Как построили архитекторов, Г.Ревзин, Журнал «Ъ-Власть» № 44(647) от 07.11.2005
В 1955 году было принято совместное постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР "О преодолении излишеств в архитектуре и строительстве". Это была самая крупная победа архитектурного авангарда за всю его историю.
Постановление об излишествах в архитектуре отменило сталинскую классику. Классика и была излишеством, с которым призвали бороться: с уже построенных зданий сбивали колонны и наличники, все проекты, несущие в себе воспоминания о классической архитектурной традиции, были заморожены, крупнейшие архитекторы того времени — Иван Жолтовский, Алексей Душкин, Андрей Буров, Григорий Захаров, Александр Власов — были фактически лишены права на профессию. Еще два-три года они трепыхались, пытаясь вписаться, но у них ничего не вышло — их отправили в утиль. Вместо них пришли безымянные люди с блочно-панельными пятиэтажками.
В пятиэтажках, конечно, есть своя прелесть. Новые районы, широкие просторы, новая жизнь, и вообще, Гагарин полетел в космос. В сталинской классике, конечно, есть своя жуть. Как с энтузиазмом написал про известное здание на Лубянской площади один советский критик, "колонны дома передают образ физического раздавливания врага". При некоторой зашуганности советской властью этот налет раздавливания можно ощутить в любой из сталинских колонн, а некоторой зашуганностью обладал любой думающий человек в СССР.
Пятиэтажка похожа на барак. Как пел Александр Галич, "над блочно-панельной Россией как лагерный номер Луна", но это все же не сталинский лагерь, вас здесь не раздавливают, а только содержат. Послабление.
Это социально-политический аспект. Есть другой, культурный. Архитектура — такая вещь, что она не может существовать без заказчика, в советских условиях — без государства. Но из этого не следует, что архитекторы — это государство. Архитекторы — существа отдельные, со своей культурой, своим талантом, своими взглядами. Они жили при Сталине, как жили при нем поэты, писатели, композиторы. И они обладали определенным уровнем архитектурной культуры.
Я бы сказал, недостижимым. Простой пример. Юрий Лужков в наше время хотел ровно той же архитектуры, что и товарищ Сталин: с колоннами, с историческими деталями, вообще красивой. Сравните ту аляповатую халтуру, которую получил он, с тем, что получал товарищ Сталин, сравните, скажем, высотку МГУ Льва Руднева с высоткой "Дон-строя" на Ленинградском проспекте — и вы поймете, что такое культура архитектора. До 1955 года у нас были архитекторы-классики, которые легко встают в ряд с мастерами Европы, возвращавшимися к классической традиции с XV по XIX век, мастерами ренессансной Италии, классической и неоклассической Франции, русской классики пушкинского времени. В профессиональном смысле сталинская архитектура — одно из высших достижений русской классики в архитектуре, а если брать Москву, то просто высшее. Никогда московская архитектурная школа не обладала мастерами такого уровня таланта, эрудиции и свободы существования в классической традиции. После 1955 года этих людей отменили как класс.
Представьте себе, что в стране на тридцать лет запретили бы играть на любых классических музыкальных инструментах, даже напевать мелодии про себя. Вместо этого предложили бы исключительно рок-музыку. Или полностью запретили бы чтение любой классической литературы, от Гомера до Толстого, а вместо этого — только комиксы. Или отменили бы любые картины, на которых понятно, что нарисовано,— только абстрактная живопись. Если через тридцать лет и появятся скрипачи, романисты и художники, они будут так себе. Так вот, с архитектурой произошло именно это.
Это культурная катастрофа, непонятая и недооцененная обществом. Вопрос в том, почему она произошла.
Фактическая сторона дела такова. В 1954 году научный сотрудник Академии архитектуры Георгий Градов написал в ЦК письмо, в котором критиковал современную ему архитектуру за "украшательство", удорожание строительства и невнимание к техническому прогрессу. В том же 1954 году было созвано Всесоюзное совещание строителей, архитекторов и работников промышленности строительных материалов, строительного и дорожного машиностроения, проектных и научно-исследовательских организаций, которое вел Хрущев. На нем выступали президент Академии архитектуры Анатолий Мордвинов и главный архитектор Москвы Александр Власов. Оба указывали на ошибки, тягу к украшательству, у обоих получалось, что виноваты в этом сами архитекторы, но не очень.
После этого выступает Георгий Градов. Градов вскрывает "отступление от партийной линии в архитектуре, которое выражается в однобоком, эстетском понимании архитектуры лишь как искусства украшать, создавать внешне показной эффект, не считаясь с современной техникой, назначением здания и затратой средств". По итогам совещания готовится документ — "Постановление об излишествах". Меняется вся структура управления архитектурой, академия
Читать далее...