Слушаю сопливую музыку. Я ее зациклила, и теперь "сердца разбиваются" беспрестанно - как только завершают трехминутное битьё, так сразу начинают заново. Зато не мешает размышлять.
А размышляю я о разных способах восприятия людей и построения отношений с ними.
Вот есть, например, граждане, которые очень осторожны с новыми знакомыми. Они ближе знакомятся с людьми, только если эти люди им нравятся, продолжают нравиться со временем, и постепенно, в боях и разведках заслуживают к себе расположение и доверие. Такие люди говорят мне, что я опасно наивна. Другие такие же люди говорят, что я гиперобщительна.
А это неправда. Мне нравятся люди. Изначально мне нравятся почти все люди, и нравятся все больше, если не совершают гадостей, или не вызывают подозрений, что способны на них. Но при всей общительности и общей очарованности людьми как классом :), у меня сложная иерархия отношений. У самого сердца - близкие люди; на расстоянии пристального взгляда - люди, с которыми приятно общаться и возможно стать друзьями; на расстоянии вытянутой руки - те, с кем просто приятно общаться, но желания узнать их лучше не возникает, или они слишком другие, и мне сложно их понять; еще есть люди, с которыми я здороваюсь и спрашиваю, как дела.
И я четко знаю, кто у меня где.
А сердца продолжают разбиваться - "Kai tha Ragisoun Oi Kardies", то есть. Красивая песенка.
В Минске все по-прежнему, и я заново привыкаю к этому. К неровному асфальту, стройным девушкам, немытым мужчинам в троллейбусах, уютным проспектам и наслаждению от общения с друзьями. На сложносочинённом русском, ёпть!
Мозг расслаблен, селезенка слегка подрагивает от дел и проблем, которые предстоит делать и решать. А в сердце окончательно освоилась, обжилась любовь, и теперь грызет его потихоньку. Ну ничего, погрызи, мне не жалко. Я даже не буду ворчать, потому что когда и где - не выбирают, и не ворчат потом - почему, мол, так мало, и так далеко. В общем, я только благодарна. Пусть грызет - это же моя любовь, всё-таки, и надо же ей чем-то питаться :-)
Это не город, для тех, кто учится или учился здесь. Оксфорд - это сплав города и университета – они так тесно переплетены, будто вросли друг в друга. Дома чередуются со зданиями факультетов. На одном может быть написан номер, а на другом уже - "биохимическая лаборатория".
Маленький, уютный, эксцентричный, высокомерный городок. Профессора на велосипедах и в развевающихся мантиях, экзотические цветы и вековые деревья за тяжелыми дубовыми дверями колледжей, парки с оленями. Его называют "городом мечтающих шпилей", и он действительно очень изящен. С парапетов корчат рожи горгульи. Бодлеанская библиотека держит оборону, глядя со всех четырех своих каменных сторон решетками окон, и протянув под землей щупальца бесконечных книжных хранилищ. По городу разбросаны еще сто университетских библиотек - немудрено, что "ботаники" сходят с ума: каждый год обязательно случается несколько самоубийств. По выходным в два ночи - очереди студентов у трейлеров с кебабами, в интернете составляют их рейтинги и организуют кебаб-фан-клубы. Еще в пятницу и субботу ночью на каждом углу блюют – это хобби английских студентов.
Цены как в Лондоне, здесь живут богатые люди. Они не выпячивают свое богатство - небольшие аккуратные домики в викторианском стиле выглядят довольно скромно, ничто не кричит о состоятельности их владельцев, но вы все поймете, зайдя внутрь, ну, или просто посмотрев на высоко поднятые подбородки некоторых Оксфордианцев.
Снобский университет, говорят все, даже Кембридж демократичнее. О да. Классовая структура во всем – даже колледжи делятся на бедные, богатые, а также колледжи, владеющие центральными улицами Лондона и подземными погребами, хранящими винные коллекции со времен Наполеона. А люди здесь самые разные, где еще так бывает? Я наливала водку Диме Брежневу, бесподобно унаследовавшему прадедовы брови; мучилась подозрениями относительно девочки из Владивостока с такой знакомой, легендарной почти улыбкой..она еще изучает востоковедение… "такая неприступная, чуть капельку рассержена" :) - хоть и другая фамилия, а улыбка та же. И мальчик, писавший мне любовные записки, оказывается, сын греческого миллионера. Ладно, соврала, миллиардера. Ой, не спрашивайте.
