Это, конечно, не совсем про самолет и пилота. Почти уверена, что нет, ибо Бес - это всегда мгновение, импульс, дело секунд. И тем не менее
Ну, хорошо, хорошо уговорили. Теперь я лично, обещаю, прослежу за тем, чтобы в MAXIM не было вообще никаких упоминаний о ВОВ, советских героях, солдатах и подвигах. От греха подальше. Будем писать об американцах, англичанах и прочих французах. Они тоже отлично сражались.
И в эту подборку нужно было израильтянок с автоматами поставить - тоже ведь героини, защищают родную землю. Правда, евреи женщин в боевые части особо не пускают – тем не менее, есть там и девушки, принимавшие участие в боях. И евреи не обидятся, они умные.
А про наших – забудем, словно и не было их. Пусть о них исключительно официально уполномоченные лица разрешенные слова публикуют по торжественным датам. А то, неровен час, неудачно сформулируем, неверный тон возьмем, не так иллюстрации поставим… У нас вон и так уже сайт заполнен пожеланиями сдохнуть, сгореть, быть повешенными, сосланными и сгинувшими на рудниках. Вкупе с обещаниями разнести редакцию и кайлом выбить мозги журналистам, неправильно освещавшим борьбу с фашизмом.
Хотя, господа, вот то, что творится у Прилепина на фейсбуке в комментариях к этой записи - и есть фашизм. Настоящий, беспримесный , высокопородистый.
https://www.facebook.com/zaharprilepin/posts/917535251624130
Ага. Опять мы кого-то расстроили. На этот раз господина Прилепина. Господин Прилепин выразил желание дать членам редакции табуреткой в лоб, и если он выражался не фигурально, то я сообщаю, что готова в любой момент встретиться с господином Прилепиным и посмотреть, как он попытается это проделать.
Вот крик души господина Прилепина.
http://prilepin.livejournal.com/235204.html?view=11367364#t11367364
Прочитав это я, конечно, как и большинство читателей господина Прилепина, тоже страшно возмутилась. Правда, ненадолго. Потому что я-то обсуждаемую статью читала .
Можете прочитать и вы.
http://www.maximonline.ru/longreads/photogallery/_article/there-were-no-signs/
А если лень, то ее краткое резюме:
Каждая из следующих, казалось бы, ничем не примечательных фотографий – связана, однако, с невероятно драматическими, а порой и трагическими событиями.
Вот гроза, которая убьет снимающего ее фотографа, вот прекрасный остров, который уничтожит вас за несколько минут, вот милый малыш, развязавший самую кровопролитную войну в истории, вот смеющиеся девчата – лучшие снайперы этой самой войны.
Возможно, у меня не столь тонко настроенный этикометр, как у нежного душой писателя, но, похоже, и у него он все-таки не так уж чутко вибрирует – иначе для чего ему было бы врать об общем сюжете статьи?
«Ребята запустили два разворота с фотографиями всевозможных маньяков и ублюдков: тот самый клоун, что где-то в США заманивал и убивал, а потом расчленял и ещё попутно насиловал мёртвых геев, фото маленького Адольфа Гитлера, фото убийцы Леннона и тому подобное. И в этом скорбном ряду фото двадцати советских девушек» .
Надо сказать, что нервная сакрализация все большего числа объектов в этой Вселенной, до добра, конечно, не доводит: становится опасно поминать всуе практически все – от рюрика до самовара: в любой момент очередной смертельно оскорбленный может попытаться прибегнуть к спасительной табуретке, очищая мир от зла…
Терри Пратчетт умер. Ему так и не дали покончить с собой цивилизованным способом но, насколько я понимаю, альцгеймер сожрал его все-таки быстро –год назад сэр Теренс еще пытался работать с текстами.
Это так несправедливо. Я знаю столько замечательнейших кандидатов на болезнь Альцгеймера, ( в ряде случаев болезнь могла бы, полагаю, даже остаться нераспознанной), а он достается одному из самых тонких и насмешливых умов мира.
Конечно, уж кто-кто, а писатель-то, умирая, остается жить вполне неиллюзорно – когда миллионы людей потом веками сидят над его текстами и копируют игру огней его нейронов в собственной черепной коробке.
Из могилы он продолжает шутить, проповедовать, скандалить и давать ответы на вопросы – без всякого столоверчения его дух вызывается шелестом страниц и голосом, повторяющим строчки.
А уж Терри-то цитируют всюду и вряд ли скоро прекратят. Вот мои любимейшие цитаты из него.
«Тот, кто создавал человека, ( кто бы он ни был) , допустил в своей конструкции очень большую ошибку. У людей слишком легко сгибаются колени.»
