Придет ли Ночь, восторгами маня?
Случится ли Оно иль не случится?
Когда желанный Гость войдет в меня?
Войдет, не постучится
Избранник мой на воле ли, в тюрьме
Горит и ярко светит.
Но черной розы в сокровенной тьме
Пройдет и не заметит
И Слово будет произнесено —
Молчание взорвется
Да будет так А то, что не дано.
Уйдет и не вернется

Вы забудете, не так ли,
Куклу с синими глазами
И кудряшками из пакли.
Околдованную вами?
Безразлично вам, ведь верно,
Что с экстазом страстотерпца
Обожало вас безмерно
Целлулоидное сердце?
Помолиться, что ли, Богу?
Только нет у кукол храма.
И былая недотрога
Тихо плачет: ма-ма, ма-ма

Он был в белом плаще. Он стоял на пороге.
Он был в белом плаще. Он в окно заглянул.
«Я посланец любви. Я к тебе от Нее».
«Ты невеста Его. Я пришел за тобой».
Так сказал он и руки ко мне протянул.
Так сказал он. Как голос был чист и глубок!
И глаза его строгие были черны.
И глаза его нежные были светлы.
Я сказал: «Я готов. Я давно тебя жду».
Я сказала: «Иду. Передай, я иду».

"зависимость от…" вызывает в воображении образ подвешенного на крючке, болтающегося или связанного несчастного, находящегося в состоянии неопределенности и ожидания. Растянутое во времени это вневременное состояние поглощает подобно болоту. И чем больше ты бултыхаешься и суетишься, тем глубже погружаешься в скользкую жижу. Видимо не случайно, уже в современном языке однокоренное слову зависимость –"завис" из компьютерной терминологии перекочевала в бытовую. Зависимость, зависать, - слова образующие такие близкие образы с общим смыслом: движение остановилось…

какие-то они мужики не самостоятельные... ...
чуть что и обида ....... не понимаю...

Иной раз хочется разметать облака по небу, выплеснуть чашку горячего кофе в морду проходящему мимо коту, и спросить:
— Ну, что, сволочь, жарко небось? А в ответ услышать: — Никак нет, товарищ, кофе ведь с молоком был. Даже приятно.
И ничего не понимая смотреть в след этому самодовольному коту, который, уходя, еще и нагло облизывается. И бормотать себе под нос: «Черта с два я еще хоть раз в жизни кофе с молоком выпью, только черный — как смола в аду»!
Но нет облаков в небе, коты куда-то попрятались, а в магазин не завезли молока. Вероятно, коровы иссякли, или трава перестала расти.
Что ж. Иду по улице, пиная валяющиеся на дороге консервные банки, апельсиновые корки и еще теплых алкоголиков.
За углом встречаю невыспавшееся солнце, которому никак не удается взобраться на небо. Солнце расстроено и вот-вот заплачет. «Не плачь, говорю, солнце мое, давай помогу«. И подсаживаю его на водосточную трубу, по которой до неба всего четыре этажа. Светило, покряхтывая, забирается наверх и благодарно загорается ярким светом. Сразу становится весело, светло, и легче жить на белом свете, потому что жить на сером — совсем не весело.
Радостные обитатели мансарды вызывают пожарную машину. «Глупые, — смеюсь я, — вы что, никогда не видели солнца?» И ухожу, рассматривая мир, и отыскивая, чтобы еще в нем подправить. Побродив так полдня по Питеру, успеваю привести город в порядок. На Садовой — показать дорогу заблудившемуся трамваю, на Гороховой — перевести старушку через дорогу, у моста Александра Невского — застрелить трех ротвейлеров: нечего гулять где ни попадя, и пугать добропорядочных бюргеров. Удовлетворенный делами рук своих возвращаюсь домой. У порога сидит утренний кот и с надеждой на меня посматривает.
— Что, — говорю, — кофе хочешь?
— Хочу, — мурлыкает кот.
Я смотрю на закатное небо. Махнув мне благодарно рукой, солнце спускается по трубе на улицу. Оно живет здесь неподалеку. Врут, думаю иностранцы, совсем не западе оно заходит.
— У меня и молока нет, — говорю я.
— Это ничего, — соглашается кот, — сойдет и без молока.
— Ну, тогда заходи, брат мой меньший, — говорю я, беру кота за хвост, и мы оба пропадаем в черном проеме дверей.

(Алексей Миронов)

у меня есть муж
есть друг
есть почти любовник
я возьму в Сбере кредит на квартиру
продам ту которая есть
куплю новую квартиру СП
куплю новую машину
на то что останется сделаю ремонт
забеременею...
и буду счастлива!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
и ничто и никто не сможет изменить мои планы!!!:pop:

Ты узнаешь её из тысячи по глазам по словам по голосу......
Её образ на сердце высечен ароматами ... ....

С прямой дороги
на тропинку свернула...
Остановилась!

В весеннем лесу
фиалки проснулись...
Забытая кем-то нежность.

Сквозь пальцы песок
просеиваю...
Камешки на ладони.

...........................................
только вот песок один... нет камешков....

Как беспокоен над полем полет мотылька,
Как извивается в боли жизни река.

