Привет, дневничок! Первая глава моего , ха, романа!!!
1.

Он любил себя вдвое больше, чем его могла бы полюбить любая из женщин. Он злился, потому что не дружил с зеркалами и фотопленкой, и не мог любоваться собой нигде, кроме как на льстивых портретах.
Я рисовала его портреты. Я никогда не устану живописать его красоту и восхищаться им.
Просто мне больше некуда идти.
Каждый вечер в окнах сгущалась тьма, и он приходил. Хайль, изгнанница! – смеясь, говорил он, и я эхом повторяла приветствие. Я рисовала его портреты при неверном свете свечей, и его изумрудные глаза казались черными, хотя черных глаз и не бывает на земле.
За стеной одинокая девочка играла на фортепиано. Почему-то она играла именно "Элизу" и именно после заката, видимо, знала, что это его любимая мелодия. Он садился в кресло, которое я специально приобрела для него; его поза выражала снисхождение и самоуверенность. Его тонкие пальцы выстукивали медленный ритм "Элизы". Он улыбался мне. Он улыбался своему отражению в моем взгляде. Когда он улыбался, я могла видеть слегка удлиненные блестящие клыки, незаметные, обычные для дневного наблюдателя.
Я умоляла его об обращении. Я падала на колени и целовала его ноги. Я выполняла все его темные желания, но он так и не произнес хрестоматийной фразы: "Испей от меня…" Ему нравилось издеваться надо мной.
Но этим вечером я встречала его уже иной. Моя преданность дала трещину. Я долго искала учителя – такого же изгоя, как я, но менее гордого, чем он. Вчера это случилось. Этим вечером я встречала его иной.
Я надела платье из черного бархата и почти растворилась в сумраке комнаты. Стук в дверь удивил меня. Тьма сгустилась в коридоре и протекла в комнату сквозь щели.
Он был не один. На его левой руке висела пьяная девушка с тусклыми желтыми волосами.
- Хайль, изгнанница, - улыбнулся он.
- Хайль, изгнанник, - ответила я, опешив.
- К-к-камилла? – пролепетала гостья.
Я наклонилась, чтобы рассмотреть ее лицо. Да, это была моя старая подруга, след прошлой жизни, которая претенциозно именовала себя Луной. Ей тоже нравились вампиры.
Он отодвинул девушку от меня и попытался оправдаться.
- Извини, я не знал, куда ее деть.
Я понимала, в чем дело. Он убьет ее на моих глазах, чтобы вызвать у меня зависть и возбуждение, владеть мною еще полнее, чем сейчас.
Но сегодня я встречала его иной. Я молча схватила обмякшую девушку за волосы, наклонила голову и впилась новенькими острыми клыками в артерию. Я впервые в своей новой жизни пила кипящую кровь, слегка приправленную алкоголем, и это было восхитительно.
Он только горько усмехнулся, глядя на капли алой влаги на моих губах.
- Роланд? – спросил он.
Я кивнула.
- Теперь ты все понимаешь?
Я кивнула снова.
- Прощай, изгнанница..., - с грустью прошептал он и растворился в ночном воздухе, оставив на стенах комнаты следы своей тени.
- Прощай, изгнанник. Прощай, моя любовь, - сказала я вслед и навсегда закрыла окно.


и это тоже я
[показать]

Devotions
1.

Ночь
Теплым крылом ворона
Накрыла
Прозрачность льдин.
Город
Ждет тебя.
Страх – в сторону.
Приходи.
Снег
Окутает
Твою совесть. Твою боль.
Я опять что-то спутала:
Ты – не мой.
Дверь
Открыта.
Свет выключен.
Свет – твой крик.
Сотни лет
Мокро до ниточки
Снег-старик
Лечит тебя
От смерти и жизни,
От моих рук,
От жутких седин.
Сегодня
Я приглашаю тебя.
Приходи.




2.

Creo est mortus.
Холод сводит пальцы белых рук,
Пальцы рук, не знающих разлук,
Пальцы рук, не помнящих конца,
Пальцы рук, кромсающих сердца.