«Вода была такая грязная, что, казалось, река течет дном вверх».
«Хаос всегда побеждает порядок, потому что хаос лучше организован».
«Как ты думаешь, в этом лесу есть что-нибудь съедобное?
— Да, — горько отозвался волшебник. — Мы.»
«Как это всегда бывает в минуты смертельной опасности, вся жизнь пронеслась у Ринсвинда перед глазами. В последнее время это случалось с ним так часто, что он уже стал засыпать на самых скучных местах.
«Да, боги играют судьбами людей. В основном, в футбол»
«В Анк-Морпорке любопытство не только убило кошку, но и сбросило ее в реку, привязав к лапкам свинцовые чушки».
«Судя по бардаку, творящемуся вокруг, Вселенную в спешке создавала какая-то мелкая сошка, пока Высший Разум был занят более важными делами.»
«- Но ведь есть великие дела, за которые стоит отдать жизнь.
- Нет, нет таких дел! Потому что жизнь у тебя одна, а великих дел как собак нерезаных.
- О боги, да как же можно жить с такой философией?
- Долго!»
«Дождю, выпавшему в тот день над Анк-Мопорком, чудовищно не повезло. С водой в этом городе происходили страшные вещи. Во-первых, ее пили, но это еще не самое худшее»
«Необходимо сказать, что смеяться в подвалах инквизиции особо не над чем. Если у вас нормальное чувство юмора.»
"Библиотекарь посмотрел на него взглядом, который обычно приберегают для людей, задающих вопросы типа: «Что плохого в геноциде?»
«— Он утверждает, что ты говорил с ним из огненного столба, — добавил Брута.
— Ах, этот пророк Урн… — облегченно произнесла черепашка. — Из огненного столба. Ну да.
— И ты продиктовал ему Книгу Урна, — продолжал Брута, — которая содержит Указания, Введения, Отречения, и Наставления. Всего сто девяносто три главы.
— А вот этого я не припомню, — с сомнением откликнулась черепашка. — Если б я кому-то надиктовал сто девяносто три главы, то, думаю, всяк запомнил бы такое…
— Что же ты тогда сказал ему?
— Ну, просто крикнул: «Эй, смотри, как я умею!»
Обожаю все-таки правки своих текстов в «Мари Клер», практически их коллекционирую. Наткнулась тут случайно на свою старую статью оттуда и нарыла новых сокровищ. Умницы ухитрились заменить мне там «могилу» на «ЗАГС», а «жалкую кучку праха» на «пенсию». (Никаких претензий, конечно, просто восхищение высшим пилотажем. )
С другой стороны то, что они вообще такие потоки сознания публикуют – очень мило с их стороны. Мое подсознание почему-то убеждено, что в женские журналы нужно писать именно так – и сдвинуть его с этой позиции очень сложно. Реально, тексты в мужские и женские журналы у меня здорово различаются – если для мужских на первом месте стоит структура и последовательность размышления, то в женских меня колбасит без руля и без ветрил, сплошное шмыганье по ассоциациям и, главное – никаких выводов и морали.
Подозреваю, что я – сексист. Ну и ладно.
Лечу собаку – дорого и трудоемко. Псу пятнадцать годков, уже лет шесть у него нехилые онкологические проблемы, плюс остеоартроз – для полной гармонии.
Осмысленность всего мероприятия достигает, конечно, высот космических. Иногда здравый смысл, конечно, пищит. На это у нас имеется суровая отповедь:
«Делай, что должно, и будь, что будет».
Вроде, так любил высказываться Марк Аврелий . И хотя не уверена, что Марк Аврелий сидел бы на моем месте, обложившись шприцами и собачьими памперсами, – но, надеюсь, он в своем элизиуме на меня не обижается: нефиг разбрасываться афоризмами, если ты не готов к тому, что ими потом будут собачье подхвостье протирать.
Тем более, что кой-какой профит все-таки имеется.
1) Я теперь чрезвычайно много знаю про остеоартроз . Причем не только ветеринарный аспект – так как читаю любые исследования по этому поводу.
2) Параллельно натаскиваю Гая делать инъекции, вообще санитарным приемам обучается юноша – навык в жизни полезный.
3) Швед оживает. Боли мы ему сняли полностью, жрет он не без аппетита, гуляя, проявляет интерес ко всяким собачьим запискам на столбах и колесах и вообще не выглядит кем-то, кто жаждет немедленной эвтаназии. Да, походка его, прямо скажем, наводит мысль о псах-зомби, и зеленка в таком количестве еще никогда никого не украшала – тем не менее, похоже, покряхтит еще собачка немного. А если нет – см. Марк Аврелий.