Чей это голос дрожит от скрываемых слез,
Чья это тень притаилась у зеркала звезд?

Тихо над озером вьет свои замки туман,
Вот и приходит конец пасхальным свечам.

Вслушайся в голос дождя или солнечный свет,
Где обретешь ты когда-то потерянный след.

Звонкой строкой изменить бы мелодию дня,
Вяжет мне руки сомнений тугая змея.

Чей это голос дрожит от скрываемых слез,
Чья это тень притаилась у зеркала звезд?

Вслушайся в голос дождя или солнечный свет,
Где обретешь ты когда-то потерянный след.

всё с начала... боже...

Час ожидания кажется веком
В самом начале любви
Век ожидания кажется часом
Если любовь позади....

"Почему?" - вопрошает любовь,
Это всё что любви остается.
"Почему?" - об эти три слога
Разбиваются насмерть сердца.

те самые цветочки, а он сказал это просто розовый веник, а то что у него в душе... не подвластно ...не объяснимо...
"у несвободного человека нет выбора..."... нет выбора ..

я крашу в индиго твои воскресенья,
подковки в дверях и эльфийские крылья,
пурпуром штрихую глотки впечатлений
и звезды рисую я брызгами мыла,
ты делаешь пончо из старых открыток,
смеешься, глотаешь соленые взгляды,
будь градом пчелиным и ливнем улыбок -
а если захочешь, то будь просто рядом.

хочу чтобы ночью на шатких перилах,
ты трогала ветер и что-то шептала,
не плакала больше, опять ворожила,
босыми полями цветы вышивала,
сплетала ногами рисунок на дюне,
молчала и пела, кромсала картины,
в рубашке простой с ароматом июня,
в мои воскресеньях насыщенных синим

ни одной умной мысли в голове...

В моей жизни появился Человек...
Солидный, перспективный, умный.... весомый....
Не думала что аська это что-то большее, чем трёп...
У меня на столе такой букет, во сне не приснится...
такие бесподобные розы.... а он так далеко...
я даже поцеловать его не могу...Это и есть та самая поднебесная любовь?...Эмоции... прелесть человек.

Медленно, очень медленно, протянуть руку. Легко коснуться беспомощной груди, нежно заглядывая в глаза. Проникнуть одним мягким движением, стараясь не обеспокоить. Истончиться в проникновении. Чуть помедлить, выжидая, пока выровняется дыхание в ритме движения ласково шевелящихся пальцев. И аккуратно-осторожно продвинуть дальше раскрытую ладонь. Ожидающую соприкосновения. Слияния. Единения. Коснуться, чувствуя пульсацию под охватывающими лаской прозрачными щупальцами. Левое предсердие. Правое предсердие. Осторожнее... еще осторожнее... бережно и медленно... без спешки... Кто говорил – спешка нужна только при ловле блох мокрыми пальцами? Неважно... Пальцы мокры... алым. Но это же оно... долгожданное... желанное... Вот уже... на ладони... Нежнее... еще... Коснуться всей ладонью, мучительно-медленно дотрагиваясь кончиками острых длинных ноготков. Провести, продолжая улавливать малейшее изменение дыхания. Пусть привыкнет к этому... без торопливости... мы же никуда не спешим, правда? Выждать томительные мгновения. Еще раз прикоснуться. Уже настойчивее. Оставляя почти незаметные, но такие чувствительные следы. Чуть сжать ладонь. Пусть почувствует. Пусть знает. Заглянуть в глаза, смотреть долго-долго, не отводя взгляд, главное – не моргнуть. Пусть утонет в глазах. Это хорошо. Это правильно. Пусть смотрит. Глаза – прохладные озера нежности и любви. Ласки и понимания. Погладить взглядом. Пусть будет хорошо. Ведь так – хорошо? Правда? Да. И сжать ладонь, перехватывая пульсацию, задавая свой собственный ритм. Что? Перехватило дыхание? Это сейчас пройдет. Не нужно отводить взгляд. Там – хорошо, там тепло, там – любят и ждут. А теперь тихонечко проникнуть вглубь ноготками, раздвигая покорную податливую плоть. Ощутить, как кусочки забиваются под ногти, до боли. Чуть пошевелить. Пусть будет больно. Так нужно.

И резко сжать, ловя в давно подставленную ладонь темные кровавые капли. Размалывая в бесполезную кашицу беззащитный комок. Говорите – левое предсердие? Правое предсердие? Желудочки еще, да? Вот они – все… целиком на ладони. Что от них? Мокрая темная масса. Фарш. Слизнуть, пробуя на вкус, наслаждаясь каждой крошечкой, каждой капелькой, не упуская ни одного нюанса. Сладко... Ах, как сладко… Кто сказал – умер? Разве? Ну что ж… Зато эта смерть была приятна. И подарила жизнь. Разве это так плохо? В каждой смерти – жизнь. Заглянуть напоследок в остановившиеся глаза. Всегда одно и то же. Всегда – туман. Интересно, что же там, за гранью. Нет, не нужно предлагать проверить. Скорее всего – там вечная старость и вечное уродство. А так хорошо быть вечно молодой и вечно прекрасной!

Нужно найти сердце. Настоящее сердце.