Проникает под усталость век,
Оставляя на ресницах снег,
Наполняет льдом глаза твои,
Цвета шоколада и любви.

Ты сегодня чист, как звон стекла.
Тень твоя, обидевшись, ушла.
Вместе с ней исчез твой вечный страх
Видеть отраженья в зеркалах.

Холод в коридоре. И во тьме
Ты, как сон, опять пришел ко мне.
Мир ночной чуть замер и притих…
Ты замерзнешь, милый. Заходи.

Devoted to Lestat.





3.
О да, мы хищники, ma cher.
…И сок гранатовый, как кровь,
Как память о песке пустынь.
Ах, выпей, друг мой, и остынь.
Но это ведь не сок!
Вино?
Все уж предопределено.
Ты подаешь не тот пример,
Ведь мы лишь хищники, ma cher.

Я жизнь гашу, а не свечу.
И нет на свете Прометея,
Что мог бы вновь ее зажечь.
- Ах, sir, снимите этот плащ –
Он грязен – с ваших хрупких плеч.
Садитесь в кресло, мед и чай.
Что там снаружи – дождь иль снег?
Всем виски, Эдвард. Я плачу.
Мир мертв на радость палачу.
Я жизнь гашу, а не свечу.

В твоих руках весь мир, мой друг,
Я – просто тень, что за спиной.
Любить – не выпускать из рук,
Держать так крепко, чтобы вдруг
Ни на секунду ты не смог
Забыть, покинуть, разлюбить.
Мне без тебя, mon dieux, не жить,
Ты мое солнце!
Теплый смог
Накроет Лондон. Будет ночь.
Никто уже не сможет стать
Тем, кем хотел. И он опять
Заплачет – первый раз за век.
Потом пойдет пушистый снег,
Наступит все же Рождество…
Я буду мстить, мстить за него!
Да, лорд погиб. Зовите слуг.
… В твоих руках весь мир, мой друг.






4.

Для Н.
Всего лишь несколько ночей,
Полубезумных полуснов,
А после – кануть в мир без слов,
В мир тени, ряженной в людей.

Всего лишь пара блеклых фраз –
И вновь тонуть в твоих руках,
И выпить весь предвечный страх
С усталых губ. Еще хоть раз

Позволь впустить тебя в свой дом.
Позволь сгореть. Позволь отдать.
Но ночь, заботливая мать,
Взгляд сына сковывает льдом.

Твоя со мной бессмертна связь.
Охотник, жертва – все равно.
Последний скрип дверей. Чеснок.
Осина. Крест. Прощай, мой князь.

2000 – 2002.



не могу молчать

" Ville Valo (HIM)"

Немного мечтательности, немного меланхолии, немного задумчивости. Ты талантлив и разносторонне развит. В тебе сочетается цинизм и романтика, чувство юмора и склонность к депрессивным состояниям, мрак и стремление к свету. Ты не стремишься к сближению с людьми, скорее предпочитаешь наблюдать за всеми со стороны, и это помогает тебе быстро ориентироваться в любой ситуации. Любишь красоту и ищешь ее во всем, прежде всего, в окружающих тебя людях. Это нередко приводит к созданию собственного «прекрасного» мира и часто впдаешь в депрессию из-за несоответствия его миру реальному. Иногда слишком близко принимаешь все к сердцу и переживаешь из-за мелких неприятностей. Довольно пассивен, склонен к самокопанию, частым сменам настроения и спонтанным вспышкам гнева, которые, впрочем, быстро проходят.




Пройти тест "Кто ты в мире музыки?"

сегодня продолжаю писать роман о вампирах, и о том, как трудно забыть любимых... Маирин не написала мне, хотя я очень ждала.
в мире что-то не так.
не знаю, что сейчас писать - завтра Велен, и что-то должно измениться, но скорее всего мы снова переругаемся с Энни и Шеннон, и Энни будет мучить меня, думая, что я играю в нетрадиционность, а я просто не могу забыть.
Чьей лучшей подругой она была? она умела быть для всех...
[показать]

Привет! это дневник Изгнанницы, Девочки-Лед, Девочки с тысячью имен...