В очередной раз убеждаюсь, что доживание до глубокой дряхлости и недееспособности – огромное благо. Когда усталость от жизни берет свое, а все оставшиеся родные и близкие уже давно, очень, очень давно морально подготовились с тобой проститься, а ты все не прощаешься, и не прощаешься, и ворочаешься, укладываясь поудобнее, вытягивая лапки в памперсах, задумчиво разглядываешь протянутую тебе паровую котлетку….
Не, если удастся- жить надо долго.
Что же. От ужасных новостей – давайте попробуем повернуться к хорошим. Правда, все написанное не то, чтобы имеет много отношения непосредственно к нашей стране, но так как это - общечеловеческая тенденция, то и нам, небось, кусочек достанется. Когда-нибудь.
Вообще у меня сейчас идет целый цикл статей, анализирующих то обстоятельство, что этические аксиомы в этой реальности, увы, столь же непрочны, как и все остальное. Что практически любое «хорошо-плохо» даже с человеческого ракурса можно определить только исходя из ситуации в эпохе. Что нравственный прогресс человечества в целом также безусловен и нагляден как прогресс технический, но одновременно этот прогресс неизбежно разбивает в хлам древние нормы морали, вызывая в нас тревогу и уныние. И совершенно, надо сказать, напрасно мы так унываем и тревожимся…
В пятидесяти метрах от моего дома несколько часов назад застрелили моего знакомого, к которому я всегда относилась с уважением, симпатией и даже иногда с восхищением. Потому что он веселый, умный, смелый и добрый. Был.
Интересно, а у нашего президента такой же неприлично длинный мартиролог из друзей, коллег и добрых знакомых, как у меня? Потому что мои друзья, коллеги и добрые знакомые все какие-то удивительно непрочные. Они попадают под пули таинственных убийц, умирают от странных болезней и ядов, иногда взрываются в машинах. Прямо десять негритят, знаете ли. Некоторые из них бизнесмены, некоторые - политики, некоторые – журналисты, но все как-то не могут дотянуть даже до скромных цифр российской среднестатистической смертности.
Я не знаю, в какой валенок еще можно засунуть голову, чтобы хотя бы на пять минут поверить, что ты в домике.
Моя домработница вынуждена была уехать – она украинка и ее сына забирают в армию, потому что моя страна напала на ее страну. «Вы, главное, держитесь тут», - -говорила она уезжая, и явно речь шла не о недомытых сковородках. Я просматриваю списки интервью, которые я брала за последние 10 лет у разных людей. Кто-то в тюрьме, кто-то в бегах, кто-то не успел ни туда, ни туда. Интересно, а те наши потомки, кто потом станет читать исторические романы про наше время- они будут ежиться и думать: «Бедняги, как же они там жили? Какое же счастье, что я родился не тогда, а сейчас»?
Мое старое интервью с Борисом
Как только у меня образовывается немножко денег, которые не нужно срочно кому-нибудь отдавать, (то есть, нужно, но он готов еще чуть-чуть подождать), жизнь приходит с большой кружкой для бабла и настойчиво трясет ею перед моим повисшим носом.
В этот раз в связи с потеплением у Шведа разыгрался его артроз. А Швед собака нервная, и его артроз - это не то, рядом с чем можно жить без беруш тройного уплотнения.
Псу пятнадцать лет, он и в молодости не представлял собой зрелище, радующее глаз, слух и особенно нюх, а сейчас, он, конечно, является совсем уж идеальным украшением любой квартиры. С другой стороны ответственность – это вам не кот чихнул. Я грустно пошелестела купюрами в кошельке и села обзванивать ветеринаров –специалистов по остеоартрозу у собак. Нашла клинику. Вроде, высокий уровень специалистов и не совсем замораживающие кровь в жилах цены.
Собираюсь уже звонить, машинально тыкаю там по закладкам и вижу, что клиника также представляет важную услугу – усыпляет не только домашних любимцев, но и бродячих собак, и кошек в вашем дворе или, допустим, дачном поселке. И далее подробно: как собаки (и кошки, конечно! не надо спустя рукава относиться к кошкам!) являются в бродячем виде бичом любого мегаполиса и сельской местности тоже. Ибо переносят болезни, оставляют экскременты и могут представлять угрозу безопасной жизнедеятельности людей. Вы их только отловите или покажите, где они укрываются, а мы всех на фиг убьем, потому что мы – докторы айболиты с дипломами и лицензиями. И никаких экскрементов!
Использовав некий термин, имеющий непосредственное отношение к экскрементам, я закрыла страницу и выбрала другую клинику, не промышляющую массовыми убийствами (или, по крайней мере, не рекламирующую этого своего направления).
