старичка.
Двери открываются, сердечко в груди бешено колотится (надо признаться, что верила я в Деда Мороза вплоть лет до 7-8-ми), ножки подкашиваются… и появляется ОН!
- Дядя Саша пришел, - приветливо срывается с уст маленькой девочки, - ой, и Машка с ним!
Дядя Саша – муж той самой убийцы детей, а Машка - его дочка. Их семья сыграет в нашей жизни еще не малую роль, и я бы добавила, что не самую лучшую, если можно так мягко выразиться.
Как ни старались разубедить меня родители в том, что дядя с бородой из ваты (специально щупала, сидя у него руках) это что ни на есть самый настоящий Дед Мороз, я осталась при своем мнении. Как и любого маленького ребенка долго мучили, прежде чем вручить подарки: пришлось рассказывать стишки, петь песенки, и выслушивать умиления взрослых по поводу моих талантов и восхищение через каждое мое слово какая я «умничка-девочка». Да это я уже тогда сама, без посторонней помощи смогла определить.

Появился риторический вопрос: а от излишней скромности не умирают? А то уж очень хочется еще пожить и порадовать человечество своим присутствием на этой бренной планете.
Надеюсь, этой частью своего повествования я не разрушила чьи-либо надежды и веру в Дедушку. Детишки до 10 лет – не слушайте вы меня! Он существует. Надо только верить…
И это прекрасно, что взрослые помогают вам окунуться в сказку…

Первые четкие воспоминания стоит отнести к возрасту 2-х лет. Хотя четкими их назвать сложно: помню дверь в лифт с двумя круглыми окошками, специфический запах и большого, просто огромного дядю с волосяным покровом, охватывающим все участки тела, не прикрытыми одеждой. В дальнейшем мне удалось узнать от родителей, что лифт действительно был, специфический запах - это стандартный запах всех больничных помещений, а большой дядя с волосяным покровом – это врач, который в итоге спас мне жизнь. В больницу я попала по халатности врача-соседки, якобы подруги семьи, которая вовремя не определила, что печень у 2-х годичного ребенка увеличилась на 7 сантиметров! В больнице долгое время не ставили диагноз, боялись, что это рак. Все обошлось.
Больше о моем пребывании в больнице я ничего не помню, знаю только с рассказов очевидцев, т.е. родителей. Что я, собственно, попытаюсь сейчас восстановить.
В больнице я прибывала довольно долгое время. Маме в это время не разрешали ночевать со мной в палате: ей приходилось оставаться со мной допоздна, потом ехать домой, готовить мне покушать, и с первой электричкой мчаться опять ко мне. Отец в это время работал в Монголии и о моей болезни ничего не знал; мама не хотела сообщать ему, дабы он не волновался.
Утро начиналось каждый день до безобразия одинаково: медсестры при виде мамы спешили ей радостно сообщить, что «ее королева лежит по уши обдутая, никого к себе не подпускает и, закинув нога на ногу, доносит до их сведения, что пока мама не придет - ее лучше вообще не беспокоить». В палате со мной находилось еще детишек шесть, которые МОЮ маму почему-то считали своей и при любой возможности скандалили со мной по этому поводу. Но я себя в обиду не давала и яростно отстаивала титул любимой и единственной дочери!
Вернувшись из Монголии, папа был в ужасе от того, что сталось с его ненаглядным чадом: худющая, огромные синяки под глазами и зеленый цвет кожи явно не смогли спрятать от его глаз мою нездоровость. Он ведь еще тогда довел до сведения мамочки, что дальнейшее общение с соседкой (она же врач) невозможно по причине ее ненормальности и доведения ребенка до состояния «приплыли к хроническим заболеваниям». Но мы же наивные люди, все время надеемся на лучшее и верим, что это неопытность и ошибка врача – единичный случай. Если бы тогда могли знать…

Сестра моя – краткость, или пока не долетел предмет из зала…

Не знаю, почему я решила написать эту книгу. Возможно потому, что несколько дней назад мне исполнилось 23 года, это был самый ужасный день рождения в моей жизни. Но об этом потом. И так, проснувшись, осознала, что годы летят, и с памятью они явно не дружат. С каждым годом забываются какие-то любопытные моменты из твоего детства, люди, которые некогда имели для тебя значение…
Но это всего лишь одна из причин, по которой я взялась писать сие воспоминание. Я уже давно привыкла, что все действия в моей жизни в большей степени спонтанные, непроанализированные я бы даже сказала. Одним словом – я так решила, и баста!
Вот и сейчас случилось тоже самое. Три самые главные причины возникновения перед вашими глазами этих строк:
- мне так хочется;
- оставить после себя какое-то воспоминание;
- главное, самой вспомнить свою жизнь, собрать ее по песчинкам. Восстановить в памяти даже самые не существенные моменты.

Думаю, стоит начать с моего рождения. Или нет… скорее с Зарождения. Ведь любая жизнь с чего-то начинается, в данном случае она началась неожиданно, во время КД* . Мои родители тогда и думать не могли, что я столь наглый ребенок, что не обращу внимания даже на такой фактор, при котором врачи утверждают, что забеременеть практически невозможно. Ну и пусть они остаются при своем мнении, а я дальше буду стараться опровергать все законы природы.
И так, дитя любви начало свой непродолжительный путь длиною в 9 месяцев в большую жизнь, но этот период мне придется упустить. На тот отрезок жизни мои глаза не видели, что происходило в утробе матери, а следовательно, фотографическая память не могла зафиксировать важнейшие моменты.
Это сейчас многие детишки могут похвастаться своими фотоснимками еще в животике своих мамочек. Тогда техника еще не дошла до такого уровня. Поэтому ставлю большой жирный минус напротив «фотография сморщенного младенца в возрасте 6-7 месяцев. Где руки, где ноги – попробуйте разобрать сами».
Преодолев все трудности внутриутробной жизни, страшнейший токсикоз моей мамочки, я всё ж таки появилась на свет. Произошло это радостное событие 26 января 1982 года в 10-45 утра по московскому времени в Раменском роддоме.
----------------
* Критические дни.

Поэзия - мой мир волшебных грёз,
Страна забвения, мечтаний, сладострастья,
Порой - потоки горьких слез,
Но чаще - трепетного счастья.

Я в нем волшебник, я здесь маг,
В жизнь воплощаю все желанья.
Но иногда я здесь чудак,
На что мне нету оправданья.

Мой мир - лишь капля океана,
Песчинка всех людских миров,
Но эта капля так желанна...
Она - мой дом, она - мой кров...