Сейчас я представила, как уеду из Оксфорда, и как все время, проведенное здесь, и все люди, все события останутся только в моей памяти, будут блекнуть, искажаться, растворяться в моей памяти - и мне захотелось плакать.
Эта осень будет долгой. Для меня она будет очень долгой.
Сутки бегут, я за ними. Чуть зазевалась - они за поворот и обернулись другими. Сегодняшние я уж схвачу за хвост и вытрясу из них всю душу, до последней секундочки. И набью всем, чем надо, потом всем, чем хочу, и еще останется на смотреть в окно и мечтать на ночь глядя.
А потом лягу спать победительницей.
Девять вечера, начало бала. Красная дорожка. Шампанское.
Встречаем друзей, разговариваем со знакомыми, представляемся знакомым знакомых, стреляем глазами в незнакомцев. Рассматриваем гостей.
В зале на первом этаже играет джаз - у нас пока слишком много энергии, и мы поднимаемся на второй этаж.
Шоколадный фонтан!!! Долго пасемся у фонтана, окуная в него клубничины, кусочки ананаса и эклеры. Очень сложно уйти, но в углу играют в казино и курят кальян, и вот уже и мы тоже.
Полночь. Спускаемся смотреть фейерверк. В небе распускаются огненные цветы. Я оглядываюсь - лужайка заполнена красивыми и нарядными людьми, некоторые смотрят вверх с приоткрытыми ртами.
На втором этаже выступают танцоры - бальные танцы и латина, мы смотрим с балкона и тоже хотим танцевать. Наконец и мы на площадке. Платье не поспевает за мной, но я пресекаю его попытки удрать. Э. хочет испортить мне вечер. Он танцует со мной, обнимает меня и говорит, что у меня нет друзей. Я рада, что правильно почувствовала его, когда мы только познакомились - он действительно может быть ядовитым. Поэтому не ответила на его ухаживания, несмотря на притяжение. Значит, он до сих пор злится. Его девушка ревнует и отворачивается.
Массажисты ушли, мы слишком затанцевались и опаздали, теперь никто не помассирует наши усталые ножки. Спускаемся утешаться в бар. Мой бокал бэйлиз встречается с соседней парой в сложном па - и бэйлиз летит мне на платье, огибая вышитые цветы. Катерина помогает мне отмываться, я пьяна и она тоже, и мы смеемся и допиваем бэйлиз прямо в туалете.
Светает. Сервируют завтрак. Жуем круасаны и жадно пьем кофе. Выживших фотографируют с балкона. Рэй вызывается проводить меня, и мы идем по улицам, под щебет проснувшихся птиц, мимо кафе, где уже выгружают из машины свежий хлеб и молоко.
В субботу я иду на второй в моей жизни ("и, вполне вероятно, последний" - нудит гнусавый внутренний голос) бал. У бала даже есть название: "Конец невинности" (гусары, молчать!), и посвящен он игривым, но невинным, легкомысленным и усыпанным блестками 20-м годам.
А бального платья у меня нет! И феи-родственницы, которая смогла бы помочь - тоже. ("да и вообще родственников в Англии нет" - продолжает гнусавить все тот же голос).
Совершенно непонятно, как в этих непростых условиях я собираюсь покорять сердца прынцев. И во что завернуть свой богатый внутренний мир.
Когда мне надо вечером работать, я, как гусеница, постоянно что-то жую. Только что совершила незнамо-какой-по-счету рейд на кухню. Поголовью йогуртов в холодильнике грозит вымирание, оставшиеся экземпляры жмутся по стенкам, прячутся по углам и пытаются провалиться на нижнюю полку. В забегах к холодильнику со мной соревнуется Хоуп, моя соседка. Завидев друг друга на кухне, мы понимающе переглядываемся, гыгыкаем, хватаем еду и наперегонки ретируемся.