Ну а дальше все было примерно так же, как я когда-то описывала тут.
http://tataole.livejournal.com/2011/12/28/
- А что вы хотите, 15 лет.
- А вот это?
- А что вы хотите, 15 лет.
- А под хвостом?
- А что вы хотите…
- Я уже ничего не хочу. Но че делать-то?
- Эээ.. Ну, мы сейчас сделаем биохимический расширенный анализ крови.
- И? Я знаю, что там будет написано. «А что вы хотите, пятнадцать лет».
- По крайней мере, мы сможем подобрать наиболее для него безвредные виды обезболивания. Те, которые вы ему сами даете, могут именно ему не подходить, а мы найдем, какие подойдут. Лапки у него, похоже, действительно болят. Но, может быть, не так сильно, как он показывает. Если бы они так сильно болели, как он показывает, он бы так быстро от нас не бегал, когда мы пытаемся его осмотреть. И все равно осмотреть мы его не можем, потому что он напрягается, раздувается и кричит от любого прикосновения вообще. Даже к кончику хвоста. А как он себя вообще ведет в эти дни?
- Лежит и воет. Иногда даже вопит. Когда на него смотрят. А когда не смотрят, вроде, спит.
- Но гуляет и ест нормально?
- Да, гуляет нормально, не без удовольствия. И кушает хорошо.
- Давайте так. Мы сделаем анализ крови за триллион миллиардов общий, и еще расширенный, в три раза дороже. А потом подберем схему медикаментозной терапии.
- Эххх…. давайте.
- А еще мы сделаем ему укол анальгина в попу. Чтобы заткнулся.
- Давайте.
- И когти подстрижем. При таком артрозе такие сабли на ногах – это вредно.
- Хм. Ну, попробуйте.
Когда Шведу начали отрезать первый коготь, он взревел так, что на пианино подпрыгнули вазочки.
- Тебе же не больно! – кричала врач. - Не ври! Я самый кончик сухой отстригла!
Леша с Гаем
Вообще в журнале я обычно отвечаю за большие и заунывные тесты о политике, религии, антропологии , истории, биологии и за прочую околонаучность.
Специально под меня эти остроумцы даже рубрику ввели «Скучно о непонятном».
Но иногда приходится и мне, засучив рукава, браться за статьи про секс, отношения и прочее здоровое питание.
Я, конечно, вопию. Но не сильно. На самом деле писать такие тексты – довольно приятное занятие. Это беллетристика чистой воды: когда ты не скован необходимостью донести до аудитории шампур фактов и размышлений, нанизанных в строго логическом порядке, можно просто играться с шутками и рюшечками, не слишком переживая за содержание.
Часто я такие вещи не подписываю даже псевдонимами – потому что с одной стороны и подписывать нечего , а потом перечитаешь и думаешь: «а и ничего, вроде». Сразу хочу предупредить , к подписям на снимках никакого отношения не имею - это совместное творчество редакционного коллектива, от какового творчества я обычно стремлюсь улизнуть. Краткость - не есть моя сильная сторона, я потому и твиттер вести не смогла – не влезаю я в их 144 знака.
Под катом – инструкция по местам, в которые мальчикам, пожалуй, не стоило бы ходить с девочками.
Хм… странно… вот готова была поклясться, что про, скажем, Евдокию, допустим, Харитоновну я уже писала.
Кстати, я обычно имена меняю – просто из стремления увести реальность чуть-чуть в сторону литературы, но как звали эту старушку я, и правда, не помню.
Она сказала, чтобы я ее звала «бабуся» - ну, я и звала. По-моему, все-таки Анна Тимофеевна. Ладно. Пусть будет Анна Тимофеевна.
Мне было лет пять , может, чуть меньше, мои аспиранты-родители тогда снимали квартиру в Теплом Стане и, не имея возможности за мной особо следить, они были приятно удивлены, когда с очередной самостоятельной прогулки я вернулась не одна, а в сопровождении милой седой старушки, цепко держащей меня за капюшон.
Старушка церемонно раскланялась, согласилась на чашечку чая, и как-то так вышло, что она взялась со мной гулять и вообще мною заниматься, пока родители пишут свои важные и нужные диссертации. Совершенно безвозмездно – Анна Тимофеевна человек одинокий, детей любящий, ей в радость, а за малышкой все-таки пригляд будет: нехорошо если девочка одна день-деньской по двору шляется и бросается грязными ледышками в голубей….
Весь следующий год родители периодически вопрошали – чем мы занимались сегодня с Анной Тимофеевной, и я рапортовала, что мы гуляли, ходили в магазин и играли. Что, в общем, было правдой. Хотя и с некоторыми купюрами, о которых родителям знать было необязательно - об этом и бабуся меня строго предупредила, да и я сама не дура, чай, была.
Обычный же день наш в несколько более развернутом виде выглядел так. Сперва мы с саночками – или с тележкой на колесиках – это уж как по погоде – обходили все места, где местные алкоголики имели привычку предаваться губительным своим увеселениям. Набрав бутылок и кое-как отмыв их в ближайшей луже, мы шли сдавать их в универсам. Там обычно стояла очередь, но Анна Тимофеевна еще метров за тридцать начинала заунывно голосить, чтобы ребенка пустили без очереди – и ребенка всегда безропотно пускали, ибо всем постоянным посетителям было известно, что Анна Тимофеевна будет громогласно причитать до последнего,( а до непостоянных осознание этого факта докатывало примерно через три минуты, обильно сдобренных сочным старушечьим матерком.)
Потом мы шли к метро просить у людей денег. То есть, бегала промеж пассажиров с предложением дать нам с бабусей пять копеечек – я, а Анна Тимофеевна на парапете тем временем мирно торговала мочалками, плетеными браслетами-оберегами и сушеными травками, зорко следя, чтобы малютку никто не обидел.
Совсем окоченев или изжарившись согласно календарному расписанию, мы шли к бабусе домой, более или менее пополам делили добычу, (Анна Тимофеевна иногда малость плутовала, так что арифметике я с ее помощью обучилась изрядно), пили чай и снова срывались на улицу. В этот раз мы топали в лес за новостройками – и там собирали те самые травки, которыми Анна Тимофеевна приторговывала. А еще ягодки, грибочки, листочки, наростики, кладбищенскую земельку и множество другой полезной добычи (если находилась брошенная бутылка – мы ею тоже не брезговали).
Снова
Слушайте, а я ведь сто пудов писала уже о ведьме, которая в моем малолетстве взялась за мной присматривать? Никто ничего такого не помнит? А то я тот пост найти не могу, и если я его все же не писала, то это большое упущение с моей стороны.
Радикальный экстремистский националистический Роскомнадзор, деятельность которого запрещена, выпустил намедни разъяснение, указывающее, что в радикальной экстремистской националистической Российской Федерации, деятельность которой запрещена, согласно решению радикального, экстремистского националистического Минюста РФ, деятельность которого запрещена, нельзя упоминать некоторые организации без эпитетов
«радикальный, экстремистский, националистический» и без указания на то, что их деятельность запрещена. За нарушение этого правила СМИ будут закрываться .
В списке – 41 организация. Я столько и не упомню. Буду на всякий случай применять это правило вообще к любым организациям, о которых в недобрый час решусь что-нибудь написать.
А вообще, конечно, обсуждать все эти замечательные новости невозможно совершенно, потому что абсурд и морок неанализируемы по природе своей. Вот материться – можно, хохотать истерически – можно, вечерами изобретать конструкцию простого, эффективного и мобильного снайперского огнемета – можно.
А обсуждать - нельзя
ПС. Конструкцию эту как ни крути, а все дракон получается. С другой стороны, грядет эра биотехнологической революции, неудивительно, что идеи жмутся в те края.
Апдейт
О, сегодня в полдень изменили разъяснение. Теперь без эпитетов можно, только про запрещенную деятельность нужно будет писать. Но это в скобочках аббревиатурой, наверное, можно будет.Привет Роскомнадзору (да будет Аллах милостив к нему ДКЗ)!
Жила-была в США женщина по имени, допустим, Маша Смит. У Маши были муж, дети и даже уже внуки, а больше у нее никого не было, потому что ее родители, давно умершие, в свое время взяли ее малюткой из детского дома в Гомеле. Так что Маша была совсем без кровных родственников – ну, кроме тех, которых она сама себе родила. А еще у Маши был пунктик – ей иногда казалось, что она еврейка. Почему голубоглазая курносая блондинка так считала? Ну вот казалось ей так, и всё.
И однажды она слегка надоела размышлениями на эту тему ненаглядным своим детям, и ненаглядные дети сказали: Дорогая мамми! Смотри, что мы тебе купили! Это сертификат от «23andme» - с приложенной к нему пробирочкой. Ты туда плюнешь, мы все это отправим по адресу на сертификате, и там твою национальную составляющую немедленно прояснят. Придется, правда, проститься с иудейскими иллюзиями, Суламифь ты наша, зато будет твоя душенька, наконец, спокойна.