Надо бы исследовать рынок на наличие какой-нибудь низкокалорийной пищи типа "коры древесной ароматизированной 10 витаминов + 8 минералов". Которую можно было бы беспоследственно для кормы жевать по ночам и здороветь при этом. Я бы купила пару кубометров.
По сути, у меня есть только одна настоящая мечта. То есть мысль, при визуализации которой у меня захватывает дух. Я вижу просторный зал с высоким потолком и идеальным деревянным полом, с совершенной аудиосистемой и акустикой, в который я иду, когда только захочу - слушать музыку, танцевать или заниматься йогой.
Рациональность не к месту и эмоциональность не к месту - и при этом и то, и другое не вовремя.
Последние дни живутся под лозунгом - "эмоциональное равновесие? как это?"
Иногда у меня бывают такие острые приступы счастья, что кажется, что стремительно наполняющий изнутри теплый воздух вот-вот унесет меня воздушным шаром в небо.
Это, наверно, у меня после вчерашнего. Не зная толком, куда идем, мы попали на индийскую вечеринку - в россыпь разноцветных огней светомузыки, царство индусов в длинных рубахах и смешной музыки. Полюбовавшись на эту красоту со стороны, похихикав над музыкой и вспомнив отдельные сцены из болливудских блокбастеров, мы решили дерябнуть водки с клюквенным соком для храбрости и попытаться включиться в это безумие. Так вот главное при этом - чтобы не смеяться, а прочувствовать ситуацию - смотреть на индусов. На то, как они пританцовывают и крутятся, как очевидно кайфуют, на их темные улыбающиеся лица, с которых катится пот, на рукава льняных рубах, взлетающие над толпой. Они просто излучают положительные эмоции, как и индийская музыка, одежда, вся индийская культура.
В общем, мы влились в процесс с отдачей.
Еще я вспомнила, как Ната любит индийские фильмы, и как каждое воскресное утро у нее начиналось с просмотра болливудскогоо шедевра по ТВ. И как однажды фильм не техническим причинам не показали, и она так расстроилась, что мне пришлось завернуться в простыню, прилепить намертво солнечную улыбку и танцевать, вращая кистями, локтями и коленками. И как это здорово подняло нам обеим настроение.
В том, что моя работа в библиотеке сегодня была сорвана, прошу винить некоего провокатора.
Я читала, а когда отрывала голову от книжек, натыкалась на его взгляд. В конце концов я ему вежливо улыбнулась и зарылась в книжки окончательно.
Через несколько минут он, проходя мимо, положил мне на стол записку, в которой радовался нашему соседству, восхищался моей улыбкой и сожалел, что я погружена в работу и не могу улыбаться чаще. Я аккуратно сложила записочку и продолжила чтение (завтра у меня встреча с руководителем, надо быть во всеоружии). В следующий раз, когда я посмотрела в его сторону, он читал какие-то бумаги, а с другой (моей) стороны на них была нарисована улыбающаяся мордашка.
Мне и так немного надо, чтобы улыбаться, а уж когда для этого неподходящие условия - как, например, в библиотеке - я просто не могу остановиться. Следующие минут 15 я пыталась продолжить чтение и боролась с приступами улыбания, пока довольный товарищ наблюдал за моими попытками вернуться в рабочее состояние.
Через полчаса безуспешной борьбы с собой пришлось свернуть лавочку и отправиться домой, улыбнувшись ему на прощание.
Никаких условий для работы. А еще один из ведущих вузов мира, называется.
я: Я в Лондоне, забрала в посольстве ваши дары, спасибо. Гуляю по парку, любуюсь людьми и собаками.
ма и па: Тата, что ты делаешь в Лондоне? Вчера смотрели репортаж: по Лондону ходил механический слон, у него на спине танцевала девушка. Это случайно была не ты?
я: Глупо отпираться: да, это была я. Мы со слоном уже возвращаемся в Оксофорд, так как вечером у меня в планах вечеринка.
... и как иллюстрация к сюрреалистическому привкусу дня - витрины магазина Selfridges: [700x525]