И Маша плюнула, почта дунула, и спустя какое–то время в машин ящик блямкнул э-мэйл с результатами.
К изумлению ее близких на 97% Маша оказалась ашкенази – сердце-вещун не обмануло.
К изумлению самой Маши на сайте компании ей предложили ознакомиться со списком ее родственников. Тоже попавших в поле зрения 23andme.
И вот там сирота-без-роду-без-племени Мария Смит выяснила, что у нее имеется три двоюродных сестры, несколько двоюродных же племянников и с десяток троюродных. И никакой ошибки быть не может – вот идентичные линии, стопроцентное родство.
Маша кинулась за телефонными книгами и уже к вечеру вовсю щебетала по скайпу с сестрами и братьями. Часть из которых жила в США, другая – в Канаде, третья –в Израиле, а кто-то даже до Австралии успел добраться.
И, натурально, у всех зародился в конце концов вопрос: а кто мы вообще такие и откуда здесь взялись?
У всех были с этим определенные проблемы, но, составив общую мозаику из детских воспоминаний и семейных преданий, они поняли, что жила когда-то в тридцатые годы в далекой России семья по фамилии Шустер – Семен, Шифра и два или три их сына.
Все свежеприобретенные машины родственники оказались потомками младшего сына, но никто не знал, как звали машиного папу, как Маша оказалась в детдоме и что там вообще в этом Гомеле происходило.
И тогда они решили послать в Россию гонца, кого-нибудь помоложе, чтобы он попытался узнать что-нибудь про их общие корни…
…Ну да, так они нас и нашли. Точнее, не сразу нас, а сперва дядю Борю. Гонец не обленился обзвонить ВСЕХ Шустеров в России, пока не нашел того, кто, услышав про Сему и Шифру, признался, что эти звукосочетания ему знакомы. Он у этих
Пару лет назад мой добрый друг попросил меня написать пьесу.
С весьма сложными условиями.
Это должен быть ряд эпизодов, связанных между собой идейно, но никак не сюжетно.
Там должно быть место для хореографии. Очень-очень много хореографии. В стиле модерн. При достаточно сильной драме одновременно.
Почти вся сцена все время должна быть залита водой. Это непременно.
Одна из важных ролей должны быть отведена под танцора – ампутанта, лишившегося одной ноги. В сюжете должен быть какой-то легкий намек на это, но не в лоб.
Ну и как положено, секс, насилие и бездны порока – но опять-таки не в лоб, а так, чтобы непосвященный и не заметил.
А о идейных контекстах я даже и писать ничего не буду: обсуждения шли часами и неделями - нельзя впихнуть невпихуемое в коротенький постик.
Привычно пробалансировав какое-то время на ушах, пьесу я все же написала. Мне трудно сказать получилась она плоха или хороша, но то, что она э….э… странная – это факт.
После чего через пару лет выяснилось, что проект закрывается по не зависящим от этой вселенной причинам.
Я осталась в обнимку с пьесой и собиралась привычно же сгноить ее в отходах производства – пусть будущие литературоведы над ней чахнут, но потом меня осенило, что, может быть, кому-нибудь она все же зачем-то нужна.
Я в жизни не писала для театра, понятия не имею, как это нужно регистрировать и рассылать - так что просто оставлю это здесь:
Если кому-то нужна вот такая пьеса, то забирайте. Любая оплата – только по факту получения с нее баснословных барышей.
ПС. Одноногого танцора в принципе можно заменить на двуногого, а вот с водой придется помучиться – ее там много. Называется пьеса «Сказки воды», понятное дело.
Новый текст в MAXIM. Довольно забавный по ряду моментов. Для экономящих трафик - под катом куча картинок.
Ну, давайте я вам расскажу, как была русским шпионом.
Довелось мне как-то иметь сложные романтические с гражданином Швейцарии. Вот тут http://www.liveinternet.ru/users/651208/post203509317 я о них уже писала.
Оливье говорил только по-французски и по-испански, а я – только по-немецки и по-английски, тем не менее как-то мы с ним снюхались и примерно год пребывали в растрепанных чувствах.
У него была работа в Лозанне, у меня – в Москве, и никоим образом мы не могли бросить свою трудовую деятельность, но регулярно наслаждаться обществом друг друга нам обоим тогда казалось обязательным. (Говорю же, никто из нас не понимал ни слова из того, что нес другой – залог безупречно гармоничных отношений).
Мне было проще – швейцарское посольство обычно безмятежно штамповало мне мультивизы, Оливье же за всю дорогу только два раза сумел одолеть тернистый путь получения визы российской однократной.
Поэтому пару раз в месяц я летала к нему в Лозанну на выходные. Этого было мало. Но зато у меня были рабочие поездки. В тот год я, помнится, гребла любые предложения. Поездка в Картахену на обзор новых бритв? Супер! Симпозиум по оздоровительному грибоедству в Куала-Лумпуре? Уже лечу! Участие в собачьих гонках в Финляндии? – ну как же без меня! Вело-чертов-чтобы-он-провалился-тур по горам Словакии? Шлите Т.В. Олейник – она справится!
Потому что туда же прилетит Оливье и мы с ним в свободное от рабочих обязанностей время будем пытаться объясниться при помощи энергичной жестикуляции и выразительных глаз.
И все было бы хорошо, но в то время в Швейцарии как раз активно расследовалось дело Пал Палыча Бородина, отношения между странами были напряженными и в какой-то момент мною заинтересовались швейцарские спецслужбы.Мои бесконечные мотания по планете и регулярные визиты в Швейцарию совпали по рисунку с трафиком не то денег, не то каких-то тайных встреч. В общем, с Оливье связались и, тысячу раз извинившись, полюбопытствовали, что его со мной связывает. Оливье живо объяснил, что.
Тогда у него поинтересовались – может ли он предположить координаты моего нынешнего пребывания? Оливье подтвердил, что может. Эти координаты находятся аккурат на месте его ванной, где я отмокаю уже час, пытаясь читать большущую книгу комиксов Astérix et Obélix в тщетных попытках приобщиться к великому галльскому наречью.
Двое –мужчина и женщина – оба в серых строгих костюмах прибыли через полчаса. Я как раз выползла из ванной с Астериксом под мышкой.
Тысячу пардон, но не согласится ли мадам ответить на кое-какие вопросы? Нет-нет, никуда ехать не надо, исключительно добровольная дружеская беседа. Может ли мадам объяснить, почему вся квартира господина Э. затянута веревками, на которых висят листочки с изображением курочек?
- Я проиграла ему пари, побившись об заклад, что он не сможет выпить бутылку водки из горлышка и в качестве штрафа должна была нарисовать сто курочек акварелью. На веревках они сохнут, акварель мокрая. Скажите, а вы вообще кто?
- Ясно. А как вы объясняетесь с господином Э?
- У нас есть словарь. Но мы его редко используем. В общем, и так все понятно. Я умею говорить «ту э ун раттон». Он понимает. А вы вообще здесь зачем?
- Мадам, поймите нас правильно. Нам нужно знать –совершаете ли вы какие-нибудь преступления против Швейцарии, являетесь ли членом международного криминального сообщества, замешаны ли в отмывании денежных средств? Дайте нам честное слово, что вы всего этого не делаете.
- Честное слово.
- Тысячу благодарностей! Извините, что мы вас потревожили. Скажите, а вам знакомо имя
«И сшиты не по-русски широкие штаны…»
Вообще удивительно, насколько в головах…или даже не в головах, а ниже и глубже, в самом позвоночнике у нас прошита эта древняя паранойя. Все-таки советская детская литература и кино хорошо нас перекроили.
В десятках текстов и комментариев вполне разумных и не злых людей за эти дни я прочитала что-то в таком роде:
«Ну да, мать, семь детей. Грудной младенец. Но ведь на самом же деле она – предательница! Она позвонила в иностранное посольство и рассказала наши военные секреты! За это в любой стране….»
Вы можете сделать опыт. Езжайте в любую более или менее свободную страну, садитесь на телефон и начинайте обзванивать посольства. И рассказывайте, что хотите – хоть про переброску атомных ледоходов в Сахару, хоть про тайные опыты с сусликами –переносчиками подагры, хоть про то, что местный парламент оккупирован дислексиками.
Знаете, что будет? Правильный ответ: ничего, кроме того, что вы выучите фразу «Прекратите нам, пожалуйста, звонить» на ста с лишних языках.
О нет, военные тайны есть у всех государств. И знаете, почему они называются «тайны»? Потому что их держат в секрете. Вот если вы станете делать подкопы под военные базы, взламывать сейфы в спальнях соблазненных вами генералов и потом шантажировать этих генералов, продавая добытую информацию - тогда вами заинтересуются. И будут еще долго интересоваться, пока не соберут убедительный для любого суда мешок свидетельств тому, что вы ведете противозаконную деятельность.
Если вы приведете в суд домохозяйку с кучей детей и скажете, что она в маршрутке услышала про войну, а потом в посольство позвонила – то ближайшие недели ваш светлый облик будет украшать обложку «Шарли Эбдо», с работы вы вылетите в наносекунду, а домохозяйка пополнит свой семейный бюджет суммой со многими нулями – за незаконное преследование и задержание.
Потому что гражданское лицо, не дававшее никаких подписок о неразглашении, в мирное время – чрезвычайно трудно обвинить в госизмене и даже в шпионаже (если речь идет о иностранце). В нормальной стране, конечно. В Северной Корее, сами понимаете, все обстоит несколько иначе. Там шпионские наклонности пресекают в корне – сажая в лагеря семьями. Вместе с нерожденными еще младенцами, имеющими в генокоде высокую склонность к предательству.
Не, разумеется, если вы хотите, чтобы вас могли кинуть в тюрьму за то, что вы запостили в инстаграмме фото коти на бибике (а за бибикой можно видеть сапог генерала Б, выполняющего секретный марш-бросок из булочной в поликлинику) - то пожалуйста. Одобряйте.
Давайте снова шарахаться от любого иностранца в канаву, дабы пресечь нежелательный контакт, давайте молчать, давайте жить с каменными от напряжения скулами.
Давайте приветствовать двадцать лет заключения для Светланы Давыдовой –подлой изменщицы, девчиша-плохиша.
Мы это можем, мы привыкшие.
PS
Да, мы не достаточно знакомы с выдвигаемыми против госпожи Давыдовой обвинениями. Возможно, она на самом деле – конструктор военных двигателей, военнослужащий с высоким допуском и способный подорвать обороноспособность нашей державы одним движением бровей.
Поэтому свои суждения я строю только на тех фактах, которые имеются в распоряжении СМИ. Как и все те, кто уже вынес по этому делу свой суровый приговор.
Вообще кладезь, конечно, языковой – этот «Год на Севере.»
Но надо сказать, что и идеями богат.
Вот, допустим, когда господин Шувалов в следующий раз пожелает нам поведать, как надлежит истинно русскому человеку снижать потребление, крепя мораль и преданность делу партии – вполне может уже апеллировать не к воображаемым и неоформленным «славянам прошлого», а ко вполне конкретным документальным источникам.
В которых точно написано –что русскому человеку для счастья и пропитания достаточно.
«Полнота и завидная свежесть лиц немало свидетельствуют о том, что чистый морской воздух, которым довелось им питаться в самую лучшую часть года, постоянные, ломовые работы, так благодетельно укрепляющие мышцы и весь состав человека, чарка, употребленная вовремя и в меру и, наконец, тресковое сало, топленое из максы, и служившее вместо чаю, по утрам и на ночь, возымели на телосложение хотя и не ладно кроеного, но крепко шитого русского человека все свое спасительное, благодетельно-укрепляющее влияние.»
Хотя, боюсь, я бы порекомендовала сменить чай из трескового сала на еще пару порций чистого морского воздуха, потому что некоторый русский человек, как бы ни был он крепко сшит, точно треснет по шву в неприличном месте через пару дней такой изысканной диеты.
Читаю великолепнейший максимовский «Год на Севере».
«Чаще стали выплывать шняки на голомя… Целым селением ходят бабы к морю дразнить ветер, чтобы не серчал и давал бы льготу дорогим летнякам… На следующую ночь после богомолья все выходят на берег своей деревенской реки и моют здесь котлы; затем бьют поленом флюгарку, чтобы тянула поветерье. Тут же стараются припомнить и сосчитать ровно двадцать семь плешивых из знакомых своих в одной волости, и даже в деревне, если только есть возможность к тому.»
И думается – а родись я на сто пятьдесят лет пораньше и верст на 1000 севернее – что бы я делала? Со своею-то привычкою скептически относиться даже к аксиомам. Вот выплыл мой летняк на шняке на голомя , бабы зовут плешивых считать.
- Давай, Танька! - кричат – собирайся и котел прихвати. Тебе, кстати, доверено важное дело – будешь поленом флюгарку бить.
Тут ведь на выбор, или лиходейкой прослыть, не дай бог, мужегубицей для всего селения, либо со всеми идти и лупасить по флюгарке, морщась от неловкости.
Где он тут - идеальный компромисс между уважением к себе и социальной встроенностью?
P.S.
«Она влетела в Париж к градоначальнику и представлена к королю; на голове корона, нос корпусом индейского петуха, голос павлиный, выговор турецкий, пение ее весьма приятно и всех пленяет по примеру инструмента; ест мясо и всякую снедь, что человек употребляет. На спине имела гробницу и в оной три человеческие кости: когда запевает, то всех к сражению приуготовляет. Думают так, что послана по Божию повелению»
Подпись к рисунку птички, обнаруженному путешественником Максимовым на стене одного дома в Кандалакше. Середина 19 века. Рисунок не сохранился.